Избранные работы

их или верил в них. Поэтому можно сказать, что крити-
ческий, или рациональный, метод состоит в том, чтобы
позволять нашим гипотезам гибнуть вместо нас, и в
этом состоит одно из проявлений экзосоматической эво-
люции.
XXII
Теперь я, пожалуй, перейду к вопросу, который до-
ставил мне немало хлопот, хотя в конце концов ответ
на него оказался крайне простым.
Вопрос этот состоит в следующем. Можем ли мы
доказать существование гибкого управления? Сущест-
вуют ли в природе такие неорганические физические
системы, которые могут служить примерами или физи-
ческими моделями гибкого управления?
По первому впечатлению негативного ответа на этот
вопрос придерживаются в неявном виде как многие фи-
зики, которые, подобно Декарту и Комптону, были сто-
ронниками моделей «главного рубильника», так и
многие философы, которые вслед за Юмом или Шли-
ком отрицали возможность чего-то промежуточного
между абсолютным детерминизмом и чистой случай-
ностью. Конечно, кибернетика и создатели вычислитель-
ной техники смогли в последнее время сконструировать
вычислительные машины, сделанные из механических,
электронных и т. п. деталей, но в то же время распола-
гающие возможностями весьма гибкого управления; на-
пример, существуют вычислительные машины со встро-
енным механизмом случайно подобных проб, которые
проверяются или оцениваются посредством обратной
связи (подобно автопилоту или самонаводящему устрой-
ству) и отбраковываются, если являются ошибочными,
Но эти системы, хотя и содержат то, что я называю гиб-
ким управлением, представляют собой, по существу,
сложнейшую релейную систему переключателей. Мне же
хотелось найти простую физическую модель индетерми-
низма Пирса, чисто физическую систему, похожую на
самое что ни на есть размытое облако, находящееся в
постоянном тепловом движении, управляемую другими
размытыми облаками, хотя и менее размытыми, чем:
первое.
Если вернуться теперь к нашей старой шкале из об-
лаков и часов, с облаками на левом краю и часами —
на правом, то мы смогли бы сказать, что нам хотелось
бы найти нечто, лежащее посредине, нечто вроде орга-
54&
иизма или роя мошек, но неживое, — чисто физическую
•систему, управляемую гибко и, так сказать, «мягко».
Предположим, что облако, которым будут управ-
лять, — это газ. Тогда на нашей шкале в крайнее левое
•положение можно поместить неуправляемый газ, кото-
рый очень скоро рассеется и в результате перестанет
•быть физической
 системой.
На правом, же краю нашей
шкалы мы поместим железный цилиндр, наполненный
газом; это и был бы наш пример «твердого», «жестко-
го» управления. В промежутке, но гораздо ближе к
левому краю, оказались бы системы с более или менее
-«мягким» управлением,, такие, как рой мошкары или
огромные сгустки частиц типа газа, удерживаемого
вместе силами взаимного тяготения наподобие солнца.
(А если это управление далеко от совершенства и мно-
гим частицам удается вырваться из-под его влияния, то
для нас это ничего не меняет.) Вероятно, можно счи-
тать, что планеты в своем движении управляются очень
жестко в сравнении с другими системами, конечно, ибо
даже планетарная система есть облако, так же как и
Млечный путь, звездные скопления и скопления звезд-
яых скоплений. Но существуют ли, кроме органических
•систем и гигантских скоплений частиц, другие примеры
каких-то «мягко» управляемых физических систем не-
большого размера?
Мне думается, что да, и я предлагаю поместить по-
средине нашей диаграммы детский надувной шарик, а
-еще лучше — мыльный пузырь; и в самом деле, оказыва-
ется, что это крайне примитивный и в то же время во
многих отношениях превосходный пример или модель
•системы Пирса
 и
«мягкого» способа гибкого управления.
Мыльный пузырь состоит из двух подсистем, кото-
рые и являются облаками и управляются друг другом:
без воздуха мыльная пленка лопнула бы и осталась бы
лишь капля мыльной воды. Но без мыльной пленки воз-
дух в пузыре был бы бесконтрольным и рассеился бы,
шерестав существовать как система. А это значит, что
управление здесь взаимное, оно гибко и имеет харак-
тер обратной связи. И тем не менее различать управля-
емую систему (воздух) и управляющую систему (плен-
ка) вполне возможно. Заключенный в пленку воздух не
только оказывается еще более облакоподобным, чем
окружающая его пленка, но он перестает к тому же и
•быть физической (самовзаимодействующей) системой,
35*
547

стоит нам эту пленку удалить. В отличие от этого сама
пленка после удаления воздуха образует каплю, кото-
рая, хотя и имеет другую форму, все же может рас-
сматриваться как физическая система.
Сравнивая мыльный пузырь с системами, сделанны-
ми из механических и других деталей, подобно преци-
зионным часам или вычислительной машине, мы могли
бы, конечно, утверждать (соглашаясь с мнением Пир-
са), что даже эти механические системы суть облака,
управляемые другими облаками. Но эти «жесткие» си-
стемы специально делаются так, чтобы свести к миниму-
му, насколько это только возможно, воздействие обла-
коподобных эффектов молекулярно-теплового движения
и флуктуации; так что хотя это и об/лака, но их управ-
ляющие механизмы сконструированы так, чтобы подав-
лять или компенсировать, насколько возможно, все обла-
коподобные эффекты. И это верно уже даже относитель-
но вычислительных машин с встроенными механизмами,
имитирующими случайно подобные механизмы проб и
ошибок.
Отличие нашего мыльного пузыря состоит в том, что
он, по-видимому, ближе к биологическому организму:
здесь молекулярные эффекты не устраняются, а оказы-
вают самое непосредственное влияние на функциониро-
вание системы, которая окружена «кожей» — проницае-
мой оболочкой
39
, которая сохраняет «открытость» систе-
мы, ее способность «реагировать» на воздействия окру-
жающей среды в той форме, которая, можно сказать,
«встроена» в организацию системы: если на мыльный
пузырь попадет тепловое излучение, он поглотит тепло
(в принципе так же, как это происходит в теплицах),
заключенный в нем воздух расширится и мыльный пу-
зырь станет подниматься вверх.
Всякий раз, когда мы опираемся на сходство или
аналогию, необходимо, конечно, следить за теми преде-
лами, за которыми они перестают работать, и в этой
связи можно было бы заметить, что по крайней мере
в некоторых организмах молекулярные флуктуации, по
всей видимости, усиливаются и в этом виде использу-
39
Проницаемые оболочки или мембраны, по-видимому, являются
характерной чертой любых биологических систем. (Возможно, это
связано с явлением биологической индивидуализации.) О предысто-
рии взгляда, согласно которому и мембраны, и пузыри суть прими-
тивные организмы, см. [35, с. 111].
548
ются для облегчения действий в направлении проб и
ошибок. Во всяком случае, похоже, что усилители игра-
ют первостепенную роль во всех организмах (которые
·...- с этой точки зрения напоминают вычислительные маши-
ны с их главными переключателями и разветвленной
сетью реле и усилителей). А ведь в мыльном пузыре
никаких усилителей нет.
Но как бы то, ни было, наш мыльный пузырь дока-
зывает, что естественные физические облакоподобные
системы, которые гибко и мягко управляются другими
облакоподобными системами, действительно существуют.
(Между прочим,, пленка пузыря совсем не обязательно
должна быть органической природы, хотя среди обра-
зующих ее молекул и должны быть достаточно боль-
шие.)
XXIII
Эволюционная теория, предложенная выше, позво-
ляет сразу решить и вторую из наших проблем — клас-
сическую декартовскую проблему об отношении духов-
ного и телесного. Она решает эту проблему не опреде-
лением того, что такое «разум» или «сознание», а путем
характеристики некоторых сторон эволюции разума или
сознания и тем самым характеристики их функции.
Следует предположить, что сознание развилось из
незначительных источников, возможно, его первой фор-
мой было неясное чувство раздражения, испытывавшееся
организмом каждый раз, когда надо было решить ка-
кую-нибудь проблему, например проблему удаления от
раздражающего вещества. Но как бы там ни было, соз-
нание оказалось важным эволюционным фактором, а
с течением времени еще более важным, по мере того
как оно стало позволять

жүктеу/скачать 3,46 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: