События-рифмы. В интервью журналу «Прочтение» [34] Евгений
Водолазкин, рассуждая о ключевых мотивах своего последнего романа,
упомянул о рифмованности событий как всеобщей истории, так и истории
отдельного человека. Эти «рифмы», по мнению писателя, необходимы для того,
чтобы пережитые события, повторившись и будучи осознанными, стали
опытом. Об этом же идёт речь и на страницах «Похищения Европы»
Вспоминая последние дни своей «политической карьеры», Шмидт
отмечает странную повторяемость происходящего, «рифмованность» событий,
которые порой даже не связаны между собой: в одной клинике умирают Сара и
Анри; происходит покушение на Анри и самого Кристиана; затем покушение на
Анри и его смерть и второе покушение на Шмидта и смерть спасающего его
монаха Ионы; рассказ Сары о её бегстве ради спасения и о расставании с
родителями – и бегство самого Кристиана из Европы в Россию и его
расставание с Настей. Это наличие внутренних рифм и «параллельных мест»
повествования приводят к выводу, что жизнь – целое, что «прошлое – реально,
и по-своему, по-прошлому – продолжается, являясь время от времени в новом
обличье». [с. 311]
Мотив повторяемости событий, их «рифмованности» не только в, но и вне
конкретного пространства и конкретного времени, получит своё развитие во
всех последующих романах Е. Водолазкина: генерал Ларионов в самый
критичный и трагический момент своей жизни в буквальном смысле
воспроизводит до мельчайших подробностей пространство своих детских
воспоминаний; Арсений проживает жизнь за умершую по его вине Устину,
«зарифмовав» в конце жизни смерть её и младенца с жизнью Анастасии и её
новорождённого ребёнка; Иннокентий Платонов, Настя и доктор Гейгер пишут
воспоминания о бывшем и небывшем, «рифмуя» их друг с другом; Глеб
Яновский пытается воссоздать время своей молодости, практически
досконально повторяя предметный мир первого празднования нового года со
своей будущей женой.
|