Филологическая серия



Pdf көрінісі
бет4/28
Дата12.02.2017
өлшемі3,54 Mb.
#3945
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   28

32
33
серия
 ФИЛОЛОГИЧЕСКАЯ. 2014. №4
ISSN 1811-1823. Вестник ПГУ
– деген жолдардың ұйқасы а, а, а, б; в, в, в, б түріндегі парсының мұрабба 
түріндегі өлеңіне келеді. Мұрабба сөзі парсы тілінде тең бүйірлі төртбұрыш 
деген  мағынаны  білдіреді.  Әр  тамақтың  дербес  мағынасы  бар  мұндай 
шумақтардағы сөздер өзара мағыналық байланыс сақтап тұрады. Ақын қазақ 
әдебиетінде өзіне дейін болмаған жанрда жазған поэмасының құрылымдық 
ерекшелігінің де бірден көзге түсіп тұруын мақсат еткен сияқты. 
Шәкәрім өлеңдеріндегі автобиографиялық жад мәселесіне келгенде ақын 
шығармаларындағы тарихилық туралы да айта кеткен орынды. Себебі, ақын өз 
өмір тарихынан нақтылы дәлелдер келтіре отырып, заман, қоғам тынысын да 
өз лирикалық мені арқылы көрсетеді. Ақын өмірбаянының шығармаларынан 
көрінуін бір жақты қарауға болмайды. Шәкәрім өз заманының көшбасшы 
тұлғасы  болғандықтан  қоғамдағы  түрлі  өзгерістерге  өз  ықпалын  тигізіп 
отырғанын өмірбаяндық деректерінен білеміз. Ақын өмірі мен қоғамдық 
қызметі туралы Ахат Шәкәрімұлының естелік әңгімесі қазіргі әдебиеттанушы 
ғалымдардың  негізгі  сүйенер  еңбегі  болып  отыр.  Өз  естелігінде  Ахат 
Шәкәрімұлы ақын шығармаларындағы көптеген деректерді растайды. 
ӘДЕБИЕТТЕР ТІЗІМІ
1Есім, Ғ. Данышпан Шәкәрім. – Алматы : Атамұра, 2008. – 336 б.
2 Шәкәрім шығармалар жинағы – Алматы : «Жазушы», 1988. – 560 б. 
3 Шәкәрім Құдайбердіұлы шығармалары, ІІ том – Алматы : «Жібек 
жолы», 2007. – 624 б.
Материал 13.11.14 баспаға түсті.
А. Актанова
Жанровые особенности поэмы Шакарима «Жизнь Забытого»
Семипалатинский государственный университет 
имени Шакарима, г. Семипалатинск.
Материал поступил в редакцию 13.11.14.
А. Aktanova 
Genre distinction of Shakarim’s poem «Life of Forgotten»
Shakarim state university of Semey
Material received on 13.11.14.
В  статье  рассматриваются  жанровые  особенности  поэмы 
Шакарима  «Жизнь  Забытого».  Так  же  в  статье  анализируются 
художественные приемы автора в контексте автобиографической 
памяти. 
 Genre features that Shakarim used in the poem «Life of Forgotten» 
are considered in the article. Along with this the artistic techniques of the 
author have been analyzed in the context of autobiographic memory.
УДК 81’42
О. К. Андрющенко
1
, Г. С. Суюнова
2
1
к.ф.н., доцент, 
2
д.ф.н., профессор, кафедра русского языка и литературы, 
Павлодарский государственный педагогический институт, г. Павлодар
КЛЯТВА И ПРОКЛЯТИЕ: ЭКСТРАЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ 
СВЯЗЬ И МЕСТО В РУССКОЙ РЕЧЕВОЙ КУЛЬТУРЕ
Статья  посвящена анализу значимого  для русской  культуры 
речевого акта клятвы. Автором прослеживается историческая связь 
сакральных речевых актов – клятвы и проклятия. Данные речевые 
акты связаны интенционально и представляют собой с точки зрения 
этапа коммуникации начало действия и его результат. 
Ключевые  слова:  речевые  акты,  клятва,  проклятие, 
экстралингвистическая связь. 
Исследование национально-культурной специфики языка в настоящее 
время  представляется  чрезвычайно  актуальным.  В  поле  нашего  зрения 
оказались перформативные речевые акты, важные для русского языкового 
сознания.  Нами  уже  предпринимались  попытки  структурного  анализа 
речевого акта клятвы в русском языке, однако исследование его семантики 
позволило включить в данный анализ сакральный речевой акт проклятия, 
выступающий противоположным клятве интенционально-обусловленным 
актом.
Одной из характерных особенностей образа жизни людей, начиная с 
позднеродового строя и вплоть до новейшего времени, является наличие в 
их деятельности таких регулятивных образований, как клятва и проклятие. 
Клятва и проклятие сопровождают человека в процессе всей его жизни – от 
рождения до смерти, они выступают неотъемлемым элементом поведения 
людей.  В  связи  с  этим  представляется  важным  рассмотреть,  что  собой 
представляют клятва и проклятие, какую роль они играют в жизни общества.
Клятва есть торжественное обещание что-либо сделать (не сделать) или 
подтверждение сказанному, сделанному (не сделанному). Своими корнями 
клятва уходит в институт табу, который осуществлял управление поведением 
членов общины. Ее разложение порождает необходимость в новом институте 

34
35
серия
 ФИЛОЛОГИЧЕСКАЯ. 2014. №4
ISSN 1811-1823. Вестник ПГУ
регуляции  поведения  людей,  причем  этот  институт  должен  носить  как 
внеличностный,  так  и  личностный  характер.  Становящееся  государство 
не  могло  полностью  справиться  с  этими  функциями,  поэтому  контроль 
и  управление  частично  выталкиваются  в  сферу  религиозного  сознания. 
Вот почему первоначально клятва несет на себе атрибутику мифологии, 
затем, когда церковь становится одним из господствующих институтов, 
превращается в религиозно-правовой, а позднее – в чисто правовой акт. По 
мнению Карабыкова А. В., «клятва координировала жизнь разных людей, 
группировок  и  целых  племен,  принуждая  их  изменить  образ  мыслей  и 
действий в отношении друг друга. Ее последствия могли достигать самых 
отдаленных временных горизонтов и даже уходить в вечность. Будучи к тому 
же менее конкретными, они делали затруднительной проверку соблюдения 
клятвы,  что  грозило  культурной  девальвацией  этого  жанра.  Другой, 
пожалуй, самой важной причиной, ограничивавшей использование клятвы, 
было то, что в данном жанре Богу отводится пассивная роль наблюдателя, 
закрепленная в форме третьего лица» [1, 232].
«Правовой  институт  клятвы  делает  богов  надзирателями  над 
человеческими действиями и поведением, т.е. над историей», – отмечает 
Ян  Ассман,  связывающий  развитие  культурно-исторической  памяти 
человечества с осознанием вины за нарушение клятв и договоров [2, 321]. 
Обет  же  в  большинстве  случаев  предполагал  совершение  конкретного, 
одноактного действия и был, как правило, делом совести отдельного человека 
стоящего перед Богом. 
Клятводействие  включает  в  себя  клянущиеся  стороны,  свидетелей 
(людей, богов, которыми клянутся), священный предмет, ритуал и текст 
(содержание) клятвы. Иногда играет роль и место, где приносится клятва.
Религиозная основа совершения клятвы в русской речевой культуре 
предопределила  особое  к  ней  отношение.  Клянутся  богом,  Христом, 
отцом, сыном и святым духом, девой Марией, многочисленными святыми, 
христианским  спасением,  реликвиями...  То,  чем  клялись,  определялось 
содержанием данной религии, социально-политической обстановкой, целью, 
ради которой приносилась клятва. Важно одно: клятва всегда была связана 
с каким-либо сверхъестественным существом или носителем его свойств.
Для того чтобы клятва имела силу, она должна быть совершена по 
определенным правилам. Прежде всего, необходим священный предмет, 
на котором приносится клятва. В христианских государствах в качестве 
предмета клятвы выступали Библия (Евангелие), крест (крестное целование).
Поскольку клятва была повседневным фактом жизни на протяжении 
длительного времени, то для усиления ее воздействия на клянущихся была 
выработана  своеобразная  иерархия  клятв.  Были  клятвы  «нестрашные», 
«страшные», «необычные», «величайшие». С появлением развитого права 
возникает такая форма клятвы, как присяга, а с усилением роли религии 
– обет.
Присяга  выступает  носительницей  юридического  отношения, 
это  форма  клятвы,  приносимая  государству  или  его  институтам.  Но  в 
эпоху  средневековья  термины  «клятва»  и  «присяга»  употреблялись  как 
взаимозаменяемые,  строгого  различия  между  ними  не  было.  Только  в 
развитых  обществах  присяга  и  клятва  приобретают  самостоятельный 
статус. Присяга рассматривается как чисто правовое действие. Появляются 
специфические формы присяги: судебная, военная, политическая. Кроме 
присяги в рамках религиозного сознания вырабатывается специфическая 
форма клятвы – обет. Обет – это «на языке христианского нравственного 
учения есть данное богу обдуманное обещание какого-либо дела, зависящего 
от свободной воли христианина» [1, 118].
Религиозное проклятие есть торжественное осуждение религиозной 
организацией  инакомыслящего  и  инакопоступающего,  выражающееся  в 
полном с ним разрыве, отторжении его от общества. Проклятие возникает 
как антипод клятвы, оно, как и клятва, есть порождение института табу 
–  осуждение  ближнего  за  нарушение  запрета.  Проклятие  наиболее  ярко 
выражает  регулятивную  роль  культа,  это  санкция  за  антиповедение, 
отклонение  от  принятых  стандартов,  за  нарушение  клятвы,  договора, 
церковных  правил.  Поле  применения  проклятия  весьма  обширно,  оно 
выступает как универсальное средство воздействия на жизнь человека.
Процедура проклятия включает в себя провозглашающего проклятие, 
проклинаемую сторону, сверхъестественное, от имени которого должно 
«действовать» проклятие, текст (содержание) и ритуал проклятия.
Проклятие функционирует на двух уровнях. Во-первых, это колдовская, 
магическая  деятельность  в  частной  жизни,  скрытая  от  общественных 
институтов. Она выражалась как в собственно проклятиях за совершенные 
проступки, так и в заклятиях, наговорах как средствах предотвращения каких-
либо негативных действий, в случае свершения которых проклятие должно 
было вступить в силу. Эти проклятия произносились в адрес нарушителей 
верности, осквернителей могил, должников, личных врагов и пр. Выражалось 
это в посвящении данного лица богу, вследствие чего посвященный богам 
«поступает»  под  их  непосредственное  влияние,  которое  не  могло  не 
быть  гибельным.  Во-вторых,  это  проклятия,  провозглашаемые  открыто, 
на  государственном  уровне,  идущие  от  господствующих  религиозных 
институтов. Такие проклятия – неотъемлемый элемент религиозного культа, 
входящий в структуру мировоззрения [3].
Проклятие есть следствие нарушения клятвы – клятвопреступления. 
Проклятие может распространяться не только на данного человека, но и 
переходить из поколения в поколение, быть родовым. 

36
37
серия
 ФИЛОЛОГИЧЕСКАЯ. 2014. №4
ISSN 1811-1823. Вестник ПГУ
Необходимость  проклятия  как  церковного  наказания  опирается  на 
слова Христа: «А если и церкви не послушает, то да будет он тебе язычник 
и мытарь».
Основной функцией в клятве выступает интегрирующая, т.к. клятва 
объединяет коллектив, стабилизирует и сохраняет связи, вызывает чувство 
ответственности  у  отдельного  члена  коллектива.  Хотя  клятву  можно 
соблюдать исходя из совершенно иных принципов – «принимать во внимание 
не имеющуюся угрозу, но самый смысл клятвы... ведь здесь дело идет уже 
не о гневе богов, которого не существует, но о справедливости и верности 
слову»,  ибо  у  «мужа,  блюдущего  клятву,  потомство  прекрасное  будет»  
[2, 236].
Принесение публичной клятвы на Библии, кресте, реликвиях, оружии 
показывает  чувство  принадлежности  к  группе,  общности  интересов  и 
способствует  воспроизводству  межличностных  отношений.  Священный 
предмет служит цели стабилизации и укреплению общности. 
Проклятие также выступает интегрирующим механизмом. Страх быть 
отлученным (проклятым) консервирует деятельность группы, способствует 
ее воспроизводству в одних и тех же привычных формах. Угроза проклятия 
является  одной  из  причин  социально-психологического  конформизма, 
который может оборачиваться самым крайним религиозным фанатизмом, 
неприятием  иного  образа  жизни.  Сам  факт  проклятия  по  отношению 
к  общности  можно  рассматривать  как  подчеркивание  ее  подлинности, 
избранности, приобщенности к данному культу. 
Клятва  и  проклятие  играют  также  и  дифференцирующую  роль. 
Клянущийся  поставлен  над  остальными,  так  как  в  его  клятве  четко 
сформулированы  смыслообразующие  ориентиры  его  жизни,  хотя,  как 
правило, они ситуативны и не носят стратегического характера, но вместе 
с  тем  жестко  довлеют  над  личностью.  Если  благодаря  клятве  индивид 
приобретает  социальный  статус  в  данном  обществе,  то  в  результате 
проклятия он его теряет. 
Клятводействующий подлежит осуждению не за действия, а, наоборот, за 
бездействие. Будучи религиозной формой компенсации отчуждения, клятва 
одновременно способствует воспроизводству религиозности и отчуждения. 
Если теология рассматривает грехопадение как злоупотребление человеком 
свободой воли, то в религиозной клятве как практическом действии данная 
проблема  снимается  через  предписание  сферы  и  характера  действий 
клянущегося.
Проклятие, выступая как церковное наказание, также вписывается в 
систему религиозной морали. Внешнее осуждение со стороны религиозной 
организации подкрепляется внутренним самоосуждением. Оно выражается 
не  только  в  осознании  лишения  материальных  благ,  общения,  но  и  в 
переживании своей греховности, виновности. Эта нравственно-религиозная 
«неполноценность» постигается в полной мере в результате анафемы и ее 
последствий.
Клятва  в  русской  речевой  культуре  регулирует  как  духовную,  так 
и практическую жизнь людей посредством формирования императивов, 
действий и оценок поведения других людей, институтов. Клятва активизирует 
действия индивида и группы, направляет их на преодоление создавшейся 
ситуации, способствует достижению цели, т.е. клятва выступает мотивом 
деятельности. Императивность, предписание в клятве «делать то-то» не 
оставляют  места  сомнению  и  возможности  отклонения  от  выбранного 
пути. Но уже в этой предопределенности заранее таится возможность чего-
то иного, не поддающегося преобразованию самим человеком. Требуется 
вмешательство более сильного (всесильного) существа, и человек находит 
его в боге. Отсюда обязательная ритуальная формула в конце клятвы: «Да 
поможет мне Бог и святое Евангелие».
Клятва и проклятие отражают особенности организации религиозного 
сознания, в частности его дихотомичность. Одной из важнейших оппозиций 
является светское, земное и сакральное, божественное.
Светское, обычное, повседневное – это совокупность обязанностей, 
которые  принимает  на  себя  клянущийся,  это  форма  самораскрытия  в 
рамках  определенной  общности,  способ  приобщения,  который  сначала 
проговаривается словесно, а затем воплощается в жизнь. Точно также и 
в проклятии на передний план выдвигаются жизненно важные вопросы: 
«отлучаем, отделяем, изгоняем, осуждаем и проклинаем». 
Сакральное, божественное – это сверхчувственная природа клятвы и 
проклятия.  Здесь  воплощаются  основные  мировоззренческие  установки 
религиозного  сознания.  Бог  выступает  и  наблюдателем,  и  свидетелем 
принесения клятвы, и конечной целью, во имя которой она свершается, 
и той грозной силой, которая должна покарать клятвопреступника: от его 
имени будут предавать анафеме. Такое понимание было сформулировано 
еще в древности. В средневековье, как пишет А. Я. Гуревич, истинным 
являлось то, что подкреплено клятвой. Клятвам «верили больше, чем каким-
либо вещественным доказательствам и уликам, ибо полагали, что в присяге 
раскрывается истина, и торжественный акт не может быть выполнен вопреки 
воле  бога.  Малейшее  отклонение  от  раз  и  навсегда  принятой  формулы, 
несоблюдение всех обрядов означало одно: сбившийся с текста, нарушивший 
процедуру – не прав, и бог не допускает, чтобы виновный выиграл тяжбу» 
[4, 58].
Клятва  и  проклятие  содержат  в  себе  оппозицию  магического  и 
фетишистского. Магическое в клятве – это процесс образования мистической 
связи между человеком и богом, а в проклятии – расторжения ее. И то и 

38
39
серия
 ФИЛОЛОГИЧЕСКАЯ. 2014. №4
ISSN 1811-1823. Вестник ПГУ
другое достигается через определенный ритуал, в котором значимую роль 
играют слово и действия с фетишем. Через словесное упоминание имени 
бога душа человека приобщается к нему, так как душа – творение бога, она, 
как и сам бог, может существовать через слово.
Содержание клятвы, связанное с именем бога, – это не просто взятая 
на  себя  совокупность  обязанностей,  но  и  приобщение  к  богу,  и  форма 
искупления греха, что особенно характерно для клятвы-обета. Мистическая 
связь между человеком и богом, образованная посредством клятвы, действует 
либо до окончания сроков, либо до разрешения от нее. Поскольку душа 
человека находится под контролем бога, то клятвопреступление – это не 
просто нарушение слова, а слова божественного, не только невыполнение 
обязательства,  но  посягательство  на  бога,  богохульство,  и  поэтому 
освобождением от клятв заняты не светские институты, а церковь.
Придать действенность клятве и проклятию возможно только благодаря 
магическим действиям со священными предметами – книгой (Библией), 
мощами,  крестом,  оружием,  черными  свечами,  которые  составляют 
фетишистское содержание ритуалов. Эти предметы рассматриваются как 
носители сверхъестественного, они не только являются символами бога, но и 
дают возможность непосредственного контакта с ним – достаточно положить 
руку на Библию, поцеловать крест, оружие (в клятве) или опустить свечу 
вниз и потушить ее (в проклятии). Поскольку ритуал клятвы и проклятия со 
временем упорядочивается и канонизируется, набор магических действий и 
фетишей становится ограниченным. Это придает им священный характер и 
одновременно делает их понятными и приемлемыми для всех.
Таким образом, клятва в русской языковой картине мира предстает 
сакральным речевым актом, священным действием, регулируемым, с точки 
зрения  религиозной  основы,  богом  и  людьми.  Важным  перлокутивным 
этапом клятвоприношения является проклятие, как результат невыполнения 
клятвы, или ее нарушения. Клятва и проклятие являются взаимосвязанными 
исторически, т.к. представляют собой с точки зрения этапа коммуникации 
начало действия (клятва) и результат (проклятие). Характерным для процесса 
клятвы является наличие адресата (бог, люди и т.п.), предмета (библия или 
другой священный предмет), ритуала и текста.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1  Карабыков,  А.  В.  Прагматика  Обета  в  Ветхом  Завете  //  Слово, 
высказывание, текст в когнитивном, прагматическом и культурологическом 
аспектах:  сб.  ст.  международ.  науч.  конф.,  25-26  апреля  2008  г.  -  Т.  3.  
– Челябинск : ООО «Издательство РЕКПОЛ», 2008. – 624 с. 
2  Ассман,  Я.  Культурная  память:  Письмо,  память  о  прошлом  и 
политическая идентичность в высоких культурах древности. – М. : Языки 
славянской культуры, 2004. – 368 с.
Орехов, С. И. Клятва и проклятие как элементы религиозного культа 
// Отношение человека к иррациональному: Сборник статей. – Свердловск, 
1989. – 284 с.
4  Гуревич,  А.  Я.  Категории  средневековой  культуры.  –  М.,  1972.  
– С. 5-138.
Материал поступил в редакцию 10.11.14.
О. К. Андрющенко, Г. С. Сүйiнова 
Ант беру және қарғыс: экстралингвистік байланысы және орыс тіл 
мәдениетіндегі орны
Павлодар мемлекеттік педагогикалық институты, Павлодар қ.
Материал 10.11.14 баспаға түсті.
O. K. Andryushchenko, G. S. Suyunova 
Making  oath  and  cursing:  extralinguistic  relation  and  place  in  the 
Russian speech culture
Pavlodar State Pedagogical Institute, Pavlodar.
Material received on 10.11.14.
Мақала орыс халқының мәдениетіндегі ант беру сараптамасына 
арналған.  Автор  сакралды  сөйлеу  актілері  –  ант  пен  қарғыстың 
тарихи байланысын қарастырады. Бұл актілер өзара интенционалды 
байланысқан:  коммуникация,  яғни,  қарым-қатынас  көзқарасы 
бойынша іс- әрекеттің басталуы және оның нәтижесі деп саналады.
This author of the article analyzes the speech act of oath significant 
for the Russian culture. The author traces the historical relation of sacred 
speech acts - oaths and curses. These speech acts are related intentionally 
and represent the onset of action and its result in terms of the stage of 
communication. 

40
41
серия
 ФИЛОЛОГИЧЕСКАЯ. 2014. №4
ISSN 1811-1823. Вестник ПГУ
УДК 81’25 
Ж. Т. Балмагамбетова 
д.ф.н.,  профессор,  зав.  кафедрой  методики  и  практики  русского  языка 
и  литературы,  Карагандинский  государственный  университет  имени  
Е. А. Букетова, г. Караганда
ПРЕЦЕДЕНТНОСТЬ И ПЕРЕВОД
В  статье  рассматриваются  прецедентность  как 
лингвокультурологический  феномен  и  проблемы  передачи 
прецедентности  в  переводном  тексте  на  примере  творчества 
известного казахского писателя О. Бокея.
Ключевые  слова:  прецедентность,  лингвокультурологическое 
направление, заполнение, компенсация.
Лингвокультурологическое  направление  на  современном  этапе 
рассматривает проблемы языковых и культурологических лакун, «антислов» 
или «случайных лакун». Прецедентные тексты составляют культурный фонд, 
указывающий на некоторые несовпадения в комплексе знаний, которыми 
владеют типичные представители различных лингвокультурных сообществ.
Существуют  два  подхода,  обеспечивающие  нейтрализацию  лакун 
при переводе: заполнение ( комментирование, пояснение) и компенсация, 
т.е.  введение  в  текст  специфического  элемента  культуры  реципиента. 
Проблема  сохранения  национально  –  культурной  специфики  оригинала 
и компенсация лакун при переводе приобретает особую важность, когда 
необходим  метод  «обыгрывания»,  цель  которого  -  вызвать  у  читателя  – 
носителя одной культуры – ассоциативный комплекс, иными словами, должен 
произойти эффект «узнавания». Переводчик прибегает к компенсации и 
заменяет специфические фрагменты текста на ИЯ такими фрагментами ПЯ, 
способными создать аналогичный эффект в воздействии на читателя.
 Трудности при переводе возникают в том случае, когда коннотация 
как макрокомпонент значения не всегда эквивалентно передается на другой 
язык,  что  обусловлено  способностью  национального  языка  отражать 
этнокультурные представления о мире. В этом случае необходимо указать 
на  наличие  коннотативных  лакун.  Для  передачи  прецедентных  текстов 
переводчики  обращаются  к  различным  способам,  например,  созданию 
инокультурного или адаптирующего варианта.
При  переводе  могут  возникнуть  такие  проблемы,  как  отсутствие 
номинаций в тексте оригинала. В этом случае, свойство языковых знаков 
обозначать некий комплекс ассоциаций, связанный с предметами и явлениями 
именуется как имликация. Одним из критериев определения информативной 
ценности знака является ассоциативная мощность той ли иной языковой 
единицы.
Для исследования нами были выбраны тексты произведений О. Бокея 
разных жанров и их переводы на русский язык.
Оралхан Бокей относится к числу наиболее сложных для понимания 
авторов  современной  казахской  литературы.  Поэтическая  структура 
его  произведений  отличается  особой  изощренностью,  обусловленной 
наложением уникальной и богатой культуры субъективно-образной мысли 
на общемировой художественный опыт воплощения антропологических 
универсалий. 
Произведения  О.Бокея  насыщены  прецедентными  текстами, 
которые  раскрывают  различные  грани  казахской  культуры  и  являются 
культурологическим  наследием.  Доказательством  прецедентности 
анализируемых  художественных  текстов  является  наличие  большинства 
признаков «текста в тексте», к признакам которых относятся: 1. Включение 
в  текст  участка,  закодированного  тем  же  самым,  но  удвоенным  кодом;  
2. Коллаж «вещей» и «знаков вещей» (документальные врезки, сон героя, 
видения героя); 3. Композиционная рамка; 4. Введение в текст текстов в 
фрагментарном виде (цитаты, отсылки, эпиграфы и т.д.); 5. Двойное или 
фрагментарное кодирование всего текста сплошь.
Фрагментарные тексты в тексте представляют особый интерес, они 
представляют собой прецедентные феномены в виде прецедентных имен, 
высказываний (афоризмов, пословиц и поговорок, цитат, деформированных 
языковых афоризмов). Их источниками являются наиболеее популярные 
художественные произведения, пословицы, песни и т.д. 
Прецедентный текст должен обладать денотатом и двойной коннотацией. 
При отсутствии комментария, двойственность коннотации и прецедентных 
имен  чужой  культуры  утрачивается  в  переводе.  Прецедентность  в 
анализируемых произведениях  проявляется через  группы  прецедентных 
феноменов, это ПТ – субстраты и их свернутая разновидность – прецедентные 
имена.
ПФ  –  субстраты  могут  менять  свою  коннотацию  заимствованных 
персонажей и сюжетное развитие, но стиль сохраняется и в процессе перевода 
приобретает либо комичный, пародийный эффект, либо какой – то другой. 
Так, «Снежная девушка» («Қар қызы») имеет множество коннотаций в разных 
культурах и данный образ представляет собой некий субстрат, означающий 
множество коннотаций и связанных ассоциативных полей с данным образом. 
Но в произведении он получает некий образный силуэт, с мистическим 
эффектом и создает лиричность всего произведения. Ср.: – Ничего! Снежная 
девушка нам не страшна, ага. Боюсь только, что все это выдумки; /Шла 


Достарыңызбен бөлісу:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   28




©emirsaba.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет