Монография посвящена истории дипломатии Казахского ханства
жүктеу/скачать 2,35 Mb. Pdf көрінісі
|
| 329
• Степные властители и их дипломатия в ХVIII—ХIХ веках • Россия не сразу с согласия дружественных правителей стала реши- тельно продвигаться в Семиречье, в 1854 г. в урочище Алматы осно- вала станицу Алматинскую, а позже – укрепление и город. В 1859 г. на границе кыргызских и казахских кочевий была основана крепость Кастек. Это уже была территория, традиционно принадлежавшая ко- ленам родов уйсун, дулат, албан-суан, и простиравшаяся до Кульд- жи и северных склонов отрогов гор Алатау. Часть сезонных кочевий родов Старшего жуза и кыргызов находилась в пределах Китайского Туркестана. Выбор подданства того или иного государства становился все более болезненным для трансграничных казахов Старшего, Сред- него жузов, а также кыргызов, теснимых казаками и переселенцами. Род байжигит Старшего жуза, управляемый сыном Абылая Сю- ком, а после его смерти – его сыновьями Сабеком и Доломбаем, мно- го лет пользовался зимними кочевьями в Чугучакском округе Китая, на западе Илийского края. Эти султаны считали, что «вся земля, на которой стоит Чугучак, и за Чугучаком исстари принадлежала им; это неотъемлемое достояние киргизов (казахов. – К.Х. ). Когда они заяви- ли цинским властям, что намерены перейти в покровительство Рос- сии в связи с притеснениями, чугучакский цанцзань дачэнь (маньчж. язык. – хэбэй амбань ) предложил в таком случае им откочевать в пре- делы России. Однако потомки Абылай хана сочли эти слова вздорны- ми, поскольку не сомневались в законной принадлежности им оби- таемых земель. « Байджигиты (т. е. султаны их), если замышляют не на шутку о вступлении в русское подданство, то потому, что им плохо приходится: наши киргизы их теснят в их кочевьях», – считал русский чиновник и разведчик Н.И. Любимов [Валиханов, т. 4, 305]. Он в 1845 г. проезжал летом 1845 г. через их кочевья под видом купца Хорошева в Чугучак. Город находился в окружении казахского населения. Кыргызский манап Бооромбай, откочевавший под давлением другого кыргызского рода сарыбагыш к Каркаре и Текесу, запро- сил за свою лояльность помощь цинского правительства. Масса до- кументов периода 20–60-х гг. толкает нас к заключению о том, что проблема перехода в подданство той или иной страны возникала у казахских и кыргызских племен большей частью при двух обстоя- тельствах: 1) из-за внутренней борьбы с соплеменниками; 2) при притеснениях одной из соседних стран с изъятием их кочевий. Осо- бенностью менталитета казахских и кыргызских кочевников было то обстоятельство, что они чаще рассматривали вопрос о своем васса- литете с неотъемлемым правом на обитаемые ими и их предками 330 • Клара Хафизова • земли. К сожалению, эти права покоились не в документе, удосто- веряющем их собственность, а основывались на традиционных пра- вах, на долговременном прецеденте обладания этой землей. Однако принятие подданства не скоро давало свои плоды и мало избавляло от междоусобиц, поскольку поддерживание междоусобиц было ос- новополагающим принципом имперского правления. Кроме того, в политике раздела сфер влияния в Центральной Азии две империи обращали внимание на отчаянные призывы мелких властителей лишь в том случае, если это отвечало их экспансионист- ским интересам. В 1862 г. манапы рода бугу вновь обратились к рус- ским властям со следующими словами: «Сделавшись подданными России, мы надеялись жить спокойными и освобожденными от при- теснений китайцев, но они и доныне обижают нас, отнимают у нас стойбища по Текесу, Музарту и Кегену, называя их своими, тогда как земли эти с незапамятных времен, со времен предков наших, всегда были нашей собственностью, а теперь сделались даже царской соб- ственностью, как народа, подданного России» [История Киргизской ССР, т. 1, 582], а затем снова жүктеу/скачать 2,35 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|