бы вести речь о
едином понятийно-терминологическом
аппарате. Именно так определяли свой подход к этому
вопросу академики С. В. Калесник и В. Б. Сочава,
Д.Л.Арманд, И. С. Щукин, А. Г. Исаченко, Э. Б. Алаев и в
особенности специально рассматривавшие его В. С.
Преображенский и Т. Д. Александрова. Именно такое
отражение он нашел в
Ге ографическом энциклопедическом
словаре (1988), который имеет подзаголовок «Понятия и
термины» [114], в понятий но-терминологическом словаре
Э.Б.Алаева [ПО]. Что каса ется остальных словарей и
справочников, то хотя они име ют подзаголовки понятийно-
терминологических или терми нологических [129; 137; 139;
224] или просто словарей [130; 131; 135; 138], по существу
подход в них тот же самый.
Отмечая единство
понятийно-терминологического слова ря
географической науки, в то же время было бы непра вильно
не учитывать того, что понятия и термины находятся между
собой в
определенном соподчинении. При всем зна чении
научных терминов они все же играют роль относительно
вспомогательного элемента географического языка, тогда как
понятия выполняют функцию главного элемента. Именно
понятия в первую очередь служат «несущей кон струкцией»,
опорой научных законов и закономерностей, учений,
теорий, концепций и гипотез, воплощая содержа тельно-
теоретическую часть знания. По-видимому, именно это имел
в виду В. В. Покшишевский, когда писал о том, что «системам
явлений должны отвечать и соответствующие им системы
понятий, а в конечном счете и системы науки» [86, с. 56].
Ясно, что при такой трактовке одному понятию мо
жет
соответствовать определенное число терминов.
Проиллюстрировать это можно хотя бы на примере словаря-
справочника Н. Ф. Реймерса, где, скажем, понятиям «ареал»
или «вид» соответствуют целые разветвленные кусты
научных терминов [130, с. 27, 61].
При наличии весьма большого количества научных
географических понятий и тем более терминов трудно
обойтись без какого-то их ранжирования. Естественно, что к
Достарыңызбен бөлісу: