Жестокая и необычная кара — как

Мой подход к общению в эфире
Свое ежевечернее ток-шоу на CNN я считаю разговором, который
волей случая происходит перед телекамерой. Я не считаю нужным
провоцировать конфликты. В отличие от некоторых других телеведущих,
например Сэма Дональдсона, я не считаю, что для получения серьезных,
веских ответов нужно обязательно налетать на собеседника коршуном и
вещать прокурорским тоном. Я предпочитаю создать непринужденную
обстановку, расположить гостя к себе и таким образом провести интервью,
которое и зрелищно, и содержательно.
Если интервью ни о чем не расскажет людям, от этого не будет проку
ни мне, ни моему гостю — значит, оно должно быть содержательным. А
содержательным оно может быть только в том случае, если оно интересно,
иначе зрители переключат телевизор на другой канал. Я уже упоминал в
этой книге свое интервью с Дэном Квейлом, во время которого он заявил,
что поддержал бы свою дочь, если бы она решила сделать аборт. Как я
сказал, ключ к успеху тогда заключался в том, что я внимательно слушал
собеседника.
Однако не менее важно было и то, что я сумел получить
сенсационный ответ таким образом, что ни он, ни я не оказались в ложном
положении. Ваша настойчивость и вместе с тем тактичность, умение задать
вопрос именно так, чтобы не смутить интервьюируемого, в результате
помогут вам получить от него ответ.
Подобный опыт был у меня с Джо Димаджио-младшим. Я тогда
работал на радиостанции в Майами и вел свое ток-шоу с борта плавучего
ночного клуба Surfside-6, когда в зал вошел Джо-младший с другом. Я
интервьюировал диск-жокея клуба Билла Хартека. После того как я взял у
него интервью, ко мне подошел Джо-младший, и мы полчаса говорили о
том, каково ему жить, будучи сыном и тезкой одного из самых знаменитых
людей в Америке. По ходу разговора мы логически и вполне естественно
подошли к теме его взаимоотношений с отцом. Наконец я задал ему самый
серьезный вопрос, который только можно задать человеку относительно
его родителей:
— Вы любите своего отца?
Джо-младший надолго задумался:
— Мне нравится то, что он сделал.
— А его вы любите?

Снова молчание, и потом:
— Я его не знаю.
Не
сомневаюсь,
Джо
тоже
есть
что
рассказать
о
своих
взаимоотношениях с сыном. Если бы он пришел ко мне в студию, я бы дал
ему такую возможность, но, зная, что Джо наотрез отказывается говорить о
своей личной жизни, я не сомневаюсь, что он отклонил бы такое
приглашение.
Если бы вопрос об отце был первым, который я задал Джо Димаджио-
младшему, он вероятнее всего дал бы на него стандартный ответ, что-
нибудь вроде: «Ну конечно!» Но когда я тактично подвел его к этому
вопросу в ходе разумной и деликатной беседы, он, не будучи скованным,
дал более честный и острый ответ.
Я никогда не боялся задавать вопросы, которые другим могли бы
показаться просто глупыми, если мне казалось, что это заинтересует
зрителей. Я на глазах всего мира задавал такие вопросы, каких никогда бы
не задали Разер, Брокау и Дженнингс. Во время президентской кампании
1992 года я спросил президента Буша: «Вам не нравится Билл Клинтон?»
Многие профессиональные журналисты заметили бы, что этот вопрос не
имеет никакого отношения к президентской кампании, но дело можно
было представить таким образом, что он имел к ней самое прямое
отношение, поскольку выявлял человеческий фактор — отношение одного
человека к другому — у человека, занимавшего самый высокий пост в
стране.
Все мы люди, в том числе и те, кому удалось стать президентом, и
такой вопрос наверняка задали бы люди, сидящие перед телевизорами,
поэтому задал его и я.
Я также спросил Ричарда Никсона: «Не бывает ли у вас странных
ощущений, когда вы проезжаете мимо Уотергейта?»
[38]
Когда я в
последний раз интервьюировал президента Рейгана, я спросил его, каково
ему было оказаться под дулом пистолета Джона Хинкли. Возможно,
другой репортер задал бы ему другой вопрос о покушении 30 марта 1981
года, но готов держать пари, что многих интересовало именно то, о чем я
спросил.
Эдвард Беннет Уильямс, прославившийся своей готовностью браться
за самые сложные дела, говорил мне, что заранее знает ответ на любой
вопрос, который он задает в зале суда, однако зал суда — не совсем
обычное место для общения, а адвокаты не любят сюрпризов. На своем
ток-шоу я никогда не задаю сознательно вопросов, ответы на которые мне
уже известны. Я хочу реагировать на слова гостя своей студии так же, как

аудитория, но, если я заранее буду знать ответ, естественной реакции не
получится.

жүктеу/скачать 0,77 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: