Книга предназначена только для предварительного ознакомления!

 
8 
— Достаю шприц. 
— Поторопись. 
Открыв ящик, я беру инструмент и кладу его на стойку, чтобы мужчина мог его 
видеть. Шприц похож на сложный металлический опрыскиватель из садового шланга, но с 
кнопкой включения и гораздо круче. На мой взгляд, гораздо лучше, чем обычная игла. 
— Что за лекарства вы ищете? — спрашиваю я. 
— Что-то, что притупляет эмоции или вызывает чувство эйфории. 
Он произносит это с таким желанием, с таким отчаянием. С наркоманами трудно 
иметь дело, потому что они иррациональны в своем мышлении, но это из-за того, что 
потребности их тела манипулируют принятием решений. 
— Как называется наркотик, к которому вы привыкли? — спрашиваю я. 
Он колеблется. Тревожность чувствуется в его в неровном дыхании, а также в 
напряжении тела. 
— Эликсир. 
Брэкстон кратко рассказал мне об этом препарате, сказав, что это комбинация 
сильнодействующих ингредиентов, которые нелегко достать. По словам врача, оно очень 
дорогое и очень редкое. 
— Я не смогу создать подобный препарат, но могу соединить пару 
антидепрессантов, которые вызывают чувство расслабления и легкой эйфории, — говорю 
я. — Ты слышал о коваксе? Брэкстон сказал мне, что это один из основных ингредиентов 
эликсира, и у меня он есть. 
— Да, возьми его, — хриплым голосом соглашается он. 
Я беру шприц в руку, прохладный металл быстро нагревается в моей ладони. 
Порывшись в ампулах, ставлю пару из них на стойку, а затем прикладываю кончик 
шприца вплотную к кончику одной из них. Настройки уже установлены на нужную 
дозировку, поэтому я нажимаю на кнопку, частично наполняя шприц. Так поступаю с 
каждым флаконом после того, как мой захватчик осматривает его, и вскоре шприц полон. 
— Не желаешь ли ты оказать мне честь? — спрашиваю я, протягивая ему руку. 
Мужчина не отвечает, но забирает у меня шприц. За легким шипящим звуком 
выпущенного из шприца препарата последовал удар его тела о мое. Я борюсь с его весом, 
упираясь свободной рукой в стойку. Он бросает шприц и тяжело вздыхает. Как только 
рука на моем горле исчезает, я понимаю, что это ненадолго. 
Его сердце медленно бьется о мою спину, а дыхание становится затрудненным. 
Однако, когда он сжимает меня в объятиях, я очень обеспокоена тем, что сила все еще 
струится через него. 
— Что ты сделала? — рычит он мне в лицо. 
Проглатываю вздох, рвущийся наружу. Это Колтон, член совета, представляющий 
дом Каймар. Я помню, что он приходил за стабилизаторами настроения неделю назад, но 
Брэкстон ничего не говорил мне о нем, поэтому я решила, что это был обычный визит и 
весьма рутинный. Однако, когда смотрю на Колтона, то ясно вижу безумие в его 
ониксовом взгляде. Глаза дравианцев меняют цвет только тогда, когда они испытывают 
сильные эмоции или состоят в брачном союзе, так что он явно взбешен и переживает 
ломку. 
Или он зол, переживая ломку, и состоит с кем-то в отношениях. 

 
9 
— Я ничего не делала, — отвечаю, наблюдая, как он несколько раз моргает, словно 
пытаясь прочистить мозги. 
— Не лги мне! 
— Ты следил за тем, как я набираю каждое лекарство в шприц, — повторяю я, 
сохраняя спокойствие в голосе. В глубине души у меня все перевернулось. Мне нужно 
продержаться всего минуту... 
— Это был дорик, верно? — Он издает серию проклятий. — Верно? — повторяет он, 
громче, чем прежде. 
— Его используют для снятия стресса у пациентов, — говорю я, наблюдая за его 
рукой, которая снова скользит по моей шее, натыкаясь на серебряную цепочку, которую 
всегда ношу. 
— Да, но от слишком большой дозы они засыпают. 
Я медленно киваю. 
— Возможно. — У меня не хватит духу солгать этому мужчине, особенно когда моя 
жизнь буквально в его руках. 
— Ты заплатишь за это, — рычит он. 
Он резко отталкивает меня и, шатаясь, направляется к выходу. Я поворачиваюсь, 
хватаю шприц и набираю в него еще дорика. После чего как можно незаметнее подхожу к 
Колтону. 
Но недостаточно тихо. 
Он поворачивается ко мне лицом, и у меня нет времени на колебания. Я прижимаю 
шприц к его животу и нажимаю на кнопку. Его ониксовый взгляд расширяется, прежде 
чем чернота исчезает, оставляя после себя неоновый синий цвет. А потом его глаза 
закрываются, и Колтон падает на пол. 
Мгновение я смотрю на него, потом приседаю рядом и прижимаю пальцы к его 
горлу. Несмотря на то, что вколола ему столько, что хватило бы вырубить лошадь, его 
пульс все еще ровный. Со вздохом облегчения я падаю на задницу, обнаружив, что кафель 
очень жесткий. 
Что же мне теперь делать? 
Я должна немедленно сообщить об этом Брэкстону. Вот что я должна сделать. И все 
же... В голове промелькнули обрывки недавнего разговора Лии и Морган. Я не пыталась 
подслушивать, но и не могла не подслушивать. Они не перестали разговаривать ни когда я 
вошла в палату, ни когда я проверяла показатели Лии на ранних стадиях родов. 
— Ты можешь поверить, что совет объявил всех людей и наших детей не 
гражданами Наджари? — Морган сердито хмыкнула. — Я знаю, что это не дело рук 
Зейдена. На самом деле он настаивал на том, чтобы мы автоматически получили 
гражданство, как только выйдем замуж за дравианцев. 
— И что теперь? — спросила Лия, ее лицо судорожно скривилось, когда накатила 
очередная схватка. 
— Ну, после долгих дебатов совет решил, что люди могут быть признаны 
гражданами после выполнения определенного ряда условий. Первое — мы должны 
поклясться в верности нынешнему предводителю и определенному дому. Это Каймар, да, 
— королева закатила глаза. — Во-вторых, мы должны родить детей. 
— Ну, этот пункт можно вычеркнуть. 
Морган покачала головой. 

 
10 
— Так можно было бы подумать, но это должно произойти после свадьбы. — Она 
погладила свой огромный живот, глядя на него снизу вверх. — Не волнуйся, малыш, 
никто не назовет тебя бастардом. Я убью их первой. 
— Это самая большая куча дерьма, — заявила Лия. — Я боюсь спрашивать, есть ли 
еще что-нибудь. 
— Мы должны состоять в браке не меньше года или в течение полного оборота 
солнца, доказывая, что мы надежны и являемся примером образцового поведения. И если 
нарушим хоть одно правило, то выбываем, — заявила Морган, в ее тоне легко 
угадывалась насмешка. 
— В смысле? 
— Выбываем из игры. Мы останемся на планете, но без каких-либо прав. Не 
намного больше, чем пленники. 
— Пошли на хрен, — воскликнула Лия, распахнув глаза. 
Морган кивнула. 
— Представитель дома Каймар, Колтон, сказал, что испытательный срок слишком 
суровый, но его переубедили. Надо отдать парню должное за попытку. 
— Колтон из того же дома, что Зейден и Варек, так что я не удивлена, но рада, что 
он попытался. 
Посмотрев на Колтона, я возвращаюсь в настоящее. Его лицо, когда-то омраченное 
напряжением и гневом, теперь расслаблено и, как у большинства дравийцев, почти 
идеально симметрично с аристократической структурой костей. У него сильная линия 
челюсти, заканчивающаяся заостренным подбородком. Серебристые волосы рассыпаны 
по полу клиники, и я осторожно касаюсь прядей. Они мягкие и тонкие и, скорее всего, 
достигают по длине до середины его спины. Я провожу пальцами по кончикам его 
заостренных ушей, а затем по замысловатым косичкам чуть выше, которые указывают на 
его статус члена дома Каймар. 
Этот ублюдок красив. 
После долгих душевных терзаний я решаю, что мне нужно найти Кейда, брата 
советника. Кейд поможет, а если нет, то я пойду к Брэкстону. По какой-то причине 
чувствую необходимость сохранить это в тайне среди членов дома Каймар. Брэкстон, хоть 
и замечательный, но он из дома Манкой, откуда родом большинство медиков. Возможно, 
он не посчитает нужным действовать тайно, поскольку его преданность принадлежит 
другому дому. 
С приблизительным планом я поднимаюсь на ноги и направляюсь к двери. Прежде 
чем выйти в коридор, бросаю быстрый взгляд на Колтона, отмечая, как мягко 
поднимается и опускается его грудь. Убедившись, что он спит, я направляюсь в комнату 
Кейда и Элеоноры. 
Поскольку сейчас глубокая ночь, по дворцовым залам никто не ходит. Но даже если 
бы это было так, люди все равно смотрели бы в мою сторону, и не потому что я какая-то 
особенная. А потому что я ношу одежду, которая отличается от одежды других женщин, 
как людей, так и дравианок. Они носят шелка ярких цветов, обернутые вокруг их тела и 
бедер, и наряды дополняют украшениями. 
Я, с другой стороны, ношу устаревший летный костюм цвета морской волны. 
Непрактично обнажать живот при работе с пациентами, лекарствами и биологическими 
жидкостями. Я также не оставляю свои светло-русые волосы распущенными, как все 

 
11 
остальные. Опять же, непрактично. Вместо этого собираю их в хвост или пучок — это все, 
на что у меня есть время, поскольку постоянно нахожусь в клинике. Я — образец 
поговорки «Не умеешь — научись!» 
Только для меня это звучит так: «Не можешь забеременеть — принимай роды». 
Стучу кулаком в дверь, как только добираюсь до места назначения, а затем нажимаю 
кнопку интеркома. 
— Это Натали, — тихо говорю я. 
Не прошло и минуты, как дверь распахивается, являя Кейда, стоящего без рубашки и 
с мечом в руках. Рядом с ним Гром. 
— Привет, приятель, — говорю я венолиту, или огромному волку. Ладно, может, он 
еще щенок, если его можно назвать щенком, когда он размером с большого дога. Гром 
обнюхивает мою руку, прежде чем ее лизнуть. 
— Могу я вам помочь? — спрашивает Кейд. Его взгляд останавливается на мне и 
сужается, заставляя меня напрячься. Возможно, это была не самая лучшая идея — просить 
его о помощи. 
— Мне нужно сказать тебе кое-что важное, — сообщаю я, переведя взгляд через его 
плечо, чтобы убедиться, что мы одни. — Это касается твоего брата. 
Уголки губ Кейда смыкаются, и он нахмуривает брови. 
— Он умер? 
— Нет, но он в беде. 
— Я сейчас вернусь. 
Он заходит внутрь, позволяя двери закрыться, и я прячу руки в карманы и 
прислоняюсь к стене. Наверное, не стоило бы, ведь она украшена драгоценными камнями 
и золотой краской, но я устала после долгой смены. И не похоже, что она скоро 
закончится. 
Кейд снова появляется полностью одетым, но меч все еще на месте. По крайней 
мере, он у него на бедре, а не в руке. Это немного смягчает мое напряжение, хотя не 
должна бояться. Я не сделала ничего плохого. Ну, кроме того, что вывела из строя его 
брата, но это была самооборона и полностью оправдана. И что более важно, я не 
превысила его дозу. Ура мне. 
— Он в медпункте, — говорю я. 
— Что случилось? 
Глубоко вздохнув, не совсем понимаю, как рассказать о случившемся. 
— Колтон пришел в клинику в поисках обезболивающего, и я притворилась, что даю 
ему его. Однако вместо этого предложила ему нечто, что заставило его уснуть. Теперь он 
лежит на полу без сознания. 
Кейд кладет ладонь на мою, останавливая. 
— Он сделал тебе больно? 
Я качаю головой. 
— Он просто напугал меня. — Правда в том, что он мог убить меня, но у меня не 
хватает смелости сказать это Кейду. 
Я открываю медпункт, и Кейд бросается внутрь, а затем опускается на колени рядом 
с Колтоном, который все еще не шелохнулся. 
— Как долго он будет в таком состоянии? — спрашивает он. 
Я пожимаю плечами. 

 
12 
— Я в отчаянии пыталась не дать ему причинить кому-нибудь вред, так что, 
возможно, вколола слишком много. 
— Это не твоя вина, — Кейд выдохнул и провел рукой по лицу, положив ладонь под 
подбородок. — Кто еще знает о проступке моего брата? 
— Только ты. 
Кейд хмурит брови. 
— Ты не сказала Брэкстону? 
— Нет, — отвечаю, чувствуя себя глупо. Я поворачиваюсь, чтобы взять шприц и 
ампулы и вернуть их на прежнее место, чтобы Брэкстон не узнал, что кто-то их трогал. — 
Слушай, я знаю, что должна сказать ему, но с учетом беспорядков в совете и роли 
Колтона во всем этом, просто подумала, что будет лучше, если ты сам разберешься со 
своим братом. 
— Если другие члены совета узнают о зависимости Колтона от эликсира, то его 
должность будет упразднена. — Кейд ненадолго закрывает глаза. — Я не имею никакого 
желания занимать его место, но мне пришлось бы. 
— Есть ли какой-то вид реабилитации, которую он может пройти? 
Кейд качает головой. 
— Нет, не без того, чтобы об этом узнали все. Его место в совете — единственное, 
что поддерживает его волю к жизни. 
Я поджимаю губы. 
— Не похоже, что он заботится о его сохранности. Я не так много знаю об эликсире, 
но в курсе, как обычно ведут себя наркоманы. Колтон может любить свою должность, но 
в данный момент его тело больше любит действие эликсира. Это возобладает над его 
лучшими стремлениями. 
— Если только он не пересилит себя. 
— Я не знаю, — отвечаю, скрещивая руки. — Учитывая, на что он пошел, чтобы 
получить что-то похожее на наркотик, не уверена, что он сможет. Если он употребляет 
наркотик уже долгое время, это не просто зависимость, это привычка, или, что еще хуже, 
образ жизни. 
— Если мы будем ограждать его от эликсира, то, наверное, он станет ясно мыслить, 
как только его организм перестанет зависеть от наркотика? 
Воздух в моих легких обжигает, потому что я перестаю дышать при виде лица 
Кейда. В его голубом взгляде светится столько любви и надежды, что я не могу вынести 
боли. Моя роль сиделки всегда была моим самым большим источником гордости, но в 
такие моменты, как этот, она становится моим самым тяжелым бременем. Я всегда 
стремлюсь помочь людям, чем могу. 
— Возможно, — я поднимаю руку, не давая Кейду сказать. — Но это будет 
длительный и тяжелый период для него, и я говорю не о ломке. Я говорю о силе духа, 
которая понадобится ему, чтобы не поддаться искушению в будущем. Достаточно сделать 
один неверный выбор, и он снова окажется здесь. Только в следующий раз он может 
оказаться не спящим, а мертвым. 
— Я обязан попробовать. — Кейд поднимает брата на руки и решительно смотрит на 
меня. — Пойдем со мной. 
Пожав плечами, следую за ним, задаваясь вопросом, во что я ввязалась. 

 
13 

жүктеу/скачать 1,14 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: