Жылына 4 рет шығады

 
                                                                 
 
 
Хабаршы 
№2- 2015 ж. 
   
 
 
305 
Русского  Географического  общества.  В  работе  общества  археологии,  истории  и  этнографии  при 
Казанском  университете  активное  участие  принимали  студенты  М.  Сыздыков,  А.  Идигин,  А. 
Беремжанов, 
способствовавшие 
пополнению 
коллекции 
эпическими 
произведениями, 
фольклорными  материалами,  этнографическими  предметами.  В  состав  научного  общества,  на 
правах члена-сотрудника, входил Бахытжан Каратаев [1, с. 199]. 
В рапорте  исполняющего  должность  управляющего областью Оренбургскими  киргизами  от 
21  сентября  1867г.  под  №7628  статского  советника  К.Р.  Орловского  Оренбургскому  генерал-
губернатору указывается, что в члены сотрудники Оренбургского отдела ИРГО изъявили желание 
поступить  старший  переводчик  областного  правления  надворный  советник  С.А.  Батыршин  и 
султан,  штаб-ротмистр  Тлеумухаммет  Сейдалин  2-й.  При  этом  научный  круг  интересов  С.А. 
Батыршина  указывается  как  ориенталистика,  Т.К.  Сейдалин  называется  специалистом  по  части 
географии  и  этнографии  области  Оренбургских  киргизов.  Полезность  Т.  Сейдалина  обществу, 
аргументируется К.Р. Орловским тем, что в соответствии с занимаемой должностью он часто ездит 
по казахской степи и может собирать сведения в своих поездках [6, л. 52]. В «Полных сведениях об 
отношениях  членов  отдела  к  отделу  (по  29  октября  1872  г.)»  ИРГО  приводятся  сведения  о 
действительных  членах  Оренбургского  отдела  ИРГО,  которые  пожертвовали  единовременно  100 
рублей:  Асате  Кулумбаеве  -  помощнике  Николаевского  уездного  начальства  в  звании  заурядный 
хорунжий,  Бек-Мухамеде  Карныкове  –  Дамдарском  волостном  управителе,  Сеидхане  Ахметовиче 
Джантюрине,  Минайдаре  Яраспаеве  (казах),  Нуркане  Мурзабакин  Саванбаеве  (казах)  Саутбае 
Тлемисове  в  звании  заурядный  хорунжий,  Умуртае  Кунтекове  (казах)  [7,  л.  11-15].  В  данных 
личного состава служащих в Оренбургской губернии Тургайской и Уральской областях на 1880 год 
С.А. Джантюрин, У. Кунтеков, Карныков Б., Н. Саванбаев, У. Танобаев, С. Тлемисов, М. Яраспаев 
также  указываются  в  действительных  членах  списка  личного  состава  Оренбургского  отдела 
Императорского  русского  географического  общества.  В  качестве  сотрудников  названы  также 
Алтынсарин Ибрагим, Беркимбаев Дербисалий, Даулбаев Бийбит, Т.А. Сейдалин 2-й [8, с. 395-397]. 
В «Журнале общего собрания» от 15 ноября 1873 г. отмечается, что к числу лиц, желающих 
заняться  по  предложению  Отдела  наблюдениями  над  грозами,  осадками  и  состоянием  рек  в 
Илецком  уезде  Тургайской  области,  изъявили  готовность  присоединиться  кассир  Ойсылкара 
(фамилия кассира не называется – Н.Т.) и общественный судья Тнымбай Санзыбеков [9, л. 19-30]. 
Согласно  другому  рапорту  исполняющего  должность  управляющего  областью  Оренбургскими 
киргизами  от  5  декабря  1867  г.  под  №9454  статского  советника  К.Р.  Орловского    на  имя 
Оренбургского генерал-губернатора указывается, что в члены-соревнователи Оренбургского Отдела 
ИРГО,  изъявил  согласие    вступить  Управляющий родом  жаппас есаул  Бермухамед  Куламбаев  [6, 
л.79]. Он был также почетным членом Оренбургского губернского статистического комитета [1, с. 
211]. В «Журнале годового общего собрания» Оренбургского отдела ИРГО 14 января 1874 года на 
странице  78  произведена  запись,  что  ордынцам  (жителям  Букеевской  Орды  –  Н.Т.),  которые 
платили взносы по 50 рублей было сделано предложение стать действительными членами общества. 
Перечисляются  следующие  лица:  есаул  султан  Махмуд  Джантюрин,  заурядный  хорунжий  Ураз 
Арапов, почетный казах Аракарагайской волости Отеп Танаблев,  почетный казах Ибрай Уразбаев, 
казахи Отеген Кубин и Найда Сарыбелев [9, л. 31-38]. 
Образованные  представители  казахского  общества  привлекались  к  различным  работам  в 
составе различных экспедиций, выполнявших определенные задачи колониальной администрации. 
В  частности,  султан  Т.  Сейдалин  2-й  работал  переводчиком  при  полковнике  Генерального  штаба 
В.Д.  Дандевиле,  когда  тот  производил  рекогносцировку  для  военного  Темировского  укрепления. 
Эта рекогносцировка дала подробные сведения о Красноводском заливе, через десять лет ставшего 
базой  для  дальнейшего  движения  в  Закаспийский  край.  В  1859  г.  вместе  с  Л.  Плотниковым  Т. 
Сейдалин  побывал  на  реках  Эмба,  Сагыз,  Тик-Темир  с  целью  землеустройства  откочевавших 
казахов  и  знакомства  с  рыбопромышленниками  Каспия  [10].  В  1871  г.  вместе  со  статистом  А.А. 
Тиллоон проводил перепись населения Николаевского уезда, в 1874 г. провел перепись еще четырех 
волостей  этого  же  уезда.  Штабс-ротмистр  Т.  Сейдалин  2-йотозвался  также  на  приглашение 
Оренбургского  Отдела  ИРГО  производить  метеорологические  наблюдения  в  Николаевском  уезде 
Тургайской  области.  Об  этом  сохранилась  запись  в  «Журнале  общего  собрания»  от  14  февраля 
1873г.  на  странице  52  [9,  л.  14-18].  По  долгу  службы  он  занимался  также  проведением  Первой 
Всеобщей переписи населения в Российской империи 1897г. по Кустанайскому уезду.  
Д. Беркимбаев с юных лет стал сопровождать экспедиции. Например,  именитого востоковеда 
России  В.  Вельяминова-Зернова,  в  1880  году  он  сопровождал  географа-ученого  Н.М. 
Пржевальского,  который  остановился  в  Оренбурге  и  через  территории  нынешнего  Актюбинска, 

 
                                                                 
 
 
Хабаршы 
№2- 2015 ж. 
   
 
 
306 
Карабутака,  Иргиза  вдоль  реки  Сырдарьи  доехал  до  Ташкента  [11].  В  60–70-х  годах  XIX  века  Д. 
Беркимбаев сам возглавлял исследовательскую экспедицию, вышедшую в сторону Орска и Иргиза с 
целью  создания  почтовых  трактов.  Экспедиция  наметила  открыть  от  Орска  до  Казалинска  30 
станций. Этот тракт через Актюбинск, Челкар, Кандагачскую долину, Уил со временем соединился 
с  трактами,  идущими  на  Уральск  [11].  В  свою  очередь  С.А.  Джантюрин  вошел  в  комиссию  по 
рассмотрению протяженности и значении Оренбургско-Самаркандо-Пешаверской железной дороги 
[9, л. 39-40].В экспедицию по обследованию земель Казахстана под руководством исследователя и 
статиста  Ф.А.  Щербина,в  1896  году  был  привлечен  студент  Петербургского  лесотехнического 
института  А.  Букейханов.  Он  принял  деятельное  участие  в работе  экспедиции  за  весь период его 
проведения  на  территории  Казахстана.  Казахскому  студенту«удалось  получить  представление  о 
формировании  естественно-исторического  районирования,  он  определил  и  уточнил  «естественно-
исторические 
районы» 
Павлодарского, 
Семипалатинского, 
Караралинского 
уездов 
Семипалатинской области и Омского уезда Акмолинской области. Подобная работа в Степном крае 
была  проведена  впервые»  [12].  В  результате  был  составлен  четырехтомник  “Материалы  по 
киргизскому  землепользованию”.В  различных  экспедицияхучаствовал  по  долгу  службыи  А. 
Сейдалин. Вместе с В.В. Григорьевым в 1857 г. он объездил восточные части Оренбургской степи, в 
1859 г. принял участие в экспедиции капитана К. Бутакова [4].  
Результатами  этих  экспедиций  стали  подробные  описания  географических,  климатических 
особенностей  многих  малоисследованных  местностей  казахской  земли,  открытие  новых 
месторождений  полезных  ископаемых,  описание  новых  видов  растений  и  животных, 
этнографические,  антропологические  исследования  коренного  населения,  открытие  многих 
археологических памятников, выявление «излишков» земель, изучение географического ландшафта 
для проведения железнодорожных трасс и многое другое. 
Знание  местности  и  наличие  специального  образования  делало  некоторых  представителей 
казахского  общества  компетентными  специалистами  в  определенной  сфере,  что  в  свою  очередь 
использовалась  российскими  исследователями,  чиновниками  в  проведении  своих  научных 
исследований. Так, геодезисту Внутренней Орды Акбаеву было поручено чертить карты о песках к 
донесению  Л.Н.  Плотникова.  Акбаев  работал  учителем  в  Торгунской  участковой  школе,  которая 
была расположена в 4 или 5 верстах от Ханской Ставки в Букеевской Орде. Согласно донесению 
Л.Н.  Плотникова  Акбаеву  было  поручено  составить  новые  карты  о  песках,  так  как  старые  были 
утеряны. Необходимо было восстановить прежние карты по памяти. Для этого ему рекомендовали 
использовать  документы  о  песках,  имеющиеся  при  делах  канцелярии  председателя  Временного 
Совета  [13,  л.  39].  13  декабря  1869  г.  ОО  ИРГО  обратился  во  Временный  совет  по  управлению 
Внутренней Киргизской Ордою с просьбой вновь составить карты, необходимые для приложения к 
статье  Л.Н.  Плотникова  о  движении  песков.  Прежние  карты  были  утрачены,  в  связи  с  чем, 
задерживался  выпуск  «Записок».  14  февраля  1870  г.  Временный  совет  направил  в  Оренбургский 
Отдел  ИРГО две  карты Внутренней  Киргизской  Орды.  Первая  карта была  подготовлена  согласно 
съемкам  генерал-майора  Яковлева,  произведенным  в  1840  г.,  а  вторая  была  сделана  штабс-
капитаном  Генерального  штаба  Большаковым  в  1844  г.  При  этом Временный совет  сообщал,  что 
составление  карт  было  задержано  ввиду  служебной  занятости  геодезиста  Акбаева  и  болезни 
помогавшего ему школьного учителя Токсанова [14, с.112]. 
На  одном  из  собраний  общества  председатель  А.К.  Гейнс  заинтересовал  присутствующих 
членов сообщением о предпринятом им исследовании юридических обычаев казахов. При этом А.К. 
Гейнс  отметил,  что  большая  помощь  ему  была  оказана  со  стороны  действительного  члена  С.А. 
Джантюрина.  Основная  цель  исследования  заключалась  в  выявлении  источника  происхождения 
этих обычаев и опровержения мнения некоторых ученых о зарождении обычаев у казахов вместе с 
мусульманством. В своих аргументах Гейнс А.К. ссылается на данные письменных источников как 
Марко  Поло,  Плано  Карпини  и  других  путешественников,  которые  описывали  в  своих  работах 
обряды  идолопоклонничества  у  татар  улуса  Бату  хана.  Признаки  средневековых  религиозных 
верований сохранились в обычаях казахов, считал докладчик. Ученый заключает, что проведенное 
им  с  С.А.  Джантюриным  исследование  по  изучению  юридических  обычаев  казахов,  выявило  их 
сходство со средневековыми обычаями  монгольского  времени с  незначительными  изменениями  в 
отношении наказания, что «деяние, которое в древности имело значение тягчайшего преступления, 
снизошло ныне на степень только неприличия» [15, с. 61]. С научными обществами сотрудничал и 
хан  Жангир.  Циркулярное  письмо  о  создании  музея  при  Неплюевском  военном  училище  был 
отослан также хану Жангиру как одному из покровителей наук и любителю познаний [16, л. 6]. В 
ответ было получено письмо от 29.01.1831 г. со ставки при Нарын-песках, в котором казахский хан 

 
                                                                 
 
 
Хабаршы 
№2- 2015 ж. 
   
 
 
307 
сообщал,  что  с  Г.  Карелиным  он  отправляет  часть  казахской  мужской  и  женской  одежды  и  в 
скорейшем времени обещает дополнить все вещи, в том числе и предметы хозяйственного быта с 
целью дальнейшего содействия созданию музея [16, л. 33]. 
Научная  деятельность  казахской  интеллигенции  получила  отражение  на  страницах 
периодической  печати.  Результаты  своих  научных  изысканий  представители  казахской 
национальной  интеллигенции  печатали  в  российских  изданиях  -  «Северная  пчела»,  «Санкт-
Петербургские  ведомости»,  «Этнографический  сборник»,  «Известия  ИРГО»,  «Охота»,  а  также  в 
периодике Астраханской, Саратовской губерний, Казанского университета. На страницах «Записок» 
и  «Известий»  публиковались  работы  по  истории,  этнографии,  статистике,  зоологии,  ботанике, 
географии,  геологии,  метеорологии  и  другим  областям  науки.  Однако,  приоритетными  были 
историко-этнографические исследования. В.Н. Плотниковым в «Записках» отдела были напечатаны 
«Заметки  на  статью  Алтынсарина  “Очерк  киргизских  обычаев  при  сватовстве  и  свадьбе»  [14,  с. 
112].  Указанная  статья  И.  Алтынсарина  была  прочитана  на  заседании  Оренбургского  отдела  23 
марта 1868 г., о чем есть запись в годовом отчете. За заседании от 29 апреля была прочтена статья 
члена-сотрудника султана Сейдалина 2-го «О хлебопашестве на реке Тургае», переданная в отдел 
[17,  л.  8  об.].  Работы  по  этнографии  казахов  М.  С.  Бабажанова,  Т.  Сейдалина,  С.  Жантюрина,  Б. 
Наурызбаева,  X.  Каржасова  получили  высокую  оценку  научными  обществами  и  были 
опубликованы в различных выпусках [3, с. 123].  
Сбором образцов казахской  поэзии занимались Т.  Сейдалин совместно  с  С.  Джантюриным. 
Они  записали  казахские  песни,  посвященные  руководителю  национально-освободительного 
восстания Кенесары под названием  «Песня о Кенесары»  [1, с. 211]. Материал был опубликован в 
«Записках  Оренбургского  отделения  РГО»  [4].  На  страницах  «Известий»  общества  археологии, 
истории и этнографии в 1905 г. Бекимов М.Н. опубликовал этнографический материал «Свадебные 
обряды киргизов Уральской области» [18, с. 382-592]. В статье подробно описываются свадебные 
обряды  как  сватовство,  калым,  свидание  жениха  и  невесты,  прощание  с  родным  аулом  и  отъезд 
невесты в аул жениха. Труды по этнографии писал и А. Букейханов. Известны его научные работы 
«Женщина  по  киргизской  былине»,  «Кобланды».  Он  работал  также с  архивными  документами. В 
частности,  работа  «Из  бумаг  султана  Большой  Киргизской  Орды  Сьюка  Аблайханова»  А. 
Букейханова основанана материалах переписки султана С. Аблайханова с царской администрацией 
[19, с. 22].  
Отдельные  работы  посвящались  социально-экономическим  проблемам.  Так,  в  «Записках 
Оренбургского отдела Русского географического общества» в 1870 г. была опубликована статья «О 
развитии  хлебопашества  по  бассейну  реки  Тургая»  Т.  Сейдалина,  в  1883  г.  в  «Журнале 
коннозаводства»  были  опубликованы  «Очерки  киргизского  (казахского  –  К.Г.)  коневодства»  С. 
Джантюрина [4]. В 1861 г. Б. Даулбаев опубликовал статью «Записка о хозяйстве, скотоводстве и 
других средствах к существованию ордынцев, кочующих в Зауральской среде» в органе Вольного 
экономического общества – в журнале «Экономические записки». 
Казахская  интеллигенция  затрагивала  актуальные  проблемы  хозяйственной  деятельности 
казахского  общества,  писала  о  вопросах,  связанных  с  проведением  переселенческой  политики 
царизма, о последствиях земельной реформы, влиянии происходивших изменений на традиционный 
тип  хозяйства.  На  страницах  периодической  печати  сохранились  сведения,  что  казахи  состояли  в 
сельскохозяйственных  обществах.  Действительно  в  январе  1902  г.  в  г.Санкт-Петербурге  было 
учреждено  «Особое  совещание  о  нуждах  сельскохозяйственной  промышленности».  Основной 
задачей,  поставленной  перед  данным органом,  было  «выяснение  проблем в сельскохозяйственной 
промышленности  Российской  Империи  и  выработку  мер,  направленных  на  ее  улучшение»  [20]. 
Были  организованы  местные  сельскохозяйственные  общества,  в  том  числе  и  на  территории 
Казахстана. 
Например, 
Тургайское 
сельскохозяйственное 
общество, 
Семиреченское 
сельскохозяйственное общество в г.Верном Семиреченской области [21]. В «Тургайской газете» от 
1903  года  под  №22  был  опубликован  «Журнал  собрания  членов-учредителей  «Тургайского 
сельскохозяйственного  общества»  (от  17  мая  1903  г.),  в  котором  указывается,  что  секретарем 
общества был избран И.М. Кубангулов, казначеем А.Б. Балгимбаев, членами совета Д. Беркимбаев, 
Б.  Наурызбаев,  К.  Беремжанов,  С.  Атабаев,  А.  Тулькубаев  и  др.  [22,  с.  1].  По  утверждению  В.З. 
Галиева  Тургайское  сельскохозяйственное  общество  было  создано  русскими  и  казахскими 
предпринимателями    из  Актюбинского  и  Кустанайского  уездов  для  развития  животноводства  в 
целях дальнейшей его продажи. Ученый утверждает, что на очередном заседании Совета общества в 
январе 1904 года были приняты в его состав около тридцати человек казахов-предпринимателей. К 
перечисленному  выше  списку,  он  добавляет  также  Сеит-Батала  Нурмухамедова,  Ахмет  Гирея 

 
                                                                 
 
 
Хабаршы 
№2- 2015 ж. 
   
 
 
308 
Косвакова,  Мамбетжана  Ибрагимова,  Сабыра  Киикина,  Мырзагула  Куайдарова,  Баймухамеда 
Алдиярова,  Мустафу  Яппысбаева,  Картая  Никеева,  Шахмурата  Алматова,  Фиргалия  Юсупова, 
Пангирея  Нурмухамедова  [2].  В  рамках  подобных  организаций  прогрессивная  часть  казахской 
интеллигенции  искала  пути  решения  проблемы  сокращения  пастбищ  и  как  следствие  кризиса 
традиционной  формы  хозяйствования  казахов.  Анализ  социально-экономического  положения 
казахского аула, обсуждение альтернативных форм хозяйствования проводился в их публикациях. 
На  практике  занимавших  определенные  чиновничьи  должности  образованных  казахов 
колониальные власти привлекали в пропаганде перехода к оседлым формам хозяйства [1, с. 201]. По 
мнению  исследователей,  сказывалась  и  недостаточность  компетентных  специалистов  в  среде 
казахской  интеллигенции:  «Казахских  профессионалов-экономистов  и  аграриев  имелось 
недостаточно среди подготовленных служащих. Казахские представители в подобных организациях 
рассчитывали на консультативную помощь специалистов и вероятно занимались самообразованием 
по  востребованным  дисциплинам»  [1,  с.  200].  Колониальные  власти  применяли  представителей 
казахской национальной интеллигенции в информировании и убеждении аульных кочевых общин к 
переходу к новым формам хозяйствования.  
На  практике  встречалась  и  такая  деятельность  научных  обществ  как  оказание  социальной 
помощи  местному  населению.  Так,  Императорское  вольно-экономическое  общество  передало  А. 
Букейханову  1000  руб.  для  голодающих  казахов  Семипалатинской  области.  На  эти  средства  А. 
Букейханов  закупил  муку  для  наиболее  голодавших  районов,  в  этом  ему  помогали  коллеги  по 
экспедиции  Щербины  И.Ф.  Гусев,  казахи  Махат  Акаев  и  Тохмухамед  [19,  с.  19-20].  По  всей 
вероятности,  инициатива  исходила  от  самих  членов  общества  и  не  являлась  направлением  их 
деятельности.  Средства,  возможно  также  были  собраны  как  пожертвования  и  переданы  именно 
представителю местной интеллигенции в оказании помощи сородичам. 
Приложения  к  работе  Л.Н.  Плотникова  «О  необходимости  и  средствах  предупреждения 
дальнейшего  развития  сыпучих  песков  в  степях  Внутренней  Киргизской  Орды»,  подготовленные 
геодезистом Акбаевым и учителем Токсановым были изданы во втором выпуске «Записок» (1872). 
В  четвертом  выпуске  «Записок»  Оренбургского  отдела  РГО  была  опубликована  работа  Б.Д. 
Даулбаева  за  «Рассказ  о  жизни  киргиз  Николаевского  уезда  Тургайской  области  (1830-1880  гг.) 
(1881) [13, с. 112]. 
Казахская  интеллигенция,  участвовавшая  в  деятельности  научных  обществ,  активно 
публиковала  свои  работы  и  на  страницах  средств  массовой  информации.  Много  работ  можно 
обнаружить на страницах «Тургайской газеты». Именно на страницах этой газеты появились первые 
научные и публицистические работы А. Байтурсынова. В частности такие статьи как «Киргизские 
приметы  и  пословицы»,  «Бестамакская  волость  Актюбинского  уезда»  [2].  Г.  Балгимбаевне  только 
опубликовал  свою  работу  «От  колыбели  до  могилы  (очерки  киргизского  быта)»  в  «Тургайской 
газете», но работал определенный период редактором газеты [2]. М. Бийсенов опубликовал статью 
«Уркер»  (киргизская  легенда)  в  «Тургайской  газете»  №25  за  1897  год  в  разделе  «Маленький 
фельетон»  [23,  с.  3].  В  последующих  номерах  была  опубликована  его  статья  «Предостережения 
покойника» (№28 за 1897 г.) [24, с. 4]. Наурызбаев Б. в  «Тургайской газете» №16 за 1898 год «О 
деятельности  киргизских  властей»  пишет  о  том,  что  волостные  управители  должны 
руководствоваться инструкциями, принимать меры, удовлетворять жалобы согласно параграфу 181 
инструкции 1894 г. обвиняет волостных во лжи, коррупции, невежестве, конокрадстве, по поводу 
которого волостные принимают меры [25, с. 1]. Т. Сейдалин в «Тургайской газете» за №17 1898 г. 
опубликовал казахское предание «Происхождение кукушки» [26, с. 2]. 
Отдельные  представители  привлекались  для  составления  фундаментальных  изданий.  В 
частности, известно что А. Букейханов вошел в состав редакционно-авторского коллектива издания 
"Россия. Полное географическое описание нашего отечества", изданном в 1903 году в Петербурге. В 
этом издании А. Букейханов написал раздел "Распределение населения киргизского (т.е. казахского) 
края по территории, его этнографический состав, быт и культура", где он описал археологические 
памятники, собрал сведения по истории, экономике, культуре, быту казахского народа.А. Сейдалин 
участвовал  в  составлении  обозрения  Туркестанского  края  по  приглашению  губернатора  К.П. 
Кауфмана. В 1876 г. он был приглашен на Всемирный конгресс востоковедов [27]. 
Действительный член Оренбургской ученой архивной комиссии М.С. Рамеев в 1904 г. принес 
в дар музею комиссии старинную рукопись на джагатайском наречии, которую комиссия переслала 
действительному члену профессору В.В. Бартольду с просьбой просмотреть рукопись и дать отзыв. 
Перевод рукописи при этом был сделан на русский язык А.В. Васильевым и Г.Г. Балимбаевым. Это 
анонимное  сочинение  было  издано  в  Казани  лектором  Халфиным  в  1822  году  под  заглавием 

 
                                                                 
 
 
Хабаршы 
№2- 2015 ж. 
   
 
 
309 
«Жизнь  Джангиз-хана  и  Аксак  Тимура»,  вторая  часть  под  названием  «История  Тимура»  вошла  в 
«Турецкую хрестоматию» профессора И.Н. Березина [28, с. 117].  
Вклад  казахской  интеллигенции  в  проведение  научных  исследований,  в  организацию 
экспедиций,  переписей,  составление  описаний  и  обозрений  определенных  регионов  Казахстана, 
Киргизии,  Средней  Азии  и  других  территорий  поощрялся  различными  наградами  и  званиями.    К 
примеру,  за хорошую  организацию  переписи  султан Тлеу-Мухамед  Сейдалин  2-й  получил  темно-
бронзовую медаль [10]. За содействие в проведении экспедиций и другие заслуги 31 августа 1881 
года  Д.  Беркимбаеву  вручили  орден  Станислава  III  степени.  Генерал-губернатор  Л.  Баллюзек  
выразил  личную  благодарность  «…в  особенности  штаб-ротмистру  султану  Сейдалину  -2…»  за 
вклад  в  работе  по  этнографическому  исследованию  казахов  «…Малой  Орды  и  части  Средней…» 
[4].  С.-М.  Бабаджанов  был  первым казахом,  награжденным  в 1863  г. серебряной медалью РГО  за 
«начальное  содействие  трудом  отделения  этнографии  и  доставлением  статей  о  быте  киргизов 
(казахов  –  К.Г.)  и  разных  этнографических  предметов»  [4].  Из  числа  именно  выпускников 
факультета  восточных  языков  Санкт-Петербургского  университета  был  выбран  претендент  на 
ученую  степень  кандидата  наук.  Университетская  комиссия  в  1888  году  посчитала  Кульманова 
достойным степени кандидата наук [1, с. 67]. За опубликованную в четвертом выпуске «Записок» 
Оренбургского  отдела  РГО    работу  «Рассказ  о  жизни  киргиз  Николаевского  уезда  Тургайской 
области (1830-1880 гг.) (1881) Б.Д. Даулбаев был удостоен серебряной медали [14, с. 112].  
Таким  образом,  в  XIX  веке  большая  часть  образованной  и  социально  активной  казахской 
интеллигенции  была  вовлечена  в  научные  исследования  края.  Казахи,  получившие  образование  в 
российских учебных заведениях, соответственно знавших хорошо русский язык, использовались в 
качестве переводчиков при сборе этнографических материалов и для их интерпретации, пониманию 
особенностей  национальной  культуры.  Знание  местности,  маршрутов  представителей  казахского 
общества  колониальная  администрация  стремилась  использовать  для  сопровождения  военных  и 
научных  экспедиций  в  целях  обеспечения  их  безопасности  и  достижения  заданной  цели,  для 
составления  карты  местности.  При  проведении  переписей,  сборе  статистических  материалов, 
принимавших все более регулярный характер, стали также привлекаться компетентные казахи.  
Представители  казахской  интеллигенции  способствовали  своими  знаниями  о  родном  крае 
углубленному  изучению  территории  казахской  земли  российскими  учеными,  научными 
обществами. Принимая участие в деятельности научных обществ, на собраниях научных обществ, 
публикуя  свои  изыскания  в  изданиях  научных  обществ,  членами  которых  они  были,  а  также  в 
местной периодической печати, казахская интеллигенция преследовала цель не только ознакомить с 
результатами исследований ученое сообщество. В своих статьях она предлагала свои практические 
суждения  по  поводу  способов  решения  тех  или  иных  наиболее  острых  проблем  казахского 
общества. 
Проблемы, связанные с проведением административных и социально-экономических реформ 
на  территории  Казахстана  волновали  местную  национальную  интеллигенцию.  Находясь  на 
определенной чиновничьей должности, они не могли решить эти проблемы, так как им приходилось 
подчиняться  общегосударственной  системе  управления.  В  связи  с  чем,  одним  из  способов 
заставлявших их искать выходы из сложившейся для казахского народа ситуации, предоставлявшая 
возможность предложить способы, пути решения наиболее остро стоящих вопросов была научная 
или общественная деятельность. По сути, научная деятельность составляла на тот период одну из 
форм  общественной  работы,  так  как  научные  общества  существовали  на  пожертвования  своих 
членов.  Именно  в  рамках  этих  общественных  организаций  казахская  интеллигенция  набиралась 
опыта  изучения,  создания  письменной  истории  народа  в  условиях  нового  времени,  с  позиций 
сложившихся  исторических реалий. В сборе материала,  их  публикации  в  научных  периодических 
изданиях,  СМИ  просвещенная  часть  казахского  общества  видела  способы  сохранения  своей 
культуры,  подчеркивая  её  специфику.  Пыталась  обратить  внимание  общественности  и 
колониальных  властей  на  её  самобытность.  Работа  в  научных  обществах  способствовала 
профессиональному  и  интеллектуальному  становлению  представителей  казахской  интеллигенции, 
сближала с передовой российской интеллигенции. Через призму научных и общественных взглядов 
в  перспективе  шло  формирование  политических  идей  прогрессивной  части  казахского  общества, 
что  предопределило  создание  собственных  органов  печати,  политической  партии,  политической 
программы, в котором предлагались пути дальнейшего развития казахского этноса. 
 

жүктеу/скачать 6,08 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: