Ғылыми журнал 1996 жылдың қарашасынан бастап екі айда бір рет шығады
жүктеу/скачать 5,22 Mb. Pdf көрінісі
|
- Бұл бет үшін навигация:
- А.Я с а у и у н и в е р с и т е т і н і њ х а б а р ш ы с ы, №2-3, 2010
- Г.М.МОЛОТОВА
- А.Я с а у и у н и в е р с и т е т і н і њ х а б а р ш ы с ы, №2-3, 2010 Молотова Г.М.
- А.Я с а у и у н и в е р с и т е т і н і њ х а б а р ш ы с ы, №2-3, 2010 Молотова Г.М.
50
точки зрения говорящего лица или волю говорящего к осуществлению или отрицанию этой связи. Таким образом, категория наклонения - это грамматическая категория в системе глагола, определяющая модальность действия, т.е. обозначающая отношение действия к действительности, устанавливаемое говорящим лицом. Попытаемся приложить выявленные представления к конкретному языковому материалу, чтобы, воспользовавшись возможностями сопоставительного метода и системной типологии, проверить их фактическую применимость и внести необходимые уточнения. Проанализируем в качестве примера нижеследующие казахские предложения, каждое из которых является простым, распространенным и законченным и различается только формой спрягаемого глагола-сказуемого, например: 1. Мен әңгімені аударамын. 2. Мен әңгімені аударуым керек. 3. Бәлкім, әңгімені аударатын шығармын. В приведенных примерах нет никаких специальных средств выражения отношения говорящего к названному событию, следовательно, рассмотреные виды модальности в казахских предложениях должны быть расценены как модификации объективной модальности действия, характеризующей отношение говорящего к действительности в плане степени реальности этого действия [2.32]. Перейдем к рассмотрению английских эквивалентов проанализированных примеров противопоставления форм казахских глагольных наклонений и установим, насколько правомерно истолковывать эти эквивалентные английские формы как формы именно глагольных наклонений. 1. I translate the story. 2. I must translate the story. 3. Perhaps I shall translate the story. Отметим прежде всего, что модальность, передаваемая в казахском языке при помощи глагольных наклонений и времени, в английском языке выражается посредством модальных глаголов [3.135]. Первое предложение, как и в казахском варианте, констатирует, что названное действие имеет объективное отношение к действительности как реально осуществимое. Остальные предложения, как и в казахских примерах, включают в себя средства подчеркивания того факта, что действие, названное средствами английского языка, соотносимое с действием, представленным в казахских глаголах, не может быть отнесено к числу реальных, хотя предпосылки для этого, т.е. принципиальные возможности его осуществления, обусловлены теми или иными факторами, модификации которых и составляют природу содержательных различий, выраженных таким образом наклонений.
51
Следовательно, лишь при сопоставлении казахских и английских средств выражения главного действия, мы имеем право считать, что казахские и английские примеры выражают практически один и тот же вид модальности: это модальность действия, объективная, указывающая на ту или иную степень реальности этого действия. Поскольку в обоих случаях мы имеем дело с модальностью наклонения, то оправдана классификация сопоставляемых глагольных форм как наклонений глагола. При этом нельзя не видеть и отличий между казахскими и английскими средствами выражения наклонения. Внешне они заключаются в том, что казахские формы выражения глагольного наклонения синтетичны, а английские аналитичны. Содержательное же их отличие состоит в том, что английские предложения с модальными глаголами выражают наклонение как модальность главного действия, не непосредственно через форму глагола- сказуемого, что имеет место в казахском языке, а косвенно, через названия отношения действователя к действию. Исследование фактов английского и казахского языков позволяет установить значения, функции и особенности глагольных наклонений как морфологических средств выражения модальности, определить какое место занимают наклонения в каждой данной системе языка, а также уточнить модальные оттенки, выражаемые той или иной формой изъявительного, сослагательного и повелительного наклонений. В английском и казахском языках грамматические категории наклонения и времени, выражаясь единой недифференцированной синкретической формой, непосредственно учавствуют в выражении модальных значений в любом предложении с глагольным сказуемым, и, следовательно, являются доминантной внутри своей подсистемы.
ЛИТЕРАТУРА 1.
Виноградов В.В. О категории модальности и модальных словах в русском языке.-В кн.: В.В.Виноградов. Избранные труды. Исследования по русской грамматике. Москва: Наука, 1975. 2.
Жанпеисов Е.Н. Модальные слова в современном казахском языке. АКД., Алма-ата, 1958. 3.
Гордон Е.М., Крылова Н.П. Модальность в современном английском языке. –Москва: Международные отношения, 1968.
А.Я с а у и у н и в е р с и т е т і н і њ х а б а р ш ы с ы, №2-3, 2010 52
Г.М.МОЛОТОВА кандидат филологических наук, доцент Центр уйгуроведения Института востоковедения им. Р.Б.Сулейменова
Мақала авторы аңыз, риуаяттарда тарихи шындықтың көріну дәрежесін анықтаған. Баяндалып отырған оқиғалар ортағасырлық шығармаларда келтірілген мәліметтермен салыстырылып, жұмыс нәтижесінде аңыздарда фантастикалық элементтердің басым болуына қарамастан, тарихи негізі сақталатындығы туралы тұжырым жасаған. The author of this article reveals reflection standard of historical validity in legends.Research events have been compared with information from Middle Ages compositions. As a result of this comparison the author came to the conclusion that in spite of predominance of the elements of fantasy in legends they remain historical core.
Прозаические жанры фольклора – легенды и предания привлекают внимание исследователей, изучающих вопрос историзма в жанре. Создаваясь в разные периоды истории народа, легенды и предания запечатлели в себе многие черты исторической действительности. Поэтому основным их свойством является информативность. Предания не являются точным и документальным освещением исторической действительности. В процессе создания легенд и преданий используются элементы мифов, сказок. Для описания жизни основных героев привлекаются реалии быта, обрядовой культуры. При всем этом, несказочная проза содержит уникальные сведения для изучения истории народа в определенный отрезок времени. Установка на достоверность сближает легенды и предания. Однако существуют и отличительные черты рассматриваемых жанров. В легендах превалируют элементы фантастики. В преданиях таковые выражены очень слабо. Как справедливо отмечает Э.В.Померанцева, предание стремится сообщить факт, его основная функция познавательная. Эти качества особенно ярко выступают в исторических и этимологических преданиях [1.173]. Легенда чаще передает сакральную историю предков. В них создаются образы идеальных героев. Основная функция легенд – дидактическая. Несмотря на наличие элементов фантастики, нередко легенды несут в себе очень интересные исторические сведения. При сличении «данных» легенд со сведениями исторических сочинений средневековья можно установить историческое ядро. Так, например, основной идеей легенды «Город Катак» (Шәһри Кәтәк) на первый взгляд выступает пропаганда и распространение ислама в Восточном Туркестане. Основной мотив легенды – кара божья населения города Катак за отказ принять ислам. При изучении исторического труда «Тарих-и амнийа» Муллы Мусы Сайрами встречаем информацию о городе Катик, оставшегося под песком. По данным этого источника Мавлана Джалал
ад-Дин является потомком ходжи Хафиза Кабир Бухари, казненного
Чингисханом. А.Я с а у и у н и в е р с и т е т і н і њ х а б а р ш ы с ы, №2-3, 2010 Молотова Г.М. Исторические основы легенд и преданий
53
Дети этого ходжи были сосланы в город Катик. 7-8 поколений потомков ходжи прожили в данном городе. В эпоху Мавланы Джалал ад-Дина происходит то событие, повествуемое в легенде. Как сообщает автор труда, „Город был настигнут гневом Создателя, город остался под песком, посыпавшимся с неба. По милости божьей, Мавлана Джалал ад-Дин не спал несколько ночей, со своими мюридами дошел до местности Айкол области Аксу. В то время в Аксу ханом был Темур Туглук. Ему было 16-17 лет” [2, 58- 59]. По сведениям, приводимым в труде Муллы Мусы Сайрами, Мавлана Джалал ад-Дин занимался пропагандой ислама. В частности сообщается о его встрече с Туглук Тимуром, об их беседе. 16-17-летний Туглук Тимур пригласил Джалал ад-Дина в Или, чтобы принять пропагандируемую Джалал ад-Дином религию, когда тот сядет на трон. Таким образом, после сравнительного изучения этой информации с содержанием легенды „Город Катак”, приходим к выводу: прототипом основного образа легенды Джалалидина, который проклял население города Катак, является реальная личность, современник хана Туглук Тимура. В «Тарих-и амнийа» Мулла Муса Сайрами утверждает, что Джалал ад-Дин встретился с Туглук Тимуром, когда город Катик остался под песком. Тот факт, как Мавлана Джалал ад-Дин со своими мюридами спаслись, Мулла Муса Сайрами описывает следующим образом: «шли всю ночь и добрались до местности Айкол вилайета Аксу». В изучаемой легенде основной акцент делается на божественную кару за отказ принять ислам. Как гласит легенда, Джалалидин приезжает из Бухары, приняв ислам. Затем среди своих земляков (в городе Катак – М.Г.М.) пропагандирует эту религию. Однако население города отказывается стать мусульманами. Тогда Джалалидин с утра до ночи неустанно молится, взобравшись на вершину минарета. Таким образом, как гласит легенда, город остался под песком, остался живым лишь Джалалидин. Принятие ислама Джалалидином именно в Бухаре, еще раз подчеркивает историческую основу легенды. В выше упомянутом труде Мулла Мусы Сайрами отмечено, что предок Джалал ад-Дина ходжа Хафиз Кабир выходец из Бухары. В легенде название города дается в виде «Катак» (Кәтәк). Основным мотивом легенды выступает божья кара за непослушание. В сочинении Муллы Мусы Сайрами говорится о том, что город остался под песком. Можно предположить, что при написании «Тарих-и амнийа» автор труда привлекал бытующие среди народа образцы легенд-преданий, повествующих о городе Катик. Однако Мулла Муса Сайрами упоминает Мавлана Джалал ад-Дина, когда приводит генеалогию Рашид ад-Дин ходжи. Согласно родословной, приводимой Муллой Муса Сайрами, Рашид ад-Дин ходжа приходится правнуком ходжи Джалал ад-Дина Катики. Тексты легенд и преданий представляли особый интерес для авторов сочинений средневековья. К преданиям они относились как к достоверному источнику. Это неслучайно. В ранних формах преданий мы встречаем А.Я с а у и у н и в е р с и т е т і н і њ х а б а р ш ы с ы, №2-3, 2010 Молотова Г.М. Исторические основы легенд и преданий
54
не только имена исторических лиц, сведения о событиях, топонимы того периода, но и даты событий. С этой точки зрения интересны образцы преданий, зафиксированных в «Тазкирах». Возьмем, к примеру, «Тазкиры» посвященные династии Караханидов. Время написания «Хроник» разное. Самый поздний список «Тазкира-йи Бугра-хан» относится к XVIII веку. Нами исследовались тексты преданий, которые вошли в трехтомный сборник преданий, опубликованный в СУАР КНР. Предания о султане Сатук Бугра- хане, Арслан-хан гази, Хасан Бугра-хане, Юсуфе Кадир-хане составителями Сборника отмечаются как эксцерпированные с определенных «Тазкира». В отличие от других текстов преданий в них указываются даты событий. Нами был изучен цикл преданий о династии Караханидов. Насчитывается 21 преданий. Часть преданий являются зафиксированными в «Тазкирах» XVIII- XIX вв., вторая – записанными в ХХ веке в городах Атуш, Кашгар СУАР КНР. Наблюдаются отличия преданий, зафиксированных в исторических сочинениях прошлых столетий и записанных в современный период. Так, первые – построены по образцу героических эпосов. Образы основных героев созданы по «лекалу» образов богатырей, использованы мотивы героических эпосов. Указываются даты событий. В современных текстах даты событий не указываются.
В цикле преданий о представителях династии Караханидов конкретные реалии описываются в связи с именами исторических личностей. Предания озаглавлены именами Бугра-ханов. Например, «Султан Сатук Бугра-хан», «Абдулла Бугра», «Хазрати Са’ид Ели Арсланхан», «Нур А’ла Нурхан» и т.д. В некоторых случаях названием местностей или мазаров озаглавливаются тексты. Например, «Мазар Сутук Бугра-хана», «Городок Мани», «Мазар Килич Бугра-хана». В данном цикле преданий излагается сакральная история о султане Сатуке Бугра-хане и его потомков. Общим для легенд и преданий является тот признак, что их названием служат собственные имена исторических личностей, названия местностей, где происходили те или иные повествуемые события. В некоторых случаях тексты берут своим названием определенные события. Например, «Ипархан», «Кизилчи хеним», «Буви Марийам», «Хазрати Арслан-хан», «Раби’а Кашгари» и другие. В текстах несказочной прозы «Яркендская принцесса», «Кизилчи хеним», «Буви Марийам» созданы образы девушек-защитниц. В них даются сведения о столкновениях между уйгурами- мусульманами и уйгурами-буддистами в прошлом. Историческим ядром этих преданий выступает реальное противостояние приверженцев двух религий: буддизма и ислама. Эти события происходили в IX-XII веках в период правления династии Караханидов на территории Восточного Туркестана. По мнению исследователей истории Караханидов, дочь султана Сатука Бугра- хана, основателя династии, А’ла Нурхан прозвана народом Буви Марийам. В «Тазкира-йи Бугра-хан» наличествуют рассказы о том, как дочери султана А.Я с а у и у н и в е р с и т е т і н і њ х а б а р ш ы с ы, №2-3, 2010 Молотова Г.М. Исторические основы легенд и преданий
55
Сатука Бугра-хана принимали участие в сражениях с иноверцами. Скорее всего, за участие в борьбе за веру девушку народ произвел на ранг святых и поэтому она известна именем «Буви Марийам». В «Тазкирах» упоминаются множество девушек-воительниц за веру из династии Караханидов. Следует отметить, что прототипом образа Буви Марийам выступает одна из дочерей султана Сатук Бугра-хана.
Девушки-воины, описываемые в преданиях, перечисленных выше, руководствуются патриотическими чувствами. Их сила и мастерство воина направлены на борьбу с внешним врагом. Эта особенность девушек- воительниц была отмечена Л.Екшембаевой, которая писала, что «У
Создание образа девушки-воительницы в несказочной прозе неслучайно. Основа этого образа, можно считать, вполне реальной. Сведения о девушках правивших государством, отличавшихся воинским мастерством и могуществом заключены в исторических трудах «Тазкира-йи Богра-хан» и «Шаджараи таракима» Абу-л-Гази, «Тарих-и амнийа» Муллы Мусы Сайрами. Авторы трудов упоминают о девушках, которые владели воинским мастерством и правили страной [4.78]. Сравнительный анализ событий, повествуемых в преданиях, со сведениями исторических сочинений позволяет заключить, что образ девушек-воительниц соответствует исторической действительности. Мотив о героине-защитнице родного края, которая вступает в бой с врагом наравне с мужчинами, является архаичным. З.А.Алимирзаева, изучавшая вопрос историзма в преданиях табасаранцев [5] приходит к выводу, что этот мотив известен также мировому эпосу. Исследовательница права, ибо мотив девушки-защитницы своего края часто встречается в легендах-преданиях, дастанах многих народов Востока и Запада. Образ девушки-защитницы создан также в предании «Ипархан». Событие, повествуемое в тексте, соответствует эпохе правления маньчжурского хана Ишинкру (1711-1799 гг.). Согласно преданию, героиня текста Нур А’ла Нурхан, дочь одного из яркендских полководцев, которую народ прозвал «Ипархан». Создан образ искусной наездницы, превосходной воительницы. Ипархан, как и все остальные девушки-воительницы вступает на путь борьбы с врагом наравне с мужчинами. В период борьбы уйгуров против маньчжурского ига особенно актуальным было создание образа защитников родной земли. Некоторые исторические реалии послужили прекрасным источником для создания предания «Ипархан». Одной из особенностей преданий о девушках-воительницах – наличие в тексте мотива переодевания героини в мужское одеяние. Этот мотив присутствует в предании «Кизилчи хеним». Враги принимают Кизилчи хеним за богатыря. Только ее отец и земляки знают, что на поле брани
Молотова Г.М. Исторические основы легенд и преданий
56
сражается девушка. В данном мотиве прослеживаются нововведения по отношению к женщине. Если в доисламский период женщина была более свободной, то с принятием ислама вводятся некоторые ограничения. Хотя в культуре уйгуров и казахов женщина остается более свободной, чем у других народов Центральной Азии. Еще одним примером, где описывается такой же статус девушки, является образ Гуландам главной героини дастана «Гуландам». В этом тексте тоже присутствует мотив переодевания девушки в мужское одеяние. В отличие от предания «Кизилчи хеним» в дастане героиня скрывает от населения других городов свой пол.
Об исторических событиях далекого прошлого сохранилось весьма скудные сведения. В таких случаях тексты несказочной прозы дают определенные «сведения». Так, например, в преданиях «Муқ йоли» (Дорога птиц), «Норуз булақ» (Источник Норуз), «Бүви Рабиә мазари» (Мазар Буви Раби’и) [6] мы встречаем некоторые сведения, освещающие жизнь Махмуда Кашгари. Как гласит предание «Муқ йоли», среди представителей династии Караханидов начинается междоусобная борьба. Именно в этот период погибает отец Махмуда Кашгари. Беспокоясь за его жизнь Раби’а отправляет сына в Багдад через опасную переправу, которая называлась «Муқ йоли». В данном топониме произошло выпадение «р». Название переправы образовано от персидского слова «мурғ» – птица. Далее «сообщается», что из-за отсутствия вестей от сына Раби’а идет на поиски сына, переживая, что он, возможно, погиб на этой переправе. Раби’а погибает на пути. Интересны «факты» приводимые в этом предании. Как известно, Караханидское государство делится на две ветви: западную и восточную. В предании зафиксировано именно это реальное событие и объяснение, почему Махмуд Кашгари был вынужден переселиться в Багдад. Следующее предание «Источник Норуз» повествует о последних годах жизни Махмуда Кашгари. Как гласит предание, Махмуд Кашгари после возвращения с Багдада обосновался в местности Азик близ Опала. Привлекает внимание тот факт, что в «Диване лугат ат-турк» Махмудом Кашгари несколько раз подчеркивается, что местность Азик – место, где он родился, когда идет речь о г.Опале, он говорит, что это его родина. Сопоставив эти сведения можно выдвинуть предположение, что Махмуд Кашгари вернувшись с Багдада, обосновался в родном Азике. Предание «сообщает», что Махмуд Кашгари по возвращению из Багдада преподавал в местном медресе. Более обширная информация о жизни Махмуда Кашгари извлекается из цикла преданий «Махмуд Кашгари» [7.232-242]. В цикл вошли 6 текстов: 1) «Ойчолпан» (Венера равнины); 2) «Ат тойи» (Пиршество наречения именем); 3) «Еһрамниң нәсиһити» (Завещание Ехрама); 4) «Сәпәр» (Путешествие); 5) «Ана вәтән тәшналиғи» (Тоска по матери и родине); 6) «Мәһмуд Қашғәри вә ихласмән әма» (Махмуд Кашгари и слепой приверженец). Предания освещают
жүктеу/скачать 5,22 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|