«Филология ғылымдары» сериясы Серия «Филологические науки»
жүктеу/скачать 1,79 Mb. Pdf көрінісі
|
Хабаршы вестник
- Бұл бет үшін навигация:
- А.Никольская
| Оригинал: Бала топтан шыға бергенде, Айғыз күліп:
- Пай, жаман қатындар сілекейлеп, баламыздың бетінен сүйер жер де қалдырмады- ау,— деп пандаңа күлді де, Абайды көзінен сүйді. Кезек өз шешесіне келгенде, ол сүйген жоқ. Қатты бір қысып, бауырына басып тұрды да, маңдайынан иіскеді. Абайдың әкесіндегі тартымды салқындық шешесіне де көптен бері мінез болған. Бала осыдан арғыны күтпеуші еді. Бірақ, баурына басқанның өзінде де Абайдың жүрегін қатты-қатты соқтырған аса бір өзгеше жақындық білінді. Ана құшағы!.. Ұлжан көп ұстаған жоқ. А.Никольская: "Айгыз сказала: - Ну вот, всякие грязнули заслюнявили все лицо нашему мальчику, и поцеловать некуда! - И она с высокомерной усмешкой поцеловала Абая в глаза. Когда наконец он прильнул к родной матери, та не поцеловала его: она только крепко обняла и прижала сына к груди, жадно вдыхая запах его волос. Невозмутимая сдержанность и хладнокровие отца уже давно передались матери, мальчик знал это и не ждал большего. Но в этом молчаливом объятии он почувствовал такую теплоту и любовь, что сердце сильно-сильно забилось в груди... Улжан не стала долго задерживать его. А. Ким: "Когда он, выскочив из толпы, приблизился к ним, Айгыз пошутила, улыбаясь: - Ох, эти бабы-неряхи обслюнявили всего тебя, поцеловать даже некуда!Засмеявшись звонко, она нагнулась и чинно поцеловала мальчика в глаза. Когда, наконец, он подошел к своей матери, Улжан не стала его целовать. Она лишь молча, крепко обняла его, прижав к труди, и долго, приникув лицом к голове сына, вдыхала запах его теплого детского чела. Приученная мужем быть сдержанной со своими детьми, обходиться с ними без лишней ласки, она и на этот раз не позволила себе большего. Но в безмолвном ее объятии, у родной материнской груди, мальчик ощутил такую нежную близость, что сердце его замерло, а потом забилось с неистовой силой... О, материнское объятие! Улжан продержала сына возле себя недолго". И если М. Ауэзов кратко пишет, что мать «Қатты бір қысып, бауырына басып тұрды да, маңдайынан иіскеді», то А.Ким обязательно должен добавить, что Улжан «лишь молча, крепко обняла его, прижав к груди, и долго, приникнув лицом к голове сына, вдыхала запах его теплого детского чела». По нашему мнению, многословие А.Кима искажает как сами принципы эпопейного жанра, так и стилистическое своеобразие, художественный рисунок, а иногда и природу взаимоотношений детей и родителей в казахской семье. Кроме того, А. Ким вновь допускает ошибку этнически важную деталь - Улжан понюхала сына в лоб, а не «вдыхала запах его детского чела». Психологически точная характеристика Улжан настолько убедительна для восприятия читателей. Это объясняется многими феноменами. Эту грань художественно мастерства Ауэзова очень тонко подметил 3. Ахметов: "при изображении внутренних Вестник КаіПІІУ имени Абая, серия «Филаюгическне пауки». Лг 2 (32), 2010 48 переживаний и чувств Улжан автор предельно краток и точен. Но, тем не менее, образ Улжан, ее характер и манера поведения, речи показаны полнокровно и выразительно. Здесь замечается мастерство писателя в передаче психологии человека и его действий. С самого начала ясно чувствуется сдержанность и серьезность, свойственные Улжан" /2, с. 122/. Сдержанность Кунанбая передается Улжан, и она также сдержанна в проявлениях своих чувств к детям и, в частности, к Абаю. В этом мы видим стремление писателя подчеркнуть мудрость и Кунанбая, и Улжан. Бабушка Зере проявляет нежность к внуку, называя его разными ласковыми именами. Во всей этой картине встречи Абая с родственниками и матерями вырисовывается не только отношение людей к Абаю, но, прежде всего их собственная личностная неповторимость. Именно эта черта М. Ауэзова делает его мастером. Атмосфера семейного тепла, созданная бабушкой Зере, как бы становится задачей писателя. М.Ауэзов называет ее - «әже», «кәрі шеше» (бабушка, старая мать). К сожалению, этот нюанс не соблюден в переводе А. Никольской. А. Никольская постоянно называет то «старушкой», то «старухой». А. Ким более лоялен и достоверен. Он называет бабушку Зере синонимами «старенькая бабушка», «старенькая старшая мать», «старая женщина». Как видим эпитеты более близки к оригиналу. Здесь сказывается общевосточные традиции и художественная специфика традиционного корейского мироотношения, воплощенная теперь уже в переводе казахской литературы. Также стоит обратить внимание на то, что при переводе обнаруживается яркое типологическое родство. 3. Ахметов отмечает, что "небольшими штрихами писатель показывает психологическую сложность описываемой ситуации и выпукло рисует характеры каждого из персонажей. Читатель чувствует характер Зере, ее душевное состояние, сам может представить былую жизнь ее, она становится как будто давно знакомой и близкой. Через образ Зере писатель раскрывает линию Абай - Кунанбай" /2, с. 121/. Сцена лечения бабушки Зере заговором-молитвой начинается с недовольства Абая увлечением окружающих лечению мулл молитвами. Это его состояние М. Ауэзов передает как «ішінен ыза болды», что в дословном переводе означает «внутренне сильно рассердился». А. Никольская вообще упускает эту деталь, а А.Ким переводит как «стало немного досадно». Абай знал прекрасно, что таких лекарей было немало, и сердился на подобные виды лечения. Вспоминая все это, как пишет М. Ауэзов, Абай внутренне усмехнулся и решил разыграть окружающих - «өз жайын мысқылдағандай болып, аз күлімсіреп отырды». А. Никольская точно передает это состояние мальчика: «сидел улыбаясь, точно подсмеиваясь над положением, в которое попал». А.Ким совершенно иначе интерпретирует состояние мальчика - «смущенно улыбаясь, и вид у него был несколько подавленный». Такой своевольный подход присущ переводу А. Кима и в дальнейшем. Значительно теряет при переводе Кимом образ Улжан, которую он с завидным постоянством называет «досточтимой». Однако, ее действия и поступки в его интерпретации совершенно не соответствуют найденному эпитету. Особенно ярко это несоответствие проявилось в восприятии Улжан проделки сына. Емкая, точная фраза М. Ауэзова, характеризующая: «Улжан тартымды бол у мен қатар (Улжан наряду с притягательностью,), сыншы да ана (и критичная мать). Баласының жаңағы мінезіне (над только что совершенной проделкой сына) біраз ойлана қарап отырды» (долго, задумавшись, сидела), у А. Кима превращается в развернутое повествовательное полотно, превышающее объем оригинала более чем в два раза: «Вместе со степенной сдержанностью, характеру Улжан была свойственна нелицеприятная правдивость и строгость суждений в оценке всего, она с самого начала приглядывалась к проделке Абая без улыбки умиления». Можно ли говорить о переводе как о воспроизведении оригинала на другом языке, если мы наблюдаем столь произвольное обращение с текстом? Ведь это ведет к полному изменению не только стиля М. Ауэзова, но его почерка. Из описанных выше сопоставлений вполне очевидно вытекает закономерный факт присутствия мощного психологического начала в романе-энопее "Путь Абая" и исключительную сложность воссоздания этого художественного феномена такими известными мастерами русской художественной прозы и перевода, как А. Никольская и А.А. Вестник КаіПІІУ имени Абая, серия «Филаюгическне пауки». Лг 2 (32), 2010 49 Ким. На всех уровнях были представлены достаточно интересные, но не всегда продуктивные опыты, способствующие в конечном итоге улучшению и дальнейшему совершенствованию столь сложного и глубокого материала. Если же подходить к анализу текста еще и с эстетической, социальной, политической или исторической стороны - в комплексе всех содержащих функции текста, - то результаты этих опытов будут еще менее очевидны. Однако достигнутые успехи вызывают уважение к труду переводчика, раскрывают не только трудности и сложности переводческого труда, но и демонстрируют мастерство, а в отдельных случаях и блестящие успехи обоих переводчиков. 1. жүктеу/скачать 1,79 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|