ака, ука, ота, хола, синглим, кенаи и др.); именно
их употребление во многом обеспечивает «семейный» тип
отношений в административном СП.
То же характерно и для каракалпакского языка, на-
пример:
ажага, апа, ата, ага ажапа, женге, кише, жезде, бийкеш, балдыз идр.
Таким образом, концепт «семья» в сознании носителей
этих языков выходит за рамки собственно семейных от-
ношений и распространяется на административное соци-
альное поле.
Итак,
личное имя узбеков и каракалпаков в функци-
ональном аспекте более значимо, чем другие составля-
ющие
антропонимической модели (фамилия, отчество),
в то же время обращение к старшим только по имени,
без тех или иных сигналов антропонимов, практически не-
возможно как в СП семьи, так и в СП администрации.
Изучение терминов родства в Узбекистане представ-
ляет большой интерес в плане выявления как общих зако-
номерностей, характерных для узбекского и каракалпак-
ского языков, так и черт своеобразия, присущих каждому
языку. Так, в каракалпакском языке бытует обращение
женщины по отношению к мужчинам, старше и младше
мужа: кайнага и кайным. Этот же принцип исследования можно распространить
на изучение сословных титулов, оставивших заметный
след в лексике обоих языков, и других семантических раз-
рядов личных существительных.
Выявление прецедентных имен возможно не только
по статистическим данным, но и по художественным тек-
стам. Так, в русскоязычных и переводных каракалпакских
текстах наиболее частотными именами являются
Абат, Айдос, Айтбай, Азат, Аллаберген, Атамурат, Байрам, Бердыбай, Генжемурат, Досназар, Досмурза, Ермек, Есемурат, Жолдас, Жумамурат, Зарипбай, Ибрагим, Косымбет, Кутлымурат, Мырзамбет, Назар, Нурымбет,
