Э д еб и ет зерттеуш ш ер! уш ш мацы зы зор

О твратительны й  разбой  Италии  в  Абиссинии,  Япон­
ская  агрессия  в  Китае,  предательство  в  отношении  Че­
хословакии,  падение  Испании,  антикоминтерновская  ось 
Токио  —   Берлин  —   Рим  породили  у  одних  замкнутость, 
у  иных  отсутствие  нравственных  обязательств,  у  третьих, 
паразитирующих  на  извращениях,  демагогию  «бдитель­
ности»,  ставящей  под  подозрение  всех  и  каждого  в  прин­
ципе.  Когда  я  высказал  эти  мысли  Габиту  Мусрепову  в 
январе  1944  года,  он  воскликнул:  «Мынауыц  тацгаларлык 
екен!..  Сол  кезде  камалмаган  бакытыц  бар  ж т т   екенсщ» 
(Это  поразительно!..  Ты  родился  под  счастливой  звездой, 
вот  почему  в те годы тебя  не упекли  в тюрьму).
Отсутствие  нравственных  обязательств  и  демагогия 
«бдительности» 
имели 
громадную 
разрушительную 
силу,  и  они  в  различных  сферах  жизни  избили  одних, 
развратили  других;  казалось,  жизнь  шла  по  какой-то 
извилисто-страшной  логике  подозрительности  (в  одной 
из  аттестаций  этих  лет  предлагалось  уволить  меня  из 
рядов  РККА  (Рабоче-Крестьянская  Красная  Армия)  как 
политически  неблагонадежного.  Но  этот  вывод  был  сделан 
вразрез  уже  поданной  команде  «Больше  лес  не  рубить!». 
Но  итоги  аттестации  так  и  были  предъявлены  в  ГУК 
(Главное  управление  кадров)  в  1947  году  как  основание 
для  недоверия  мне  дивизии,  назначения  меня  заместите­
лем  командира  бригады  и  резолюции  «Воздержаться!»  на 
всех  представлениях  вплоть до  моего увольнения  в  запас.
Все  это  делалось  даже  после  того,  как  покончили  с 
«вредителями»  и  «кулачеством»,  пережили  «головокру­
жение  ог  успехов»,  пережили  повальный  голод  1932— 
1933  годов.
130

Это  продолжалось  и  тогда,  когда  народ  в  пятилетках 
трудился  до  седьмого  пота,  сознавая,  что  этим  самым  все 
выше  и  выше  поднимает  страну...  Короче  говоря,  вместо 
нормальных  людских  отношений  в  те  годы  было  всякое: 
одни  были  стойкими,  другие  приспособленцами;  одни 
стояли  на  подобающей  высоте  нравственности,  другие  —  
на  горбу  тщеславия;  одни  были  готовы  к  самоотвержен­
ности,  другие  нагло  шкурничествовали;  одни  были  го­
товы  к  душевной  щедрости,  другие  творили  циничную 
жестокость.  Это  было  сложным  и  тяжелым  кризисом, 
бедствием  в  истории.  Пропаганда  все  больше  ориентиро­
валась по успехам, но все меньше по трудностям; разумеется 
последние,  как  правило,  сваливались  на  плечи  «врагов 
народа».
Сама  жизнь  регистрировала  всю  сложность,  все  про­
тиворечия  и  последствия  это  кризиса,  но  вскрыть  истин­
ные  причины  —   глубоко  и  всесторонне  —   пока  не  можем 
(невозможно).
Гитлер  не  скрывал  своих  надежд  воспользоваться  этим 
кризисом  и  явно рассчитывал  на  «пятую  колонну»...
Уинстон  Черчилль  в  своей  многотомной  книге  «Вторая 
мировая  война»  одной  из  главных  военно-политических 
ошибок  Сталина  считает  поголовное  истребление  неугод­
ных  ему  лидеров,  казни,  по  его  данным,  четырнадцати 
тысяч  высших  офицеров  (от  капитана  и  выше).  Он  пишет, 
что  Генеральный  штаб  создается  веками,  а  в  Советском 
Союзе он  был уничтожен  накануне  войны.
Сын  бывшего  чехословацкого  военного  атташе  мне  рас­
сказывал  о  том,  что  когда  немцам  стало  известно  о  казнях 
Тухачевского,  Якира,  Уборевича  и  других,  в  Генеральном
131

штабе  немецкой  армии  все  ходили  с  нескрываемым 
восторгом.
Тогдашний  американский  посол  в  Германии  Додд  в 
своих  воспоминаниях  тоже  пишет  об  этом.  Сам  Сталин 
признавал:  «У  нашего  правительства  было  немало  ошибок, 
были  у  нас  моменты  отчаянного  положения  в  1941-1942 
годах».  Этим  было  сказано  то,  что  в  подготовке  к  войне 
были  допущены  ошибки  и  просчеты.  Он  сказал  этим  са­
мым,  что  за  эти  ошибки  несет  ответственность  глава  пра­
вительства.  Ведь  он  знал  же,  что  ни  один  диктатор  не 
пользовался  в  мире  большей полнотой  власти,  чем  он.
Мы  при  жизни  Сталина  не  цитировали  эту  его  фразу,  а 
теперь  ей полное раздолье  в любом направлении.
Народ  пережил  тяжкие  испытания  борьбы  и  послед­
ствия  перегибов,  ошибок.
ВКП(б) 
(Всероссийская 
коммунистическая 
партия 
(большевиков)  и  ее  ЦК  (Центральный  комитет)  пользова­
лись  непререкаемым  авторитетом  среди  народных  масс. 
Они  воспитали  в  советском  человеке  любовь  к  родине  и 
ненависть  к  ее  врагам  и  фашизму.  Это  главная  движущая 
сила проявилась,  когда грянула война.
II
Итак,  довоенное  поколение  казахов  встретило  войну 
более  или  менее  подготовленным  как  в  политическом,  так 
и  в  военном  отношениях.
Утверждения  американца  Д.  Брауна  о  том,  что  совет­
ский  солдат  сражался  потому,  что  не  мог  не  подчиняться 
воле  государства,  что  он  не  менее  аполитичен,  чем  аме­
риканский  солдат,  явно  ошибочны.  Тому  подтверждение
132

бурный  поток  массы  добровольцев  в  военкоматы,  как 
только  вспыхнула война.
Из  тогдашнего  состава  Союза  писателей  Казахстана 
добровольцами  отправились  на  фронт  восемьдесят  про­
центов.  Это  весьма  внушительный  показатель;  а  ведь  мно­
гие  из  них  имели  право  на бронь.
С  нашей  стороны  к  началу  войны  на  западной  границе 
стояло  столько  же  войск,  сколько  немцы  сосредоточили 
для  наступления,  так  что  силы  и  средства  имели  соотно­
шение  один  к одному.
Наши  войска  были  рассредоточены  по  всей  новой  гра­
нице,  а  долговременные  оборонительные  сооружения  по 
всей  старой  границе  с  1939  года  разрушались.  И  это  дела­
лось  вместо  того,  чтобы  оставить  их,  как  вторую  ар­
мейскую  полосу обороны.
На  высшие  командные  должности  с  1937  года  пришли 
люди,  поднявшиеся  по  служебной  лестнице  не  по 
способностям  и  по  опыту,  а  зачастую  по  безупречным 
анкетным  данным.  Они,  по  существу,  за  полтора-два- 
три  года  не  могли  освоиться  и  чувствовать  себя  свободно 
(уверенно)  на «капитанском  мостике».
Я  в  1939— 1940  годах  служил  на  Украине,  участвовал 
в  походах  на  Карпаты  и  присоединении  Бессарабии.  На­
ходясь  на  оперативно-штабной  службе,  я  не  знал  ни  од­
ного  командира  полка  с  академическим  образованием. 
Многие  из  них,  как  бы  гордясь  своей  головокружительной 
карьерой,  самоуверенно  подчеркивали:  «Хотя  я  академию 
не  кончал,  а  вот  сдается  мне...»  Новоиспеченные  началь­
ники  с  образованием  полковой  школы  или,  в  лучшем 
случае,  нормального  военного  училища  командовали  пол­
ками  и дивизиями, даже корпусами.
133

Моим  начальником  штаба  был  капитан  Шурдук,  он 
имел  образование  полковой  школы  двадцатых  годов,  из 
сверхсрочников  выдвинулся  на  командные  должности, 
был  весьма  малограмотным.  Когда  я  носил  к  нему  бумаги 
на  доклад,  он  говорил:  «Это  нам  пишут?  Ну,  читай,  шего 
воны  пишут»  или  «Это  мы  пишем?  А  ну,  быстренько 
прочти».  Во  время  похода  на  Бессарабию  я  по  приказанию 
командира  полка  составил  план  боя.  Шурдук,  не  рас­
сматривая,  подписал его и,  сказав:  «Нехай так буде.  Отнеси 
командиру  полка  на  подпись...  Война  план  покажет»,  — 
махнул рукою.
Капитан  Соленов,  смелой  контратакой  своего  батальо­
на  отбросивший  японцев  на  200— 300  метров  назад  в 
бою  на  озере  Хасан  и  получивший  в  этом  бою  ранение, 
но  не  покидавший  поле  боя,  заслуженно  был  награжден 
орденом  Красного  Знамени,  однако  поспешно  произведен  в 
полковники,  назначен заместителем  командира корпуса.
Первоклассный  летчик,  старший  лейтенант  Рычагов, 
успешно  действовавший  во  время  Хасанского  инцидента, 
был  назначен  командиром  авиационного  корпуса.
«Бдительный» старшина сверхсрочной службы,  активно 
разоблачавший  «врагов  народа»,  был  произведен  в  капита­
ны  и  назначен  командиром  батальона.
Инженеру  по  образованию,  одногодичнику  Яковлеву  за 
успешные  действия  со  взводом  на  Карельском  перешейке 
было  присвоено  звание  Героя  Советского  Союза,  воинское 
звание полковник,  и  он  был  назначен  командиром дивизии.
Эти  некоторые  мне  известные  примеры  приводятся 
как  свидетельство  малоопытности  и  ограниченности  мас­
штабного,  организационного,  тактического  и  оперативно­
134

го  мышления  отдельной  категории  командного  состава  в 
войсках.
Повторяю,  что  накануне  войны  наши  войска  были 
рассредоточены,  арсеналы  приближены  к  границам,  бое­
вая  техника  в  парках,  ангарах  стояла  под  пломбой.  Наша 
бдительность  была  притуплена  самоуверенными  «на 
чужой  территории»,  «малой  кровью»,  «ворошиловскими 
залпами»,  «глубоким  маневром  (основная  масса  артилле­
рии  была  на  конной  тяге,  мотопехоты  не  было,  потому 
возможности  глубокого  и  быстрого,  подвижного  маневра 
были  весьма ограниченными)»  и  фактом  заключения  дакта 
о  ненападении  с 
Г е р м а н и е й .  
После  подписания  этого  пакта 
фон  Риббентроп  во  время  воздушной  бомбежки,  сидя  с 
Молотовым  в  бомбоубежище,  говорил  ему:  «Считайте,  что 
с  Англией  покончено,  ее  песня  спета.  Как  вы  сами  убе­
дились,  фюрер  весьма  дружественно  расположен  к  вам». 
Молотов  сказал  Риббентропу:  «Если  с  Англией  дей­
ствительно  покончено,  то  почему  мы  здесь  сидим?»  —  так 
из уст Сталина в  своей  книге  передает У.  Черчилль.
Из  этой  же  книги  Черчилля  можно  уяснить,  что  фин­
ский инцидент принес большой ущерб престижу Советско­
го  Союза,  как  великой  державы;  оккупацию  нашими  войс­
ками  Западной  Белоруссии,  западной  Украины,  польскую 
трагедию,  по  его  выражению,  «оккупация  маленьких  при­
балтийских  республик  при  молчаливом  согласии  Гит­
лера»,  а  потом  и  заключение  пакта  о  ненападении  с  Гер­
манией  он  считает  недальновидностью  и  военно-поли­
тическим  просчетом.  Просчет  он  усматривает  как  нечто 
элементарно  невозможное,  за  что  впоследствии  пришлось 
дорого  заплатить.  Разбирая  «Майн  кампф»  Гитлера,  прог­
135

раммные  выступления  фашистских  лидеров  и  миссию 
Гесса,  Черчилль  тычет  ими  в  глаза  нам,  рассуждая  о  том, 
что  Сталин  хотел  истощить  или,  по  крайней  мере,  сковать 
главные  силы  германской  армии  на  английском  фронте, 
вокруг  этого  острова,  а  потом,  выбрав  удобный  момент, 
с  новообретенных  территорий  на  западе  напасть  на 
Германию.
Гитлер,  взвесив  обстановку,  принял  другое  решение: 
держать  Англию  под  траекторией  воздушных  сил,  на 
дальних  рейдах  флота,  а  главными  силами  напасть  на 
Советский  Союз.  Гитлер  упредил  Сталина.  Черчилль 
нейтралитетно-выжидательную  позицию  Сталина  считает 
просчетом,  ошибкой.
Он  также  не  скрывает,  что  открытие  второго  фронта 
им  задерживалось  до  крайне  для  них  благоприятного 
момента.
Какие  испытания  пришлось  выдержать  нашему  со­
ветскому  народу,  чего  стоил  ему  1941  год?  Какова  же  ис­
тинная  цена  народного  подвига?  Раскрыты  ли  героиче­
ские  черты  советского  характера?  Где  же  корень  тех 
отрицательных явлений,  имевших  место тогда?
Эти  и  ряд  других  вопросов  требуют  отображения  и  в 
литературе.  Литературу  на  тему  Великой  Отечественной 
войны  можно условно разделить на четыре группы.

жүктеу/скачать 5,67 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: