Issn 2308-0590 Индекс 74661 редакциялық кеңес мағауин Мұхтар Қазақстанның халық жазушысы Ғарифолла Есім
жүктеу/скачать 2,46 Mb. Pdf көрінісі
|
- Бұл бет үшін навигация:
- АЛАШТАНУ 2014 №2 (23)
- Резюме Resume АЛАШТАНУ 2014 №2 (23)
- ПЕРЕВОДНАЯ ЛИТЕРАТУРА ВРЕМЕНИ АЛАША (Алаш дәуiрiндегi аударма әдебиет)
- А. НУРАЛИЕВ, доктор филологических наук, профессор Российско-Таджикский (Славянский) университет Республика Таджикистан АЛАШТАНУ
- Ключевые слова
- 2014 №2 (23) АЛАШТАНУ
2014 №2 (23) 48 мемлекет құрушы ұлттың тіл, дін, діл үстемдігі болуы керек. Бесінші, түпкі мақсат: ғылымға, ұлттық салт-дәстүрге негізделген заңға сүйене отырып, Жапонияның үлгісіндегі ұлттық- демократиялық мемлекет құру еді. Бұл бес идея өзінің азаткерлік миссиясын әлі жойған жоқ. Жер үшін, жер мен аспан байлығы үшін, тәуелсіз экономика үшін, тіл мен діл үшін, дін үшін, қазақ ұлтының көзқарасы мен ар-ожданын қорғайтын, ұлтты сыйлауға мойынсындыратын тәуелсіз заң мен тәуелсіз ойлау жүйесін қалыптастыратын тәуелсіз ғылым үшін күрес жолы енді басталды. Демек, Алаш идеясы бүгін де, ертең де өзінің жалғасын табады. Ғаламдастыру дәуіріндегі рухани тәуелділіктен қорғайтын бірден-бір ұлттық бағдарлама осы болып табылады. Шығыс Түркістандағы ұлт-азаттық күрес те осы бес мақсатты жүзеге асыруға ұмтылған халықтық қозғалыс. Қалибек хакім де осы бес мақсат үшін күресті. «Етегімен су ішті, етігімен су кешті». Азаттық аңсаған көштің атойшысы болды. «Аланай асып арпалысты, Бұланай асып буырқанды». Алаш идеясын бойтұмар қып тағып, ар-иманымен қоса жүрегіне ұялатқан арыстармен бірге қазақ
халқының бостандығының рухы болып Еуразияны шарлап жүрді. Олардың бұл аңсары Дәлелхан Жаналтай, Халифа Алтай, Хасен Оралтай, Қамза Ұшар, Құсайын тәйжі сияқты қатарластары мен үрім- ұрпағы арқылы ауа толқындарымен туған еліне жетіп жатты. Солардың талып жеткен дауыстары біздің жүрегіміздегі алаш идеясының қоламтасын қоздатты. Үміт отын жақты. Бұл қолдауды, сіз бен біз сияқты желтоқсан оқиғасына дейін де, сол оқиға тұсында да, одан кейінгі кезеңде де жүргізген астыртын жұмыстарымыздың барысында сезініп отырдық. Әрине, бұл өзегі басқа әңгіменің арқауы. Өкінішке орай (иә, тағы да таусылмайтын өкініштің бірі), біртұтас алаш идеясы үшін күрескен, қазақ ұлтының біртұтас ұлт-азаттық қозғалысының бір бөлігі болып табылатын Шығыс Түркістандағы азаттық майданы туралы және оны «Алаш» партиясымен, «Алашорда» үкіметінің тағдырымен, жалпы қазақ күрескерлерінің тағдырымен байланыстыра зерттеген тұжырымды зерттеу жоқ. Ол туралы пікірлер де Қазақстаннан басқа әр мемлекеттің ұстанған саясатына байланысты қақпайланып жазылып келеді.
Тек Тұрсынхан Қайыркенұлының «Ұмытылған мемлекет» («Синьцзиян (Шығыс Түркістан) қазақтарының ұлт-азаттық қозғалысы. (1940-1949)») атты монографиясы бұл бағыттағы діттеген ділгір еңбек, осы тақырыптың алғашқы кіріспесі сияқты қанаттанды зерттеу болып табылады. Егерде біз
өзіміздің ұлттық
тұтастығымызды дүние қауымдастығы алдында дәлелдеп, мойындатқымыз келсе, онда бұл мәселе ерекше назарға ілінуі тиіс. Бұл мәселеге тұсауы енді ғана кесілген талантты да батыл, көзқарақты тарихшы Бүркіт Аяғанов басқарған Президенттік Мемлекет тарихы институты ерекше ықылас білдіреді деп сенеміз. Бұл ретте Ғылым және Мәдениет министрліктері бас қоса отырып ауқымды Жоба жасаса – деген ұсыныс білдіреміз. Және бұл шара мемлекеттігіміздің идеялогиялық саясатын тұтастандырып, іргесін бекіте түсуге негіз қалауға септігін тигізеді деп толық сеніммен айта аламыз. Осы орайда мынадай ұйымдастыру шаралары назарда ұсталғаны ләзім сияқты: Бірінші, «Біртұтас алаш идесы» деген терминді қалыптастырып, «Біртұтас ұлт- азаттық қозғалысы және Шығыс Түркістан» атты халықаралық ғылыми конференция ұйымдастырып, оған тек қана қазақ ғалымдарын ғана емес, осы тақырыпты қузаған қытайдың, орыстың, американың, немістің, түріктің, ағылшынның, француздың, монғолдың, тай-бэйдің ұлттық ғалымдары мен Шығыс Түркістанның тағдырын шешкен әскери-дипломатиялық келісімдерге қатысқан мекемелердің өкілдерін қатыстыра отырып, келелі кеңес өткізіп, істің бағыт-бағдарын ашып алса, дұрыс болар еді; Екінші, осынау тағдырлы ұлт-азаттық қозғалысы туралы шығарылған дастандардың, қоштасулар мен жоқтаулардың, аңсарлы хаттардың, күнделіктердің, жолжазбалардың, естеліктердің, зерттеулердің, деректі құжаттардың басын қосып, көп томдық етіп АЛАШТАНУ 2014 №2 (23) 49 жарияласа, руханиятымызға қосылған үлкен үлес болар еді. Бұл біздің тәуелсіздігіміздің тарихи беттерін түгендейтін құнды да, тағдырлы басылымға айналары сөзсіз. Мұндай қолжазба мұралар мен мұрағаттық деректердің біразы «Отырар кітапханасы» ғылыми орталығында бар. Ал олардың ұзын санының өзі жүзден асып жығылады екен. Әлі қолға түспегені қаншама; Үшінші, Шығыс Түркістандағы, Моңғолиядағы ұлт-азаттық қозғалысының құрбандарына бұл елдерде ескерткіш қойылмайтыны анық. Сондықтан да осы азаткерлердің тағдырына тікелей қатысты және олардың алғашқы әскерлері жасақталған (бұл құпия емес) шекаралық аудандарға (Жаркентте, Достықта, Мақаншыда, Майқапшағайда) ескерткіш орнатса орынды болар еді. Соның ішінде, Алаш әскерінің ең соңғы шешуші шайқасы өткен, Отыншы Әлжанов сияқты ту ұстаушы азаматты тірідей өртеген Мақаншыдағы «қызыл партизан Мамонтов» атындағы саябақ өте қолайлы жер болар еді деп ойлаймын. Бұл да біздің біртұтас Алаш идеясына, біртұтас ұлт-азаттық көтерілісінің құрбандарына, тәуелсіздігіміздің тарихына деген ұлттық тағзым болары сөзсіз.
50 ПЕРЕВОДНАЯ ЛИТЕРАТУРА ВРЕМЕНИ АЛАША (Алаш дәуiрiндегi аударма әдебиет) В истории мировой литературы художественному переводу принадлежала и принадлежит важная роль. Начиная с перевода «Калилы и Димны» в таджикской литературе и кончая современными переводами из «Шахнаме» Фирдоуси на казахский язык, он непрерывно участвует в литературном процессе наших народов. Общеизвестно, что литература многих стран слагается в основном из двух элементов: из произведений, появившихся в данной стране, и произведений, перенесенных в эту страну из литератур других стран (1,11). Это подтверждают аналогичные процессы, протекающие в таджикской и казахской литературах. Если в таджикскую литературу многое привносилось из арабской и индийской литератур, то в казахскую литературу, особенно с XIX века, в большей мере происходит проникновение многих тем, жанров, сюжетов и.т.д. непосредственно из персидско-таджикской классической литературы или посредством тюрко- чагатайских переводов. Эти произведения, в особенности сюжеты из «Шахнаме» Фирдоуси, быстро проникали в казахскую литературную среду и в устной или в письменной форме распространялись в народе, в какой-то мере становясь «принадлежностью литературы этой страны» (выражение Н.И.Конрада). Закономерно, что сегодня
художественный перевод рассматривается как одна из основных форм литературных связей. Интерес к вопросам перевода во многом обусловлен растущим стремлением к обмену духовными ценностями в мировом масштабе. В области художественного перевода доминирует установка на анализ
художественного образа и тех структурных элементов произведения, которые выступают на первый план при переводе произведения на другой язык. Поэтому исходным пунктом изучения становятся, естественно, проблемы процесса перевода, иначе говоря, сама механика переводческой работы. Сюда относятся и такие вопросы, как мера сохранения при переводе национально-самобытного колорита
литературного произведения. Изучение казахской переводной литературы XIX и начала XX в.в. свидетельствует, что переводчиков преимущественно привлекали те идеи или образы, которые пользовались особым вниманием среди населения и были нужными и важными для литературной действительности той поры, для формирования ее общественной мысли. Великие идеи гуманизма, добродетели, А. НУРАЛИЕВ, доктор филологических наук, профессор Российско-Таджикский (Славянский) университет Республика Таджикистан АЛАШТАНУ УДК 821.512.122.03 Ключевые слова: мировая литература, Алаш, переводы, литературный процесс. 2014 №2 (23) В статье сопоставляются переводы в таджикской и казахской литературах. Автор доказывает, что подавляющее большинство произведений казахских поэтов конца XIX и начала ХХ в.в. не являются переводами в прямом смысле этого слова и в большинстве случаев являются новыми произведениями. 51 высокий патриотизм, призыв к защите Родины от любых посягательств чужеземцев были близки духу казахского народа той поры. Тема и сюжеты "Шахнаме" порою перекликались с героическим эпосом казахского народа «Кобыланды батыр», «Камбар батыр», «Ер Таргын», в которых явно усматривается ее благотворное влияние. Поэтому «Шахнаме» привлекала внимание писателей, и читателей, и слушателей. Переводы «Шахнаме» оказали огромное влияние на становление казахской литературы, и ее первый переводчик Орза Молда является, чуть ли не основателем казахской письменной литературы еще до Абая. В этой связи уместно вспомнить слова академика Н.И.Конрада, что «роль такой чужой литературы в стране, куда она систематически проникает, бывает временами очень велика. Бывают случай, когда какое-либо произведение чужой литературы привлекает большее внимание в данной стране, чем что-либо из появившихся в своей литературе, и оказывает немалое влияние и на свою литературу, и на общественную мысль (2,290). Такая же ситуация была характерна и для казахской литературы этого периода. Т.Изтилеуов является заметной фигурой в истории казахской литературы начала ХХ века. Его роль в становлении казахской письменной литературы послеабаевского периода определена литературоведами в многотомной Истории казахской литературы. «Одним из неоспоримых доказательств благотворного влияния классической литературы Востока на формирование и развитие дореволюционной казахской письменной литературы является творчество Т.Изтилеуова. Место и значение Т.Изтилеуова в казахской литературе определяются прежде всего тем, что он был в ней именно носителем восточной культуры, убежденным пропагандистом и переводчиком лучших литературных образцов, интерпретатором тем, сюжетов и мотивов персидских, арабских и чагатайских источников... В лице Т.Изтилеуова своеобразно соединились поэт-письменник, осваивавший опыт классической литературы Востока, и акын- импровизатор, воспитанный в лучших традициях казахской народной поэзии» (15,19). Таким образом, поэтическое переложение Т.Изтилеуова «Рустам-Дастана», воспроизведвшее героическую часть
«Шахнаме» Фирдоуси, еще более приблизило это гениальное творение к казахскому читателю. Поэтому «Рустем-Дастан» считается замечательным памятником казахской литературы. Академик М.Каратаев писал, что великий труд Т. Изтилеуова, переложившего часть «Шахнаме» на казахский язык, в свое время успешно выполнял свою задачу. (3,68). В истории литературы казахского народа значительное место занимают дастаны, представляющие собой преимущественно литературную обработку или переложение восточных сказочных сюжетов, легенд и преданий на казахский язык. В своей статье «Из истории казахской литературы» М.Ауэзов писал, что существует «целая плеяда поэтов- книжников, освоивших книжно-восточную эпическую культуру, в духе «назира», перепевавших большинство тем и сюжетов арабской, иранской классической поэзии и, кроме того, использующих сюжеты народно- героических и лирико-бытовых поэм, легенд, сказаний многих народов Востока. Сюда относятся перепевы ряда событий – «Шахнаме», «Юсуф-Злихи», «Джамшида», «Кагараман- Катрана», «Шахмарана», религиозно – лирико- бытовых поэм – «Лейли-Меджнун», «Сейфуль Малик», «Боз жигит», «Зияда», «Малике- Хасан», «Шакир-Шакрат», «Мунлык-Зарлык», множества арабо-иранских сказочных тем, разработанных в виде остросюжетных поэм или народных романов, исторических хроник, жизнеописаний, притч, преданий. Есть поэты-книжники, связанные с восточной классической литературой и писавшие почти исключительно на древние книжные сюжеты. К ним относятся Ораз Молда, Майлы Кожа, Мадели, Акылбек Сабал, Маулеки, Шади-торе. Макыш Калтаев, Кашафеддин, Арип и др. Их произведения в большинстве своем изданы в XIX и начале XX в. и составляют в целом свыше 100 поэм» (16,340). Для казахской литературы вторая 2014 №2 (23) АЛАШТАНУ 52 половина XIX и начало ХХ века являются важным периодом. В это время заметно усиливается
просветительское, демократическое направление в литературе всей Центральной Азии. Примечателен тот факт, что в этой обстановке искания в области художественной формы находят свое отражение преимущественно в письменной литературе. «Почти все (казахские) акыны в прошлом, так или иначе, обращались к восточной литературе, разрабатывая восточную тематику, как в перепевах, так и в своих оригинальных произведениях» (4,11). К этому периоду относится творчество группы акынов, получивших в истории казахской литературы название «книжников», обладавших незаурядным поэтическим талантом и создавших оригинальные произведения на темы персидско-таджикской классической литературы, которые стали достоянием казахской письменной литературы. Это и было «началом становления казахской национальной письменной поэзии. Необходимо отметить, что первые казахские письменные поэмы создавались именно на сюжеты литературы Востока... Дастаны на восточные сюжеты, составляющие две трети казахской поэзии, остаются вне поля зрения литературоведов. Есть, правда, отдельные замечания, высказывания, статьи, но они не раскрывают сущности данного явления» (5,26). И в настоящее время в этой области сделано не так много. Ради справедливости надо сказать, что казахско-восточные, в том числе казахско- ирано-таджикские фольклорные и литературные связи вообще и дастаны в частности неоднократно были предметом внимания М.Ауэзова, Р.Бердибаева, М.Божеева, И.Дюсенбаева, Х.Джумалиева, Е.Исмаилова, М.Габдуллина, А.Конратбаева, М.Мырзахметова и др. Они правильно считали, что эти произведения указывают на давние связи казахской литературы с таджикской классической поэзией. Ученые Ш.Сатпаева, У.Кумисбаев и Б.У.Азизбаева, отмечая значение дастанов в литературе казахского народа, подробно проанализировали часть романтических дастанов, а также исследовали взаимосвязи казахской литературы с восточной, привели обширный библиографический материал. Мы в этой части своей статьи сосредотачиваем внимание в основном на некоторых дастанах, которые недостаточно изучены казахскими исследователями в плане сравнительного анализа, кроме того не выявлены и не сопоставлены с оригиналом подражательные произведения в этом жанре. Надо отметить, что в связи с незнанием языка источника, ставшего причиной их появления, эти
дастаны не
подвергнуты сопоставительному изучению с подлинником. Следовательно, не выявлены их общность и отличия в отношении к оригиналу. Бурно начавшиеся казахско-таджикские литературные связи во второй половине XIX в., особенно проявившиеся в творческом освоении выдающихся произведении персидско-таджикской классической литературы в их прекрасных переводах, получают свое дальнейшее развитие в начале ХХ столетия. Поэтому мы сосредоточили свое внимание на восприятие таджикской литературы казахской литературной мыслью. Естественно, что каждая национальная литература не представляет собой какое-то изолированное единство, «она существует как единство в многообразии ее внутренних и внешних, международных связей. И чем больше у нее этих связей, чем интенсивнее она усваивает и перерабатывает инонациональный опыт, тем она богаче и тем быстрее находит доступ в чужеродную культурную среду» (6,4). В этом отношении больше повезло казахской литературе конца XIX и начала ХХ в.в., взрастившей целую плеяду поэтов - книжников, плодотворно осваивающих богатую персидско-таджикскую классическую литературу, потому что «усвоение чужеземного опыта жизнеспособной и здоровой нацией не подавляет ее собственных сил, а наоборот, стимулирует их. Поэтическое открытие не исключает заимствование извне и обозначает лишь, по словам Гегеля, «существенное его преобразование» (6,21). И поэтому нельзя не согласиться с И.К. Горским, что с точки зрения
53 национального новаторства нет принципиальной разницы
между заимствованным и заново открытым. «Национальное новаторство, - пишет он, - в таких случаях необходимо осуществляется способом перенимания художественного опыта других народов (7,21). Но поскольку литературное произведение не является простым повторением или подражанием, оно представляет собой открытие не только в национальном плане. Это сложный диалектический процесс (8,4). Наукой установлено, что мировая литература, представляющая множества национальных литератур, переплетающихся друг с другом, находится в постоянной взаимосвязи в своем развитии. «Даже тогда, когда процесс одного народа совершается через заимствование у другого, - писал В. Г. Белинский, - он, тем не менее, совершается национально (9,29), так как «у каждого народа, вследствие его
национальной индивидуальности, свой взгляд на вещи, своя манера понимать и действовать (9,553). Следовательно, казахские версии известных на Востоке дастанов и произведений классиков восточной литературы являются плодом самобытной национальной литературы на казахском языке, хотя написаны преимущественно путем переложения, свободного адаптированного перевода. «Широкое распространение дастанов на восточные сюжеты в основе своей подготовлено гораздо раньше и явилось закономерным результатом древних культурных связей степного общества и предшествовавшего литературного развития, которое проходило в тесном взаимодействии с культурным и литературным процессами, протекающими в родственных тюркоязычных» (4,10) и соседних (прежде всего таджикского) народов. Часть казахских исследователей склонны к тому, что «поэты-книжники, следуя традиции «назира», занимались переложением на казахский язык произведений восточного фольклора и литературы. Источниками для них являлись в основном прозаические версии (киссы) дастанов, а также сказочные сюжеты народов Востока, которые они излагали в стихотворной форме, полностью следуя оригиналу» (4,11). Но, по нашему мнению, вряд ли все казахские любовно-авантюрные дастаны написаны в форме восточной «назиры». Сравнительный анализ некоторых дастанов показывает, что не все они являются назирой в прямом смысле этого термина. Авторы этих дастанов чаще всего утверждают, что они переложили или перескажут услышанное или прочитанное. Как мы знаем, «назира» предполагает нечто большее, так как в ней должно присутствовать свойства жанра и достоинства, подражаемого произведения. Назира является во всех своих проявлениях «способом литературного состязания, примирением поэтических сил и умений, испытанием творческого мастерства, дающим возможность и утверждается в литературе» (10,413). Помимо того, в казахских киссах и дастанах почти отсутствует намеренное указание на образец, послуживший причиной их появления, что свойственно назире. К тому же, казахских поэтов-книжников больше привлекали идея и сюжет произведений, они меньше заботились о соответствии стихотворных форм. Большинство дастанов сложены
одиннадцатисложным, восьмисложным и другими формами казахского народного стихосложения. Поэтому считаем, что эти дастаны представляют собой стилизованное подражание и заимствование, что проявляется в заимствовании тем, сюжетов, образов и отдельных художественных приемов. При этом следует подчеркнуть, что эти заимствования являются активным развитием воспринятого, своеобразным и многогранным воплощением основных атрибутов перенятого в казахской литературе. Прав У.Кумисбаев когда пишет, что «создание казахских дастанов не является результатом простой «пересадки» заимствованных сюжетов на родную (казахскую - А.Н.) почву. Это – творческое усвоение. Пересказы, переложения, переводы были смысловым, а отнюдь не точным «переводом» в настоящем значении этого слова (5,16).
АЛАШТАНУ жүктеу/скачать 2,46 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|