Сборник материалов «миссия молодежи в науке республики казахстан»
жүктеу/скачать 7,92 Mb. Pdf көрінісі
|
- Бұл бет үшін навигация:
- Ю.В. Арефьев, Е.А. Грызыхина
Н.У. Ансаганова, Ж.А. Жадауова Восточно-Казахстанкий государственный университет имени С. Аманжолова, г. Усть-Каменогорск
О СООТНОШЕНИИ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА ТАМОЖЕННОГО СОЮЗА И НАЦИОНАЛЬНОГО ТАМОЖЕННОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА Формирование Таможенного союза Российской Федерации, Республики Казахстан и Республики Беларусь является одной из главных целей создания ЕврАзЭС и предполагает скоординированное движение по пути унификации внешнеторгового и таможенного законодательства, а также проведение согласованной пограничной политики. Таможенный союз признается субъектом международного права с правомочиями в пределах суверенных прав, которые передаются ему государствами-участниками. Для международного признания необходимо, чтобы таможенный союз был наделен правами формирования единой таможенной политики в части применения всех или определенных мер таможенно-тарифного регулирования к товарам третьих стран. Международная практика определяет таможенный союз, как экономическое объединение нескольких государств, с передачей части государственного суверенитета в области таможенного регулирования таможенному союзу. Из статьи 24 Генерального соглашения о тарифах и торговле следует, что под таможенным союзом должна пониматься замена двух или нескольких таможенных территорий одной таможенной территорией, вследствие чего должны подлежать отмене пошлины и другие ограничения во взаимной торговле (за некоторыми исключениями). Формирование таможенного союза можно условно разделить на два этапа. Первый-это формирование нормативно-правовой базы с целью обеспечения условий создания Таможенного союза. Второй-это обеспечение нормативного регулирования действий по завершению формирования Таможенного союза. По этому принципу и был сформирован перечень международных договоров, формирующих нормативно-правовую базу Таможенного союза[1]. Таможенный кодекс ТС установил двухуровневую систему регулирования, включающую наднациональное регулирование, осуществляемое институтами - регуляторами таможенного союза и оформляемое в виде актов таможенного законодательства таможенного союза, и национальное регулирование, 207
осуществляемое органами государств - членов ТС в части, не урегулированной таможенным законодательством союза. Очевидно, что
приоритет наднационального регулирования и,
соответственно, союзного таможенного законодательства должен стать базовым принципом формирующегося права таможенного союза в рамках ЕврАзЭС. Поэтому не случайно государства - члены ТС уделяют особое внимание юридико-техническим аспектам закрепления примата
наднационального регулирования. Как известно, текст Таможенного кодекса ТС начал редактироваться и корректироваться еще до его вступления в силу для государств-членов. Протоколом от 16 апреля 2010 г. был внесен ряд изменений и дополнений в Договор о Таможенном кодексе ТС от 27 ноября 2009 г, одним из которых стало «усиление» принципа приоритета наднационального регулирования. Первоначальная формулировка принципа приоритета наднационального регулирования, по мнению представителей государств, подписавших Договор о Таможенном кодексе ТС, была расплывчатой и содержала, скорее, «намек» на этот принцип. Для его более акцентированного выражения были внесены поправки в ст. 1 и 3 Таможенного кодекса. Если в прежней редакции ст. 1 предусматривалось, что таможенное регулирование в таможенном союзе должно осуществляться в соответствии с таможенным законодательством ТС, а в части, не урегулированной таким законодательством, - в соответствии с законодательством государств - членов таможенного союза, то в новой редакции эта норма получила важное добавление. Теперь национальное регулирование в рамках таможенного союза возможно только до тех пор, пока не будут установлены соответствующие правоотношения на уровне таможенного законодательства ТС. Таким образом, был определен вектор развития союзного таможенного законодательства, направленный на охват наднациональным регулированием всех основных областей таможенного дела, а регулирование таможенных отношений на национальном уровне оставалось в качестве «юридического переживания». Оно осуществляется национальными регуляторами до тех пор, пока на наднациональном (союзном) уровне не появятся соответствующие нормы. Изменения, внесенные в ст. 3, касаются уточнения территориальных границ наднационального регулирования. Первоначально Таможенный кодекс ограничивался нормой о том, что законодательство таможенного союза действует на таможенной территории таможенного союза. Подобная формулировка фактически умаляла принцип приоритета наднационального регулирования. Аргументируя это положение, следует отметить, что наднациональное регулирование не способно вытеснить полностью национальные регуляторы, особенно на начальных этапах развития таможенного союза[2]. Национальное регулирование таможенных отношений имеет иные, ограниченные территориальные масштабы, и игнорирование проблемы
208
соотношения пространственных границ наднационального и национального регулирования в рамках таможенного союза в первоначальном тексте Таможенного кодекса приводило к формированию двух автономных механизмов регулирования без четко установленной субординации между ними. Иными словами, у национальных регуляторов появлялась возможность создавать свои нормы таможенного права и применять их в территориальных границах одного государства - члена таможенного союза. В такой ситуации для укрепления принципа примата (приоритета) союзного законодательства очень важно было «привязать» саму возможность осуществления национального регулирования в таможенном союзе к наднациональному регулятору, наделяя последнего правом предоставления государству - члену таможенного союза полномочий принимать нормативные правовые акты, регулирующие таможенные отношения в рамках лишь одного государства. В этих целях Протоколом от 16 апреля 2010 г о внесении изменений и до- полнений в Договор о Таможенном кодексе ТС п. 2 ст. 3 Таможенного кодекса ТС был дополнен частью второй: «Если в соответствии с таможенным законодательством таможенного союза таможенное регулирование в таможенном союзе осуществляется в соответствии с законодательством государства - члена таможенного союза, такое законодательство действует на территории этого государства - члена таможенного союза». Во вновь появившейся норме нашло свое отражение положение о том, что национальное регулирование таможенных отношений не может быть автономным и должно обязательно быть производным от таможенного законодательства ТС. Таким образом, только наднациональный регулятор может наделить нацио- нального регулятора правом, принимать нормативные правовые акты по таможенным вопросам, которые могут применяться на территории данного государства. Результаты наднационального регулирования оформляются в виде соответствующих нормативных правовых актов
и индивидуальных (ненормативных) правовых актов, рассчитанных на применение в конкретной ситуации. Нормативно-правовые акты наднационального регулирования имеют общеобязательный характер и применяются на всей территории таможенного союза. Нормативно-правовые акты, связанные с наднациональным ре- гулированием таможенных отношений, составляют таможенное за- конодательство таможенного союза, которое включает Таможенный кодекс ТС, международные договоры государств - членов таможенного союза, регулирующие таможенные отношения в таможенном союзе, а также решения Комиссии ТС. [3] Перечень международных договоров, составляющих договорно-правовую базу таможенного союза, был определен Решением Межгосударственного совета от 6 октября 2007 г. № 1 и включает в себя:
209
1) международные договоры, действующие в рамках ЕврАзЭС и принятые до образования таможенного союза России, Белоруссии и Казахстана (Соглашение о таможенном союзе между Российской Федерацией и Республикой Беларусь, Договор о таможенном союзе и едином экономическом пространстве, Договор об учреждении Евразийского экономического сооб- щества и др.); 2) международные договоры, принятые после создания таможенного союза и направленные на завершение формирования его договорно-правовой базы (Договор о Комиссии ТС, Договор о создании единой таможенной территории и формировании таможенного союза. Соглашение о едином таможенно- тарифном регулировании.[4] Закрепленная в Таможенном кодексе, структура таможенного законодательства таможенного союза
в целом
соответствует институциональной структуре наднационального регулирования. Названная структура охватывает: Межгосударственный совет как орган стратегического управления, принимающий наиболее важные решения, относящиеся к созданию и функционированию таможенного союза; решениями Совета утверждаются основные договоры и соглашения (включая учредительные договоры и Договор о Таможенном кодексе ТС); Комиссию ТС как орган, выполняющий функции оперативного управления делами таможенного союза. Нормативно-правовой базой таможенного союза является его единое таможенное законодательство. Однако уже сейчас можно заключить, что на наднациональном уровне происходит регулирование вопросов, составляющих предмет иных отраслей национального законодательства (внешнеторгового, валютного, бюджетного, налогового). Нормы, принимаемые в рамках таможенного союза по широкому спектру направлений экономической политики, не сопрягаются с соответствующими отраслями национального законодательства, что на практике неизбежно будет приводить к конфликту различных отраслевых законодательств при регулировании отношений в рам- ках таможенного союза. В сегодняшних условиях для того, чтобы отыскать применимую норму, необходимо, в первую очередь, обращаться к неправовым актам, содержащим раз личного рода указания, разъяснения и толкования, - письмам, инструкциям, телеграммам и т.п. Такая ситуация, безусловно, девальвирует ценность самого таможенного законодательства и возвращает нас к тем временам, когда таможенные отношения регулировались преимущественно инструкциями и письмами, а не кодексами и законами. Одна из наиболее острых проблем развития таможенного законодательства таможенного союза - необходимость его систематизации. Несмотря на сравнительно недавний старт, нормативный массив ТС стремительно «разрастается». Потребность в систематизации законодательства заложена в самой трехуровневой структуре таможенного законодательства (Кодекс - договоры - решения Комиссии). При этом на практике появляется и четвертый
210
уровень - это нормы национального таможенного законодательства, применение которых не противоречит союзному законодательству.
Список литературы 1.
Кравченко А. О применении норм таможенного законодательства, в связи с вступлением в Таможенный союз.http:causa.kz/2013/04/ 2.
Москва: Проспект 2011 г – 448 с. 3.
Правовые вопросы Евразийского таможенного союза»// Серия Германская литература: современный подход. Книга 3. Москва – Берлин 2012. – 54 с. 4.
Решение Межгосударственного Совета ЕврАзЭС №1 « О формировании правовой базы таможенного союза в рамках евразийского экономического сообщества» от 6 октября 2007года.
Ю.В. Арефьев, Е.А. Грызыхина Новосибирский государственный технический университет, г. Новосибирск, Российская Федерация
ПРИЗНАНИЕ СДЕЛКИ НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОЙ КАК СПОСОБ ЗАЩИТЫ ГРАЖДАНСКИХ ПРАВ В АСПЕКТЕ ИЗМЕНЕНИЙ ДЕЙСТВУЮЩЕГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Сделки – одно из ключевых понятий современного гражданского права. Именно по этой причине, любые законодательные изменения, так или иначе затрагивающие правовое регулирование этого важнейшего юридического факта, непосредственным образом влияют на социально-экономическую жизнь общества, и требуют пристального анализа. Последние, достаточно глобальные изменения в правовом регулировании сделок, произошли относительно недавно - с 2013 года. Связаны они с вопросами недействительности сделок. В частности, Федеральным законом от 07.05.2013 № 100-ФЗ [1] (далее – Федеральный закон №100-ФЗ), вступившим в силу с 1 сентября 2013 года (за исключением пункта 22 статьи 1, вступающего в силу со 2 марта 2015 года), кардинально изменено правовое регулирование признания сделок недействительными. В основном изменения норм, регулирующих порядок признания сделок недействительными, направлены законодателем на ограничение случаев безосновательного оспаривания сделок по формальным основаниям. В частности, если ранее согласно пункту 1 статьи 168 ГК РФ [2], сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, по общему правилу,
211
ничтожна, если законом не установлено, что такая сделка оспорима или не предусмотрены иные последствия нарушения, то после вступления в силу изменений, внесенных Федеральным законом №100-ФЗ, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, считается оспоримой, за исключением случаев, предусмотренных законом. Данные изменения, безусловно, радикальным образом изменяют правовую ситуацию, поскольку одно из основных отличий ничтожной сделки от оспоримой состоит в том, что ничтожная сделка является недействительной изначально, независимо от решения суда, в то время как оспоримая может быть признана недействительной лишь на основании решения суда. Вместе с этим ГК РФ в новой редакции предусмотрен ряд случаев, предусматривающих изначальную ничтожность недействительной сделки, например: - при несоблюдении обязательной нотариальной формы (пункт 3 статьи 163), - при совершении сделки, нарушающей требования закона и при этом посягающей на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц (пункт 2 статьи 168), - при совершении сделки с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности (статья 169), - при совершении притворной сделки (пункт 2 статьи 170), - при совершении сделки с нарушением запрета или ограничения распоряжения имуществом, вытекающих из закона (статья 174.1). Кроме того, Федеральным законом №100-ФЗ ограничен круг субъектов, имеющих право требовать признания сделок ничтожными и применения последствий недействительности ничтожной сделки. Так, если до вступления в силу данных изменений, обратиться в суд с требованием признания сделки ничтожной и применения последствий недействительности ничтожной сделки могло любое лицо, то после вступления в силу изменений в ГК РФ, внесенных Федеральным законом №100-ФЗ правом заявить такое требование стали наделены лишь стороны сделки. Иные лица смогут обраться с подобными заявлениями в суд лишь в случаях, прямо определенных законом. Данное изменение направлено на пресечение недобросовестного поведения лиц, обращающихся с требованиями о признании ничтожными сделок, никак не затрагивающих их законных интересов. На наш взгляд это весьма важно, так как до сентября 2013 года, закон не ограничивал такую возможность (собственно, он о ней вообще ничего не говорил). В результате, в судебной практике, были нередки случаи, когда суд признает сделку недействительной по заявлению не стороны сделки, а совершенно постороннего лица, которому, к тому же, трудно доказать свой интерес в оспаривании сделки. Теперь же суд может удовлетворить такое требование, только если лицо, заявившее его, докажет, что имеет охраняемый законом интерес в признании этой сделки недействительной. А это возможно далеко не всегда. Абзацем 4 пункта 2 и пунктом 5статьи и 166 ГК РФ в редакции 212
Федерального закона №100-ФЗ установлен запрет требовать признания сделки недействительной лицу, приступившему к еѐ исполнению или своими действиями свидетельствующему о намерении еѐ исполнить. Также ГК РФ в новой редакции ограничено право суда применять последствия недействительности ничтожной сделки по собственной инициативе. К примеру, если до вступления в силу ФЗ №-100, в соответствии с абзацем 2 пункта 2 статьи 166 ГК РФ, суд в любом случае имел право применить последствия недействительности ничтожной сделки по собственной инициативе, то с 01.09.2013 г. суд вправе применить такие последствия по своей инициативе, только если это необходимо для защиты публичных интересов, а также в случаях, прямо предусмотренных законом [3]. Фактически, чтобы констатировать недействительность как сделки в целом, так и ее отдельного условия, и на этом основании отказаться их применять, суду по сути необходимо провести многоступенчатый тест на возможность признания сделки (условия) недействительной: проверить - заявляла ли требование о недействительности сторона, если да, вправе ли она была его заявлять, если нет, вправе ли такое суждение вынести суд, если да - какие последствия этого нужно применить [4]. Интересным нововведением являются установленные статьей 183 ГК РФ в новой редакции правила о последствиях заключения сделки
с неуполномоченным лицом. Так, при отсутствии полномочий действовать от имени другого лица или при превышении таких полномочий, сделка считается заключенной от имени и в интересах совершившего ее лица. Вместе с тем, представляемый в последующем может одобрить эту сделку, тогда права и обязанности по данной сделке переходят к нему. В соответствии с абзацем 2 пункта 1 статьи 183 ГК РФ сторона, заключившая сделку с неуполномоченным лицом, при условии, что она не знала или не должна была знать об отсутствии у совершающего сделку лица полномочий либо об их превышении, вправе до одобрения сделки представляемым отказаться от нее в одностороннем порядке. Кроме того, по смыслу пункта 3 статьи 183 ГК РФ, введенного Федеральным законом от 07.05.2013 № 100-ФЗ, сторона, заключившая сделку с неуполномоченным лицом, может предложить представляемому одобрить эту сделку. Если же представляемый отказался одобрить сделку или ответ на предложение представляемому еѐ одобрить не поступил в разумный срок, другая сторона вправе потребовать исполнения сделки от совершившего ее неуправомоченного лица, либо отказаться от сделки и потребовать от этого лица возмещения убытков. Также следует упомянуть и то, что согласно статье 186 ГК РФ в редакции Федерального закона от 07.05.2013 № 100-ФЗ, с 01.09.2013 г. отменен максимально допустимый срок действия доверенности, составляющий на сегодняшний день три года. То есть после вступления в силу новой редакции
213
ГК РФ доверенности можно будет оформлять на любой срок, в том числе превышающий три года с даты еѐ совершения. Еще одной новацией является предусмотренная законодателем возможность совершения представляемым, в связи с осуществлением предпринимательской деятельности, безотзывной доверенности (статья 188.1 ГК РФ в редакции, вступившей в силу с 01.09.2013 г.). Несмотря на свое название, безотзывная доверенность может быть отозвана до окончания еѐ действия, но лишь в случаях, предусмотренных в самой доверенности, а также после прекращения обязательства, для исполнения или обеспечения, исполнения которого она выдана и при злоупотребления представителем своими полномочиями, либо возникновении обстоятельств, очевидно свидетельствующих, что такое злоупотребление может произойти. Согласно пункту 2 статьи 188.1 ГК РФ, введенной Федеральным законом от 07.05.2013 № 100-ФЗ, безотзывная доверенность должна быть удостоверена нотариально и содержать прямое указание на ограничение возможности еѐ отмены.
Таким образом, даже из нашей небольшой статьи, можно заключить, что изменения в законодательстве, связанные с недействительностью сделки, действительно глобальны. В большинстве случаев эти изменения направлены на усиление стабильности совершенной сделки, что предполагает снижение возможностей участников сделки оспорить совершенную, исполненную сделку, даже если эта сделка обладает юридическим дефектом. Даже в тех случаях, когда сделка, нарушающая требования закона, будет по-прежнему считаться ничтожной, а не оспоримой, применить последствия ее недействительности станет сложнее. Данные изменения, как, в значительной мере конкретизирующие правовое регулирование сделок, можно признать важным и нужным шагом в деле совершенствования российского гражданского права.
Список литературы 1.
Гражданский Кодекс Российской Федерации. Часть первая. Федеральный закон от 30.11.1994г. №51-ФЗ (ред.от 01.07.2014) // Собрание законодательства РФ.-05.12.1994.-№32.-Ст.3301. 2.
О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации. Федеральный закон от 07.05.2013 № 100-ФЗ // Российская газета. - № 99. - 13.05.2013. 3.
// Гражданская защита. – 2013. - № 6. – С. 32-39. 4.
Соловьев В.А. Обзор изменений Гражданского кодекса Российской Федерации о недействительных сделках // Право и экономика. 2013. № 7. С.43- 49.
|