Морган Хаузел Психология денег Вечные уроки богатства, жадности и счастья
жүктеу/скачать 1,59 Mb.
|
| ____________
Индекс S&P 500 вырос в 119 раз за пятидесятилетний период, закончившийся 2018 годом. Все это время можно было спокойно сидеть и подсчитывать, насколько выросли ваши капиталы. Но обычно кажется, что успешные инвестиции – это очень просто, пока не начнешь сам заниматься ими. Вы все время слышите: «Держите акции на протяжении длительного срока». Это хороший совет. Но знаете ли вы, как трудно настраиваться на долгосрочную перспективу, когда акции вдруг начинают катастрофически обесцениваться? Как и все более или менее стоящее в жизни, успех в инвестировании имеет свою цену. Однако она измеряется не в долларах и центах, а в волатильности, страхах, сомнениях, неуверенности и сожалениях. Люди редко задумываются об этом, пока не столкнутся со всем этим в реальности. При неспособности понять, какую цену необходимо заплатить за успех в инвестировании, может возникнуть соблазн получить что-то бесплатно. А это, как и кражи в магазинах, редко заканчивается чем-то хорошим. Предположим, вы хотите новую машину. Она стоит 30 тысяч долларов. У вас есть три варианта: 1) заплатить 30 тысяч; 2) найти подержанный автомобиль подешевле; 3) угнать. От третьего варианта откажутся 99 процентов людей, поскольку негативные последствия кражи машины перевесят все выгоды. А теперь давайте предположим, что вы хотите получать доход в размере 11 процентов годовых на протяжении ближайших 30 лет, чтобы спокойно уйти на пенсию. Достанется ли вам такой доход бесплатно? Конечно, нет. Мир не настолько добр. За это придется заплатить. Ценой в данном случае будут ваши нервы, которые рынок непрерывно расшатывает, то давая вам деньги, то тут же забирая их назад. Промышленный индекс Доу-Джонса в период с 1950 по 2019 год обеспечивал среднюю ежегодную доходность 11 процентов (вместе с дивидендами). Это отлично. Но цена успеха была неимоверно высока. Затемненные участки на диаграмме соответствуют периодам, когда доходность опускалась как минимум на 5 процентов от достигнутого ранее максимума (см. рисунок на с. 180). Такова цена рыночных доходов. Это плата за успех. За право участия в прибылях. И она высока. Как и в большинстве случаев, чем выше доход, тем больше за него приходится платить. За период с 2002 по 2018 год акции Netflix принесли суммарный доход в размере более 35 000 процентов. Но на протяжении 94 процентов всех торговых дней за этот срок они котировались дешевле предыдущего достигнутого максимума. Акции Monster Beverage продемонстрировали за период с 1995 по 2018 год общий прирост на 319 000 процентов (это один из самых высоких показателей в истории), но торговались ниже максимума на протяжении 95 процентов дней за этот срок. И здесь мы подходим к самому важному. Как и в случае с машиной, у вас есть несколько вариантов на выбор. Вы можете заплатить эту цену, то есть смириться с волатильностью и ее взлетами и падениями. Или найти более надежный и дешевый актив – своеобразный эквивалент подержанного автомобиля. Или пойти на «угон», то есть попытаться получить высокий доход, избегая сопутствующей ему волатильности. Большинство из тех, кто занимается инвестициями, выбирают третий вариант. Подобно угонщикам, они идут на всяческие трюки и ухищрения (правда, в рамках закона), чтобы получить доход бесплатно. Занимаются трейдингом, постоянно продавая и покупая активы. При этом пытаются продать их до наступления очередной рецессии, а приобрести до начала последующего бума. Большинство инвесторов, даже не обладающих большим опытом, знают, что волатильность реальна и постоянна. И многие из них предпринимают следующий шаг, представляющийся вполне логичным: пытаются избежать ее. Однако денежные боги взирают не слишком благосклонно на тех, кто пытается получить что-то бесплатно. Кому-то из угонщиков автомобилей удается уйти от наказания, однако гораздо чаще их ловят и наказывают. То же самое происходит и с инвестициями. Агентство Morningstar проанализировало результаты деятельности так называемых тактических инвестиционных фондов, стратегия которых заключалась в снижении риска за счет постоянного переключения с акций на облигации и обратно в зависимости от конъюнктуры рынка50. Им хотелось получать доход, не платя ничего за это. Исследование ограничилось периодом с середины 2010-го по конец 2011 года, когда американский рынок акций сходил с ума из-за опасений новой рецессии, а индекс S&P 500 упал более чем на 20 процентов. Это была именно та обстановка, в которой должны проявлять активность тактические фонды. Настал их звездный час. По данным Morningstar, на тот момент насчитывалось 112 тактических фондов. Лишь девять из них добились более высоких результатов по сравнению с обычными фондами, придерживавшимися стандартной пропорции акций и облигаций 60/40. Менее четверти тактических фондов имели меньшую максимальную просадку, чем фонды с пассивным менеджментом. Morningstar писало по этому поводу: «За редкими исключениями, тактические фонды добились меньшей доходности, были более волатильными и демонстрировали такую же подверженность риску, как и фонды с пассивным менеджментом». То же самое характерно и для индивидуальных инвесторов. По данным Morningstar, у среднестатистических инвесторов ежегодные доходы были в среднем на полпроцента ниже, чем у фондов. Это происходило из-за того, что они постоянно покупали и продавали активы, вместо того чтобы купить и держать51. Парадокс в том, что, пытаясь уклониться от уплаты необходимой цены, инвесторы в конечном счете платят дважды. Но вернемся к General Electric. Одна из ее многочисленных ошибок уходит корнями еще во времена деятельности бывшего председателя правления Джека Уэлча. Тот прославился своими заверениями, что ежеквартальный доход на одну акцию у него всегда будет больше, чем прогнозирует Уолл-стрит. Он был настоящим гроссмейстером. Если, к примеру, аналитики с Уолл-стрит ожидали, что доход составит 0,25 доллара на акцию, то Джек выдавал 0,26, каким бы ни было текущее состояние экономики. Он добивался этого за счет «корректировки» показателей, если использовать мягкое выражение. Например, мог перенести часть прибылей будущих кварталов в текущую отчетность, чтобы цифры послушно отражали волю хозяина. Forbes описал один из десятков подобных случаев: «General Electric два года подряд “продавала” локомотивы неназванным финансовым партнерам вместо конечных потребителей. В результате этих операций основная доля риска ложилась на держателей акций GE»52. Уэлч никогда и не отрицал подобных игр. В своей книге «Мои годы в GE» (Straight From the Gut) он писал: «Культура GE ярко выразилась в том, как руководители отделений откликнулись на этот кризис. Хотя счета за квартал были уже закрыты, многие руководители сразу предложили свою помощь, чтобы заделать возникшую финансовую “дыру”. Некоторые сказали, что смогут найти в своих отделениях лишних десять – двадцать или даже тридцать миллионов». Как следствие, пока компания была под руководством Уэлча, акционеры не платили за свои доходы. Они наслаждались постоянством и предсказуемостью акций, которые росли год за годом, не демонстрируя никаких сюрпризов и не вызывая чувства неуверенности. А потом, как это обычно и бывает, им был предъявлен счет на оплату. Акционерам GE пришлось пережить целое десятилетие колоссальных потерь, от которых раньше удавалось уклоняться благодаря бухгалтерским ухищрениям. Малый, но постоянный прирост в эпоху Уэлча сменился крупными потерями. Самым странным примером похожего рода могут послужить ипотечные гиганты Freddie Mac и Fannie Mae, которые в начале 2000-х годов были пойманы за руку при попытке занизить получаемые доходы на миллиарды долларов с целью использовать впоследствии эти излишки для покрытия возможных убытков и создать у инвесторов иллюзию плавного и предсказуемого развития53. Здесь мы тоже имеем дело с иллюзией, будто можно не платить за успех. жүктеу/скачать 1,59 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|