Наука, образование, творчество

268
Библиографический список
1. Выготский Л. С. Психология развития человека. М., 2005.
2. Леонтьев Д. А. Психология смысла. Природа, строение и дина-
мика смысловой реальности. М., 2003.
3. Здравомыслов А. Г. Потребности, интересы, ценности. М., 1996.
4. Франкл В. Э. Воля к смыслу. М., 2014.
С. А. Воронина (Барнаул)
ЭВОЛЮЦИЯ КРИТЕРИЕВ ЭЛИТЫ В СОВРЕМЕННОМ 
СОЦИАЛЬНОМ ЗНАНИИ
Изучение критериев элиты является одной из приоритетных задач 
современного социального знания. Связано это с историческими, по-
литическими и социальными трансформациями в обществе, во мно-
гом определяющимися составом и спецификой его элиты на опреде-
ленном историческом промежутке.
Этимологически термин «элита» произошел от латинских слов 
eligere, legere — «отбирать; выбирать; разбирать; сортировать» и во-
шел в употребление во Франции, начиная с XII в. как elite — «отбор 
лучших», «избранный» [1, с. 65]. Понятие «элита» изначально имело 
концептуальное сходство со словами «интеллект» и «элегантность» 
(что означало «со вкусом; утонченность; изысканность манер») [2, 
с. 329]. Таким образом, у этого понятия было духовное, нравственное 
значение. Представления об элитах не связывались с социальными из-
менениями, элиты рассматривались как «образцы», на которые дол-
жны были ориентироваться другие члены общества, благодаря чему 
поддерживался социальный порядок. В этом смысле существование 
элиты не было связано с активной деятельностью по изменению сло-
жившихся структур, с ускорением или замедлением происходящих 
социальных процессов. Социальные процессы рассматривались не-
зависимо от человеческой деятельности и трактовались как резуль-
тат божественного предопределения.
Дальнейшие представления об избранности развивались в кон-
тексте выдвижения на передний план великих личностей, которые 
обладали особыми качествами, позволявшими им служить движу-
щей силой общественных изменений. Наиболее последовательно 
этот подход развертывается в концепции «героизма» Т. Карлейля. 
В центр внимания попадают исключительные личности — пророки, 
полководцы, монархи и т. д. Великие люди — «это лидеры, создате-

269
ли новых парадигм, моделей и в широком смысле слова творцы. Все, 
что реализовано в человеческом мире, есть воплощение мыслей Ве-
ликих людей; душа всей мировой истории справедливо может рас-
сматриваться как история Великих людей» [2, с. 326].
Исключительные личности, по Т. Карлейлю, интуитивно видят 
божественную идею и проникают в суть всеобщих процессов. В кон-
текст этих рассуждений, в рамках которых существование элиты
обосновывается божественным предопределением, органично вписы-
ваются представления М. Вебера о харизме и харизматическом гос-
подстве. Критерием избранности М. Вебер считал персональную ха-
ризму. Под «харизмой» он понимал «внеповседневные качества чело-
века (независимо от того, действительные они, мнимые или предпо-
ложительные)» [3, с. 68]. Харизматический тип господства М. Вебер 
противопоставляет традиционному и рациональному как необыден-
ное, иррациональное. Подчеркивая социальность феномена хариз-
мы, М. Вебер рассматривал харизматического лидера как социаль-
ную репрезентацию, показывая, что значимы не объективные лич-
ные качества харизматика, а мнение о нем его приверженцев, кото-
рые воспринимают харизму как божественный дар.
Изменение общественных условий влечет за собой выдвижение 
на передний план иных критериев превосходства, в которых прояв-
ляет себя усиливающаяся тенденция к рационализации. Анализируя 
социальные проблемы своего времени, X. Ортега-и-Гассет указывал 
на то, что активизация усредненного человека толпы, или «восста-
ние масс», является отличительной особенностью современного об-
щества. Мыслитель подчеркивал, что в массовом обществе элиту от-
личает особое благородство, признаком которого являются не пра-
ва, а обязанности, чувство ответственности. В новой трактовке эли-
ты становятся не просто обладателями каких-то особых качеств, а но-
сителями определенных обязанностей в обществе, выполняющими 
функции творцов [4, с. 35]. Элиты, по мнению Х. Ортега-и-Гассета, со-
здают и обновляют культуру, преобразуя вместе с ней и существую-
щие социальные отношения. В работе «Восстание масс» он отмечал, 
что условиями нормального функционирования общества являются 
общество, управляемое элитами, и масса, знающая свое место. Че-
ловек элиты всегда чувствует внутреннюю потребность обращаться 
вверх, к авторитету или принципу, которому он служит. Отличитель-
ная черта благородства — не права, а обязанности, требования к са-
мому себе. Люди элиты наделены высоким чувством ответственно-
сти в отличие от человека массы, который не хочет считаться ни с ка-
кой внешней инстанцией или авторитетом.

270
Девальвация сакрального смысла (рационализация) понятия об-
наруживается в изменении представлений о критериях элитарности. 
Элитой стали называть лиц, обладающих высокой интенсивностью 
социальных и психологических качеств. Данные качества не выделя-
ют этих лиц, не противопоставляют их обществу и не являются до-
стоянием немногих избранных, а могут проявляться у всех предста-
вителей общества с разной интенсивностью. Для примера, позво-
ляющего осознать универсальность феномена элиты, уместно рас-
смотреть ставшее привычным понятие, где элита связывается даже 
с криминальными и бандитскими группировками («воровская эли-
та») [5, с. 239].
Вступление общества в индустриальную эпоху породило первые 
систематизированные теории элит. В элитарных концепциях акцент 
переместился на рассмотрение не просто отдельных выдающихся лич-
ностей, но и на всю «верхушку» общества (класс), осуществляющую 
управление. Социологизация критериев элиты предполагает вклю-
чение элитной проблематики в рамки теории социальной стратифи-
кации, в которой элита понимается как высший слой, осуществляю-
щий управление в любой социальной системе.
Начиная с классических теорий Г. Моска, Р. Михельса, Ч. Р. Милл-
са, процесс социологизации критериев элиты проявился в описании 
ее как «властвующей» группы или «правящего класса». Неизмен-
ность власти меньшинства над большинством Г. Моска [6] объяс-
няет не естественностью божественного порядка, а рядом причин, 
и прежде всего его организованностью, являющейся огромным пре-
имуществом для власти элиты. Основные положения концепции 
Г. Моска были развиты применительно к американскому обществу 
его идейным последователем Ч. Р. Миллсом. Являясь сторонником 
позиционного подхода, Ч. Р. Миллс определяет элиту как людей, чьи 
позиции в трех важнейших институтах (государство, крупные эко-
номические корпорации, армия) позволяют им подняться над окру-
жающими и принимать решения со значимыми последствиями. Эти 
три элитные группы в структуре общества сплачиваются в единую 
группу на основе общих интересов и взаимозависимой деятельно-
сти. Излагая концепцию «властвующей элиты», Ч. Р. Миллс [7, с. 68] 
обратил внимание на существование множества элит в обществе 
и множества уровней элитной иерархии. Членов элиты объединя-
ют между собой не только общие интересы, но и общие этапы со-
циализации, которая предполагает сходное воспитание, социаль-
ное происхождение, карьеру, стиль жизни, социальные контакты, 
общие ценности.

271
Сформулированные Г. Моска и Ч. Р. Миллсом теории положили на-
чало процессу «субъективации» понятия, в котором элита стала рас-
сматриваться в связи с ее функцией в обществе, т. е. как субъект, ока-
зывающий наибольшее влияние на другие слои, социальные инсти-
туты и процессы. В этой связи исследователи элит указывают на сле-
дующие факторы, повлиявшие на изменение конфигураций и соста-
ва элит: «С развитием общества общие ценности, образовывавшие 
основы социального порядка, уступили место множественности от-
носительных ценностей. Релятивизация ценностных показателей 
вызывает повышенную социальную мобильность. Социальные из-
менения, и прежде всего тенденция к демократизации, ведут к уве-
личению числа элитных групп, внутренний состав которых меняется 
в результате повышенной мобильности» [7, с. 239]. Неслучайно осо-
бую роль в современном сложноорганизованном обществе начина-
ют играть руководители среднего звена, сторонники лидеров, а так-
же «околоэлитное окружение», по терминологии российского поли-
толога Е. В. Охотского [8, с. 45].
Несомненно, что и в традиционном обществе существовали лица, 
входившие в окружение властвующей персоны и называемые «серы-
ми кардиналами», однако тенденции развития современных обществ 
приводят к интенсивным вертикальным перемещениям отдельных 
персон и групп и, как следствие, отсутствию одного доминирующе-
го субъекта. Вследствие осмысления новой реальности, в которой 
появляются новые сферы деятельности, процессы характеризуются 
динамизмом и изменчивостью, структуры — открытостью, а субъ-
екты становятся свободны и политически активны, в современных 
теориях исчезает идея единства элиты, ее заменяет представление 
об элитном плюрализме, породившем возможности для существо-
вания множества элит, выражающих интересы различных социаль-
ных групп. В плюралистических концепциях исчезает сама идея про-
тивопоставления элиты недифференцированной инертной «массе», 
другими словами, «большинство» современного общества составля-
ют так называемые «внеэлитные группы», или «не-элиты», не столь 
жестко «отличные» по интересам, ценностям от элит.
Элиты находятся в постоянной конкуренции друг с другом, что за-
ставляет их постоянно реагировать на нужды внеэлитных групп. 
Вследствие этого обстоятельства интересы элиты не противостоят ин-
тересам внеэлитных социальных групп, однако особенности осмысле-
ния ситуации и артикуляция общественных интересов, которые далее 
превращаются в политические цели, зависят частично и от собствен-
ных интересов элит. Тем самым в функциональной теории преодо-

272
левается «оценочный» момент, связанный с доминированием «луч-
ших», и представительская функция элит объясняется отношениями 
взаимозависимости между элитой и внеэлитными слоями и системой 
взаимных противовесов внутри элиты, что позволяет ей реализовы-
вать интересы многих субъектов. Таким образом, происходит пере-
осмысление традиционных критериев элиты, таких как устойчивая 
социальная позиция в структуре общества, организованность и спло-
ченность элитной группы. Вследствие этого классические критерии 
должны быть дополнены «субъективированными».
Так, например, В. Мюлман [9, S. 25–26] предлагает рассматри-
вать элиту как социальную общность, которая выделяется не только 
по объективному положению в обществе, но и основывается на соб-
ственном избрании. Однако, признавая критерий самопричисления 
к элите одним из возможных, не все элитологи считают его достаточ-
но «субъектным» и репрезентативным для выявления элиты. Так, на-
пример, по мнению Г. Эндрувайта, этот критерий может иметь значе-
ние в случае возникновения сомнений элиты в значимости собствен-
ных достижений и успехов. Такая ситуация возможна в связи с соци-
альными изменениями, когда самооценка выступает в качестве но-
вой основы самоутверждения старой элиты, которая хочет хотя бы 
в сознании продолжить свою уже изменившуюся элитную роль [10]. 
Признавая сосуществование многочисленных, несвязанных между 
собой, а зачастую в некоторых моментах противоречащих друг другу 
представлений об элитах, Г. Эндрувайт предпринимает попытку изло-
жить «единую» теорию элиты, интегрирующую концептуальные по-
ложения отдельных теорий в контексте «постклассического» видения.
Отмечаемое многими современными исследователями отсут-
ствие единой методологической базы в рассмотрении элит, други-
ми словами, отсутствие «общей» теории элиты Г. Эндрувайт преодо-
левает, рассматривая элиты в тесной связи с проблемой развития. 
Определяя «развитие» как «социальный процесс, происходящий че-
рез некоторые изменения элементов социальной структуры, при ко-
тором реальные изменения рассматриваются в отношении к объек-
тивным возможностям» [10, S. 12], Г. Эндрувайт отличает эту дефи-
ницию «развития» от других, потому что в данном случае не указы-
ваются тенденции развития. Это означает, что вектор общественных 
изменений, определяемый элитами, изначально не задан для всех 
обществ, однако конструируется путем взаимодействия различных 
субъектов внутри конкретной элиты. Элита рассматривается Г. Эн-
друвайтом как социальный субъект. Критерии, по которым решается 
принадлежность к элите, подвержены социально-историческим из-

273
менениям и зависят от конкретного общества. Так, например, при-
знаком «элитности» в доиндустриальных обществах являлись стра-
тификационно-генетические показатели (социальное происхожде-
ние), в странах, переживающих процессы «запаздывающей» модер-
низации, определяющим становится соответствие западным стан-
дартам, таким как западное образование, стиль жизни, ценности ан-
титрадиционной направленности. В США таким признаком является 
профессионализм и компетентность.
Такое разнообразие критериев позволяет сделать вывод о том, 
что в более ранних концепциях господствовало историческое, а не со-
циологическое определение элиты. Осознание данного обстоятель-
ства и как следствие необходимость сформулировать внеисториче-
ское определение элиты акцентирует особое внимание на функцио-
нальной теории элиты. Согласно данной концепции, под элитой по-
нимается «социальный субъект, члены которого решающе влияют 
на характеристики социальных процессов, в результате этого пре-
восходят других членов социальной системы» [10, S. 31]. Понятие 
функциональной элиты отличается от функционалистского понятия 
элиты, которое рассматривается с точки зрения ее вклада в сохране-
ние социальной системы. Решающий признак функциональной эли-
ты: распределение влияния на стратегические решения в организа-
ции, обществе. Приведенная дефиниция базируется на определении 
власти М. Вебера, которое используется даже в эмпирических иссле-
дованиях. Осуществление власти происходит при помощи социаль-
ных действий в отношении объектов, на которые она направлена, 
что влечет за собой их изменение и модификацию. В данном подхо-
де социальная деятельность элиты рассматривается по отношению 
к внеэлитным группам. Несомненно, что в данном смысле функцио-
нальная элита может включать людей, которые оказывают влияние, 
но официально не занимают высоких должностей.
Таким образом, включение функционального понятия в рамки 
социального процесса делает возможным динамическое рассмотре-
ние элиты, что главным образом означает изменение элит от одно-
го процесса к другому и находит свое воплощение в феномене цир-
куляции элит, происходящей на фоне повышенной вертикальной 
мобильности в современных обществах. Следовательно, можно сде-
лать вывод о том, что современная функциональная теория опреде-
ляет элиту как лиц, оказывающих стратегическое влияние на соци-
альные процессы. Элита формируется адекватно изменяющимся со-
циальным условиям, а это означает, что критерии элитарности по-
движны во времени и пространстве.

274

жүктеу/скачать 2,02 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: