Книга первая: процесс производства капитала
жүктеу/скачать 4,89 Mb. Pdf көрінісі
|
|
деньгах, т. е. о всеобщем эквиваленте в его законченном ви- де. Особенно ярко это выступает, например, при исследова- нии банковского дела, где с обыденными ходячими опреде- лениями денег далеко не уедешь. В противовес этому появи- лась реставрированная меркантилистская система (Ганиль и др.), которая в стоимости видит лишь общественную форму или, лучше сказать, лишенный всякой субстанции отблеск этой формы. – Замечу раз навсегда, что под классической политической экономией я понимаю всю политическую эко- номию, начиная с У. Петти, которая исследует внутренние зависимости буржуазных отношений производства. В проти- воположность ей вульгарная политическая экономия толчет- ся лишь в области внешних, кажущихся зависимостей, все снова и снова пережевывает материал, давно уже разработан- ный научной политической экономией, с целью дать прием- лемое для буржуазии толкование, так сказать, наиболее гру- бых явлений экономической жизни и приспособить их к до- машнему обиходу буржуа. В остальном она ограничивается тем, что педантски систематизирует затасканные и самодо- вольные представления буржуазных деятелей производства о их собственном мире как лучшем из миров и объявляет эти представления вечными истинами. До какой степени фетишизм, присущий товарному ми- ру, или вещная видимость общественных определений тру- да, вводит в заблуждение некоторых экономистов, показыва- ет, между прочим, скучный и бестолковый спор относитель- но роли природы в процессе созидания меновой стоимости. Так как меновая стоимость есть лишь определенный обще- ственный способ выражать труд, затраченный на производ- ство вещи, то, само собой разумеется, в меновой стоимости содержится не больше вещества, данного природой, чем, на- пример, в вексельном курсе. Так как форма товара есть самая всеобщая и неразвитая форма буржуазного производства, вследствие чего она воз- никает очень рано, хотя и не является в прежние эпохи та- кой господствующей, а следовательно характерной, как в на- ши дни, то кажется, что ее фетишистский характер можно еще сравнительно легко разглядеть. Но в более конкретных формах исчезает даже эта видимость простоты. Откуда воз- никают иллюзии монетарной системы? Из того, что она не видела, что золото и серебро в качестве денег представля- ют общественное производственное отношение, но в форме природных вещей со странными общественными свойства- ми. А возьмите современную политическую экономию, ко- торая свысока смотрит на монетарную систему: разве ее фе- тишизм не становится совершенно осязательным, как только она начинает исследовать капитал? Давно ли исчезла иллю- зия физиократов, что земельная рента вырастает из земли, а не из общества? Но чтобы не забегать вперед, мы ограничимся здесь еще одним примером, касающимся самой формы товара. Если бы товары обладали даром слова, они сказали бы: паша по- |