«солнечная пряжа»
жүктеу/скачать 6,3 Mb. Pdf көрінісі
|
Солнечная пряжа 15
| 96
Читаем Бальмонта онное олицетворение. И наконец, предвесенний мир в стихот- ворении «Солнечный Знак», возрождённый пламенем Солнца, воссоздаётся символически преображённым языком: «Уж скоро крикнет петух весны, / Что пламя мчится из вышины, / Что пламя пляшет пред торжеством – / Дрожать гореньем во всём живом <…> Летит к нам воль- ность, легко-светла, / Качая в небе колокола, / В весёлый полдень почуял дух, / Что там на Солн- це пропел петух» (с. 22). В символической ми- фопоэтике солнечное пламя – это вселенский творящий огонь, вся земная жизнь подчинена законам космического мироустроения, а общий закон творчества определяет явление поэзии как части мирового бытия. Поэтому картина весен- него обновления природы воссоздаёт вселен- ское преображение мира и человека духом воль- ности, света, солнечной энергией самой жизни. Таким образом, стилистическая разно- плановость в представлении русской природы органично передаёт через изменение характера стихов движение от изобразительно-реалисти- ческого к собственно символическому. Разницу между ними Бальмонт определял так: «Реали- сты всегда являются простыми наблюдателями, символисты – всегда мыслители» [10, с. 264]; язык символической поэзии позволяет читате- лю восходить «от картины к душе её, от непо- средственных образов, прекрасных в своём са- мостоятельном существовании, к скрытой в них духовной идеальности, придающей им двойную силу» [10, с. 280]. Такие стихи одноприродны земному миру – и вселенной, поэтому творчество может быть представлено в динамике безграничного проникновения в мир звёзд, морей, горных вы- сот и в простор пустынь, вместе с тем поэт пре- терпевает метаморфозу: становится частью зем- ного мира («Быть пчелой в цветущих вишнях, / Подорожником в цвету» («Бросить», с. 23)). Образом такого художника выступает Врубель. Среди поэтических соответствий, ри- сующих его динамический портрет, не случайно появляется репрезентант мотива пути – лестни- ца, ступени («Врубель – косвенная тень, / Уплы- вающая лодка, / Взбрызги Солнц, плеснувших чётко / На заветную ступень / Тайной лестни- цы, ведущей / В мир тончайший, вечно сущий, / В наш великий, в наш грядущий, / Богоравный день» (с. 23). Творческий путь в «Богоравный день», который «О братстве говорит богов с людьми в веках» (День», с. 24), предполагает приобщение к древним основам, к глубинным кладам родной земли. В стихотворении «Ступени» и в следую- щем за ним – «Терем» – мотив возвращения к «забытым заветам» особенно выразителен за счёт обращения к русским фольклорным обра- зам: «Заросшая лестница. Терем немой. / Под крышей гнездятся лишь совы. / Постранству- ешь в мире, и тянет домой, / И древние манят основы» («Ступени», с. 25). В стихотворении «Терем» необходимый народный колорит соз- даётся деталями русского сказочного мира: путь по лесам, птицы и звери, Леший, сундук с сокро- вищами, узорчатый терем. В сакральной симво- лике отражено приобщение к особому, священ- ному, глубинно-древнему бытию: «Он тёмен. Он истов. Он ласков и строг./ В нём думы и сказки ватагой. / Зовёт меднокованный чёткий порог. / Войди, и насытишься брагой» (с. 26). Концовка стихотворения обнаруживает мифопоэтический характер символических образов, укрепившихся в бальмонтовской поэзии: порог как грань меж- ду мирами и веха на пути; укрепление новой си- лой как результат целеустремлённого движения. С мотивом пути связана мифопоэтика красного цвета в стихотворении «Завет». Разные репрезентанты красного передают образно-се- мантические оттенки в соответствии с симво- лическим значением ключевых бальмонтовских образов. Цвет «крови красной», связанный с рождением человека, предстаёт здесь симво- лом самой жизни, жизненной энергии и силы, «рубинно-алый цвет» по-бальмонтовски соот- носится с мечтой (в традиции чаще мечта мар- кируется голубым или розовым). Образы цветка и сна («Две пригоршни снов и алых лепестков») репрезентируют Божий дар – в благословение жизненного и творческого пути: «В колыбель твою уронено от Бога / Две пригоршни снов и алых лепестков: – / Разбросай одну, пусть вся цветёт дорога, / А другую спрячь за рифмами стихов» (с. 28). С цветами соотносятся стихи во славу любви, любимой женщины, с пламе- нем костра – яркость и сила любви. Звуковые и корневые соответствия ключевых слов красный – красивый в контексте этого стихотворения по- зволяют предположить актуализацию семанти- ки красоты в слове красный. Значимость образного выражения твор- чества в этом стихотворении подчёркивается названием: «Завет». Отдельным текстом, сле- дующим за ним, Бальмонт выделяет основопо- лагающую роль музыки в творческом процес- се, в осуществлении творческого дара, в самой творческой жизни, которая питается энергией |