Абай атындағы ҚазҰПУ-дың Хабаршысы, «Филология ғылымдары» сериясы, № 1 (55), 2016 ж.
государств (П. Друлак); метафоры, которые активно используются в СМИ различных стран
Восточной и Центральной Европы (Н.Н.Клочко); метафорическое представление Брюссельской
межправительственной конференции (дек. 2003 г.) в дискурсе 8 европейских государств(Р. Водак и ее
коллег); контент-анализ к исследованию зависимости электорального поведения от предвыборной
агитации СМИ, разработка модели двухуровневой коммуникации, согласно которой в любом
обществе восприимчивые к воздействию политической пропаганды «лидеры общественного
мнения», распространяющие политическую информацию по каналам межличностного общения
(П.Лазарсфельд);«Иммиграция курдов в Италию в 1998 г.» на материале австрийских газет
(Е.Рефайе); широкая панорама метафорических моделей в политическом нарративе «Переходный
период в Германии» (Wende-Periode) на материале немецкой прессы (Й. Цинкен); представление
украинского политического кризиса 2000- 2001 гг. в украинских СМИ (О. Байша и
К.Халлахан);метафорическая репрезентация евро в итальянской и британской прессе и отражение
метафоры в дискурсе этих двух стран, выражающих противоположные оценочные смыслы
(Е.Семино); [Andersson 1993] показ того, что что в основе шведских и канадских метафор
природопользования лежат разные национально-специфичные прототипы, определяющие не только
экономическую политику, но и экологическое законодательство(Т. Андерссон); анализ
метафорического представления европейской интеграции в немецком и польском газетном дискурсе
2000 г., на основе которого выделяютсят три образ-схемы для концептуализации интеграционного
процесса, наполняемые различными метафорами, в разной степени востребованные в немецком и
польском дискурсах (Й. Цинкен);проблема воздействия «мужского нарратива» на метафорическое
описание женщин-политиков в канадских СМИ и выявление гендерной специфики политической
метафорики, сравнительный
анализ метафорического представления участников канадских
политических дебатов 1993 г. в СМИ с действительным поведением оппонентов (Э. Гиденгил и Дж.
Эверитт) и др.
Политическая метафора является объектом исследования и российских лингвистов
: А.Н.Баранова,
Д.О.Добровольского,
Ю.Н.Караулова,
А.П.Чудинова,
Е.В.Какорина,
В.Г.Костомарова,
Г.Я.Солганика, А.Н.Горбунова, В.П.Чернышева, Ю.А.Бельчикова, А.Н.Васильева и др.
Описывая функции политической метафоры,российские исследователи выделяют
способность
метафоры служить средством осмысления динамичной политической реальности и формирования
моделей, а также функцию аргументированную-метафора выступает средством убеждения, приятия
или неприятия определенных политических позиций. Ученые уделяют особое внимание
исследованию метафор и стереотипов, лежащих в основе определённых политических убеждении.
По наблюдениям А.Н. Баранова и Ю.Н. Караулова, плохо сочетаются (особенно в пределах одного
предложения) механистическая и органистическая метафоры, метафорические модели пути и игры.
Как правило, удачно сочетаются метафорические модели, принадлежащие к одной исходной
субсфере (например, фитоморфные, зооморфные и антропоморфные образы, относящиеся к
органистической метафоре) или с однотипным прагматическим потенциалом (например, одинаково
агрессивные по своей природе криминальные и милитарные метафоры).[2, с 52]
Фундаментальное исследование политической метафоры представлено в монографии А.П.
Чудинова, в которой большое внимание уделено изучению
способов акцентирования, выделения
метафоры в тексте. Автор показывает, что усилению значимости метафоры в тексте способствует ее
использование в условиях максимального «текстового напряжения», в условиях, когда эта метафора
привлекает особое внимание адресата. Выделяются три основных вида акцентирования текстовой
значимости метафоры. В первом случае метафора привлекает особое внимание за счет того, что
находится в сильной позиции, которая уже сама по себе притягивает внимание адресата. Во втором
случае акцентирование роли метафоры происходит благодаря ее взаимодействию с разнообразными
риторическими (стилистическими) фигурами (антитеза, повтор, инверсия, эллипсис и др.). Третья
разновидность – это акцентирование метафоры с использованием ресурсов интертекстуальности. [3,с
78]
Политическая метафора интенсивно изучается и казахстанскими учеными. Предпосылками
изучения политической метафоры явились отдельные работы по метафоре: Г.П. Байгариной,
Г.Г. Гиздатова, Э.Р. Когай и др.). В последнее десятилетие защищены докторские и кандидатские
диссертации (Б.А. Ахатова, Б.С. Каримова, Д.Б. Калкабекова, А.А. Успанова, Б.С.Жумагулова и др.),
которые свидетельствуют о сложности этого языкового явления, стимулирующегося уникальным его
свойством –
способностью проникать в любые контексты.
Метафора в публицистике имеет ценность не только как средство украшения или оживления
материала, но и прежде всего как средство формирования оценочного эффекта, который она
производит, т.е. в газете метафора выполняет специфические функции, обусловленные задачами
228