Что непонятно у классиков, или Энциклопедия русского быта XIX века

Золотник = 4,26 грамма.
Лот = 3 золотника = 12,79 грамма.
Фунт = 32 лота = 410 граммов.
Пуд = 40 фунтов = 16,38 килограмма.
Берковец = 10 пудов = 163,8 килограмма.
ЗОЛОТНИК стал мерой веса на основе одноименной золотой монеты, которая использовалась
как гирька. Отсюда — «мал золотник, да дорог». Так говорят о чем-то на вид незначительном,
а по существу ценном. На золотники продавались товары, употреблявшиеся в домашнем
хозяйстве в небольших количествах, — чай, сахар. Чепурин в пьесе Островского «Трудовой
хлеб» получает два куска сахара — «два золотника — рафинад нынче в цене». Анна Павловна в
«Пошехонской старине» Салтыкова-Щедрина «проводит пальцем черту на комке масла и
долго спорит из-за лишнего золотника, который выпрашивает повар». В рассказе Горького
«В степи» упоминается «кусочек хлеба золотников в пять весом», то есть очень небольшой,
чуть тяжелее 20 граммов.
ЛОТ. Забытыми ныне лотами измерялись цветочные семена, почтовые отправления, ценные и
полудрагоценные камни и т.п. В «Преступлении и наказании» Достоевского читаем: «Письмо
от матери Раскольникова было большое, плотное, в два лота: два большие почтовые листа
были мелко-мелко исписаны». Итак, вес письма составлял почти 26 граммов. «Вот, смотри,
Верочка, это твое, а то Марфинькино — ни одной нитки жемчуга, ни одного лишнего лота
ни та, ни другая не получит», — говорит бабушка в «Обрыве» Гончарова, деля свои
драгоценности.
ФУНТ. Фунтами измерялись хлеб, конфеты, масло, почти все продовольственные товары, и
даже керосин — полторы копейки стоил фунт керосина. Схимник Ферапонт в «Братьях
Карамазовых» «ел всего лишь по два фунта хлеба в три дня, не более». В тяжелое военное
время в Павлоградском полку — узнаем из «Войны и мира» — «растягивали последние сухари:
выдавали только полфунта на человека», то есть двести граммов в сутки, очень немного.
В «Господах Головлевых» говорится о дынях «по 20 фунтов весу — вот какие дыни!». Дыни
действительно изрядные — по 8 с лишком килограммов каждая.
Восьмая часть фунта, то есть 50 граммов, в обиходе называлась ОСЬМУШКОЙ. Эта мера
упоминается в автобиографической трилогии Горького: «Мы покупали три золотника чая,
осьмушку сахара…»
Очень часто в старой литературе встречаем выражения «шестериковая сальная свеча»,
«пятериковая свеча» и т.п. В рассказе Глеба Успенского «Примерная семья» герои жалуются
на оплывающие свечи и обмениваются такими репликами: «Вы ЧЕТВЕРИК палите?» —
«Четверик». Догадаться, как выглядела такая свеча, без исторических источников
невозможно. А связаны эти бытовые названия с тем же фунтом: шестериковых свечей
продавалось по шесть за фунт, пятериковых — по пять на фунт и т.п. Чем легче были свечи,
тем меньше они оплывали.
ПУД. Слово знакомое, только недавно вышедшее из официального употребления, примерно —
16 килограммов. В классической литературе оно нередко употреблялось гиперболически.
Гоголевский Тарас Бульба «вскочил на своего Черта, который бешено отшатнулся,
почувствовав на себе двадцатипудовое бремя, потому что Тарас был чрезвычайно тяжел и

толст». Бессмысленно, однако, переводить вес Бульбы в килограммы — храбрый казак не мог
весить 327 килограммов. Это обычная для Гоголя гипербола.
То же — в «Горе от ума», где Фамусов говорит: «…При государыне служил Екатерине. / А в те
поры все важны, в сорок пуд…» Здесь сорок пуд, конечно, не мера веса, а, если можно так
выразиться, мера важности.
Были и редкие местные меры веса, например БАТМАН на Волге — 10 фунтов. В повести
Горького «В людях» работник Мишка на спор съедает за два часа батман окорока, то есть 4
килограмма.
Вспоминая, как объедались блинами на масленицу в старой Москве, Куприн с усмешкой
пишет: «…цифры тут астрономические. Счет приходилось бы начинать пудами, переходить
на берковцы, потом на тонны и вслед за тем уже на грузовые шестимачтовые корабли».

жүктеу/скачать 1,47 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: