При переводе следует добираться до непереводимого, только тогда можно по- настоящему познать
жүктеу/скачать 2,37 Mb.
|
Vlakhov Florin Neperevodimoe v perevode
Глава 14
ПЕРЕВОД РЕАЛИЙ-ДЕНЕГ Перевод наименований денежных единиц обычно рассматривается в теоретических работах вместе с переводом реалий-мер, несмотря на то, а, может быть, именно потому, что они являются как бы антиподами: реалии-меры мы стремимся большей частью передавать с учетом их смыслового (или количественного!) содержания, а реалии-деньги, напротив, как правило, транскрибируем1. Валюта, денежная единица, настолько тесно связана со своей страной, что, казалось бы, является, подобно гербу, ее своеобразным символом: рубль совершенно естественно переносит нас в Советский Союз, лев недвусмысленно говорит о болгарской действительности, рупия представляет в глазах любого европейца далекую Индию. На деле, однако, эта яркая представительность оказывается не такой несомненной, как кажется. Вот почему некоторые любопытные сведения о денежных единицах помогут лучше ориентироваться в переводе этих реалий. 1. Хорошим примером для начала может быть та же рупия, которую многие считают характернейшим «представителем» Индии. На поверку оказалось, что есть (или были) еще рупии бангладешская, бирманская, индонезийская, кабульская (Афганистан), маврикийская, мальдивская, непальская, пакистанская, Персидского залива (Катар, Оман и Оман договорный), сейшельская, Шри '•Ср., например, у И. Левого (цит. соч., с. 134): «Валюту же следует всегда оставлять ту, что в оригинале, поскольку она характерна для определенной страны, и рубли, использованные в переводе с любого другого языка на русский, перенесли бы действие в Россию». 165 Ланки; что франк является (или являлся) основной валютой 30 стран (в том числе 12 стран КФА — зоны фр. франка), доллар — 31 страны, фунт — 33 стран и т. д. При этом положении, если нужно уточнить принадлежность такой валютной единицы, приходится приводить ее в сочетании: «швейцарский франк», «американский доллар» (официально «доллар США»), «бахрейнский динар», «кубинское песо» и т. д. Итак, реалии-деньги могут быть 1) строго индивидуальными, связанными в любом случае с одной определенной страной, представляя собой истинные реалии — драхма (Греция), злотый (Польша), лек (Албания), лея (Румыния), тугрик (Монголия) и т. д., или 2) требующими для уточнения своей национальной принадлежности определения типа указанных выше. К этому нужно добавить еще ряд особенностей, не безразличных для переводчика. Перечисленные «одинаковые» единицы имеют, за редкими исключениями, неодинаковую номинальную стоимость; к примеру, почти каждый из разнонациональных долларов имеет свой самостоятельный (насколько в финансовых вопросах можно говорить о самостоятельности) курс. Иными словами, здесь одинаковость реалий ни в коей мере не говорит об одинаковости их референтов. Кроме того, неодинаковым часто бывает и деление этих основных денежных единиц на разменную монету: цент, будучи, как правило, сотой частью доллара, является названием такой же части ряда рупий, гульденов и шиллингов, мальтийского фунта, чилийского песо, южноафриканского рэнда, лилангени (Свазиленд), леоне (Сьерра-Леоне) и т. д.; ливийский динар = 1000 дирхамам, бахрейнский = 1000 филсам, алжирский=100 сантимам, иорданский = 10 дирхамам =100 пиастрам^ = 1000 филсам, югославский = 100 пара и т. д. 2. В наш динамический век, век изменений не только политической, но и географической карты, довольно часто меняются и денежные единицы. Мы имеем в виду, разумеется, не их номиналы, а названия. Если от древнерусских гривны и куны до сегодняшнего рубля должны были пройти столетия, то в наше время эти изменения происходят значительно быстрее. Чтобы в этом убедиться, достаточно заглянуть в справочник «Валюты стран мира» (М.: Финансы, 1976): в исторических справках, которыми снабжен раздел каждой из стран мира, видно, как быстро менялись названия валют этих стран, 166 й особенности во второй половине нашего века. Так, вме-|сто старых колониальных валют появились седи (Гана), \сили (Гвинея), заир, риель (Кампучия), вона (КНДР) *и пр.; постоянно меняются границы Зоны фр. франка, Стерлинговой зоны, Долларовой зоны; а переводчику нужно быть в курсе дела: не допускать, чтобы герои покупали на доллары там, где они уже вышли из употребления. В связи с временными изменениями денежных единиц переводчик не может не учитывать и наличие единиц с одинаковым названием, но различными по времени и месту референтами. Например, динаром, наряду с названием ряда современных денежных единиц, называлась и наиболее распространенная в прошлом золотая монета стран мусульманского Востока, — название, близкое и родственное древнеримскому денарию; в Англии и Франции в разговоре и теперь иной раз встречаются названия денег, уже вышедших из употребления. Так, фр. су изъято из употребления, но им и теперь нередко обозначают мелкую монету. Англичане до сих пор называют 1 лиру совереном, говорят о цене в одну крону (5 шиллингов). В Болгарии сантим используется иногда как синоним стотинки (обычно в переносном смысле), а также, во множественном числе, как название первых болгарских почтовых марок. Множество денежных единиц своим происхождением связаны с весовыми единицами1, которыми измерялись в древности те или иные ценные материалы, в первую очередь золото и серебро, служившие всеобщим эквивалентом. Таковы фунт, до сих пор не утративший своего значения меры веса, драхма — тоже, но только в аптечном деле, гривна, динар, ливр, талант и др. 3. С самого начала мы говорили, что реалии-деньги, как правило, транскрибируются. Однако не следует принимать это в абсолютном смысле и для любого случая. Во-первых, в большинстве языков имеются традиционные для тех или иных денежных единиц формы, нередко представляющие собой скорее перевод соответствующей реалии. Яркий пример — англ, pound; вот как он выглядит в нескольких языках: рус: фунт (стерлингов), «...при металлическом обращении готовые названия весового масштаба всегда образуют и первоначальные названия денежного масштаба...» (К. Маркс. Цит. по книге: У с т ю г о в Н. В., К а м е н-Ц е в а Е. И. Русская метрология. Изд. 2-е. М.: Высшая школа, 1975, с. 4.) 167 болг. лира или фунт стерлинг, фр. livre sterling или 1е sterling, исп. libra esterlina, чеш. libra sterlinku, нем. Pfund (Sterling); по существу pound — Pfund — фунт — livre — libra — перевод старой весовой меры. Но если взять даже самые близкие транскрипции, то окажется, что утвердившаяся в том или ином языке форма не всегда является транскрипцией в ее классическом значении. Например, рубль в болгарском языке адаптирован и приобрел форму женского рода — рубла; лев во французском получил наращение -а, восходящее к форме множественного числа болгарского слова — leva; копейка в английском и во французском языках, напротив, потеряла окончание и и — kopek, а во французском переменила и род на мужской и т. д. Одним словом, основным правилом обращения с реалиями-деньгами в переводе является в общем транскрипция, но в частности выбор приема передачи их осуществляется строго с учетом уже принятой в соответствующем языке формы; такой подход к переводу встречается в отношении некоторых имен собственных (см. ч. II, гл. 2). Во-вторых, некоторые названия денежных единиц, одинаково транскрибируемых, допустим, на русском языке, имеют иное написание (и звучание) в исконном, а возможно, и в других языках. Вот несколько примеров. Валюта ГДР, ФРГ и Финляндии в русской и в болгарской транскрипции — марка, но в английской первые две — mark, а финляндская — markka, в русской и болгарской транскрипции есть только одна рупия, а в английской, французской и немецкой — индонезийская денежная единица rupah, а остальные рупии — англ, rupee, фр. roupie и нем. Rupie. Очень близки русские транскрипции таких валют, как иранский риал, кампучийский ри-ель, риял Саудовской Аравии и старый исп. реал; разменная монета эре (Швеция и др.) и эйре (Исландия) и т. д. И такая идентичность или близость формы может оказаться препятствием для верной передачи содержания. : 4. Сказанного достаточно, чтобы породить сомнение в безусловной принадлежности наименований денежных единиц к реалиям. Поскольку среди них в самом деле есть лишенные национального и/или исторического колорита, которые, следовательно, нельзя считать реалиями в настоящем смысле слова, лексику, обозначающую деньги, можно разделить на 1) национальные денежные единицы 168 (основная валюта и разменная монета), обладающие определенной стоимостью, номиналом — рубль, лев, стотинка, копейка, пенс, фунт стерлингов, лира, и 2) единицы, которые по ряду причин (обычно исторических) утратили в той или иной степени точное стоимостное значение, а наряду с ним и яркость национальной окраски, и используются расширительно (иногда в составе устойчивых сочетаний), в значении денег вообще, некоей суммы, большей частью незначительной — рус., фр. и болг. сантим, рус. и болг. грош, рус., болг. и фр. обол, рус. алтын, деньга, полушка, болг. пара, гологан, петак, фр. ecu, denier, sou, teston, нем. Heller, Deut, Sechser и т. д. Реалиями следует считать лишь единицы первой группы; вторые же бывают обычно реалиями лишь в диахроническом плане, т. е. в текстах, где их функция связана с тем временем, когда они еще не выходили из употребления, т. е. где они фигурируют как исторические реалии. 5. Выше упоминалось, что при переносном употреблении реалия нередко утрачивает часть коннотативного значения. То же относится и к денежным единицам: в переносном смысле они утрачивают свою конкретность и материальную стоимость, приближаясь по значению к единицам второй группы — «не реалиям» (ср. грошовая картина, стоит гроши и копеечные книжки, ни копейки нет, купил за копейки). Тем не менее эта близость не переходит определенной границы: копейка, в отличие от гроша, сохраняет какую-то долю национального колорита, давно утраченного грошом. «Копеечки сиротские, слезами облитые» ', — жалуется у А. И. Куприна старая Ма-нуйлиха, Олесина бабушка, стараясь показать незначительность своих сбережений, и эти «копеечки» никто не воспринимает буквально: речь идет о неопределенной, но небольшой сумме денег. В последнем случае вопрос о выборе средств перевода ставится приблизительно так: 1) копейка как яркая реалия подлежит транскрипции, но 2) транскрибировать явно нельзя, поскольку таким путем не передать контекстуального значения — получилось бы значительное смещение смысла; 3) утратив конкретность обозначения и материальное покрытие, копейка сохранила тем не менее отблеск «русскости», который, несмотря на возможность аналогичной ситуации — бедственное положение старого человека — в любой, нерусской действительности, не поз- 1 Куприн А. И. Собр. соч. в 9-ти томах. Т. 2, с. 377. 169 воляет употреблять ее (транскрибировать) в тексте, связанном с французским, греческим или испанским бытом; а раз, с одной стороны, транскрипция недопустима, и, с другой, невозможность передачи колорита при переводе не грозит особенным искажением подлинника, где этот колорит уже в значительной мере «поблек», 4) переводить нужно такими средствами, которые доведут до читателя смысловое содержание, не придавая, однако, контексту не свойственной ему окраски. Одним из таких именно естественных, обобщающих средств перевода является замена денежной единицы функциональным аналогом — главным образом, названиями денег второй группы, существующими, вероятно, в любом языке. Однако при этом необходима очень существенная оговорка: удобство такой замены отнюдь не значит, что любую реалию, употребленную в переносном смысле, можно заменить в переводе любой единицей из денег-нереалий. Каждое из этих слов-замен отличается собственным «нравом»: одни обладают очень широкой сочетаемостью (грош, пара), другие, напротив, употребляются чуть не исключительно во фразеологии (обол, алтын). Кроме того, выбор «монеты» зависит и от ПЯ; например, в немецком языке даже не вышедшие из употребления единицы иногда используются в более нейтральном стиле. Если такой прием окажется неудобным, то можно подумать и о переводе другими нейтральными средствами, в первую очередь, заменой родовым понятием: «деньги», «сумма», при более широком обобщении смысла — «много», «мало», или, наконец, даже опустив трудно поддающуюся переводу валюту: в сравнении «все равно, что найти сто тысяч рублей» рубли можно безболезненно опустить. Но вернемся к копеечкам в примере из А. И. Куприна. Как лексическая единица копейка сохраняет свое основное значение, продолжая оставаться элементом денежной системы СССР. Этим и можно объяснить, почему эпизодическое нарушение связи с референтом при употреблении ее в переносном значении не приводит к потере национальной окраски. Поэтому едва ли можно считать удачным введение в русский перевод новеллы английского автора из африканской действительности выражения «станет в копеечку» (Дж. Б. Шоу. Новеллы) . Это почти так же плохо, как употребление болгарских реалий-денег для неболгарской действительного сти в рассказе о том, как кто-то в Москве покупал грейпфрут на 39 стотинок, или в телепередаче о 100-ле-вовом заработке жителей фавел Рио-де-Жанейро (примеры аутентичны). 6. В особый раздел нашей предметной классификации были выделены денежные единицы и единицы-меры, отличающиеся от остальных реалий этого рода главным образом стилевой окраской. С точки зрения строго предметного деления, такое обособление по стилистическому показателю неправомерно, поскольку принадлежность к сниженным стилям речи в общем не меняет их предметной отнесенности:.целковый=\ рублю, англ. dime=10 центам, Groschen австр. = 1/100 шиллинга, а нем. =10 пфеннигам; nickel в ам. жаргоне = 5 центам, а nickel в англ. = 1 фунту стерлингов и т. д. Однако некоторые особенности этих единиц и, в частности, осложнения, которые создает их перевод, требуют самостоятельного и более тщательного рассмотрения. Основным признаком, по которому пятак или красненькая, nickel или dime, sou или ecu отличаются от своих современных «нормативных» синонимов, остается их принадлежность к иному стилю (разговорный, просторечие, диалект, жаргон). Если сопоставить «пять рублей» — синенькая — пятерка или «пять сантимов»— sou или «доллар» — buck, учитывая их стилистические (и иные) расхождения, то нетрудно увидеть, как много теряет перевод, когда все сплошь передается официальным наименованием соответствующей денежной единицы. Различаются эти реалии и в историческом аспекте. Среди стилистически окрашенных единиц намечаются две группы: устаревшие и даже старинные единицы, такие как рус. алтын, четвертной, катерника, радужная, и употребляемые в современной речи — пятак, гривенник, трешка, двушка, полтинник. Многие из второй группы, о которых уже шла речь, лишились стоимостного значения и не употребляются в настоящее время как реалии; другие, сравнительно недавно живые, вышли из употребления (пятнашка= 15 коп.). Иногда между просторечными и жаргонными названиями денежных единиц и их нейтральными по стилю синонимами наблюдаются и. некоторые семантические отличия. Например, двушка не равнозначна двум копейкам (две монетки по 1 коп. — не двушка): это «двухкопеечная монета», а нередко и уже — необходимая 171 для телефона-автомата монета (возможно, что именно в связи с таким «телефонным» употреблением и возникла в обиходном языке не фигурирующая в словарях двушка). Нередки отличия и в отношении употребления. Многие из этих единиц употребляются преимущественно в составе фразеологических сочетаний (нет ни копья); другие — в более или менее ограниченных по содержанию контекстах. Например, фр. livre (обычно в этих случаях ее транскрибируют на русский и болгарский, а, вероятно, и на другие языки — ливр) используется в современном французском языке почти исключительно для обозначения дохода — «получает столько-то ливров ренты». Есть, кроме того, ряд единиц, которые не имеют очень определенного «достоинства» или обозначают несколько стоимостей, или последние менялись со временем; характерный пример — червонец: 1) золотая монета достоинством в 3 р. в разговорном употреблении, 2) 5 р., 3) 10 р., 4) кредитный билет достоинством в 10 р. (1922-1947 гг.); нем. Sechser может иметь, в зависимости от места, стоимость 5, 10 или 20 пфеннигов. Перевод смыслового содержания этих реалий-денег не затруднит никого с точки зрения их материального значения. Пятерка — это не более, чем 5 рублей, иногда купюра достоинством в 5 рублей, только и всего. Но беда именно в том, что в художественной литературе номинал — не самое важное, а переводчик передает лишь «достоинство» денежной единицы, часто оставляя на втором плане эмоциональную окраску (не говоря уже о колорите) и не доводя, таким образом, до читателя характер, настроение, отношение к окружающим, воспитание, намерения героя, которые иной раз подсказывает эта «пятерка» или эти «пять рублей». Коль скоро мы имеем дело с реалиями, в первую очередь, казалось бы, нужно подумать о транскрипции. В наших русских материалах мы не встречали такого случая; единственная обнаруженная нами транскрипция приведена в РБР — «полушка» с соответствующим объяснением: «старинная медная монета = '/4 копейки»; и еще перевод: красненькая передана в значении уменьшительного женского рода от «красный» — «червеничка», что болгарскому читателю, разумеется, ни о чем не говорит. О переводе таких реалий написано немного. И. Левый, например, к сожалению, предельно лаконичен: «Наибольшее, на что может решиться переводчик, чтобы сделать текст доступнее пониманию, — это заменить менее 172 известные денежные единицы более известными»; он предлагает вместо англ, кроны писать «пять шиллингов», вместо «трех червонцев» — «тридцать рублей» и т.д.1. Мы вполне согласны, что такая замена сделает текст доступнее, но ведь это не единственная забота переводчика; если речь идет только о том, чтобы менее знакомое заменить более знакомым, то задачу можно считать решенной, но этим не передать стилистические, эмоциональные и, нередко, временные различия, скажем, между «десятью рублями», «десятирублевкой», «десяткой», «червонцем» и «красненькой»... Проследив словарные переводы русских семантических синонимов рублей и копеек, мы постарались установить кое-какие закономерности в отношении средств, которыми пользуются разные языки. Приемы, в общем, стандартные, что касается, в частности, английского, французского и немецкого языков: 1) обозначают «монету или денежный знак, билет, достоинством в столько-то» (англ, five kopeck piece, ten rouble note, фр. piece de cinq kopecks, billet de dix roubles, нем. Fiinfkopekenstuck, Zehnrubelschein); 2) если такое обозначение почему-либо неудобно или невозможно, приводится просто номинал: «столько-то копеек или рублей» (англ, fifty kopecks, one rouble, фр. deux kopecks, cinq roubles, нем. barber Rubel); 3) наконец, в сравнительно очень немногих случаях (мы нашли только в немецком) есть приблизительные соответствия типа функциональных аналогов (Funfer, Hun-derter). Болгарский язык располагает в этом отношении более богатым выбором: наряду с первыми двумя из перечисленных выше приемов, 1) для нереалий есть а) несколько функциональных эквивалентов для мелких денег, небольшой суммы: грош, пара, сантим, аспра и пр. и б) несколько функциональных замен с различными оттенками для золотых монет: желтица, махмудия, наполеон, пендара и др.; 2) для реалий, в частности а) копеек, можно употребить некоторые слова одного корня с числительным, с добавлением суффиксов -ак, -аче: петак, десетаче, и б) для рублей — с суффиксами -ак, -ачка, -арка: двайсетак, стотачка, хилядарка. Под этими словами подразумеваются, в первую очередь, болгарские деньги, но численное значение соответствующей денежной единицы как бы преобладает над коннотативным, что и Левый И. Указ, соч., с. 134. 173 позволяет применять их к любой валюте данного номинала: гривенник = десетаче. При различных величинах, для которых нет точного функционального аналога, можно комбинировать имеющиеся: двугривенньш = двайсета-че, разумеется, если это позволяет контекст. Как при других реалиях, и здесь возможны иные приемы перевода — родо-видовыми соответствиями, путем описания и т. д., но в общем редко удается добиться очень хороших результатов, почему и приходится искать компенсаций в других местах контекста. жүктеу/скачать 2,37 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|