Казахстана
жүктеу/скачать 1,24 Mb. Pdf көрінісі
|
| посуде. Простому человеку в кесе. Случайным гостям и путникам
в чашу – тостак. А вот дорогим друзьям подают в расписанных, средней величины чашах – зеренах. Влюбленным предлагают ку- мыс в изящных козе – маленьком узкогорлом сосуде с золотыми каемками. Из серебром отделанных козе пили акыны-певцы, тон- колицые щеголи – серэ. Батырам и борцам-палуанам обычно под- носили кумыс в высоких кувшинах – Д. Досжан. С приобретением независимости и с выходом Казахстана на мировую арену, когда общественное сознание страны стол- кнулось с проблемой духовного кризиса, анималистическая тема – жизнь животного в век техники становится мотивом в творчестве ряда казахских прозаиков. Каждый мотив обладает устойчивым набором значений, отчасти заложенных в нем ге- нетически или явившихся результатом процесса долгой исто- рической жизни. Так, в наше время, в начале XXI века, в соци- ально-культурной сфере общества наблюдается возрождение национального танца «Каражорга». 174 Судьба человеческой индивидуальности в современном мире у художников слова становится предметом исследова- ния через миро-восприятие животных. Если их произведе- ния были созданы в конце прошлого века в советское время, то теперь могут быть прочитаны по-новому и оценены по за- слугам. Олжас Сулейменов дебютировал сборником стихов «Аргамаки». Традиционную для казахской поэзии тему коня О. Сулейменов раскрывает посредством характеристики всад- ника, который останавливает коня у заветной могилы великого Абая. И снова «О, Конь!». Вороной, стоящий целого табуна. Со- циально еще глубже, политически еще резче, острее разговор о коне от лица казаха.... (М. Каратаев). Д. Досжан, М. Каназов, М. Магауин, обращаясь к глубин- ной семантике иппических сюжетов, трансформируют архе- типические схемы, реализующих генетически заложенные в них значения. Они скурпулезно воссоздают подробности на- ционального быта и ландшафта, небезуспешно пытаясь про- никнуть во внутренний мир человека. В поисках более пло- дотворного приема отображения действительности они учи- тывают весь богатый опыт признанных мастеров слов в этом жанре: Л.Н. Толстого («Холстомер»), А.И. Куприна («Изум- руд»), С. Сейфуллина («Асау тулпар»), Ф. Алегрия («Призовая лошадь», Гонсалес), Ч.Т. Айтматова («Прощай, Гульсары»), И. Джансугурова («Кулагер»). В мировой литературе, как и вообще в жизни людей, ло- шадь издревле занимает особое место. «Подчас ею держатся самые нутряные корни человеческой сущности», – утверждал известный советский филолог и иппиолог Д. Урнов в работе «По словам лошади». Не случайно Д. Свифт, обличая пороки своих совремнников, противовпоставил отвратительным еху благородных лошадей-гуигнгнмов. Если изобретенное Свифтом слово еху стало нарицательным для обозначения людей, до- шедших до скотского состояния в своих самых низменных по- 175 роках – зависти и лжи, то другое сочиненное Свифтом слово гуигнгнм является подражанием ржанию лошадей. И, навер- ное, не случайно упоминание Свифтом уже в начале книги северо-западных областей Великой Татарии – как мира коней. Прекрасные образы Холстомера, Изумруда, Гонсалеса, Гульсары, Кулагера и Асау тулпара живут в нашей памяти на равных правах со многими персонажами классической лите- ратуры. «Предположим, – писал У. Фолкнер, – продукты, ко- торые дают человеку все прочие домашние животные, станут получать искусственным путем, и эти животные должны будут исчезнуть. Но лошадь дает человеку нечто большее, что греет его душу, что отвечает самой нравственной и психологической природе человека». А в начале ХХ века по поводу купринского рассказа «Изумруд» критика отмечала: «Во всей третьей книге «Шиповника» вы найдете только одно живое существо: да и то – не человека, а лошадь. Изумруд Куприна – четырехлетний жеребенок – живет, играет. Когда вы доходите до этого рас- сказа, вам легче становится дышать». жүктеу/скачать 1,24 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|