— Экспрессионист считает, что все, что он может сде-

жет быть усилена сознательной самокритикой. В отно-
шении жизни, эволюции и духовного роста можно
утверждать, что здесь существует невероятная вещь:
этот метод «дать — взять», взаимного обмена, это взаи-
модействие между нашими действиями и их результата-
ми позволяет нам постоянно превосходить себя, свои та-
ланты, свою одаренность.
Эта самотрансцендентальность является самым по-
разительным и важным фактом всей нашей жизни и
всей эволюции, в особенности человеческой эволюции.
На своих дочеловеческих стадиях она, конечно, ме-
нее очевидна и потому может быть действительно при-
нята за нечто, подобное самовыражению. Но на чело-
веческом уровне самотрансцендентальность может быть
не замечена лишь сознательно. С нашими теориями про-
исходит то же, что и с нашими детьми: они имеют
склонность становиться в значительной степени неза-
висимыми от своих родителей. С нашими теориями
может случиться то же, что и с нашими детьми: мы
можем приобрести от них большее количество знания,
чем первоначально вложили в них.
Процесс учения, роста субъективного знания всег-
да в основных чертах один и тот же. Он состоит
 в кри-
тике, обладающей творческим воображением.
Именно
так мы переходим границы нашего пространственного
и временного окружения, пытаясь думать об обстоя-
тельствах
 за пределами
нашего опыта: посредством
критики универсальности, или структурной необходи-
мости, того, что для нас может казаться (или того, что
философы могут описать) как «данное» или как «при-
вычка»; пытаясь найти, сконструировать, изобрести но-
вые ситуации, то есть
 проверочные
ситуации,
 критиче-
ские
ситуации, и стремясь определить место, обнару-
жить и подвергнуть сомнению наши предрассудки и
закоренелые допущения.
Вот каким образом мы поднимаем себя за волосы
из трясины нашего незнания, вот как мы бросаем ве-
ревку в воздух и затем карабкаемся по ней, если
имеется возможность получить точку опоры на любой
маленькой веточке, какой бы она ни была ненадежной.
Наши усилия отличаются от усилий животного или
амебы лишь тем, что наша веревка может зацепиться
в третьем мире критических дискуссий — мире языка,
объективного знания. Это позволяет нам отбросить не-
490
Вт
которые из наших конкурирующих гипотез. Так, если
мы удачливы, мы можем пережить некоторые из наших
ошибочных теорий (а большинство из них являются
ошибочными), в то время как амеба погибает со своей
теорией, со своими убеждениями и своими привычками.
Рассматриваемая в этом свете жизнь есть решение
проблем и открытие — открытие новых фактов, новых
возможностей путем опробования возможностей, пред-
ставляемых в нашем воображении. На человеческом
уровне это опробование производится почти всеце-
ло в третьем мире путем попыток изобразить более
или менее успешно в теориях этого третьего мира наш
первый мир и, возможно, наш второй мир, путем стрем-
ления приблизиться к истине — к более полной, более
совершенной, более интересной, логически более стро-
гой и более релевантной, релевантной нашим про-
блемам.
То, что может быть названо вторым миром — ми-
ром мышления, — становится все больше и больше на
человеческом уровне звеном между первым и третьим
мирами: все наши действия в первом мире подвергают-
ся влиянию со стороны нашего понимания третьего ми-
ра с позиций второго мира. Вот почему невозможно по-
знать человеческое мышление и человеческое «я» без
познания третьего мира («объективного мышления» или
«духа»), и вот почему невозможно интерпретировать
ни третий мир как простое выражение второго, ни вто-
рой мир как простое отражение третьего.
Существует три смысла глагола «to learn», которые
недостаточно различались эрудированными теоретика-
ми: «открывать, обнаруживать», «подражать, копиро-
вать», «делать привычным». Все три смысла могут быть
рассмотрены как формы исследования, открытия и дей-
ствуют с применением метода проб и ошибок, который
содержит элемент случайности (не слишком существен-
ный и обычно в значительной степени переоценивае-
мый) . Значение «делать привычным» этого глагола со-
держит минимум исследования, но оно подготавливает
к действиям для дальнейшего открытия; его, очевид-
но, без конца повторяющийся характер вводит в за-
блуждение.
Во всех этих различных способах учения, приобрете-
ния или производства знания наличествует дарвинов-
ский, а не ламарковский метод: отбор, а не обучение
491

посредством повторения. (Однако мы должны учиты-
вать то, что ламаркизм есть своего рода подобие дар-
винизма и что результаты отбора часто выглядят так,
будто они были продуктами ламарковского приспособ-
ления, обучения посредством повторения: дарвинизм,
можно сказать, симулирует ламаркизм.) Однако от-
бор— обоюдоострый меч: не только окружение выби-
рает и изменяет нас, мы также отбираем и изменяем
окружение, главным образом посредством открытия
новой экологической ниши. На человеческом уровне
мы делаем это посредством сотрудничества со всем
новым объективным миром-—третьим миром, миром
объективного гипотетического знания, которое вклю-
чает объективные новые гипотетические цели и ценно-
сти. Мы не формируем или «обучаем» этот мир путем
выражения в нем состояния нашего ума, да и он не
обучает нас. Мы сами и третий мир растем через
взаимную борьбу и отбор. По-видимому, это справед-
ливо на уровне фермента и гена: генетический код, как
предполагается, действует посредством отбора и отбра-
сывания, а не посредством обучения или распоряжения,
наставления. По-видимому, это еще более справедливо
на всех уровнях, вплоть до искусственного и критиче-
ского языка наших теорий.
С целью более полного объяснения следует сказать,
что органические системы могут рассматриваться как
объективные продукты или результаты пробного пове-
дения, которое было «свободно», то есть неопределен-
но, внутри некоторой области или круга, ограниченно-
го или окруженного пределами своей внутренней ситуа-
ции (особенно своей генетической конституцией) и своей
внешней ситуации (окружением). Не успех, а неудача
приводит затем путем естественного отбора к сравни-
тельному закреплению успешного способа реагирова-
ния. Можно предположить, что генетический код руко-
водит синтезом протеина тем же самым методом: пу-
тем предохранения или устранения определенных по-
тенциальных химических синтезов, а не путем прямой
стимуляции или руководства. Это сделало бы понят-
ным возникновение генетического кода посредством от-
бора. В результате устранения ошибок он превращал
бы свои очевидные распоряжения в запрещения. Одна-
ко, подобно некоторой теории, генетический код был
бы не только результатом отбора, но и действовал бы
492
также посредством отбора, запрещения или предотвра-
щения. Конечно, это только предположение, но, как я
думаю, привлекательное предположение.

жүктеу/скачать 3,46 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: