Н. Ю. Зуева (жауапты хатшы), О. Б. Алтынбекова, Г. Б. Мәдиева

29 
 
Вестник КазНУ. Серия филологическая. № 5-6(139-140). 2012 
 
 
Чабан на воле – что мертвец, очнется, когда 
все  уже  съедено,  чабан  на  верблюде – чабан-
засоня, чабан на коне – самый опасный чабан. 
Людей из разных родов сводит бог, лошадей 
из разных табунов сводит недоуздок.  
О силе и мужестве, достоинствах коня: 
Посох  поможет  добраться  до  коня,  а  конь 
до идеала. 
Одну  пулю  выдержит  лось,  две  выдержит 
кулан. 
Охота – не только промысел для казаха, но и 
соревнование, и средство развлечения. Поэтому 
в пословицах, поговорках и афоризмах речь идет 
о восхвалении резвого коня: 
Хороший конь – спутник человека, услада для 
души. 
Конь быстроногий – крылья нашей жизни. 
Лошадь – царь домашних животных. 
Самого  несчастного  джигита  удачли-вый 
конь выводит в ряд счастливых. 
С помощью коня приходит победа на войне, 
призы  на  празднествах,  конь  приносит  славу 
своему  хозяину.  В  казахских  пословичных  из-
речениях  оцениваются  качества  и  свойства 
лошади и ей даются различные характеристики. 
Наблюдательность  народа  лучше  всего  отрази- 
лась  в  пословицах  и  афоризмах,  связанных  с 
воспитанием  и  тренировкой  коней.  Табун- 
щик,  изучивший  характерные  черты  этих  жи-
вотных  говорит:  На  скачках  побеждает  не 
конь,  а  тот,  кто  готовил  его;  Конь  стре-
ноженный – твой  конь,  а  конь  опу-танный – 
чужой  конь.  Не  хвали  коня,  не  поездив  на  нем 
месяц – предупреждает народная мудрость. 
Таким  образом,  язык  выступает  в  качестве 
зеркала  национальной  культуры,  ее  хранителя. 
Языковые  единицы,  прежде  всего  слова,  фик-
сируют  содержание,  которое  в  той  или  иной 
мере  восходит  к  условиям  жизни  народа – 
носителя  языка.  В  анализируемом  нами  казах-
ском  языке  важна  и  интересна  так  называемая 
национально-культурная  семантика  языка,  т.е. 
те языковые значения, которые отражают, фик-
сируют  и  передают  от  поколения  к  поколению 
особенности  природы,  характер  экономики  и 
общественного  устройства  страны,  ее  фоль-
клора,  художественной  литературы,  искусства, 
науки,  а  также  особенности  быта,  обычаев  и 
истории народа. 
Можно  утверждать,  что  национально-куль-
турная  семантика  языка – продукт  истории, 
включающий  в  себя  также  прошлое  культуры. 
И чем богаче история народа, тем ярче и содер-
жательнее строевые единицы языка. 
 
Литература 
 
1  Арутюнова Н.Д. Истина: фон и коннотация // Логический анализ языка. Культурные концепты. – М., 1991. 
2  Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. – М., 1998. 
3  Бабушкин  А.П.  Концептуальные  типы  значений // Контрастивные  исследования  лексики  и  фразеологии  русского 
языка. – Воронеж, 1996. 
4  Болдырев Н.Н. Концептуальные структуры и языковые значения // Филология и культура. – М., 2001. 
5  Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., Панкрац Ю.Г., Лузина Л.Г. Краткий словарь когнитивных терминов. – М., 1996. 
6  Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования. – М., 1997. 
7  Маслова В.А. Введение в когнитивную лингвистику. – М., 2006. 
8  Стернин И.А. Концепт и языковая семантика // Связи языковых единиц в системе и реализации. – Тамбов, 1998.  
 
References 
  
1  Arutyunova N.D. Istina: fon i konnotatsiya // Logicheskiy analiz yazyka. Kul'turnye kontsepty. – M., 1991. 
2  Arutyunova N.D. Yazyk i mir cheloveka. – M., 1998. 
3  Babushkin A.P. Kontseptual'nye tipy znacheniy // Kontrastivnye issledovaniya leksiki i frazeologii russkogo yazyka. – 
Voronezh, 1996. 
4  Boldyrev N.N. Kontseptual'nye struktury i yazykovye znacheniya // Filologiya i kul'tura. – M., 2001. 
5  Kubryakova E.S., Dem'yankov V.Z., Pankrats Yu.G., Luzina L.G. Kratkiy slovar' kognitivnyh terminov. – M., 1996. 
6  Stepanov Yu.S. Konstanty. Slovar' russkoy kul'tury. Opyt issledovaniya. – M., 1997. 
7  Maslova V.A. Vvedenie v kognitivnuyu lingvistiku. – M., 2006. 
8  Sternin I.A. Kontsept i yazykovaya semantika // Svyazi yazykovyh edinits v sisteme i realizatsii. – Tambov, 1998. 
 
 
Сведения об авторе 
Ф.И.О.: Котлярова Ирина Васильевна 
Ученая степень: Магистр филологических наук 
Основное место работы: КазНМУ имени С.Д. Асфендиярова 
Должность: Преподаватель русского языка 
Контактные телефоны: 8727 290 11 08, 8777 205 51 07 
Адрес: 050030 Республика Казахстан,  г. Алматы,       
Турксибский район, 13 военный городок, д. 11, кв. 10 
E-mail: kotlyarova_1984@mail.ru 
Лексические репрезентации концепта «Лошадь» в казахской культуре 

30 
 
 
 
ISSN 1563-0223                        Bulletin KazNU. Filology series. 
№ 5-6(139-140). 2012 
 
 
 
УДК 81-13 
 
Э.Т. Кушбекова 
ст. преподаватель Американского университета в Центральной Азии, Кыргызстан, г. Бишкек  
 
О семантико-прагматическом моделировании английских и  
кыргызских побудительных предложений 
 
Семантико-прагматическое моделирование процесса создания английских и кыргызских побудительных 
предложений есть, в первую очередь, адекватное познание изучаемого языкового явления. Оно предполагает 
привлечение  понятия  лингвистической  модели.  Последняя  должна  соответствовать  двум  требованиям:  
1) быть похожей на моделируемый объект и 2) быть проще этого объекта. 
В  нашем  случае  конструируемая  лингвистическая  модель  должна  отображать  две  языковые  сущности: 
семантику  и  прагматику.  Семантика  побудительных  предложений  ориентирована  в  основном  на  план 
содержания  языковых  единиц,  в  то  время  как  их  прагматика,  имея  содержательно-плановое  наполнение, 
некоторым  образом  имеет  ориентированность  и  на  внелингвистическую  реальность.  Если  семантическая 
сторона  английских  и  кыргызских  побудительных  предложений  предполагает  изучение  глагольно-
предикатной основы структуры предложения-высказывания, то сторона прагматическая обращена к лексико-
грамматическим  категориям,  обозначенным  нами  как:  категоричность  побуждения,  модальность,  сосла-
гательность и воздействуемость. 
Именно  вышеозначенные  языковые  моменты  в  купе  с  факультативными  семантико-прагматическими 
компонентами структуры предложения, такими как: субъект – подлежащее, объект – дополнение, адвербиале 
–  обстоятельство  и  атрибут – определение,  конституируют  конкретные  проявления,  варианты  модели, 
которая  в  вышеозначенном  толковании    может  рассматриваться  как  семантико-прагматическая  модель 
обобщенного, конструктного характера.  
Ключевые слова: семантика, прагматика, побудительные предложения, моделирование. 
 
E.T. Kushbekova 
About the semantic-pragmatic modeling of English and Kyrgyz imperative sentences 
 
Semantic-pragmatic modeling of a English and Kyrgyz imperative sentences is primarily adequate knowledge of 
the language being studied phenomenon. It involves the concept of a linguistic model of attraction. The latter must 
meet two requirements: 1) be similar to the simulated object, and 2) to be simpler than that of the object.  
In our case, a constructed linguistic model should reflect the essence of two languages: semantics and pragmatics. 
Semantics of imperative sentences is focused mainly on the content of the plan language units, while their 
pragmatics, with meaningful and regular content in some way has a focus on extralinguistic reality. If the semantic 
side of the English and Kyrgyz imperative sentences involves the study of verbal-predicate sentence structure basics-
sentence, the pragmatic side is facing the lexical and grammatical categories, designated by us as categorical 
motivations, modality, and subjunctive influence.  
That language above mentioned aspects, combined with the optional semantic and pragmatic components of the 
sentence structure, such as: subject-subject, object complement, adverbiale - fact and attribute - definition - constitute 
a concrete manifestation, model variants, which in the aforesaid interpretation can be considered as semantic and 
pragmatic model of generalized, construct feature.  
Keywords: semantics, pragmatics, imperative sentences, modeling. 
_________________________________ 
 
Познание каких-либо лингвистических явле-
ний – это, в первую очередь, выявление диффе-
ренцирующих их языковых признаков, объеди-
няющих  их  с  другими  аналогичными  явле-
ниями  в  один  класс,  группу  или  тип,  а  также 
установление  идентифицирующих  признаков, 
отличающих  их  от  им  эксплицитно  подобных, 
но  имплицитно  от  них  отличных  языковых 
средств. Изучение и познание лингвистических 
средств и явлений предполагает таким образом 
классификацию  и  стратификацию  языковых 
моментов,  наличествующих  в  большом  коли-
честве в языковой системе. Классификация языко-
вых средств – это сведение множества, на пер-
вый взгляд различающихся друг от друга,  явле-
ний,  моментов  и  сущностей  к  ограниченному 
количеству  их  проявлений,  т.е.  типов  и  видов. 
И  в  этом  случае  на  помощь  исследователю 
приходит  метод  лингвистического  моделиро-
вания.  
Лингвистическое  моделирование  представ-
ляет собой способ познания языковых сущностей 
в  их  синхронном  представлении.  Синхронное 
представление  реализуется  через  языковую 
статику.  Но  гнесеолого-онтологическая  сущ-
ность  и  природа  модели  такова,  что  она  не 
Э.Т. Кушбекова 

31 
 
Вестник КазНУ. Серия филологическая. № 5-6(139-140). 2012 
 
 
замыкается  в  статике – в  лингвистическом 
моделировании  трансформируется  динамическое 
движение языка как знаковой системы. 
Лингвистическая  модель – это  не  только 
гнесеологический  способ  познания  языковой 
реальности.  Это  также  и  сам  процесс  мани-
фестации языка, процесс употребления и функ-
ционирования  языка.  Лингвистическая  модель 
должна соответствовать тому языковому явлению, 
которое моделируется в процессе познания.  
Содержанием  научного  знания  и  познания 
является  сущностная  характеристика  явления, 
извлекаемая  из  объекта  лингвистического  ана-
лиза. При этом такая сущностная характеристика 
объекта познания базируется на онтологически 
познанных реальных признаках и свойствах пред-
мета изучения. 
Но любой объект или предмет изучения есть 
явление  сложное  и  многогранное,  особенно 
релевантно  это  замечание  в  отношении  языка. 
Никакая  модель,  в  нашем  случае  лингвисти-
ческая  модель,  не  может  спроецировать  в  себе 
и  отобразить  все  возможные  стороны  объекта 
изучения.  Да  этого  и  не  требуется.  Требуется 
только  познание  главного,  важного  и  необхо-
димого.  Лингвистическая  модель  должна  отра-
жать  в  себе  только  вышеназванные  три  реле-
вантных момента.  
Но при этом любая модель, в нашем случае 
модель  лингвистическая,  должна  соответство-
вать  двум  моментам. «Модель  прежде  всего 
должна удовлетворять двум требованиям: быть 
похожей  на  моделируемый  объект  и  быть  проще 
этого  объекта» [7, 4]. Вспомним  в  этой  связи 
металлические модельки различных типов машин, 
летающие модели самолетов или модели кораб-
лей, изготовляемые детьми в различных кружках 
технического  творчества.  Они  соответствуют 
двум выше названным требованиям: они похожи 
на  моделируемый  объект  и  они  намного  проще 
этого  объекта.  Но  такие  модели  машин,  само-
летов и кораблей дают реальную картину, имею-
щую место в автомобилестроении, самолетострое-
нии и в судостроении.  
Метод  моделирования,  применяемый  при  изу-
чении системы одного языка, - уже сам по себе 
требует  больших  лингвистических  изысканий, 
поскольку  необходимым  образом  он  охваты-
вает  не  только  сущностные  моменты  явления, 
но и другие менее сущностные, но все же реле-
вантные признаки и свойства. 
Метод  моделирования,  применяемый  при 
сопоставлении  двух  и  более  языков,  вдвойне, 
втройне,  а  то    и  более,  увеличивает  исследо-
вательские  усилия  познающего.  При  лингвисти-
ческом  сопоставлении  двух  и  более  языков – 
«… это мыслительный акт в процессе идеализа-
ции. Связанной с образованием понятий и кате-
горий  относительно  различных  объектов  окру-
жающего мира, не имеющих «чистого» аналога 
в действительности. Такая идеализация объекта 
позволяет  объединить  однородные  предметы  и 
явления в один класс (лат. Classis «разряд») или 
тип, несмотря на наличие в них некоторых раз-
личий  по  вторичным  признакам.  Например, 
флексия  может  иметь  в  разных  языках  различ-
ную форму и значение. Однако ее наличие или 
отсутствие является важным признаком опреде-
ленных  грамматических  категорий  и  языков 
вообще» [4, 56]. 
Выявление  лингвистических  моделей  в 
сопоставительном языкознании осложняется не 
только  наличием  двух  и  более  языковых  систем, 
но  и  тем  фактом,  что  подвергаемые  моделиро-
ванию языки обладают не только сходными, но 
зачастую  и  различными  языковыми  характе-
ристиками.  Так,  к  примеру.  Моделирование 
типологии  порядка  слов  сразу  же  упирается  в 
вопросы  «несходного»  характера  граммати-
ческих  структур:  в  одних  язык  порядок  слов 
(словопорядок)  раз  и  навсегда  устоявшийся    и 
не подвергаемый никаким изменениям (многие 
корневые  языки,  к  примеру,  китайский,  имеют 
твердый порядок слов), в то время как в других 
языках  (к  примеру,  в  русском)  порядок  слов 
является абсолютно свободным и зависит не от 
грамматических правил языка.  
«В  языках  со  свободным  порядком  слов  (как, 
например,  в  славянских)  взаиморасположение 
членов  предложения  может  быть  любым,  т.е. 
используются  все 6 теоретически  возможных 
моделей словопорядка: ср. русск.: 
1.  Саша ведет машину (модель SVO) 
2.  Саша машину ведет (модель SOV) 
3.  Машину ведет Саша (модель OVS) 
4.  Машину Саша ведет (модель OSV) 
5.  Ведет Саша машину (модель VSO) 
6.  Ведет  машину  Саша  (модель VOS) », - 
отмечает  русский  типолог  Мечковская  Н.Б. [6, 
с.88]. 
Добавим,  что  символы  имеют  нижеследую-
щее толкование: 
S – Subject (субъект, деятель) 
V – Verb (глагол, действие) 
O – Object (объект, дополнение; воздействуе-
мый предмет). 
«В  отличие  от  языков  со  свободным  слово-
порядком, при котором возможны любые комби-
О семантико-прагматическом моделировании английских и кыргызских побудительных предложений 

32 
 
 
 
ISSN 1563-0223                        Bulletin KazNU. Filology series. 
№ 5-6(139-140). 2012 
нации V / S / O (сказуемого  и  его  главных 
актантов – субъекта  и  объекта),  в  языках  с 
фиксированным  порядком  слов  и  высказыва-
ниях  преобладает  та  или  иная  одна  модель 
взаиморасположения SVO» [6, 89]. 
Предпринимаемые  нами  семантико-праг-
матическое моделирование должно охватывать, 
таким образом, два аспекта явления: семантику 
и  прагматику – и  базироваться  на  лингвисти-
ческом  сопоставлении  двух  генетически  не-
родственных  и  грамматически  разнотипных 
английского и кыргызского языков. 
Семантика, охватывая план содержания языка, 
должна концентрироваться при анализе комму-
никативного типа побудительного предложения 
на его смысловой стороне, то есть быть направ-
ленной  на  собственно  языковую  систему,  в  то 
время как языковая прагматика побудительного 
предложения, должна быть рассмотрена на вне-
лингвистическую  сторону  реализации  данного 
предложения.  
Основной  семантической  составляющей  по-
будительных  предложений  в  обоих  сопостав-
ляемых  языках:  английском  и  кыргызском – 
является  глагол-сказуемое.  Так,  например,  в 
английском языке: «Для выражения приказаний 
и просьб в повелительном наклонении употреб-
ляется 1-я форма глагола, совпадающая с инфи-
нитивом и с настоящим временем:  
Go to the bleak board! Try not to make 
mistakes! 
Give me some bread, please! 
Для 1-го и 3-го лица в повелительном накло-
нении употребляется аналитическая форма let + 
1-я форма глагола: 
Let us go to the theatre! Let her try this work! 
Let him fetch the book! » [3, 127]. 
В  кыргызском  языке  также  наблюдается 
сходная  ситуация: «Повелительное  наклонение 
представлено в современном кыргызском языке 
рядом  форм 2-го  и 3-го  лица,  которые  объеди-
нены  грамматической  семантикой  побуждения 
к  действию  других  лиц  и  отношением  к  буду-
щему времени. Глагол в повелительном накло-
нении  обозначает  действие,  которое  по  просьбе, 
приказу,  по  воле  говорящего  будет  совершать 
слушатель (2-е  лицо)  или  другое  лицо,  не 
участвующее в разговоре и получившее приказ 
через  своего  собеседника (3-е  лицо).  Эти 
формы обычно составляют основу конструкции 
побудительного предложения. Они относятся к 
будущему времени и не могут по своей семан-
тике  иметь  других  временных  форм,  а  также 
относиться к 1-му лицу» [2, 258-259]. 
 Прагматика  предполагает  в  нашем  семан-
тико-прагматическом  моделировании  англий-
ских  и  кыргызских  побудительных  предложе-
ний привлечение лингвистико-семантических и 
лингвистико-прагматических  признаков  побу-
дительных предложений: категоричности и мо-
дальности, тяготеющих  к языковой семантике, 
и  сослагательности  и  воздействуемости,  тяго-
теющих  к  собственно  прагматике.  Именно  эти 
четыре  лингвистических  признаков  побуди-
тельности конституирует не только план содер-
жания  побудительных  предложений,  а  именно 
его семантику, но и его план выражения, а именно 
его интонационное оформление. Однако, данные 
лингвистические признаки побудительности не 
выступают  в  содержательной  структуре  предло-
жения вместе, какой-либо один или нередко два 
таких признака могут и отсутствовать. 
Означенные  выше  четыре  лингвистических 
признака побудительного предложения: катего-
ричность, модальность, сослагательность и воз-
действуемость – реализуют  установку  говоря-
щего,  которая  и  есть  суть  прагматическое  зна-
чение  побудительного  предложения. «Установка 
говорящего,  или  прагматическое  значение  выска-
зывания, косвенные смыслы высказывания, на-
меки,  иносказания,  обиняки  и  т.п. … выра-
жается  в  высказывании  в  соответствии  с  тем, 
чему  в  сообщении  придается  наибольшее  зна-
чение» [5, 390]. 
Таким образом, при прагматическом рассмо-
трении английских и кыргызских предложений 
следует  исходить    из  потребности  говорящего 
выразить какой-то определенный круг семанти-
ческих отношений, как-то: категоричность, мо-
дальность, сослагательность, воздействуемость. 
Но  семантика  и  прагматика  языка,  хотя  и 
представляют  собой  содержательное  связное 
единство – одно  без  другого  в  побудительном 
предложении  существовать  не  может -, но  все 
же  они  есть  языковые  явления,  характеризую-
щееся  разнонаправленностью:  семантика  своими 
основными  областями  лежит  в  плоскости  соб-
ственно  языковой  системы,  в  то  время  как 
прагматика своими основными областями ориен-
тирована на внеязыковой аспект языка. 
При  таком  понимании  соотношения  семан-
тики  и  прагматики,  в  содержательно-вырази-
тельном планах, семантико-прагматическая мо-
дель  побудительного  предложения,  релевант-
ная для обоих сопоставляемых языков: англий-
ского и кыргызского – может быть представлена в 
обобщенном виде нижеследующим образом: 
Э.Т. Кушбекова 

33 
 
Вестник КазНУ. Серия филологическая. № 5-6(139-140). 2012 
 
 
Семантико-прагматическая  общая  модель 
побудительного предложения (для английского 
и кыргызского языка): 
Семантика: Pred.- V (Sub. + Obj. + Adv. + 
Attr.) 
Прагматика: - 
категоричность 
                   
- модальность 
                   
- сослагательность 
                   
- воздействуемость 
При этом употребленные сокращения и знаки 
имеют нижеследующие значения: 
Pred. - predicat; предикат, сказуемое; 
V – verb; глагол; 
Sub. – subject; субъект, подлежащее; 
Obj. – object; объект, дополнение; 
Adv. – adverb; обстоятельство; 
Attr. – атрибут; определение; 
(   ) – обозначает  факультативность  компо-
нентов, находящиеся внутри скобки; 
---   - обозначает направленность лингвисти-
ческого признака (здесь во внеязыковую сферу). 
Еще  раз  отметим  что,  сконструированная 
нами  семантико-прагматическая  модель  пред-
ставляет собой общее явление, конструкт, инва-
риант, обобщенное представление, которое реали-
зуется в речевой ситуации только частого своего 
состава на уровне семантики и на уровне праг-
матики. 
Например: 
1)  – Don’t act the idiot, don’t act the whore! 
[9]. 
-  Не  будь  идиотом,  и  не  веди  себя  как 
проститутка!                       
2)  -  Can you amplify your statements…     [9]. 
-  Могли бы вы раскрыть полнее свою мысль…                           
3)  -  Mary, move your ass?!   [8]. 
-  Мери, ты что, уснула, блин?!                      
Первый английский пример 1) укладывается 
в  рамки  сконструированной  нами  семантико-
прагматической общей модели побудительного 
предложения: don’t act the idiot, а  также don’t 
act the whore представляют  собой  сложные 
составные сказуемые, выраженные глаголами с 
участием  имен  существительных (the idiot, the 
whore); данная сторона предложения относится 
к  семантическому  моделированию.  Прагмати-
ческое  моделирование  репрезентирует  два  со-
держательных  признака:  категоричность  и  воз-
действуемость. 
Таким образом, конкретная семантико-праг-
матическая  модель  для  английского  побуди-
тельного  предложения 1) выглядит  таким  об-
разом: 
Семантика: Pred. – V/2/ (Adv. /2/) 
Прагматика:  
- категоричность 
                       
- воздействуемость 
При  этом  знаки /2/ обозначают:  повторение 
конструкции,  а  именно  употребление  сложно-
составной  предикатной  конструкции  два  раза: 
а/ don’t act the idiot, б/ don’t the whore. 
 Однако  все  же  основную  семантическую 
нагрузку выполняют глаголы в позиции преди-
ката-сказуемого don’t act (не поступай; не веди 
себя). Так же два раза повторяется обстоятель-
ственная  лексема:  а/ the idiot (идиот)  и  б/ the 
whore (проститутка). 
Англоязычное  предложение 2) наклады-
вается  на  сконструированную  модель  в  ниже-
следующей конкретной форме последнего: 
Семантика: Pred. – V (Оbj) 
Прагматика:  
- сослагательность 
                       
- модальность 
                       
- побудительность 
Содержательно-прагматические  признаки: 
сослагательность,  модальность,  побудитель-
ность – выражаются  именно  через  глагольное 
сказуемое, а именно, через сложное глагольное 
сказуемое can you amplify. В  скобках,  которые 
обозначают  факультативность,  реализуется 
объект-дополнение your statement.  
Англоязычное  побудительное  предложение 
3)  реализуется  через  конкретное  проявление 
семантико-прагматической модели: 
Семантика: Pred. – V (Sub) 
Прагматика:  
- модальность 
                      
- воздействуемость 
Содержательно-прагматические  признаки: 
модальность  и  воздействуемость  реализуются 
через  глагольный  предикат move ass. Но  в 
данном предложении, в котором содержится не 
только  побуждение,  но  и  вопрос,  имеется  и 
местоименное  подлежащее,  которое  в  предло-
жениях  вопросительного  типа  ставится  в  пост-
позицию и к глагол-сказуемое. 
Таким  образом,  в  английском  языка  скон-
струированная  нами  общая  семантико-прагма-
тическая    модель  побудительных  предложений 
имеет  свои  конкретные  варианты  при  речевой 
реализации.  Все  конституенты  общей  модели 
побудительных  предложений  не  могут  сразу 
одновременно быть реализованными в речевой 
ситуации,  это  особенно  касается  прагматической 
стороны высказывания.  
Перейдем к рассмотрению кыргызоязычного  
фактического  материала  на  предмет  соотне-
сения их с сконструированной нами семантико-
прагматической  общей  моделью  побудитель-
ных предложений.  
О семантико-прагматическом моделировании английских и кыргызских побудительных предложений 

34 
 
 
 
ISSN 1563-0223                        Bulletin KazNU. Filology series. 
№ 5-6(139-140). 2012 
4) – Бекер кыласын, ойлон дагы! [1] 
- Зря ты это делаешь, подумай еще! 
5)  -  Мамлекетти жайына кой… [1] 
-  Оставь в покое государство … 
6)  - Буерде  экообуз  эмнени  суйлошкону-
бузду эч жан билбейт. Анда башта! [1] 
-  О  чем  мы  с  тобой  вдвоем  здесь  разго-
варивали, не узнает ни одна живая душа. Тогда 
начинай!  
Кыргызское  побудительное  предложение  
4) содержит двойной набор предикативной кон-
струкции Pred.-V: а/  бекер  кыласын,  б/  ойлон 
дагы;  более  никаких  факультативных  компо-
нентов  в  предложении  не  содержится. Прагма-
тическая сторона данного предложения консти-
туируется  тремя  содержательно-прагматическими 
признаками:  сослогательность,  модальность  и 
воздействуемость.  В  этом  случае  конкретная 
реализация  семантико-прагматической  модели 
кыргызского  побудительного  предложения 
выглядит нижеследующим образом: 
Семантика: Pred. – V/2/  
Прагматика:  
- сослогательность 
     
 
- модальность 
     
 
- воздействуемость 
Кыргызское  побудительное  предложение  
5)  укладывается  в  рамки  нижеследующей 
вариантной  формы  семантико-прагматической 
модели: 
Семантика: Pred. – V (Оbj) 
Прагматика:  
- модальность 
     
 
- сослогательность 
  
- 
воздействуемость 
Если  в  кыргызском  примере 5) в  качестве 
заполнителя  синтаксической  позиции  глаголь-
ного  предиката  выступает  сложный  глагол 
«жайына  кой»,  то  в  качестве  факультативного 
объекта-дополнения – существительное  «мам-
лекетти». 
В  кыргызскоязычном  примере 6) побуди-
тельным  предложением  выступает  сочетание 
лексем  «Анда  башта!».  Здесь  на  уровне  се-
мантики  мы  имеем  глагольное  сказуемое  в  по-
велительном  наклонении  «башта»  и  обстоя-
тельство  образа  действия  «анда».  На  уровне 
прагматики  мы  имеем  реализацию  двух  содер-
жательно-прагматических  признаков:  катего-
ричность и воздействуемость. 
Семантика: Pred. – V 
Прагматика:  
- категоричность 
                       
- воздействуемость 
Думается,  что  сконструированная  и  предло-
женная  нами  семантико-прагматическая  общая 
модель  побудительных  предложений  является 
релевантная для обоих сопоставляемых языков, 
поскольку,  как  показывает  даже  предваритель-
ное рассмотрение, она может самым непосред-
ственным  и  конкретным  образом  быть  прило-
жимым  к  нашему  фактическому  языковому 
материалу.  
«Конечно,  без  построения  модели  и  форму-
лировки  гипотезы  нельзя – или,  вернее,  неце-
лесообразно  вести  исследование … модель 
должна  быть  объективно  адекватна  своему 
объекту-предмету, хотя бы и упрощая пестроту 
и  противоречивость  этих  явлений  эмпирии. 
Модель должна быть реалистичной» [7, 6]. 
 

жүктеу/скачать 18,4 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: