Виды экипажей Наиболее удобным, дорогим и комфортабельным экипажем была КАРЕТА, отличавшаяся
полностью закрытым кузовом, с обязательными рессорами. Кучер располагался на передке —
КОЗЛАХ, подвергаясь, в отличие от ездоков, всем воздействиям непогоды. В экипажах
попроще козел могло не быть, и тогда возница сидел просто на высоком краю, окаймлявшем
повозку, который назывался ОБЛУЧКОМ. Внутри карета имела мягкие сидения — от двух до
шести, окошечки по бокам и спереди — для общения с кучером. Позади кузова, на ЗАПЯТКАХ,
то есть специальной подножке, при особо торжественных выездах стояли один или два
ВЫЕЗДНЫХ ЛАКЕЯ — ГАЙДУКИ. Для входа в карету служили дверцы, к ним вела ступенька-
подножка, закидывающаяся после посадки внутрь кареты и откидываемая гайдуком после
остановки. Часто подножки закидывались и откидывались с грохотом, так, во всяком случае,
говорится в «Двух гусарах» Л. Толстого. По бокам кареты в темное время горели фонари.
Кареты чаще всего закладывались тройкой или четверкой, легкие кареты — парой. На приемы
и балы полагалось ехать в карете; если не было своей, нанимали ямскую. Так, Евгений Онегин
поскакал на бал «стремглав в ямской карете». Аристократические персонажи «Анны
Карениной» разъезжают в собственных каретах; однако, уйдя от мужа, Анна Каренина едет к
сыну Сереже, наняв «извозчичью карету».
Забитый чиновник Макар Девушкин («Бедные люди» Достоевского) так передает свои
впечатления от карет: «Пышные экипажи такие, стекла, как зеркало, внутри бархат и шелк… Я во все кареты заклядывал, всё дамы сидят, такие разодетые, может быть, и княжны и графини».
ДОРМЕЗОМ (в переводе с французского «спальная») называлась просторная карета со
спальными местами, предназначенная для дальних поездок. Такая карета, унаследованная от
родителей, была у Л.Н. Толстого, как вспоминал его старший сын, ее везли шесть лошадей. У
дорожных экипажей наверху были ВАЖИ, или ВАШИ, — ящики для поклажи, а сзади ГОРБОК,
тоже служивший для помещения багажа.
Более простыми и легкими экипажами были КОЛЯСКИ. В отличие от карет кузов у них был
открытый, но с откидным верхом. Коляски обычно запрягались парой или тройкой лошадей,
однако очень богатые люди, вроде Троекурова в «Дубровском», Андрея Болконского в «Войне и
мире» или губернаторской дочки в «Мертвых душах», ездили в коляске шестериком.
Известен рассказ Гоголя «Коляска», в котором гости обнаруживают спрятавшегося от них
хозяина в его новой коляске. В рассказе Чехова «Враги» различие кареты и коляски служит
важной характеристикой социального и нравственного различия персонажей. Богатый
помещик заезжает за доктором в коляске. Когда выясняется, что вызов был ложным и
ненужным, доктор, у которого только что умер сын, высказывает свое негодование помещику,
после чего тот приказывает лакею: «Пошел, скажи, чтобы этому господину подали коляску, а для меня вели заложить карету». Карета подчеркивала материальное превосходство
помещика над доктором.
Разновидностями щегольских городских колясок с открывающимся верхом были ФАЭТОН и
ЛАНДО.
ТАРАНТАС служил дорожным экипажем, поэтому прочность его считалась более важным
качеством, нежели красота. Кузов его крепился на длинных — до трех саженей — продольных
брусьях, так называемых ДРОГАХ, которые заменяли рессоры, амортизируя толчки и смягчая
тряску. В Сибири тарантасы из-за их длины назывались ДОЛГУШАМИ.
Вот как описывает эту повозку писатель В.А. Соллогуб в повести «Тарантас»: «Вообразите два длинных шеста, две параллельные дубины, неизмеримые и бесконечные; посреди них как будто брошена нечаянно огромная корзина, округленная по бокам… На концах дубин приделаны колеса, и все это странное создание кажется издали каким-то диким