Этнография

доколонизационный период) обнаруживала достаточно определенное историко-культурное 
единство. Меланезия же не представляет в культурном отношении чего-либо однородного. 
Разные ее части существенно различаются между собой по уровню социально-экономического 
развития, наличию или отсутствию гончарства, типам жилища, характеру фольклора, традици-
онным религиозным верованиям и т. п. Единственное, что четко объединяет Меланезию 
(помимо близости расового типа) — это принадлежность большей части ее населения к одному 
хозяйственно-культурному типу ручных земледельцев тропического пояса. На территории 
Меланезии (в традиционном ее понимании) достаточно определенно выделяются следующие 
районы: Папуасия (Новая Гвинея), собственнно Меланезия (архипелаг Бисмарка, острова 
Д'Антркасто, Тробриан, архипелаг Луизиада, Соломоновы острова, острова Санта-Крус, Новые 
Гебриды, возможно, также Новая Каледония, острова Луайоте) и Мелано-Полинезия (Фиджи, 
Ро-тума). Сильно отличаются друг от друга также Западная и Восточная Микронезия. Эти 
отличия наблюдаются в соотношении земледелия и рыболовства в хозяйстве, наборе 
сельскохозяйственных культур, наличии или отсутствии поливного земледелия и т. п. 
Однако как традиционное районирование Австралии и Океании, так и отмеченные выше 
его уточнения, отражают культурно-бытовую специфику разных регионов этой части света 
лишь к началу контактов с европейцами. После установления этих контактов в Австралии и 
Тасмании, а также на ряде островов Океании (Новой Зеландии, Гавайских островах, Фиджи, 
Новой Каледонии) произошли коренные изменения в структуре населения и его культурном 
облике. 
Проблемы этногенеза народов Австралии и Океании и основные этапы этнической исто-
рии этого региона. Происхождение народов Австралии и Океании уже давно волнует умы 
многих ученых. Однако на подлинно научный фундамент эта проблема была поставлена лишь в 
последние 10—15 лет, чему способствовали проведенные в Австралии и на ряде островов 
Океании археологические раскопки, а также глубокий лексико-статистический анализ многих 
океанийских языков. Согласно сделанным из этих исследований выводам, раньше всего были 
освоены в австралийско-океанийском регионе Австралия и Новая Гвинея. 
В Австралию первые люди проникли из Юго-Восточной Азии около 40 тыс. лет назад. 
Древнейшее из известных археологических местонахождений, расположенное у озера Манго на 
востоке Австралии и включающее очаги и каменные орудия, имеет возраст 32 тыс. лет. У этого 
озера найдены и остатки человека 25-тысячелетней древности. Интересно отметить, что тип 
человека, жившего поблизости от озера Манго, был очень близок к типу современного 
коренного жителя Австралии. Судя по всему, миграция в Австралию не была единичной: за 
первыми мигрантами последовали новые группы. Пройдя Австралию, какая-то группа 
переселенцев довольно рано попала и в Тасманию во всяком случае возраст древнейшей 
археологической находки на этом острове (точнее, на одном из примыкающих к нему 
островков) достигает 22 тыс. лет. 
Основными занятиями ранних поселенцев в Австралии и Тасмании были охота и соби-
рательство. Каменные орудия пришельцев имели верхнепалеолитический облик. Если 
тасманийцы так и остались к моменту прихода европейцев на палеолитической ступени 
развития, то австралийцы усовершенствовали свою каменную индустрию. Уже около 23 тыс. 
лет назад появляются топоры, отшлифованные по краю (это древнейшие из известных частично 
шлифованных орудий). 
На Новую Гвинею мигранты попали также из Юго-Восточной Азии не менее 30 тыс. лет 
назад (а по мнению некоторых ученых, гораздо раньше). Они, как и австралийцы, принад-
лежали к австралоидной расе. Весьма характерными орудиями этих ранних мигрантов были 
топоры или тесла, сделанные из каменных отщепов и имеющие двустороннее сужение. 
Предполагается, что одним из основных занятий переселенцев был сбор дикорастущего 
пандануса (древовидное растение, плоды которого идут в пищу, а волокнистые листья 
используются для плетения различных изделий). 
Позже Новой Гвинеи достигло еще несколько волн мигрантов. Одна из самых крупных 
примерно 10 тыс. лет назад привела на остров поселенцев, пользующихся своеобразными 
частично полированными топорами или теслами с линзовидным поперечным сечением. 
Некоторые исследователи полагают, что эти топоры применялись для расчистки леса как при 
охоте, так и при зачаточных формах подсечно-огневого земледелия. Если эта гипотеза будет 
доказана, то новогвинейцы окажутся одними из самых древних земледельцев на земном шаре. 

Потомков всех вышеперечисленных мигрантов на Новую Гвинею называют папуасами. 
Они говорят на языках нескольких генетически между собой не связанных групп (эти языки 
условно именуют папуасскими). Предки папуасов расселились не только на Новой Гвинее, но и 
на архипелаге Бисмарка и некоторых других, более южных островах, возможно вплоть до 
Новой Каледонии. 
Еще одна миграционная волна в Океанию, достигшая ее архипелагов 5 тыс. лет назад или 
несколько ранее, связана с переселенцами, принадлежавшими в языковом отношении к 
австронезийской семье. По своему антропологическому типу они, вероятно, являлись южными 
монголоидами. Мигранты осели где-то на северо-восточном побережье Новой Гвинеи или на 
одном из островов архипелага Бисмарка и какое-то время вся переселенческая группа 
существовала как единое целое. Предполагаемый язык этой группы лингвисты называют 
протоокеанийским, в связи с тем что он послужил основой для большинства австронезийских 
языков Океании. Наиболее характерным орудием группы австронезийско-язычных мигрантов 
был четырехгранный топор. Культура этих переселенцев носила неолитический характер. 
Мигранты занимались подсечно-огневым земледелием, разводили свиней. 
Вскоре протоокеанийская общность распалась, и различные ее «осколки» расселились в 
ряде районов Новой Гвинеи, по архипелагу Бисмарка, северо-западным Соломоновым 
островам, Новым Гебридам, Новой Каледонии, островам Луайоте. Большинство мигрантов 
смешались затем с ранее жившими здесь папуасскими народами. 
Один из этих «осколков» протоокеанийской общности, попавший на центральные Новые 
Гебриды, избежал при переселениях значительного смешения с окружающим папуасским 
населением. Из него сформировалась восточноокеанийская этническая и языковая общность, 
приобретшая определенную культурную специфику. Для нее характерна особая керамика типа 
Лапита (керамика эта либо совершенно лишена орнамента, либо имеет орнамент в виде разных 
фигур и линий, нанесенных зубчатым штампом). 
Примерно 4 тыс. лет назад эта общность распалась и «восточные океанийцы» расселились 
по северным островам архипелага Новых Гебрид, юго-восточным Соломоновым островам, 
архипелагу Фиджи и некоторым другим островам, «восточные океанийцы» при дальнейших 
переселениях в большинстве своем растворились среди преобладавшего местного чернокожего 
населения, однако в ряде случаев передали автохтонам свой язык. В результате таких сложных 
миграционных и этно-языковых процессов, а также процессов расового смешения население 
Меланезии представляет собой пеструю мозаику в языковом, этническом, культурном и 
антропологическом отношениях. 
С Фиджи группа слабо смешавшихся «восточных океанийцев» попала примерно в 1200 г. 
до н. э. на Тонга, а с последнего архипелага за 1000 лет до н. э. были заселены острова Самоа. В 
результате тысячелетней изоляции здесь сформировалась особая полинезийская этническая 
общность и сложилась весьма специфическая, во многих своих чертах неповторимая, 
полинезийская культура. 
Начиная с рубежа нашей эры, полинезийцы начали свое великое расселение по мно-
гочисленным архипелагам Океании. На рубеже нашей эры с Самоа произошла миграция на 
Маркизские острова, а оттуда были заселены другие острова Восточной Полинезии и Новая 
Зеландия. С островов Самоа происходило постепенное заселение остальных архипелагов 
Западной Полинезии и некоторых мелких островов Меланезии и Микронезии. Между 
различными островами Полинезии на протяжении столетий поддерживались контакты, 
способствовавшие сохранению значительной культурной близости разных полинезийских 
этносов. 
Таковы основные моменты ранней этнической истории полинезийцев в свете совре-
менных научных данных. Эти данные заставили пересмотреть прежние представления о 
происхождении полинезийцев. Еще недавно в океанистике преобладала гипотеза, выводившая 
полинезийцев непосредственно из Юго-Восточной Азии. Ее сторонники (В. Гумбольдт, Р. 
Гейне-Гельдерн, Те Ранги Хироа и др.) в доказательство своей точки зрения справедливо 
указывали на родство между полинезийскими языками и языками Индонезии, а также на тот 
факт, что почти все культурные растения и все домашние животные, известные полинезийцам, 
происходят из Юго-Восточной Азии. Сторонники гипотезы американского происхождения 
полинезийцев (прежде всего норвежский исследователь Т. Хейер-дал) делали упор на то, что 
ряд элементов материальной и духовной культуры полинезийцев (культивирование батата, 

сооружение огромных каменных статуй и т. д.) мог появиться лишь из Америки. Новые же 
факты опровергли не только гипотезу Т. Хейердала (хотя многие ученые не отрицают того, что 
какие-то полинезийско-американские связи могли существовать), но и в какой-то мере точку 
зрения тех его оппонентов, кто выводил полинезийцев прямо из Азии. В определенном смысле 
можно сказать, что полинезийцы стали полинезийцами в самой Полинезии. 
«Восточные океанийцы» проникли и на север Океании, в Восточную Микронезию (с Но-
вых Гебрид). Раньше всего они достигли восточной части Каролинских островов, позже — 
западной части этого архипелага, островов Маршалловых и Гилберта. Что же касается 
Западной Микронезии (Марианских островов и островов Палау), то она была заселена из 
совершенно другого района — из Индонезии или с Филиппин. Произошло это событие по 
крайней мере в начале 2 тысячелетия до н. э. 
Европейское проникновение в Австралию и Океанию и его последствия. Европейцы 
впервые увидели Океанию в 1511 или 1512 г. Это были португальцы А. д'Абреу и Ф. Серран, 
проплывшие мимо Новой Гвинеи, но не ступившие на ее землю. Через десятилетие, в 1521 г., 
знаменитый Магеллан, совершавший кругосветное плавание, проплыл мимо островов Туамоту, 
а затем достиг Марианских островов, где высадился на Гуаме. В 1565 г. Марианы были 
формально объявлены колонией Испании, в 1668 г. произошла их фактическая аннексия, и с 
этого времени начинается эра колониальной экспансии европейских государств в Океанию. 
Австралия была открыта европейцами (голландский мореплаватель Виллем Янсзон) 
несколько позже Океании — в 1606 г. 
В 16 в. наибольшую активность в бассейне Тихого океана проявляли испанцы, в 17 в. их 
заменили в этой роли голландцы, со второй половины 18 в. резко усилилось проникновение в 
Океанию Великобритании и Франции, а в конце 19 в. к ним присоединились Германия и США. 
В результате экспансии европейских держав и США к началу 20 в. Австралия и все 
архипелаги Океании оказались в их руках. После первой мировой войны Германия была 
вытеснена из Океании, и часть ее владений (большая часть Микронезии) попала в руки Японии. 
Поражение Японии во второй мировой войне позволило. США установить контроль над этими 
архипелагами. На некоторых островах были созданы американские военно-морские базы. 
Кроме того, США неоднократно проводили в Микронезии испытания атомного и 
термоядерного оружия. 
Колониальное иго приняло в различных странах Тихого океана разные формы. Там, где 
природные (и особенно климатические) условия были достаточно благоприятными, европейцы 
создали переселенческие колонии, отобрав у аборигенов лучшие земли. В Австралии и Новой 
Зеландии европейское население уже в 19 в. стало резко преобладать над коренным 
(обе эти страны были сперва колониями Великобритании, а в начале 20 в. получили статус 
доминиона). Значительное европейское либо американское население появилось также на 
Новой Каледонии, Таити и особенно на Гавайских островах. На Гавайи, Фиджи, Таити, Новую 
Каледонию и некоторые другие острова, где европейцами и американцами были созданы 
плантации или начали разрабатываться минеральные богатства, стали ввозиться 
законтрактованные рабочие из азиатских стран (Японии, Китая, Индии и др.), многие из 
которых по истечении срока контракта остались в Океании. 
На острова с тяжелым, жарким тропическим климатом (прежде всего на Новую Гвинею, 
архипелаг Бисмарка, Соломоновы острова, Новые Гебриды) или на архипелаги, бедные 
природными ресурсами (большинство островов Микронезии и Полинезии), въезд из других 
частей света был незначительным, однако и они подвергались жестокой эксплуатации со 
стороны колонизаторов. 
Последствия европейской колонизации были очень тяжелыми. Грабеж и беспощадная 
эксплуатация, захват земель привели к обнищанию населения ряда островов. Аборигенная 
культура многих океанийских народов либо была полностью разрушена, либо пришла в упадок. 
Некоторые этнические группы (например, тасманийцы) вымерли, другие (аборигенное 
население Австралии, жители многих островов Океании) сильно сократились в численности. 
Депопуляция была вызвана многими причинами: прямым истреблением, усилением 
междоусобиц в результате продажи европейско-американскими торговцами огнестрельного 
оружия местным вождям, распространением новых болезней, против которых у аборигенов еще 
не выработался иммунитет, и т. д. 
Народы Австралии и Океании не были пассивными жертвами творившегося колони-

заторами произвола. В ряде случаев они оказывали упорное сопротивление захватчикам, не раз 
на различных архипелагах вспыхивали вооруженные восстания. Героически боролось со 
своими поработителями население Марианских островов, ставших первым объектом 
колониальной экспансии. В середине 40-х годов 19 в. стойко сопротивлялось французской 
интервенции население Таити. Коренные жители Новой Зеландии вели борьбу с английскими 
колонизаторами в течение почти трех десятков лет. Многократно поднимали восстания 
аборигены Новой Каледонии. Однако экономическая и социальная отсталость коренных 
жителей Австралии и Океании предопределила исход этой борьбы. 
Несмотря на поражения, освободительная борьба океанийцев продолжалась. Она осо-
бенно усилилась после второй мировой войны. В 1962 г. получило независимость Западное 
Самоа, в 1968 г. — Науру, в 1970 г. — Тонга и Фиджи, в 1975 г.— Папуа-Новая Гвинея, в 1978 
г.— Соломоновы острова и Тувалу, в 1979 г.— Кирибати, в 1980 г.— Вануату (Новые 
Гебриды). 
* * 
Современная культура народов Австралии и Океании в разной мере сохранила свой 
самобытный характер. В тех случаях, когда контакты аборигенов с европейцами долгое время 
носили ограниченный характер (например, во внутренних областях Австралии и Новой 
Гвинеи), культура коренных жителей осталась почти в первозданном виде и влияние 
европейской цивилизации чувствуется довольно слабо. На другом полюсе находятся 
океанийские народы, давно вступившие в тесные связи с европейцами и американцами 
(например, местное население Гавайских островов, Новой Зеландии, Таити и др.) У них мы 
видим лишь остатки традиционной культуры, весь их культурный облик претерпел коренные 
изменения. Однако имеются также этносы, у которых и традиция, и инновация играют весьма 
значительную, иногда примерно равную роль (например, фиджийцы, аборигены островов Кука 
и т. д.). 
Следует отметить, что при этнографической характеристике народов Австралии и 
Океании основное внимание обычно уделяется рассмотрению традиционной культуры в том ее 
виде, в каком она находилась к началу европейской колонизации. Такой крен в сторону 
архаических черт культуры в какой-то мере оправдан, — уже отмечалось, что Австралия и 
Океания представляют огромный интерес для этнографов прежде всего именно из-за 
сохранявшихся еще недавно элементов первобытности. Однако не меньшее значение имеет и 
изучение современного культурного состояния австралийских и океанийских народов, 
позволяющее проследить сложное соотношение традиции и инновации (вопрос, также 
относящийся к числу важнейших в этнографии). 

жүктеу/скачать 1,82 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: