Задания:
1.
Определите вид текста, его источник. Обоснуйте своё мнение.
2.
Определите назначение текста. Приведите примеры жизненных ситуаций, в
которых нужно использовать информацию из текста.
3.
Найдите в тексте выразительные средства, доказывающие его соответствие к
этому виду творчеству.
4.
Разделите текст на 3-4 абзаца. Озаглавьте каждый из них.
5.
Придумайте название к тексту
6.
Составьте вопросы к тексту, чтобы отразить его основное содержание.
7.
Вставьте отрывок в текст:
А четвертый (должно быть, прямо с конюшни от кабатчика) присовокупляет:
- Ах, господа, господа! всё-то вы пальцем в небо попадаете! Совсем не оттого нельзя
Конягу донять, чтобы в нем особенная причина засела, а оттого, что он спокон веку к своей
юдоли привычен. Теперича хоть целое дерево об него обломай, а он все жив. Вон он лежит -
кажется, и духу-то в нем нисколько не осталось, - а взбодри его хорошенько кнутом, он и
опять ногами вывертывать пошел. Кто к какому делу приставлен, тот то дело и делает. Со-
считайте-ка, сколько их, калек этаких, по полю разбрелось - и все как один. Калечьте их те-
перича сколько угодно - их вот ни на столько не убавится. Сейчас - его нет, а сейчас - он
опять из-под земли выскочил.
8. Продолжите предложение словами текста:
Сколько веков он несет...
Коняга и Пустопляс - это….
Работой исчерпывается...
61
9.
Используя различные источники, найдите произведения по данной теме и
запишите их.
6 класс
Тема 1. Определение основной темы и идеи в эпическом произведении.
Определение авторской позиции в художественном тексте
Текст для чтения
Вместо того чтобы сидеть на скучном уроке по арифметике, нам выпала удача ко-
пать картошку на школьном участке. Если вдуматься, копать картошку - чудесное занятие
по сравнению с разными там умножениями чисел, когда нельзя ни громко высморкаться,
ни повозиться с приятелем (кто кого повалит), ни свистнуть в пальцы.
Вот почему все мы, и мальчишки и девчонки, дурачились, как могли, очутившись
вместо унылого класса под чистым сентябрьским небом.
Денек стоял на редкость: тихий, теплый, сделанный из золотого с голубым, если не
считать черной земли под ногами, на которую мы не обращали внимания, да на серебря-
ные ниточки паутинок, летающих в золотисто-голубом.
Главное развлечение наше состояло в том, что на гибкий прут мы насаживали тя-
желый шарик, слепленный из земли, и, размахнувшись прутом, бросали шарик - кто
дальше. Эти шарики (а иной раз шла в дело и картошка) летают так высоко и далеко, что
кто не видел, как они летают, тот не может себе представить. Иногда в синее небо взвива-
лись сразу несколько шариков. Они перегоняли один другого, все уменьшаясь и уменьша-
ясь, так что нельзя было уследить, чей шарик забрался выше всех или шлепнулся дальше.
Я наклонился, чтобы слепить шарик потяжелее, как вдруг почувствовал сильный
удар между лопаток. Мгновенно распрямившись и оглянувшись, я увидел, что по загону
бежит от меня Витька Агафонов с толстым прутом в руке. Значит, вместо того чтобы бро-
сить свой комок земли в небо, он подкрался ко мне сзади и ударил меня комком, насажен-
ным на прут.
Многочисленные лучистые солнышки заструились у меня в глазах, а нижняя губа
предательски задергалась: так бывало всегда, когда приходилось плакать. Не то чтобы
нельзя было стерпеть боль. Насколько я помню, я никогда не плакал именно от физиче-
ской боли. От нее можно кричать, орать, кататься по траве, чтобы было полегче, но не
плакать. Зато легко навертывались слезы на мои глаза от самой маленькой обиды или не-
справедливости.
62
Ну за что он теперь меня ударил? Главное, тайком, подкрался сзади. Ничего плохо-
го я ему не сделал. Наоборот, когда мальчишки не хотели принимать его в круговую лап-
ту, я первый заступился, чтобы приняли. "На любака" мы с ним не дрались давным-давно.
С тех пор, как выяснилось, что я гораздо сильнее его, нас перестали стравливать. Что уж
тут стравливать, когда все ясно! В последний раз мы дрались года два назад, пора бы об
этом забыть. К тому же никто не держит обиды после драки "на любака". "Любак" и есть
"любак" - добровольная и порядочная драка.
Ни один человек на загоне не заметил маленького происшествия: по-прежнему все
собирали картошку; наверное, небо по-прежнему было голубое, а солнышко красное. Но я
уж не видел ни картошки, ни солнца, ни неба. В горле у меня стоял горький комок, на ду-
ше было черно от обиды и злости, а в голове зародилась мысль отомстить Витьке, да так,
чтобы в другой раз было неповадно.
Вскоре созрел план мести. Через несколько дней, когда все позабудется, я как ни в
чем не бывало позову Витьку в лес жечь теплинку. А там в лесу и набью морду. Просто и
хорошо. То-то он испугается один в лесу, когда я скажу ему: "Ну что, попался на узенькой
дорожке?" Нет, я сзади бить не буду, я ему дам прямо в нос. Или отплатить тем же? Раз он
меня сзади, - значит, и я его сзади. Только он нагнется за сухим сучком, а я как тресну по
уху, чтобы загудело по всей голове. Он обернется, тут-то я ему и скажу: "Ну что, попался
на узенькой дорожке?" А потом уж и в нос...
В урочный день и час, на большой перемене, я подошел к Витьке. Затаенное ковар-
ство не так-то просто скрывать неопытному мальчишке. Казалось бы, что тут такого: при-
гласить сверстника в лес жечь теплинку? Обычно уговариваешься об этом мимоходом, но
я волновался. Даже руки пришлось спрятать в карманы, потому что они вдруг ни с того ни
с сего задрожали.
Витька посмотрел на меня подозрительно. Его оттопыренные уши, над которыми
нависали соломенные волосенки, покраснели.
- Да уж... Я знаю, ты драться начнешь. Отплачивать.
- Что ты, я забыл давно! Просто пожгём теплинку. А то, если хочешь, палки будем
обжигать, а потом разукрасим их. У меня ножичек острый, вчера кузнец наточил...
Между тем положение мое осложнилось. Одно дело - нечаянно заманить в лес и
там стукнуть по уху: небось знает кошка, чье мясо съела, а другое дело - весь этот разго-
вор.. А после моих слов он улыбнулся от уха до уха (рот у него такой, как раз от уха до
уха) и радостно согласился:
- Ну ладно, тогда пойдем….
(По В. Солоухину)
|