Пауло Коэльо: «Алхимик» из кармана стеклянное желтое яйцо, отколупнул от него крохотный, не больше булавочной го-
ловки, осколок, обмазал его воском и бросил в расплавленный свинец.
Жидкость стала красной как кровь. Алхимик снял котел с огня и дал ей остыть, беседуя тем
временем с монахом о войне в пустыне.
— Боюсь, что это надолго, — сказал он.
Монах досадовал: из-за войны караваны уже давно стояли в Гизехе. „Но на все воля Божья",
— добавил он смиренно.
— Верно, — сказал Алхимик.
Когда котел наконец остыл, Сантьяго и монах в восторге переглянулись: свинец, принявший
круглую форму сосуда, в котором лежал, превратился в золото.
— Неужели и я когда-нибудь научусь этому? — спросил юноша.
— Это была моя Стезя, — моя, а не твоя. Я просто хотел тебе показать, что это возможно.
Они снова вернулись к воротам обители, и там Алхимик разделил золотой диск на четыре
части.
— Это тебе, — сказал он, протягивая одну монаху. — За то, что всегда радушно встречал
паломников.
— За свое радушие я получаю слишком много, — возразил монах.
— Никогда так больше не говори. Жизнь может невзначай услышать и дать в следующий раз
меньше, — ответил Алхимик и повернулся к Сантьяго. — А это тебе, взамен тех денег, что доста-
лись вождю.
Юноша тоже хотел сказать, что это золото стоит гораздо больше, но смолчал.
— Это мне, — продолжал Алхимик. — Я должен вернуться домой, а в пустыне идет война.
Четвертый кусок он снова протянул монаху:
— Это — тоже для Сантьяго. Может, понадобится.
— Но ведь я иду за сокровищами! — воскликнул тот. — И я уже совсем близко!
— И я уверен, что ты их найдешь, — сказал Алхимик.
— Но тогда зачем мне золото?
— Потому что ты уже дважды лишался всего, что имел. В первый раз тебя обманул мошен-
ник, во второй обобрал вождь. Я старый суеверный араб и верю в правоту нашей пословицы, а она
гласит: „Что случилось однажды, может никогда больше не случиться. Но то, что случилось два
раза, непременно случится и в третий".
Они сели на коней.
— Хочу рассказать тебе историю о снах, — молвил Алхимик. — Подъезжай поближе.
Юноша повиновался.
— Так вот, жил да был в Древнем Риме, во времена императора Тиберия, один добрый чело-
век, и было у него два сына. Один стал воином и отправился служить на самую дальнюю окраину
империи. Второй писал стихи, приводившие в восхищение весь Рим.
Однажды старику приснился сон, будто к нему явился небесный вестник и предрек ему, что
слова, написанные одним из его сыновей, будут известны во всем мире, и люди спустя много со-
тен лет будут повторять их. Старик заплакал от счастья: судьба была к нему щедра и милостива,
ибо даровала высшую радость, какую только может испытать отец.
Вскоре он погиб — пытался спасти ребенка из-под тяжелой повозки, но сам попал под коле-
са. Поскольку жизнь он вел праведную, то прямо отправился на небеса, где повстречал вестника,
явившегося к нему во сне.
— Ты был добрым и хорошим человеком, — сказал он ему. — Жизнь твоя была исполнена
любви, а смерть — достоинства. Я могу выполнить любую твою просьбу.
— И жизнь была ко мне добра, — отвечал старик. — Когда ты явился мне во сне, я почувст-
вовал, что все мои усилия были не напрасны. Ибо стихи моего сына будут переходить из поколе-
ния в поколение. Для себя мне просить нечего, но всякий отец гордился бы славой того, кого он
пестовал, учил и наставлял. А потому мне бы хотелось услышать в далеком будущем слова моего
сына.
Вестник прикоснулся к его плечу, и оба они в мгновение ока очутились в далеком будущем
— в огромном городе, среди тысяч людей, говоривших на неведомом языке.
Старик опять прослезился от радости.
— Я знал, что стихи моего сына переживут века, — сквозь слезы сказал он. — Ответь мне,