Глава 21. Девочка-безручка

он откроет возможности, о существовании которых даже не
подозревает.
Несколькими годами позже, одним осенним днем 2007 года,
Карлос звонит мне из своей комнаты в общежитии.
– Мне нужна помощь, – в голосе чувствуется беспокойство.
Теперь он на втором курсе престижного университета на Среднем
Западе. Внезапно услышав его голос, я начинаю думать, что его
социофобия снова становится непреодолимой.
– Расскажи мне, что происходит, – прошу я.
– У нас неделя посвящения в братство, – начинает он.
Я уже знаю, что это его мечта со старшей школы – стать частью
университетского братства. Как только он поступает в колледж, эта
мечта становится для него еще более значимой. Студенческие
объединения занимают важное место в жизни колледжа, все его друзья
посвящены, поэтому быть в их числе необходимо для его социального
выживания. До него доходят слухи о неадекватных, унизительных
ритуалах в других сообществах, но он тщательно выбирает свое
братство. Ему импонирует расовое разнообразие и упор на
социальную помощь. Идеальный вариант. В то время как многие его
приятели беспокоятся из-за дедовщины, Карлос совсем не волнуется
по этому поводу. Он полагает, что у унижений есть свой смысл: они
помогают людям быстрее сблизиться, если, конечно, не переходят
допустимых границ.
Но неделя посвящения выдается не такой, как в представлениях
Карлоса.
– Что случилось? – спрашиваю я.
– Мой наставник – тиран.
Он рассказывает, что наставник невероятно агрессивный,
выискивает малейшее слабое место посвящаемого и давит на него. Он
называет музыкальные предпочтения одного юноши «гейскими». Во
время первой встречи смотрит на Карлоса и говорит: «Ты выглядишь
как парень, который должен подстригать мой газон».
– Что ты чувствуешь, когда он это говорит?
– Я очень злюсь. Хочется ему врезать.
– Что ты делаешь?
– Ничего. Он просто пытается меня спровоцировать. Я не
поддаюсь.

– Что происходит потом?
Карлос рассказывает мне, что в то утро наставник приказывает ему
и другим новичкам прибраться в общежитии и дает разные поручения.
Он вручает Карлосу туалетный ершик и бутылку чистящего средства.
Потом протягивает огромное сомбреро.
– Ты будешь носить это, пока драишь унитазы. Ты будешь носить
это, когда закончишь и пойдешь в класс. Единственные слова, которые
тебе разрешается произносить за этот день, – «Sí, señor».
Это публичное унижение, отвратительное проявление расизма, но,
если Карлос хочет присоединиться к обществу, ему придется
согласиться.
– Я чувствую, что не могу отказаться, – говорит Карлос дрожащим
голосом. – Это ужасно. Но я это делаю. Не хочу ударить в грязь лицом
только потому, что у меня конченый наставник. Не хочу, чтобы он
победил.
– Я слышу, как ты злишься.
– Я в ярости. И мне стыдно. И я запутался. Я чувствую, что должен
принять это и не позволить этому вывести меня из себя.
– Расскажи мне еще.
– Я знаю, это не одно и то же, но вот я в сомбреро драю унитаз и
думаю про тот случай в лагере смерти, про который вы рассказывали
мне, когда вас заставили танцевать. Я помню, вы сказали, что боялись,
но чувствовали себя свободной. Что солдаты были в большей степени
узниками, чем вы. Я знаю, что наставник идиот. Почему я не могу
просто делать то, что он от меня хочет, и чувствовать себя свободным.
Вы всегда говорили мне, что важно не то, что происходит снаружи, а
то, что творится внутри меня. Я горжусь своим мексиканским
происхождением. Почему этот придурок выводит меня из себя?
Почему я не могу быть выше этого?
Это замечательный вопрос. Где обитает сила? Достаточно ли найти
внутреннюю силу, внутреннюю истину, или настоящая уверенность
приходит только после того, как мы предпринимаем действия вовне? Я
искренне верю, что важнее всего то, что происходит внутри нас. Я
также верю, что необходимо жить в согласии с нашими ценностями и
идеалами – нашей моралью. Я верю, что важно защищать то, что
правильно, и противостоять тому, что несправедливо и бесчеловечно.

И я верю в выбор. Свобода заключается в изучении доступных нам
вариантов выбора и в изучении последствий этих вариантов выбора.
– Чем больше у тебя будет выбора, – говорю я, – тем меньше ты
будешь чувствовать себя жертвой. Давай поговорим о твоих вариантах.
Мы составляем список. Один вариант для Карлоса – остаток дня
ходить в сомбреро и говорить только «Sí, señor». Он может согласиться
подвергнуться другим унижениям, какие только придумает наставник.
Второй вариант выбора – противостоять. Он может сказать
наставнику, что отказывается подчиняться.
Или он может отозвать свое заявление на членство в братстве.
Может снять сомбреро, отложить ершик и уйти.
Карлосу не нравятся последствия всех вариантов. Ему не нравятся
стыд и бессилие, которые он испытает, если уступит обидчику,
особенно если учесть, что унижения имеют расистский душок. Он
чувствует, что не может дальше плясать под дудку расиста, не уронив
собственного достоинства: если он продолжит уступать, то обидчик
станет сильнее, а сам он – слабее. Но прямое противостояние
наставнику может быть опасно физически и чревато социальной
изоляцией. Карлос боится, что на него нападут, а он ответит тем же.
Он не хочет подпадать под влияние насилия, не хочет попасть в
ловушку наставника, который пытается вывести его из себя и поиграть
на эмоциях Карлоса. Короче говоря, он отказывается открыто
возражать. Карлос также боится, что все братства его изгонят, в том
числе собственное – то самое общество, чье одобрение он пытается
заслужить. Третий вариант выбора – просто забыть о братстве – ничем
не лучше. Ему придется отказаться от мечты, отказаться от желания
быть своим в университетской среде – он не хочет этого.
Тщательно рассматривая возможные варианты, Карлос открывает
для себя четвертый. Вместо того чтобы в открытую противостоять
наставнику – есть риск, как он опасается, что это обернется жестокой
дракой, – он может обратиться с жалобой к тому, кто обладает большей
властью. Карлос решает поговорить с президентом братства. Он знает,
что может подать жалобу в более высокие инстанции, декану
университета, если потребуется, но на первых порах не хочет
придавать этому делу широкую огласку. Мы репетируем, что и как он
будет говорить. Ему трудно сохранять спокойствие, пока мы
тренируемся, но благодаря нашей многолетней совместной работе он

уже знает, что когда ты теряешь самообладание, то даже можешь
чувствовать себя сильным в данный момент, но на самом деле ты
отдаешь свою власть. Сила – это не реакция, а отклик. Сила
прощупывает твои чувства, обдумывает их и планирует эффективные
действия, чтобы приблизить тебя к цели.
Мы с Карлосом также обсуждаем возможные последствия этой
беседы. Скорее всего, президент скажет Карлосу, что поведение
наставника приемлемо, и Карлосу остается либо согласиться с ним,
либо отказаться от притязаний.
– Если президент так к этому относится, думаю, мне лучше знать,
чем не знать, – говорит Карлос.
Карлос звонит мне после встречи с президентом братства.
– Я сделал это! – его голос звенит от восторга. – Я рассказал ему,
что происходит, и он сказал, что это отвратительно и он этого не
потерпит. Он потребует от наставника немедленно прекратить
расистские задания.
Разумеется, я рада, что Карлоса принимают и поддерживают и что
ему не приходится жертвовать своей мечтой. Но я верю, что в любом
случае его встреча с президентом триумфальна, вне зависимости от
ответа президента. Карлос теперь знает свою силу, знает, что может
отстаивать собственные интересы и защищать свою правду под
угрозой исключения и насмешек. Он выбирает не быть жертвой. Он
утверждает моральные принципы. Он действует в согласии с высшей
целью: противостоять расизму, защищать человеческое достоинство.
Защищая собственные гуманистические принципы, он защищает
каждого из нас. Он прокладывает нам путь к жизни в соответствии с
моральными ценностями и идеалами. Делать то, что правильно, редко
совпадает с тем, что безопасно.
Думаю, определенный риск всегда идет рука об руку с лечением.
Так происходит в случае с Беатрисой. В первый день я вижу грустную
женщину с бледным лицом и карими глазами – их взгляд рассеянный и
отстраненный. Одежда на ней свободная, даже бесформенная, спина
вялая и сгорбленная. Я сразу понимаю, что Беатриса не подозревает,
как она красива.
Она глядит прямо перед собой, стараясь изо всех сил не смотреть
на меня. Но не может удержаться и изредка бросает быстрые взгляды,

которые как будто пытаются выведать мои тайны. Она недавно
слушала мою лекцию о прощении. Более двадцати лет Беатриса
пребывает в убеждении, что невозможно простить украденное детство.
Однако моя речь о личном пути к прощению вызывает у нее вопросы.

жүктеу/скачать 2,67 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: