Новый  виток полемики о термине “ХАКАС"

А что же JI.P. и И.Л.Кызласовы? В  1992 г. в журнале “Этнографическое 
обозрение” под рубрикой “Родится ли в споре истина?” И.Л.Кызласов опуб­
ликовал статью “О самоназвании хакасов”. В том же номере были опублико­
ваны критические отклики на нее С.Г.Кляшторного, С.Е.Яхонтова и В.Я.Бута- 
наева и ответ автора оппонентам.6 Хотя в названии статьи говорится о само­
названии современного  коренного  населения  Хакасии, ее основное содер­
жание  посвящено  попытке  обосновать  правомерность употребления тер­
мина “хакасы” к средневековому населению Минусинской котловины. Вряд 
ли можно надеяться на рождение истины в споре, если инициатор его возоб­
новления ИЛ.Кызласов практически игнорирует ход и итоги предшествую­
щей дискуссии  по  данному  вопросу.  Хотя  в  своем  ответе  оппонентам  он 
вполне отдает себе отчет в том, что “строгий учет историографии обсуждае­
мой проблемы”7должен способствовать “выявлению объективной картины”, 
в его статье такой “учет” отсутствует. И это отнюдь не упущение, а сознатель­
ная позиция. Обращение к материалам предшествующей дискуссии со всей 
очевидностью свидетельствует, что И.Л.Кызласов не располагает какой-либо 
новой, дополнительной аргументацией в пользу концепции, которую он со­
бирается защищать, в сравнении с той, что уже высказывалась ранее в рабо­
тах его отца Л.Р.Кызласова. По существу, в своей статье И.Л.Кызласов лишь 
пересказывает взгляды Л.Р.Кызласова,  но делает это выборочно,  не всегда 
ссылаясь на работы своего предшественника8. Это признает и сам ИЛ.Кыз­
ласов.  В  преамбуле  к  своей  статье  он  констатирует,  что  существует  некая 
концепция, которая представляется ему “наиболее историчной”, подразуме­
вая, конечно, концепцию Л.Р.Кызласова. По его словам, “непонимание” этой 
концепции со стороны оппонентов вызвано тем, что некоторые ее положе­
ния не были достаточно “подробно изложенными”. Отсюда и цель статьи -  
“устранить неясности”, очевидно,  изложив эти положения достаточно под­
робно.
Такой прием позволяет ИЛ.Кызласову, с одной стороны, избавиться от 
некоторых  наиболее одиозных положений “наиболее историчной” концеп­
ции, а с другой -  избежать полемики с ее критиками, обойдя их аргументы.
Среди положений, “нуждающихся в особом внимании”, на первое мес­
то ИЛ.Кызласов поставил факт принятия термина “хакасы” в качестве этно­
нима коренного населения Минусинской котловины после революции 1917г. 
В этом он, безусловно, прав. Если бы искусственный, книжный термин “ха­
касы” не был утвержден в качестве названия реально существующей народ­
ности,  не возникла бы необходимость доказывать его историчность, не по­
явилась бы дилемма “кыргызы или хакасы”, не было бы и всей последующей 
полемики  по  этому  вопросу.  Другое  дело,  что  никак  нельзя  согласиться  с 
утверждением ИЛ.Кызласова, что “этноним 
хакас 
возвращен южносибирс­
кому народу Советской властью”. Нельзя вернуть то, чего не существовало в
35

природе. Это вроде бы готов признать и И.Л.Кызласов, говоря: “Общеизвес­
тно, что при царизме слово 
хакас 
не было официальным именем коренного 
населения”. Он согласен с тем, что в источниках нет никаких сведений о том, 
что  до  революции  слово  “хакас”  употреблялось  “среди  народа  в  качестве 
общего самоназвания”. Однако эти данные вызывают у него сомнение,  по­
скольку они “отражают официальную систему”.  Для  И.Л.Кызласова:  “Со­
вершенно ясно, что если бы оно (слово “хакас”) не было известно задолго до 
1917г., оно не могло бы прозвучать из уст только что родившейся Советской 
власти”. Но дело в том, что современные хакасы в разговорном языке в каче­
стве своего самоназвания применяют термин “тадар” (т.е. татары) и в повсед­
невном быту не используют для своего обозначения этноним 
хакас
.4
 
На наш 
взгляд, совершенно ясно, что И.Л.Кызласов не располагает какими-либо дан­
ными в пользу бытования термина “хакасы” до момента его “официального 
принятия после революции” . “Официальный характер” источников дорево­
люционного периода еще не повод для сомнения в их достоверности. Такой 
подход не имеет ничего общего  с  научной методикой  критики  источников. 
Декреты  послереволюционного времени, в том числе “Положение о хакас­
ском  степном  самоуправлении”,  принятое  Минусинским  советом  в  апреле 
1918 г., на которое ссылается И.Л.Кызласов, не менее “официальный” доку­
мент, чем любой акт дореволюционного периода.  Не менее существенно и 
то, что термин “хакасы” отсутствует и в источниках, которые никак не назо­
вешь “официальными”. Слово “хакасы” отсутствовало в языке, топонимике 
и фольклоре коренного населения Среднего Енисея.10 Необходимо отметить, 
что знаток хакасского языка Н.Ф.Катанов сопоставлял китайское или, по его 
мнению, древнекитайское “Ке-гя-си”  не с “хакас”  или чем-то  подобным,  а 
именно с  этнонимом “кыргыс” ."
Аппелируя к авторитету Советской власти, И.Л.Кызласов стремится пе­
ренести дискуссию о правомерности употребления термина “хакасы” в об­
ласть идеологии. Раз уж сама Советская власть в лице Губернской админист­
ративной комиссии в  1922 г. присвоила выделяемому уезду название “Хакас­
ский” “по древнему названию народности, ныне его населяющей”, то о чем 
спорить? Однако политическая конъюнктура переменчива. В настоящее вре­
мя вряд ли кто согласится признать Минусинский Совет рабочих, крестьянс­
ких, солдатских и казачьих депутатов или любой другой орган власти высшим 
авторитетом в области южносибирской этнонимии.
Совершенно напрасно И.Л.Кызласов пытается связать принятие терми­
на “хакасы” с идеологией “победившего революционного движения” и без­
доказательно утверждает., что не только этноним “тадар”, но и названия пле­
менных подразделений среди современных хакасов являются отголосками 
царской официальной административной системы. Это свидетельствует лишь
36

о невысоком уровне его осведомленности о событиях, о которых он берется 
судить.
Совершенно несостоятельны попытки И.Л.Кызласова противопоставить 
“царскую административную систему” и “науку” по отношению к названи­
ям коренного населения Минусинской котловины. Вопреки его утверждени­
ям, в “официальных источниках” иногда наряду с терминами “татары” и “ино­
родцы” применялся и термин “хакасы”12. В то же время в научной литерату­
ре при обозначении коренного населения Енисея широко употреблялись тер­
мины “татары”, “инородцы”, “туземцы”,’’турецкие племена”.13 Их употреб­
ляли и ученые Н.Ф.Катанов и С.Д.Майнагашев, происходившие из коренных 
жителей, не усматривая в этих терминах ничего зазорного для себя.14
Для национального движения коренного населения юга Енисейской гу­
бернии,  активизировавшего  свою  деятельность  после  свержения  царской 
монархии в феврале  1917 г., вопрос о “возвращении исторического самоназ­
вания”  не  сразу  приобрел  политическое  значение.  В  документах  I  Съезда 
коренного  населения  в  апреле  1917  г.  предполагаемую  самоуправляемую 
административную единицу было предложено назвать “инородческий земс­
кий уезд”.15
Термин “хакасы” был принят в качестве названия для коренного населе­
ния на II Съезде коренного населения в июле 1917 г. по предложению С.Д.Май- 
нагашева. Вопрос о выделении в самостоятельную административную еди­
ницу подтвердил, что среди деятелей национального движения нет единого 
мнения. Например, один из его лидеров И.В.Барашков утверждал, что “мину­
синские инородцы, вследствие своей малочисленности” не в состоянии со­
здать такую единицу и призывал к созданию единой “Национальной Думы” 
с “алтайцами и урянхайцами”.16Эта идея в дальнейшем  не раз выдвигалась 
алтайскими и хакасскими националистами в виде “Ойротского государства” 
или “Тюркской республики”. На II Съезде коренного населения был образо­
ван Татарский национальный комитет. В материалах последующих хакасских 
съездов имеются термины и “хакасы”, и “инородцы”. Оба термина применя­
лись как при Советской власти, так и при белогвардейцах. “Положение о ха­
касском  степном  самоуправлении” ,  которому  придает такое важное  значе­
ние И.Л.Кызласов, было принято Минусинским советом в апреле 1918 г., но 
не было введено в действие. Поэтому вопрос о выделении Хакасского уезда 
вновь в  1922 г. был поднят на заседании административно-территориальной 
комиссии Енисейского губисполкома. В материалах заседания, наряду с тер­
мином “хакасы”, встречается и термин “инородцы”17. Как видно, последний 
термин  употреблялся  и  много  позже  того,  как  прекратила существование 
“царская административная система”. А Хакасский уезд был создан только 
14 ноября  1923 г. по постановлению президиума ВЦИК18.
37

Переходя  к  оценке  корпуса средневековых  источников,  он  вынужден 
признать, что в подавляющем большинстве они содержат этноним “кыргыз”19. 
Это,  с  его  точки  зрения,  оказало  влияние  на  синологию,  в  которой  также 
принято употреблять термин “кыргыз”. Ценное признание. Действительно, 
если опираться на сведения источников, никаких “хакасов” в истории Южной 
Сибири обнаружить не удается, это можно сделать только вопреки источни­
кам. Попытка противопоставить сведениям источников “надежное вычлене­
ние археологических памятников”, якобы свидетельствующих о существова­
нии “государства Хакас”, может вызвать только улыбку. В.научной литерату­
ре эти памятники  относятся к культуре енисейских кыргызов20.
По-видимому, не испытывая никаких иллюзий по поводу доказательно­
сти ранее высказанных доводов, И.Л.Кызласов обращается к проблеме суще­
ствования термина “хакас” на материалах “тюркского и самодийского язы­
кознания”.  Данный  раздел  статьи  повторяет  основные  положения  работы 
Л.Р.  Кызласова о терминах “хаас”  и “хасха”21  в  хакасском  языке.  Л.Р.  и 
И.Л.  Кызласовы  опираются  на предположение  Н.Г.Доможакова о том,  что 
термин “хакас” является нестяженной формой слова “хаас”22 -  название од­
ной из племенных  групп современных хакасов,  по-русски  называемых  ка- 
чинцами. Отметим,  что И.Л.Кызласов в данном случае противоречит себе, 
так  как выше утверждал, что название этих племен,  в том числе  качинцев, 
“были введены  царским правительством  в связи с созданием администра­
тивной системы...”. Л.Р.Кызласов, помимо стяжения “хакас” в “хаас”, указал 
и на процесс метатезы в слове “хакас”, изменившегося в “хасха”, ссылаясь на 
М.И.Боргоякова23.  И.Л.Кызласов о метатезе  в рассматриваемом разделе не 
упоминает, но говорит о ней в своем “ответе оппонентам”24. Л.Р. и И.Л.Кыз­
ласовы уверены, что с помощью предполагаемых трансформаций слов “хаас” 
и “хасха” удается однозначно доказать бытование термина “хакас” и в исто­
рическом прошлом. Как утверждал Л.Р.Кызласов, “лингвист-диалектик также 
закономерно восстанавливает из современного слова “хаас” средневековую 
форму  хагас/хакас,  как  из  современного  “аас”  (рот) -  древнее “агыс”.  И 
далее “два этнонима современных хакасов -  хаас и хасха -  образовались, хотя 
и разными способами, но из одного и того же древнего этнонима. Этот уни­
кальный случай наглядно доказывает,  что древний этноним  хакас (хагас), 
хахас является реальностью”25. Ему вторит И.Л.Кызласов: “Настоящая вык­
ладка лишает тюрколога любых сомнений в том, что древние китайские ис­
точники сохранили  средневековой этноним в его тюркоязычном воспроиз­
ведении того времени”26. Однако сомнения все же остаются.  Прежде всего 
предлагаемые аналогии с трансформацией слов “огул” в “оол”, “огуз” в “уус”, 
“агыз” в “аас” не могут считаться в полной мере корректными для предпола­
гаемой трансформации “хакас” в “хаас”, поскольку в названных выше  при­
38

мерах  при изменении  слов сохранилось  их значение,  в то время  как слово 
“хакас”, по мнению Л.Р.Кызласова и И.Л .Кызласова, не тождественно терми­
ну “хаас”27. То же самое относится и к термину “хасха”. Появление слов “хаас” 
и “хасха” должно соответствовать времени возникновения этих этнических 
фупп. С этим согласен Л.Р.Кызласов, который считает, что распространение 
этнонима “хаас” произошло в IX-X вв., а этнонима “хасха” -  в XIII в. В то же 
время он считает, что термин “хакас” бытовал в течение VI-XII вв.28 Получа­
ется , что с IX в. термины “хаас” и “хакас” сосуществовали.  По мнению же 
И.Л.Кызласова, одновременное бытование слова в нестяженной и стяжен- 
ной формах  невозможно, “бытование одной формы отрицает существова­
ние другой”. Если же они бытуют в одно и то же время, “тогда выходит, что 
это два разных слова”24. Следовательно, одно из двух: или в IX-X вв. уже не 
существовало “древних хакасов”, а должны были быть “древние хаасы”, или 
в этот период еще не было слова “хаас”. Если в IX-X вв. слово “хакас” распро­
странялось в нестяженной форме, то непонятно, каким образом оно транс­
формировалось  в  одну  и  ту  же  стяженную  форму  в  разных  языках  среди 
качинцев, тофаларов, тувинцев, сойотов и дархатов.
Предположение Л.Р. и И.Л.Кызласовыми явления стяжения и метатезы 
для слова “хакас” явно противоречиво. Если сначала произошел процесс стя­
жения “хакас” в “хаас”, то после этого в результате метатезы не могло возник­
нуть слово “хасха”, так как в “хаас” нет звука “к”, и новое слово должно иметь 
после перестановки слогов форму “асха”. Если же сначала произошла мета­
теза, то после нее уже не могло произойти стяжения. Воистину “уникальный 
случай”,  когда одно предположение “лингвистов-диалектиков” безусловно 
исключает другое. Необходимо добавить мнение тюрколога Б.И.Татаринце- 
ва,  который считает:  “Скорее  всего этнонимы 
хаас 
и 
хасха 
не  имеют род­
ственной связи друг с другом...”10
На наш взгляд, для выяснения происхождения терминов “хаас” нет ника­
кой необходимости выдумывать исходную форму “хакас”, поскольку в сред­
невековых источниках среди “лесных народов” Саяно-Алтая упоминаются 
“кангасы”  или  “ханхасы”,  жившие  рядом  с тубасами31.  Это были  племена 
охотников и оленеводов, обитателей таежной зоны. В средние века эти племе­
на находились на положении киштымов в Кыргызском государстве.
В XVII в. кангасы продолжали обитать в Восточных Саянах. Согласно 
русским архивным документам за  1690 г., сборщики ясака ездили от Кама- 
синской землицы “через Карагасы и через Кангасы и до Саянской земли.”12 В 
письменных источниках XVIII-XIX вв. вместо народа кангасы называется ка- 
рагасский  род  “кангат”,  который  имел  самоназвание  “хааш”.33  Этноним 
“хааш” встречается не только среди тофаларов, но также и среди тувинцев- 
тоджинцев, бурятских сойотов и дархатов Монголии. Наряду с формой “хааш”,
39
■I

среди оленеводов Восточных Саян встречается название “хаасут”. Этот сеок 
восходит к потомкам  населения кайсотской землицы XVII в. Таким образом, 
ареал  истинного  распространения  данного  этнонима охватывает таежные 
племена Восточных Саян и до XVIII в. не затрагивал степные просторы Ми­
нусинской котловины. С уводом кыргызов из долины Среднего Енисея джун­
гарами в начале XVIII в., на ее территории расселились бывшие подтаежные 
племена, в том числе и качинцы (хааш) из долины р.Кача. Исходя из вышеиз­
ложенного можно считать, что носители этнонима 
хааш (хаас) 
до присоеди­
нения Хакасии к России не проживали в Минусинской  котловине и их нельзя 
отождествлять с “хягасами” китайских летописей. Мало того, по мнению Яхон­
това, этноним “хааш” (кангас) должен соответствовать имени лыжных тюр­
ков “гээчжи”.
Таким образом, “тюркологические доводы” Л.Р. и ИЛ.Кызласовых ни­
чуть не доказательнее “синологических”.
В заключительной части своего “ответа оппонентам” И.Л.Кызласов вы­
ражает  надежду,  что  “состоявшаяся  дискуссия  убедительно  показала,  что 
сложнейшая  проблема  изменчивого  исторического  содержания  этнонима 
не может быть решена на материалах какой-либо одной науки -  языкознания, 
филологии или истории, а требует тщательного анализа всей совокупности 
имеющихся данных”. Однако, выступая инициатором  нового витка дискус­
сии об этнониме “хакасы”, ИЛ.Кызласов декларировал совершенно иную 
цель -  “устранить неясности и ошибки” в понимании “наиболее историчной 
концепции”. Реализовать ее, убедить оппонентов в своей правоте ИЛ.Кызла- 
сову ни в коей мере не удалось. Более того, и его статья, и “ответ оппонентам” 
со  всей очевидностью  продемонстрировали  отсутствие  какой-либо убеди­
тельной аргументации в пользу историчности термина “хакасы”.  Попытки 
Л.Р. и И Л.Кызласовых переименовать кыргызов в “древних хакасов” являют­
ся искажением  истории и абсолютно не приемлемы.
Полемика об историческом названии 
"ХОНГОРАЙ  (ХООРАЙ)"
Письменные источники XVII-XVIII вв., фольклорные данные и языко­
вые материалы народов Саяно-Алтая свидетельствуют о сложившемся в этом 
регионе в эпоху позднего средневековья понятии Хонгорай (Хоорай) для обо­
значения территории Хакасии и ее населения.1 Наличие старинного самоназ­
вания “хоорай” (хоори, хооро, хоорый) было зафиксировано в хакасском язы­
ке, исторических преданиях, молитвах и песнях.2
Все эти неоспоримые факты послужили автору данных строк прийти к зак­
лючению, что до присоединения к России Хакасия, или Кыргызская земля рус­
40

ских документов XVII в., на языке местного населения обозначалась своеоб­
разным именем Хонгорай (Хоорай). Подобные ситуации неоднократно встре­
чаются  в  истории  народов  мира.  Например,  Джунгария  имела свое тюрко­
монгольское название Ойрат, Якутия -  Саха, Армения -  Хайастан, Германия
- Дёйчланд и т.д.
Результаты наших исследований вызвали негативную реакцию со сторо­
ны некоторых старших товарищей и, в первую очередь, Л.Р.Кызласова. Он, во 
время  первого обсуждения  нашей  гипотезы  на  конференции “Этногенез  и 
этническая история тюркоязычных народов Сибири” в  1979 г., негодуя, обо­
звал представленные материалы “буйной фантазией Бутанаева”.3 Затем все 
же с годами исторические факты заставили его признать существование на­
звания “Хонгорай”,  но  вместе с тем Л.Р.Кызласов отказался  воспринимать 
его в качестве этнонима.
Совместно с И.Л.Кызласовым они устроили скандал вокруг нашего от­
крытия в местной прессе и научных изданиях.4 Не зная хакасского языка, не 
владея хакасским фольклорным материалом, они заявили: “Такого этнонима 
[т.е.хоорай -  В.Б.] в Южной Сибири не было. Его не знают ни фольклор, ни 
письменные источники” .5 Назидательным тоном Л.Р.Кызласов утверждает: 
“Во-первых, слово “хорай” (или “хоорай) отсутствует в живой разговорной 
речи хакасов.  Поэтому его нет ни в одном хакасском словаре. Во-вторых, оно 
не упоминается  ни в одном  из исторических письменных документов про­
шлых эпох в качестве хакасского этнонима.  В третьих, “хоорай” вообще не 
имеет никакого отношения к хакасским этнонимам. Его нет ни среди назва­
ний этнических групп, ни среди наименований хакасских сеоков, ни вообще 
среди этнонимов других тюркоязычных народов ,”6
Во-первых, в наши дни издан полноценный хакасско-русский словарь, 
включающий  богатое  культурное  наследие  народа,  где отражены  обороты 
живой речи с этнонимом  “хоорай” 7. Во-вторых, письменные источники не 
только упоминают,  но и подтверждают наличие этнонима “ хоорай -  хонго­
рай “ для обозначения населения  Хакасско-Минусинского края. Так, в маньч­
журском документе за  1712 г. одно из подразделений хакасов-койбалы (они 
же  модары)  названы  с  этническим  определением  “гонгорские  модары”,8 
т.е.хонгорские или хакасские.
В XVIII в. таежные камасинцы  степных койбалов именовали “хоорой” 
(chooroi).4 В данном случае под этим этнонимом надо понимать хакасов.
В  1842 г. П. Чихачев в своем исследовании “ Путешествие в  Восточный 
Алтай” сообщал: “ Алтайцы и  особенно тувинцы называют сагаев и их сопле­
менников [т.е.всех хакасов -  В.Б.] “хонруями”.10 Указанный этноним несомнен­
но является фонетическим вариантом нестяженной  формы "хонгорай” (хонг- 
Руй).  Почти в то же время  финский лингвист М.А.Кастрен, проехавший по
41

территории Хакасии в  1847 г., сумел отметить: “Что же касается до названия 
“Конгрой чи [ен]” или “Конторой чи [ен]”, то им обозначается не собственно 
ответвление коттов [т.е. кетоязычное население Восточных Саян -  В.Б.], но во­
обще все те татары, платящие подать в Красноярск [т.е.хакасы -  В.Б.], который 
по-татарски называется “Конгорай”.11 Кстати, стариным названием Красно­
ярска в хакасском языке  служил топоним “Хоорай-тура,” 12 который скорее 
всего переводился как “хакасский острог” .
В-третьих, согласно сложившихся правил, среди тюрко-монгольских на­
родов  имя этноса не может служить одновременно именем  рода или этни­
ческой  группы.  Нет  имени  “тува”,  “кыргыз”,  “бурят”,  “саха”  среди  родов 
тувинцев, киргизов, бурят и якутов. По мнению профессора Б.И.Татаринце- 
ва, “хоорай” “восходит к достаточно древнему  тюркскому слову”.11 Среди 
различных номинаций исторических легенд и преданий, опубликованных в 
печати о происхождении хакасов, двадцать четыре фольклорных произведе­
ния в своих названиях содержат этноним “кыргыз”, восемь -  этноним “хоо­
рай”, три -  этноним “тадар” и нет ни одного, где бы звучало имя  мифических 
хакасов.14
Согласно трактовке Л.Р. и ИЛ.Кызласовых, взятой ими на  вооружение 
из материалов героического эпоса, слово “хоорай” “означает всю совокуп­
ность людей”.15 Поэтому выражение “ Хоорай полган чурт” (букв, хоорайс- 
кая обитель) И Л.Кызласов решил перевести как “многолюдный край”, а пред­
ложение “ Хоорай чуртаан чир аймагы” (букв, земельный край живущих хо- 
орайцев) получилось, как: “где бы ни жил род человеческий”. Нелепые пере­
воды отражают уровень знания языка. Надо отметить, что до сих пор иден­
тичные фразы бытуют среди хакасов, однако вместо слова “хоорай” уже при­
меняется современный этноним “тадар”. Например, “ гадарлар чуртаан чурт”
-  местообитание хакасов.14
Крылатая историческая фраза хакасского фольклора “ Х ы ргысты н то- 
гыс мун толы  Хоорай ноны” (букв, кыргызский девятитысячный союз хоо- 
райского народа) у И.Л.Кызласова превращается в иное: “Вся девятитысяч­
ная  масса  кыргызского народа”.17 Его перевод противоречит даже “кызла- 
совской  концепции”  о  малочисленности  кыргызов.  В  данном  случае  идет 
искажбние настоящего перевода,  где говорится об этносоциальном образо­
вании  “Хонгорай” (Хоорай), возглавляемое кыргызами. Под словом “толы” 
(толай, тори) надо понимать и народ, и страну, и объединение племен.
Высокопарное выражение “Тогыс пулунныг толы Хоорай” (букв, девя­
тиугольная страна Хонгорай) у И Л  Кызласова низводится до понятия “девя­
тиугольный мир людей”.  Но в данном  случае идет речь не о  человеческом 
обществе, а о родной стране. Хакасская поэтическая мысль полностью соот­
ветствует алтайским изречениям: “Тогус булунду Кан Алтай” . -  Девятиуголь­
ный царский Алтай.1*
42

Под словом “Алтай” в героическом эпосе алтайцев подразумевается и 
ойкумена, населенная людьми, и историческая родина. Аналогичная мысль 
проходит красной строкой в сказаниях хакасов и близких им шорцев, где под 
эпическим именем “Толы Хоорай” передаются чувства, связанные с обозна­
чением родных степных просторов и местообитанием предков.19
Отождествление нами хакасского слова “хоорай” с письменным вари­
антом “Хонгорай” Л.Р. и ИЛ.Кызласовыми признается ошибочным. “Не нуж­
но быть филологом, -  постулирует Л.Р.Кызласов, -  чтобы осознать, что ниче­
го общего между ними нет.”10 Однако известный филолог профессор Б.И.Та- 
таринцев  придерживается другого  мнения.  “Напротив, -  утверждает он, -  
Хонгорой и его  варианты...определенно связаны с хоорай и имеют прямое 
отношение к тюркскому населению,...”21 Кроме того, в разных языках наро­
дов Саяно-Алтая можно встретить и полную, и стяженную формы этого древ­
него имени.  Например, соседние алтайцы хакасов называли “конгырай-са- 
гай”, тувинцы -  “хоорай”, шорцы -  “хоорай”, самоедоязычные камасинцы -  
“хооро”, кетоязычные котты -  “конгорай-чиен.”
По данным Е.Яковлева, один из хакасских родов происходил  от тувинско­
го князя, который, боясь возмездия китайского Богдо-хана, направился с наро­
дом через Саянский хребет в “Хорай, в нынешний Минусинский округ”.22 До 
сих пор  долина р. Абакана и Хакасия в тувинском языке носят название “Хоо­
рай”. Например, в шаманских молитвах фетишу “Ак-ээрен” говорится: “Хоо- 
райдан хойлукканым”. -  Мой (фетиш), убежавший из Хакасии.23
По рассказам жителей долины р.Чолушман, теленгиты пришли на Ал­
тай “из страны Конграй”, находящейся “на северо-востоке от Телецкого озе­
ра”, т.е.  из Хакасии.24 Алтайский  шаман Таран, живший по р.Чуя, сообщал, 
“что р.Абакан впадает в Конграй:  следовательно, Конграй есть Енисей”.  В 
конце XIX в.  Г.Н.Потанин со слов О.Чевалкова записал: телеуты “уверяют, 
будто, кроме Алтая Бийского округа, есть еще другой Алтай, больше этого, 
который называется Кунграй-Сагай. Туда из Алтая ездят торговать (это по- 
видимому сагайская степь).”25 Согласно мифам  алтайцев, их музыкальные 
инструменты,  а также  песни были  привезены  “неким  человеком  из  земли 
Конгырай-Сонгырай [т.е.Хакасии -  В.Б.], где он, находясь в плену, научился 
играть на них.”25 Алтайский поэт Б.Бедюров обратил внимание: “У теленги- 
тов -  восточной, чолушманской отрасли алтайцев, сохранилось также выра­
жение “Куурай-Сагай” применительно к территории нынешней Хакасии, что 
созвучно с “хоорай” хакасского языка.”27 Кроме того, для обозначения обще­
го названия Саяно-Алтайского нагорья применяется выражение “ Алтай-Ку- 
урай.”2'
Оставаясь  в  плену своих  иллюзий, Л.Р.  и  И.Л.Кызласовы  не  внемлют 
вышеприведенным фактам и продолжают упрямо твердить, что “Хонгорай
43

есть топоним -  название урочища, находящегося на правом, восточном бе­
регу Енисея, где в нач.XVIII в. проживали не тюркоязычные хакасы, а остатки 
кетоязычного племени Kon-OB.”*'
К сожалению, данная трактовка опять построена на ошибке, ибо котты 
никогда не обитали в этих местах. На правой стороне Енисея в XVII в. прожи­
вали койбалы (модары), имя главы которых -  Бошхак Котан, был принят Кыз- 
ласовыми за  коттов.30  Несмотря  на завидное упорство  в  их борьбе  против 
“Хонгорая”, приходится констатировать, что этот этноним не связан с назва­
ниями кетоязычных коттов и самоедоязычных камасинцев.31  Котты словом 
“конграй чиен” называли не себя, а койбалов, т.е. этническое подразделение 
хакасов.32 Самоедоязычные камасинцы, обитавшие в Восточных Саянах, име­
новали тех же  койбалов термином “хоорой”.33 В таком случае данный этно­
ним не принадлежал ни самодийским, ни кетским языкам, а тюркскому, ибо 
основу койбалов составили племена тубинцев,  модаров  и байкотовских та­
тар, потомков Тубинского улуса.34
Кызласовых, вероятно, не смущают их противоречивые формы доказа­
тельств. Если ИЛ.Кызласов модаров называет самоедоязычными, то Л.Р.Кыз­
ласов считает их “монгольским родом”, и поэтому топоним “Хонгорай” воз­
никает у него из монгольского языка. Отрицая принадлежность термина Хон­
горай (Хоорай) к хакасам и определяя его то монгольским, то самодийским, 
то  кетским,  они  при  этом  постоянно  подчеркивают,  что хакасы  с  глубокой 
древности были  и остаются  коренными тюркоязычными  жителями."35  Как 
же тогда понимать их концепцию, где тюркоязычные хакасы носят самодийс­
кий этноним с формантом “кас” -  человек.3* Вероятно, уважаемые оппонен­
ты запутались окончательно.
В завершении своих умствований  Кызласовы  выносят неугодному эт­
нониму смертный приговор: “Как бы то ни было, ясно, что слово хош орой не 
обозначает всей Хакасско-Минусинской  котловины,  не  имеет отношения к 
ее тюркоязычному населению и не связано с хакасским словом хоорай”.37 В 
таком случае, как же тогда надо понимать карту Ф.И.Страленберга, которая 
считается одной из лучших  карт Сибири XVIII в.. На ней изображена терри­
тория “Хонкорай” (Honkorai), охватывающая долину Верхнего Енисея и Аба­
кана, с указанием следующих  народов:  модары, тубинцы, езерские татары, 
качинские татары.3* Несомненно, под Хонгораем надо понимать Минусинс­
кую котловину. Ф.Страленберг использовал для своей карты сведения, полу­
ченные от коренных жителей. “11еред отъездом из Абакана к нему приходил 
калмык Василий Башковский. На основании некоторых топографических све­
дений, сообщенных им, Страленберг составил приблизительный чертеж ме­
стности, находящийся в верховьях Енисея.”34 В русских источниках XVII в. 
долина верхнего Енисея называлась не только Кыргызской землей, но и Хон-
44

гораем. Об этом свидетельствует документ за 1666 г., где говорится, что алты- 
сарский князь Еренак “кочует в Кыргызах,  в Конгурае”.4" Неопровержимые 
исторические факты  подтверждают идентичность названий 
Кыргызы, 
Хон­
горай и Минусинский 
край.
В  1991  г.  и  в  1997  г.  прошло  широкое обсуждение  понятия “хоорай” в 
хакасском  языке на страницах  национальной  газеты “Ленин чолы”.  Вокруг 
полузабытого  народом  этнонима  “хоорай”  разгорелись  бурные  страсти. 
Участники  всенародного  обсуждения  проблемы  разбились  на  три  лагеря: 
противников, сторонников и не признающих ни того, ни другого.
Согласно  глубокому убеждению  Л.Р.  Кызласова,  обрушившего  поток 
негодования в наш адрес, такие люди как “ этнограф-разрушитель” В. Бутана- 
ев “стремятся  переделать умный,  красивый хакасский народ в оглупленное 
сборище космополитов и безродных хорыев!”4’. Все устремления В. Бутана- 
ева “направлены на то, чтобы отобрать у хакасского народа не только имя, но 
и всю его славную историю”. За жалом словесных выпадов очевидно следу­
ет, что у Л .Кызласова отсутствует достаточная аргументация против этнони­
ма “ хоорай”.
Бывший  первый  секретарь  Аскнзского  райкома  КПСС,  а  ныне  лидер 
совета родовых аксакалов А.Трошкин  решил  по партийному  прямо в заго­
ловке  газетной статьи заявить:  “Я  хакас  и  никогда  не стану хоорайцем  !”47 
Главным аргументом у него служат старшие родственники из аала Трошкин, 
которые не знают слова  “хоорай". Вероятно, эти данные заинтересуют соци­
ологов, ибо по ним можно определить уровень знания народом  историчес­
кой лексики своего языка. В свое время в селении Трошкин проживал извес­
тный хаиджи С.Кадышев, от которого нам неоднократно приходилось запи­
сывать фольклорные  материалы  и, в том числе, об этническом имени “хоо­
рай”.  Нынешние старики явно уступают ему в знаниях.
В  1999  году  на  Республиканском  слете  аксакалов  А.  Трошкин  решил 
пойти еще дальше и предложил принять решение: “Запретить народу назы­
вать себя “тадар” и не употреблять этноним “хоорай”. Мы не “тадар”, мы не 
“хоорай”, а мы хакасы.4* К сожалению, воинственный аксакал еще не наделен 
правами  формирования  этносов.
11рофессор С.Г1  Ултур! ашев, выдавая себя за перла хакасской обществен­
ности с удивительным упорством  перепечатывает из газет в журналы одного 
уровня статьи с узнаваемыми штампами: “Мы -  не хоорайцы” (nic -  хоорай 
нимесшс).44 Как и вся кызласовская бригада, он категорически не приемлет 
историческое имя “хоорай” (хонгорай). С.П.Ултургашев пишет: “Наш народ 
свое старинное имя хакас сам себе вернул в  1918г.” Вот так феномен!  Если у 
этноса нет своего самоназвания, т.е. нет выраженного сознания своего един­
ства,  то  значит  данная  группа  или  еще  не  сформировалась  в  этническую
45

общность,  или уже  разрушилась.  Однако  каким  образом  народ,  имеющий 
уже свое самоназвание “тадар”, еще может себе вернуть неизвестное имя да 
еще  в  китайской  форме?  Вероятно,  он забыл,  что  писал  ранее.  Придется 
напомнить. В  1958 г. С.Ултургашев отмечал:  “Одновременно с образованием 
национального уезда [т.е. получается  14 ноября  1923 года, а не 1918 г. -  В.Б.] 
хакасский народ получил от Советской власти свое имя “хакасы” по назва­
нию древнего народа Минусинской котловины.”49  Значит имя хакас принад­
лежало  другому  народу  и  вернула  это  имя  Советская  власть.  Когда  же  он 
писал правду?
Кроме того, что С. Ултургашев мужественно отстаиваетпозиции Л.Р. Кыз- 
ласова,  он даже  пытается  навязать всем  русскоязычным жителям  Хакасии 
называться не иначе как общим именем “хакасец”.
“Если действительно мы  не будем  хакасами, -  говорит он, -  а станем 
хоорайцами, то наша тысячелетняя  история исчезнет.” Как же быть тогда с 
алтайцами, которые в  1948 г. сменили свое официальное имя “ойрот”?  Не­
ужели их история исчезла?
В его статье нет ни своего мнения, ни своей позиции, и поэтому стано­
вится обидно за этого вроде бы почтенного старца.
Необходимо остановиться еще на одной работе неистового кызласовс- 
кого бойца, фольклориста  В.Майнагашевой. Она переиздала, как и С.Ултур­
гашев, свою газетную статью в хакасском журнале “Хан-Типр” под тем же 
категорическим  названием:  “Хоорайцы  на  самом  деле  имели  имя  “хори”, 
они -  часть монгольского народа” (хоорайлар сынында “хори” аттыг полган- 
нар, олар  -  олох моол чоннын чардыгы).51 Как видим, в заголовке все сказа­
но.  Контраргументом  против  нашей  концепции  послужило  имя  правителя 
“Хоорай хан” в легенде “Тулбар ат”, которое ею отождествляется с обозначе­
нием “Монгольский хан”. Указанную легенду записала сама  В.Майнагашева 
от информатора Ф.И.Кокова. На наш взгляд, фольклорист недостаточно про­
анализировала  историческое  прошлое  народов  Южной  Сибири.  Понятие 
“Хоорай хан”  могло  применяться в более  широком смысле,  как  правителя 
всей долины Среднего Енисея, который захватил стойбище одного из непос­
лушных своих князей. С другой стороны, название “хоорай” (хонгорай) впол­
не возможно возникло в монгольскую эпоху. Так по крайней мере, говорит­
ся  в  некоторых  исторических  преданиях.52  Исходя  из  своих  соображений,
В.Майнагашева считает слово  “хоорай”  не  стяженной  формой  от “хонго­
рай”, а монгольским этнонимом “хори”.
Этноним “хори” или “хор” широко распространен не только среди мон­
гольских,  но  и тюркских  народов  Азии. Северные тюрки -  якуты склонны 
считать одним из своих прародителей народ “хоро”.51 Вполне возможно отож­
дествить указанный народ с древними курыканами, обитавшими в Прибай­
46

калье. Кстати, в китайских летописях X-XIII вв. этноним “курыкан” переда­
вался формой “кули”.54 Народ “кори” в X в.н.э. проживал на территории Кыр­
гызского  государства  и был  подразделением  кыргызов.55 Тибетцы  этнони­
мом “хор” называли восточно-тибетских тюрков или монголов. “Тибетцы в 
древности, -  пишет Ц.Дамдинсурэн, -  по-видимому, не отличали монголов 
от тюрков и всех называли хорами.”54  Желтыми хорами назвались уйгуры, 
черными  хорами  -  тангуты,  а  белыми  хорами  -  тюрки  или  монголы.57  В 
тибетских исторических анналах этноним “хор” обычно распространялся на 
племена центрально-азиатского происхождения, которые в VIII-IX веках бес­
прерывно совершали набеги на Тибет.5* В это время на просторах Централь­
ной Азии господствовали сначала уйгуры, а затем кыргызы, конечный и на­
чальный форманты этнонимов которых “гур” или “кыр”, вероятно, лег в ос­
нову тибетского обозначения тюрков. В IX-XII вв. между Китаем и Тангутом 
самым сильным  государством считалось государство “Хор”.59 В таком слу­
чае, “хоры” или “хори” скорее всего были не монголы, а тюрки, и даже боль­
ше  того  -   кыргызы.  Этноним  мог  произойти  от тюркского  слова  “кор”  -  
народные массы.60
На защиту исторического имени “хоорай” встали многие хакасы, хоро­
шо знающие язык. В республиканских газетах было опубликовано более де­
сяти положительных откликов.41 Сказитель С.Шулбаев из Анжуля написал, 
что данное слово он слышал от Питрака Шулбаева в Шории. “Так нас, хака­
сов, -  сообщал он, -  словом “хоорай” называют шорцы, т.е.людей, приехав­
ших из другой земли” (Ол, таен, шор чоны 
nicri 
хоорай 
Tin 
адапчапар, пасха 
чирден килген юзигерш).42
Сообщение С.Шулбаева дополняют сведения О.Вербицкого (“Миссио­
нер”,  1876 г. № 22) о том, “что татары в вершинах Абакана, услыхав от него, 
что  он  русский,  и  как  будто  переводя  непонятный  язык,  сказали  ему:  “А, 
коурай”!”43  В  данном  случае  слово  “хоорай”  в  языке  шорцев  обозначало 
человека, приехавшего со стороны Хакасии.
В ноябре  1991  г.  в Орджоникидзевском районе Хакасии был созван со­
вет старейшин, который вопреки концепции Кызласовых высказал свою точ­
ку зрения: “Совет старейшин  придерживается  концепции  В.Я.Бутанаева о 
названии хакасов-хоорай (хоорай чон).”44 В конечном итоге многие участни­
ки дискуссии -  М.Табаткин, П.Кидиеков, J1 .Тохгобина, Н.Бурнамов, Ч.Карача- 
ков и др.  предложили  во имя  памяти предков поднять на пьедестал  почета 
наше историческое имя и переименовать Хакасию в “Хыргыс-Хоорай” или 
Хоорайскую  республику.45
Среди третьей группы участников дискуссии было высказано мнение, 
что в хакасской речи они никогда не слышали ни слова “хоорай”, ни слова 
“хакас”. Каждый из них с детства слышал от стариков в качестве своего само­
названия слово “тадар” и считал себя принадлежащим народу “тадар”.45
47

В результате прошедших дискуссий можно сделать следующие выво­
ды. Слово “хоорай” (хонгорай) в хакасском языке относится к разряду арха­
измов и ныне забыто основной массой народа. Слово “хоорай” не относится к 
тюркско-монгольскому этнониму “хор” или “хори”, а восходит  к полной нестя­
женной форме “Хонгорай” (Конгурай). Согласно мнению тюрколога Б.И. Тата- 
ринцева,  первоначально Хонгорай  или  Хонгор  представлял  собой древний 
географический  термин,  обозначавший  горно-степную  обширную  мест­
ность.67  Подтверждением  мнения  Б.Татаринцева  служит  идеоматическое 
выражение со словом “хонгор” (конгур, хоор) в языках народов Саяно-Алтая. 
Например,  у северных алтайцев -  “ал  коорый унду”, у кйкных  алтайцев -  
“энир-коныр унду”; у хакасов -  “ал хоор унжг”; у бурят -  “эре-хонгор дуу- 
тай”  в  значении  “имеющий  громкий,  зычный  голос”.  Однако  буквальный 
перевод соответствует “с голосом  на всю окружающую местность,  на весь 
степной мир.” В языках указанных народов, за исключением хакасов, данный 
термин сохранился только в сочетании со словом “голос”.
В монгольскую эпоху в языке  предков хакасов слово “хоорай” (хонго­
рай) закрепилось за горно-степными просторами долины Среднего Енисея, а 
также  за  этнополитическим  образованием  в  данном  регионе.  Затем  “хоо­
рай” стал обозначать наименование народа, населяющего эту страну. После­
дний этноним возник при формировании основы хакасского этноса, когда он 
осознал свою этническую общность в едином  геополитическом  простран­
стве. После присоединения Хонгорая к России его государственность оказа­
лась разрушенной. Под влиянием различных факторов произошла трансфор­
мация этнического самосознания и  коренное население стало относить себя 
к татарам.  Поэтому старый этноним  “хоорай” вытесняется с политической 
арены и приобретает нарицательное обозначение для народа вообще.
Дискуссионные вопросы истории 
енисейских  кыргызов XVII  в.
Вопросы истории енисейских кыргызов в конце XVI-начале XVIII вв. и 
присоединения  Минусинского  края  к  России  неоднократно  освещались  в 
работах Н.Н. Козьмина, С.В. Бахрушина, Л.П. Потапова, К.Г. Копкоева, А.Аб- 
дыкалыкова, А.Арзыматова. Авторы опирались на русские исторические до­
кументы российских архивов. Значительно меньше использовались этногра­
фические источники. Практически не исследованы археологические матери­
алы.
В  1994-1996 гг.  вышли в свет две брошюры  нового серийного издания 
“Страницы истории и современность”, опубликованные Хакасской археоло­
гической экспедицией, которая является “постоянно действующим научно- 
исследовательским  подразделением”,  образованным  Советом  Министров
48

Республики Хакасия.1 В предисловии к первому выпуску его составитель и 
редактор серии И.Л.Кызласов так определяет цель издания: “Раскрывать ис­
торические факты, прямо связанные с явлениями нынешних дней.
Только исторический опыт и историческая память формируют правиль­
ную жизнь страны,  народа, человека.  Былью может быть только мечта,  не 
прерывающая связь  времен”.2  Есть у этой серии  и другая  цель,  а именно: 
“Давайте, листая наши страницы, начнем расставаться с ошибочными пред­
ставлениями.  Часто  именно  они  портят  нам  жизнь  и  порождают  новые  и 
новые заблуждения”.3
Таким образом, целью издания брошюр серии является не просто осве­
щение  исторических событий, а формирование у читателей “правильных” 
представлений о прошлом, для того, чтобы начать “правильную жизнь”, воп­
лощая “мечту” в “быль".
В заключение к первому выпуску “Страниц...” ИЛ.Кызласов подчерки­
вает, что эта брошюра предназначена “для медленного и раздумчивого чте­
ния”, в кто этого не понял, “значит надо снова начать с первого листа книги”.4
Ну что ж, последуем этим настойчивым советам. Полистаем, почитаем, 
задумаемся.
Обе брошюры содержат сочинения только одного автора -  Л.Р.Кызла­
сова. Заинтригованный читатель, знакомый с его предшествующими работа­
ми по археологии Южной Сибири,  наверняка будет разочарован.  В них нет 
никаких новых, не публиковавшихся ранее археологических материалов из 
раскопок Хакасской археологической экспедиции. Свою издательскую дея­
тельность эта “постоянно действующая” экспедиция  начала с “изысканий” 
совершенно иного рода.
Первая  брошюра  “Земля  сибирская”  состоит  из  нескольких  статей 
Л.Р.Кызласова, ранее уже опубликованных  “в различных разрозненных изда­
ниях”,  в том  числе  в  газетах.  Их  переиздание в виде  отдельной брошюры 
посвящено 70-летию автора. И хотя тематика статей различна, их безусловно 
объединяет безаппеляционность суждений Л.Р.Кызласова ко многим слож­
ным вопросам сибирской истории, а также недопустимо грубый, вызываю­
щий тон его высказываний по отношению ко многим ученым, не согласных 
с его точкой зрения. Назойливым рефреном во многих работах Л.Р.Кызласо­
ва, начиная с  1992 года, в том числе в статьях брошюры “Земля сибирская”, 
является его тезис о том, что “самобытная цивилизация” народов Сибири на 
протяжении  многих  веков ни  в  чем  не уступала в своем развитии народам 
Азии и Европы  и была разрушена русским завоеванием, а русская  истори­
ческая наука “сознательно принижала” уровень развития сибирских народов 
в историческом прошлом.
49

“Процесс  исторического  развития  древнейшего коренного  населения 
Сибири  шел  нормальным  прогрессивным  путем.  Никакого  отставания  от 
уровня развитых племен Европы и Азии не было в длительную эпоху перво­
бытнообщинного строя.”.5  Впрочем,  кое  в чем,  по мнению Л.Р.Кызласова, 
Сибирь даже превосходила Европу. Вот примеры из его перечня “сибирско­
го превосходства”.
Уже “в самом начале нашей эры знатные люди Южной Сибири пользо­
вались в знойные летние месяцы зонтами, оберегавшими от солнечного уда­
ра. Западная Европа о зонтах узнала только в XVII в.”6 Или еще, в средневеко­
вье, когда европейские короли  и бароны,  предводители дружин викингов  и 
славянские князья разрывали мясо и дичь во время еды  руками,  используя 
лишь ножи, в Южной Сибири люди в VIII-IX  в.в. пользовались при трапезе 
двузубыми вилками, имея их даже в походном инвентаре”.7
И лишь с приходом “русских завоевателей” южносибирскому “превос­
ходству” в зонтах и вилках настал конец. “Царское завоевание прервало ход 
самобытного исторического развития коренных сибирских народов. Начался 
распад древней самобытной цивилизации”.' 
<
Характерно, что еще сравнительно недавно Л.Р.Кызласов видел причи­
ну гибели, в частности, “южносибирской  цивилизации” в разрушительных 
монгольских завоеваниях. “Монгольское завоевание резко оборвало законо­
мерное поступательное развитие исторического процесса среди племен, на­
селявших Саяно-Алтайского нагорье”.4
“Угас самый северный в Центральной Азии и Сибири очаг средневеко­
вой  цивилизпции,  просуществовавшей  почти  тысячелетие”,  -   восклицал 
Л.Р.Кызласов в одной из своих работ 1966 года.10
Однако уже в 1992 г. последствия монгольского завоевания стали совер­
шенно не актуальными. “Самый северный очаг средневековой цивилизации”, 
по новой трактовке Л.Р.Кызласова,  не только не угас, но напротив,  именно 
“на XII-XVI вв.”, т.е. на период монгольского господства, приходится “эпоха 
расцвета сибирских городов”, а в распаде “самобытной аборигенной циви­
лизации”  оказалось  виновато  “царское  завоевание”.11  Впрочем,  оценивая 
“жизнестойкость древнехакасского государства”, в одной из своих статей в 
брошюре “Земля сибирская” Л.Р.Кызласов, словно забыв об “эпохе расцвета 
сибирских городов”, утверждает, что XIV в. -  это “период начавшегося рег­
ресса  под  гнетом  монголов”,  а  в  XV-XVII  вв.  была  пережита  целая  эпоха 
феодальной раздробленности, экономического и культурного упадка”.12 “Жиз­
нестойкость” “древнехакасской цивилизации” и в самом деле удивительная, 
поскольку от желания своего изобретателя, она в одни и те же периоды одно­
временно  переживает и “подъем”,  и “упадок”,  и “расцвет”,  и “регресс”,  в 
зависимости от конкурентных соображений автора и тех, кто заказывает ему
50

“древнехакасскую музыку”. Есть над над чем призадуматься, перелистывая 
“страницы”.
Помимо вины за “распад цивилизации”, Л.Р.Кызласов инкриминирует 
“русским завоевателям” и иные прегрешения. “Царизм  превратил прекрас­
ный  привольный  край  в “страну  суровую  и угрюмую”,  в  страну ссылок  и 
каторги, страшную для всего цивилизованного человечества”.
“С тех пор так и повелось -  европейская Россия при всех  режимах ссы­
лает в Сибирь “отбросы” своего общества”. “Насилие и принуждение вызы­
вало отпор, постоянную настороженность и страх. Тогда-то коренные наро­
ды  Сибири  и  стали терять  собственное лицо  и  свою славную  историю”.13 
Ссылка в отдаленные районы страны лиц, неугодных правящему режиму, не 
является российским изобретением. В южные районы Сибири селили воен­
нопленных из других стран хунны  и монголы. О создании таких поселений 
хорошо известно Л.Р.Кызласову.14 Конечно, среди ссыльных были и уголов­
ники,  но было  и  немало образованных  и  предприимчивых людей,  которые 
внесли большой вклад в изучение и культурное развитие Сибири. Приписы­
вать им утрату истории коренных народов, по меньшей мере, нелепо. Проти­
вопоставление “аборигенов” и “пришельцев”  нигде  не  приносило улучше­
ния  жизни,  а  только  обостряло  национальные отношения.  Тем  более,  как 
известно Л.Р.Кызласову, современные  хакасы  “по  происхождению своему 
народ-метис”, в хакасах немало “русской, точнее -  славянской крови”.15 Да и 
сам Л.Р.Кызласов, насколько известно, имеет польские корни. Зачем же своих 
предков пренебрежительно называть “отбросами”?!
В течение предшествующих десятилетий Л.Р.Кызласов судил о послед­
ствиях присоединения к России для коренных народов Сибири в совершенно 
иных -  радужных тонах. Только “благодаря добровольному присоединению” 
к  “Русскому  государству”,  предки  современных  хакасов  были  спасены  от 
угрозы “физического уничтожения”, утверждал он в своих работах, опубли­
кованных в 1950-1980-е  гг.16 И лишь после э гого присоединения “для коренно­
го  населения  Хакасско-Минусинской  котловины  наступил  долгожданный 
период постоянной мирной жизни!”17
При этом нельзя обратить внимание на то, что тематика работ отнюдь не 
требовала от Л.Р.Кызласова высказываться по данному вопросу. Однако он 
регулярно вставлял лицемерные тирады о “спасительной роли великого рус­
ского народа” в судьбах коренного населения Сибири в свои статьи по древ­
ней и средневековой истории, хотя в работах других ученых  ничего подобно­
го нет.
И лишь когда изменилась политическая конъюнктура, “задули ветры пе­
ремен”, Л.Р.Кызласов  впервые решился  высказать свое  подлинное  мнение 
по данному вопросу. В  1992 г. “добровольное присоединение”, которое спас­
51

ло предков хакасов от “физического истребления”, впервые названо “насиль­
ственным захватом хакасских земель”.18
В последующие годы Л.Р.Кызласов с упорством вновь и вновь публику­
ет свои статьи, книги и брошюры, в которых в одних и тех же резких выраже­
ниях негативно оценивает роль “великого русского народа” в исторических 
судьбах коренных народов Сибири. Вопросу присоединения Хакасии к Рос­
сии целиком посвящена его брошюра, вышедшая в 1996 г. в серии “Страницы 
истории  и современность”.19 Разумеется,  в  эпоху  гласности  и  плюрализма 
мнений, Л.Р.Кызласов волен изложить свою точку зрения по любому остро­
му вопросу  истории  Южной Сибири.  Лучше знать его  подлинное  мнение, 
чем  читать лицемерные восхваления  в адрес “спасительной роли великого 
русского  народа”.  Однако  его  рассуждения  на эту тему  имели бы  научное 
значение, если бы он располагал хоть какими-то оригинальными источника­
ми по истории Южной Сибири XVI-XVIII вв. и стремился их объективно ана­
лизировать. Однако им не использованы  новые археологические и этногра- 
фическин материалы.  В списке примечаний нет ни одной ссылки на новые 
архивные данные.20 Фактически содержание его брошюры составляет пере­
сказ известных событий по истории Южной Сибири XVI-XVIII вв., почерпну­
тых из трудов предшественников, со своими претенциозными комментария­
ми. Например, поход русских служилых людей в начале XVII в. на правобере­
жье Енисея Л.Р.Кызласов прокомментировал так: “Воистину алчность при­
шельцев в ту пору не знала границ”.21 С этого времени, по мнению Л.Р.Кызла­
сова, началась “русско-хакасская война”, которая, то разгораясь, то затухая, 
продолжалась “свыше  120 лет”. Хакасское государство оказалось самым креп­
ким оплотом политической власти местных тюркоязычных князей Северной 
Азии”.22 Новая оценка “жизнестойкости хакасского государства” под пером 
Л.Р.Кызласова действительно впечатляет. Он именует четыре небольшие кня­
жества енисейских кыргызов, разместившихся в долине Среднего Енисея, “ха­
касской державой”, “мощным и устойчивым государственным образовани­
ем”, сохранявшим “высокоразвитый экономический и военный потенциалы 
и крепкую политическую организацию”.23 Хотя известно, что в рассматрива­
емый период князья енисейских кыргызов находились то в вассальной зави­
симости от монгольских Алтын-ханов, то от джунгарских контайшей, а вре­
менами платили дань московским царям. Представления о реальных масшта­
бах  происходивших событий и здравый смысл окончательно изменяют авто­
ру, когда он утверждает, что это был “ 120-летний” период “борьбы двух фео­
дальных государств России и Хакасии”.24 При этом он весьма пренебрежи­
тельно отзывается о Сибирском ханстве,  на присоединение которого к Рос­
сии ушло, “как говорится, “за все-про все”, всего  16 лет”, и делает вывод, что 
“Сибирский юрт под управлением  хана Кучума был  не более, чем  эфемер­
52

ным государством” .25 Вот такова подлинная цена рассуждениям Л.Р.Кызла­
сова о “самобытной городской цивилизации” Сибирского юрта, города кото­
рого имели “более чем 200-летнюю историю”.26
Согласно его утверждению: “Именно экономическая, политическая и во­
енная мощь Хакасского государства, веками отлаженная работа управленчес­
кого  аппарата,  высочайшее  дипломатическое  умение  искусно  лавировать 
между тремя грозными  внешними  силами  и врагами, -  в этом заключается 
основная причина 120-летней затяжной борьбы Хакасского государства за со­
хранение многовекового господства над благодатными землями Южной Си­
бири и ее населением”. Причем, “силой и мощью” обладало не только “весьма 
устойчивое  хакасское  государство",  но  и “извечный  царский  род хакасов”, 
обладавший “достоинством, силой духа и свободолюбием”. “Фактически пра­
вящий род хакасов удалился с исторической арены непобежденным”.27
Странно, что уже в самом  начале “ 120-летней” борьбы с Россией кыр­
гызские князья неоднократно обращались к московским царям с просьбами 
о подданстве. И дело всякий раз срывалось, по оценке Л.Р.Кызласова, только 
из-за алчности сибирских воевод. А после угона в Джунгарию в 1703 г. люди 
“извечного  царского  рода”,  оставшиеся  на  родине,  “попрятались  и  затаи­
лись. После многократных погромов, они были  полностью деморалированы 
и  не  имели  никаких  сил  к сопротивлению”.211 Уйти  с “исторической арены 
непобежденными”  и одновременно “полностью деморализованными”  мо­
гут только настоящие “древние хакасы”.
Разумеется, для всестороннего исследования данной проблемы необхо­
димо привлечение исторических, археологических и этнографических дан­
ных в полном объеме. Однако при непредвзятом подходе к анализу даже того 
скромного  круга источников,  который был  известен Л.Р.Кызласову, можно 
было избежать многочисленных ошибок, противоречий и нелепостей, кото­
рыми изобилует его брошюра.  Не мифическая  “хакасская держава”, а ени­
сейские кыргызы действительно оказали русскому продвижению в Южную 
Сибирь упорное сопротивление.  Несмотря  на свою малочисленность,  они 
были воинственным народом, имели сложившуюся военную организацию и 
воинские традиции.29 Уступая русским  в обладании огнестрельным оружи­
ем,  они  могли  в  ряде  случаев  успешно  противостоять  им  на  поле  боя.  Об 
этом задолго до Л.Р.Кызласова писали Н.Н.Козьмин, С.В.Бахрушин, Л.П.По­
тапов.30 Однако главной целью царского правительства в Сибири в XVII в. был 
ясак. Именно борьбой за плательщиков ясака объясняются военные столкно­
вения с енисейскими кыргызами, не желавшими лишаться дани с киштымов. 
Впрочем, кыргызские князья были непротив на определенных условиях стать 
вассалами московского царя, о чем свидетельствуют их посольства. Но кыр­
гызские княжества уже находились в зависимости от монголов, поэтому пе­
53

реход в российское подданство повлек бы крупномасштабную войну, на ко­
торую царское правительство, обладая ограниченными воинскими ресурса­
ми в Сибири, пойти не могло.
Многие  родоплеменные  группы  сибирских  аборигенов,  находящиеся 
на положении “двоеданцев”, или “троеданцев” предпочитали переходить в 
российское подданство”, которое сулило им упорядочение и облегчение по­
датных сборов. Инициаторами этого перехода были представители местной 
знати, за которой признавались  сословные привилегии и выплачивалось “жа­
лование” за содействие в сборе ясака. Уже с  XVI в. “служилые иноземцы” из 
числа  коренных  жителей  стали  привлекаться  на “государеву службу”.  Они 
использовались в качестве проводников, переводчиков, участвовали в воен­
ных действиях против соплеменников. Например, в военных действиях про­
тив войск хана Кучума участвовали отряды служилых  людей из сибирских 
татар.31 В  1628 г. “хакасы-качинцы”, по словам самого Л.Р.Кызласова, “добро­
вольно” сдали свою “Качинскую землицу” енисейским казакам, а затем “часть 
их перешла из ясачного сословия в разряд царских служивых воинов”.32 Они 
принимали участие в войнах с енисейскими кыргызами и сыграли свою роль 
в  присоединении  Южной  Сибири  и  христианизации  коренного  населения. 
Поступая  на царскую служьбу, местные князья  могли рассчитывать на слу­
жебную карьеру и получение дворянства, условием же была присяга на вер­
ность царю и переход в православие. Иногда местные князья пытались с по­
мощью русских властей решить в свою пользу острые противоречия между 
собой.  Например,  жена  кыргызского  князя  Номчи,  чья  соболья  шуба,  по 
мнению Л.Р.Кызласова, стала чуть ли  не  причиной “русско-хакасской  вой­
ны”,  находилась в Томске  вовсе  не для того, чтобы  пощеголять в собольих 
мехах, а “интриговала против остальных князей”. С помощью подобных инт­
риг, как полагал Н.Н.Козьмин, “лелеялись мечты о создании объединенного, 
сплоченного  государства” .33  Несмотря  на  существовавший  антагонизм  и 
военные столкновения в XVII в. и позднее, шел процесс взаимовлияния рус­
ской и аборигенной культур Сибири, о чем свидетельствуют исторические, 
археологические и этнографические источники.
Характеризуя русских людей, российские власти и государство, Л.Р.Кыз­
ласов предпочитает хлесткие, оскорбительные эпитеты: “алчность пришель­
цев...не знала границ”, “вероломные” воеводы, они же -   оголтелые грабите­
ли”. Присоединение  к России он называет одним из “двух зол”.  Российское 
государство именует “чудовищным  катком”,  который  подмял “под себя де­
сятки сибирских  племен  и  народов”.34 Удивительно,  что эти  высказывания 
доносятся  не откуда-нибудь из “призрачного далека”, а публикуются в рос­
сийской столице, где любят порассуждать с высоких трибун о “величии Рос­
сии” и защите интересов русских и русскоязычных где бы то ни было. Предъяв­
ляя счет “за разграбление богатств Сибири”, он утверждает: “В XVII-начале
54

XVIII в. организованные артели так называемых “бугровщиков” разграбили 
все  наиболее  богатые  и  священные  курганы  предков коренных  сибиряков. 
Нарушение вечного покоя мертвых родовичей и былинных героев стало для 
местных обитателей неслыханным доселе святотатством и потрясением”.35 
Бесспорно, “бугровщичесТво” -  позорное явление. Деятельность бугровщи­
ков нанесла огромный урон изучению древних культур Сибири. Однако раз­
грабление сибирских курганов началось задолго до бугровщиков, еще в эпо­
ху бронзы, а в раннем железном  веке приобрело массовые масштабы.
Подобные тенденции в научном творчестве Л.Р.Кызласова наметились 
давно. Искусственно завышая уровень развития “древнехакасской цивилиза­
ции”, приписывая “древним хакасам” достижения культуры енисейских кыр­
гызов, превознося роль “древних и средневековых хакасов” в истории Евра­
зии, он неминуемо искажал и умалял историю других народов. Пытаясь обо­
сновать историчность термина “хакасы”, он выдвинул гипотезу, согласно ко­
торой енисейские кыргызы якобы не являются этносом, а только “аристокра­
тическим династийным родом древних хакасов”.35 Это утверждение является 
грубым искажением истории. “Отняв” таким образом у кыргызов их настоя­
щих предков, он придумал для них мифических “центральноазиатских кирги­
зов”, которых охарактеризовал в качестве “верных слуг юаньских феодалов”, 
“преданных  монголам  карателей”.  Именно  они  якобы  потопили  “в  огне  и 
воде”,  а  точнее  “в  крови",  борьбу  “саяно-алтайских  племен  за  свободу’’37 
Предки целого народа названы “слугами” и “карателями”. В ходе полемики о 
термине “хакасы” Л.Р.Кызласов позволил себе ряд недопустимых высказыва­
ний  в  адрес этнонима “татары”.  Он  называет этот этноним  “неправедным 
именем”, “навязанным прозвищем”, “колониальной кличкой” и утверждает, 
что употребление современными  хакасами самоназвания “тадар”  является 
“национальным позором”, с которым “следует решительно покончить”.3' В 
дореволюционной России термин “татары” использовался аналогично тер­
мину “тюрки”, но не носил оскорбительного оттенка, как пытается утверж­
дать Л.Р.Кызласов. Его утверждения являются оскорблением для миллионов 
российских граждан, для которых этноним “татары” является самоназвани­
ем.
Взгляды Л.Р.Кызласова неоднократно встречали отпор со стороны уче­
ных почти на всем протяжении его “творческой” деятельности. Поэтому не 
случайно  в  его  брошюрах  содержится  немало  огульной  критики  в  адрес 
“официальных советских историков”, которые якобы “сознательно принижа­
ли” уровень развития сибирских народов.39 Обоснованную критику в адрес 
мифической “древнехакасской  цивилизации” Л.Р.Кызласов демагогически 
называет  “историческим  геноцидом” .40  При  этом  особое  раздражение  у 
Л.Р.Кызласова вызывают работы по хакасской этнографии и этнической ис­
55

тории, принадлежащие перу известного ученого В.Я.Бутанаева, много сде­
лавшего для возрождения национальной культуры хакасского народа.41  Его 
труды по этнической истории хакасов получили широкое признание в отече­
ственной и зарубежной  науке.42 Подлинная  этническая  история  хакасов  не 
оставляет камня  на камне от мифической “древнехакасской цивилизации” и 
ее можно спокойно сдавать в архив. Не располагая какой-либо аргументаци­
ей в пользу своих взглядов, Л.Р.Кызласов пытается просто опорочить оппо­
нентов.
Чем бы ни руководствовался Л.Р.Кызласов в своем критическом  пафо­
се, его работы не имеют отношения к поиску научной истина. Попытки про­
тивопоставить “аборигенов” и “пришельцев” носят спекулятивный характер 
и объективно могут способствовать только обострению национальных отно­
шений, что еще никому и нигде не приносило пользы. Сибирь -  родина всех 
населяющих ее народов.

®®®SSG2»<5S®

жүктеу/скачать 9,39 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: