Ссылка на материал

28. Чонгук, который вляпался в магию, и это надолго
Вдруг с первым лучом наступит рассвет,
отсутпит, костями стращая, скелет.
Остался Король Ужасный отпет,
А что будет дальше — огромный секрет.
— Просто замечательно! — госпожа Ван всплеснула в ладоши.
Это была миловидная круглощёкая женщина, отдалённо чем-то напоминавшая госпожу Мун, только 
немного постарше. Она была ведьмой на пенсии, которая вела своё небольшое дело и вязала 
волшебные носки, что были способны согреть в самый лютый мороз, ещё и не промокали, даже если 
вступить в лужу. Вязала она в основном вручную, изредка используя волшебные спицы, потому что 
считала, что таким образом в каждое своё творение вкладывает душу, но вот вдохнуть в них магию и 
волшебную энергию было очень непросто.
Насколько ЫнБи поняла, у госпожи Ван прежде работал другой энергетик, но получил должность на 
каком-то большом производстве, а на носу зима, всем носки её нужны. Она ведь и за границу 
отправляет, так что уйма дел, а руки ЫнБи просто находка — коснётся раз и носки как запляшут, 
подрагивая всеми нитками своей вязаной души.
— Тебя устраивает, что придётся до праздников поработать семь дней в неделю? Не слишком много? — 
госпожа Ван с искренним сочувствием поглядывала на девушку, хотя это у неё руки без конца крутили 
спицы, а ЫнБи предстояло лишь ощупывать мягонькие носочки и упаковывать их на отправку.
— Да, больше рабочих часов — больше денег, — ответила она, неловко улыбаясь женщине.
Работа была лёгкой, работодательница очень доброй и щедрой — не скупилась на перерывы и 
малиновый чай с домашним печеньем, но ЫнБи ещё предстояло влиться в это дело и привыкнуть к 
обстановке, в которой предстояло работать. Не то чтобы у неё до этого было много свободного места, 
напротив, Чонгук очень кстати подготовил её к работе в паре с кем-то и к чуткому наблюдению 
начальника. Просто чувствовалось пока некое напряжение, некое неудобство, когда женщина 
отрывалась от спиц и с любопытством смотрела на ЫнБи.
— Как же так вышло, что тебя не ухватили какие-нибудь конкуренты? — изумлялась госпожа Ван. — Так 
сложно в наше время найти настоящих энергетиков. Твои родители тобой, должно быть, гордятся.
ЫнБи уныло кивала, даже не желая вспоминать о доме и родителях. Она с недавних пор жила идеей 
переехать. Раз мама с папой спелись и хлопочут над поиском никому ненужного зелья, и их всё в этой 
жизни устраивает, придётся ЫнБи взять чемоданы в руки и перебраться куда-нибудь. Она уже 
обсуждала такую возможность с Ёнджуном на чердаке. Оказалось, общаться с ним через «Уиджи» очень 
забавно и удобно, особенно когда речь об односложных ответах. Спрашиваешь его: «Ёнджун, 
переедешь со мной на съёмную квартиру?» А он в ответ стеклянное окошко подсовывает к правому 
углу доски, показывая утвердительное: «Да». Ну разве не чудо? ЫнБи обзавелась призрачным другом, 
что уже ближе к друзьям-ведьмам и колдунам и дальше от друзей-людей. Хотя и с Урим ей всё хотелось 
пересечься, чтобы забрать судочки и поболтать немного о работе, о делах в офисе, о Чонгуке.
ЫнБи убеждала себя, что последнее не так уж и важно, главное, что «Вкус неудачи» перестал 
действовать и что бывший директор чувствует себя нормально, пусть и немного растерян. Пока он в 
шоке, но сможет запросто забыть о мире по соседству, если больше не будет втянут в махинации с 
зельями и волшебными порошками.
— Кто-то стучит? — госпожа Ван удивлённо вскинула брови, откладывая спицы, но те не прекратили 
вязать и отматывать красные нитки.
— Разве? — спросила ЫнБи, прислушиваясь.
Она была настолько погружена в свои мысли, что не замечала ничего вокруг, и так гораздо легче 
работалось.
Пока женщина вышла из комнаты, ЫнБи смогла временно опустить руки и прекратить заворачивать 
носки. Сидя в мягком удобном кресле, она всё время чувствовала себя напряжённой и обязанной 
работать каждую минуту, но без посторонних расслабилась и откинулась на спинку, чувствуя, как 
слегка ноет в шее из-за того, как долго она сидела, согнувшись в три погибели.
— ЫнБи, — госпожа Ван позвала её из гостиной, не дав толком расслабиться, — ЫнБи, к тебе тут кто-то 
263/271

пришёл.
Это было более чем просто странно. В первый рабочий день кто-то пришёл непосредственно к ЫнБи на 
её новую работу?
«Папа», — додумалась девушка, недовольно цокая языком.
Она так и знала, что кто-то из родных будет за ней следить, не доверяя её словам. Мама вряд ли 
решилась бы последовать за ней после всех этих бесчисленных ссор, но папа вполне мог, делая вид, 
что заботится и обеспокоен. От этого лишь ещё быстрее хотелось заработать денег и переехать.
— ЫнБи, — она подпрыгнула от испуга и удивления, услышав голос Чонгука, когда выглянула в коридор.
Уверенная, что это слуховые галлюцинации, она оглянулась по сторонам, вскоре понимая, что никому в 
этом мире доверять нельзя, а особенно — себе.
— Вы можете войти, — радостно предложила госпожа Ван.
— Да, спасибо, — это точно был Чонгук, и он нервничал, это было слышно в каждом его выдохе, в 
каждом слове.
Он вошёл в дом, скидывая ботинки и показываясь ЫнБи на глаза растрёпанным и бледным, почти 
зелёным. Вид у него был совсем болезненный, он подрагивал от холода, не спеша снимать пальто, и 
смотрел на ЫнБи как-то странно. У неё сразу появилась мысль, что у него прихватило живот — так он 
морщился.
— Господин Чон, вы что здесь делаете? — она не могла держаться с ним совсем уж холодно, пусть он её 
и обидел.
Не получалось у неё обижаться на его неверие, не могла злиться на то, что оттолкнул её и сказал, что 
встречаться с ней невозможно.
— Ох, — он выдохнул с огромным облегчением, видя её в привычном клетчатом сарафане, ярко-
оранжевом и таком длинном, что практически по полу тянулся, — ты и правда здесь.
Он обрадовался, его лицо немного смягчилось, но казалось, что ему всё ещё нехорошо. ЫнБи тоже 
начинала чувствовать себя неважно, не понимая, с каких пор он перешёл на «ты» и что вообще 
происходит. Запуталась ещё больше, когда он крепко обнял её, прижимая к своей груди под аханье 
госпожи Ван. Та возликовала непонятно с чего, быстро ретируясь на кухню и приговаривая, что пора 
сделать перерыв.
— Прости, ЫнБи, тысячу раз прости, — Чонгук поцеловал её в макушку, обнял в два раза крепче, так, что 
трудно дышать стало, потом снова поцеловал, теперь в висок. — Мне так жаль, что я забыл и вёл себя 
как придурок…
Она боялась дышать и не могла поверить своему счастью. Чонгук вёл себя странно по человеческим 
меркам, особенно если учесть его поведение прежде, но сейчас всё выглядело так, будто последней 
недели попросту не существовало.
— Умоляю, скажи, что ты меня не ненавидишь, — взмолился Чонгук. — Ты ведь не разлюбила меня, да?
Он сместил руки с её спины на плечи, отстраняясь, чтобы заглянуть ей в глаза. Он смотрел на ЫнБи с 
надеждой и воодушевлением, не зная, как ещё дать ей понять, что с ним теперь всё нормально, что его 
память полноценнее, чем когда-либо.
— Ч-что с тобой случилось? — спросила она. — Ты всё вспомнил?
Чонгук быстро закивал головой, усмехаясь, когда ЫнБи взвизгнула и сама повисла на его шее. Её 
объятия были цепкими, могло показаться, что она так и задушит, а как минимум — не отлипнет от него 
в ближайшие три часа — и не меньше.
— Это ведь не сон? — он расслышал, как она шмыгнула носом. — Не сон, Чонгук?
Он её ласково ущипнул за щёчку, отвечая:
— Нет, не сон. Но у меня тоже в последнее время чувство, что я до сих пор не проснулся. Пока всё 
вспомнил, бр-р, — он и впрямь вздрогнул.
ЫнБи всё же пришлось его отпустить, чтобы сделать шаг назад и осмотреть его со всех сторон. Она 
264/271

заподозрила, что Субину таки удалось отыскать какое-нибудь зелье, но зная его любовь к магии с 
побочными эффектами, она обязана была убедиться, что Чонгук не отрастил себе какую-нибудь третью 
руку и не подвергся другим странным модификациями внешности.
— Как будете готовы выпить чай, приходите на кухню, там всё готово, — оповестила госпожа Ван, 
переходя коридор вместе с огромной чашкой чая и возвращаясь к работе.
ЫнБи пока было не до чая и не до всего. Её столько разнообразных чувств переполняло, но любопытство 
— в большей мере. Она должна была знать, что помогло Чонгуку, какие чары сработали и чьи они были.
— Как это случилось? — держась за его руку, спросила она. — Это всё я?
Если она была энергетиком и владела какой-то магией, может, прикоснувшись к Чонгуку у своего дома, 
запустила какой-нибудь волшебный процесс и повлияла на его память? Она ещё не разобралась, что 
именно умеет и какая магия ей подвластна.
— Это всё твои родители, — Чонгук надул щёки, выдыхая. — Они заявились ко мне на работу, 
притворяясь клиентами и пользуясь тем, что я их не узнавал. Они так настойчиво просили кофе, что 
любой дурак догадался бы, что что-то здесь не так, но это же я — проморгал всю магию, говоря о 
работе, а потом вырубился. Твоя мама, наверное, только такие зелья и ищет — чтобы мне потом 
обязательно нехорошо было…
Из груди ЫнБи вырвался смешок. Так значит мама тоже принимала в спасении памяти Чонгука активное 
участие. Наверняка решила подлизаться после того, как оказалось, что у ЫнБи есть какой-то дар. Хочет 
уравновесить всё плохое, что говорила и делала, одним хорошим поступком.
— Хвала лисицам! — ЫнБи вновь уткнулась в его грудь, готовая весь остаток дня так простоять.
— Да, хвала лисицам, — Чонгук добродушно улыбнулся, опуская голову ей на плечо и поглаживая её по 
спине. — А ты скоро закончишь? Или мы правда можем попить чай и поговорить?
Ему хотелось столько всего с ней обсудить — дни, когда его мысли были в беспорядке, Урим, которая 
всё давно знала об их отношениях, возвращение на работу и её родителей.
— Я должна поработать минимум до шести, — ответила девушка, в который раз с неохотой отстраняясь. 
— Может, встретимся после работы около моего или твоего дома?
Чонгук отрицательно покачал головой.
— Я буду ждать тебя снаружи. Как закончишь тут, иди к моей машине.
Он метнул взгляд в сторону коридора, гадая, слышно ли владелице дома, как они говорят, и догадается 
ли она обо всём, если он поцелует ЫнБи перед уходом. А с другой стороны — какая разница? Он 
последние два месяца почти ежедневно её целовал, а из-за этой катастрофической недели пропустил 
самые важные дни, когда должен был целовать её особенно часто.
— ЫнБи, — он схватил её за юбку платья, когда она стала подталкивать его к выходу.
— Да?
— Ты невероятно красивая сегодня. И всегда красивая. Не принимай близко к сердцу моё гадкое 
поведение ранее.
Она кивнула, всё равно утопая в некой тоске из-за тех его слов. Так просто их не забыть и не перестать 
обдумывать, прокручивая мысленно.
Чтобы помочь ей хоть ненадолго выкинуть это из головы, Чонгук на пару секунд прильнул к её губам, 
целуя отчаянно.
— Иди уже, — она смутилась, принимая близко к сердцу разве что его проницательный взгляд и 
комплименты, — мне нужно доработать.
***
Почти уснувший за рулём от ничегонеделанья Чонгук, встрепенулся, когда ЫнБи постучалась в окно с 
улицы. Он нечаянно нажал на руль с перепуга, сигналя прогуливающемуся через дорогу чёрному коту и 
заставляя того умчаться обратно, в ту сторону, из которой он пришёл.
— Наконец-то, — Чонгук включил свет, так как на улице успело потемнеть, а фонарей было 
недостаточно, чтобы он смог любоваться ЫнБи.
265/271

Она немного утомилась от госпожи Ван и носков, но в целом была в преподнесённом настроении из-за 
хороших новостей. Она пару раз переспрашивала начальницу, действительно ли кто-то приходил в 
гости, а та только качала головой, удивляясь, как это у такой юной ведьмы может быть настолько 
дырявая память. Но ЫнБи она всё равно вызвала на работу завтра и во всё последующие дни, потому 
что производство носков ни на миг не прекращалось.
— Поверить не могу, — ЫнБи пристегнула ремень безопасности, глядя в ответ на Чонгука, — ты и 
правда прождал меня здесь несколько часов?
— Ты ждала меня гораздо дольше, — он завёл машину. — Хочешь поужинать вместе? Или погуляем где-
нибудь? Или просто покатаемся?
Чонгук чувствовал острую нужду наверстать упущенные деньки и убедиться в том, что ЫнБи не злится 
на него. Если бы добрая госпожа У вновь удумала стереть ему память, он бы предпочёл забыть те 
моменты, когда говорил с ЫнБи грубо.
— Проголодался? — спросила она. — Можем по пути к моему дому заехать и взять какую-нибудь еду на 
вынос…
— Поедем сразу к тебе? — удивился он. — Ты не хочешь сходить на свидание со мной?
ЫнБи очень хотела, но чувствовала себя измотанной. Ей нужно было переварить, что всё становится на 
свои места, и подготовиться к завтрашнему дню в компании носков.
— Хочу, но можно не сегодня?
Пока он вёл, она погладила Чонгука по плечу и поправила некогда уложенные волосы, чтобы они ни в 
коем случае не мешали ему видеть дорогу.
— Скажи честно, — начал он, ведя не спеша по полупустым дорогам Квачхона, — ты обижаешься на 
меня?
— За что?
— За то, что не вспомнил тебя и наш самый важный момент после маминой свадьбы, и что не поверил, 
когда ты плакала передо мной, — вина накатывала на него волнами, придавая всё более подавленный 
вид. — В своё оправдание могу сказать, что твоя мама натуральная ведьма. Я вёл себя как джентльмен, 
когда мы пошли поговорить без тебя, а она вела себя как эти богатые тётушки из дорам, только в конце 
разговора не деньги кинула мне в лицо и даже не окатила водой из стакана, а развеяла порошок. 
Чувство было странное, будто соринка в глаз попала, а пока пытался с этим разобраться, мысли о тебе 
словно испарились.
ЫнБи сползла ниже по сидению.
— Я только на маму и злюсь, — сказала она, упрямо глядя на дорогу. — Она поступила эгоистично как 
всегда.
Чонгук кивнул, и не думая отрицать. У него от взгляда госпожи У мурашки бежали. Сложно было 
довериться ей вновь, не беспокоясь о том, что она может применить магию вовсе не во благо. ЫнБи, 
похоже, не шутила, доказывая, что её мама его в лягушку превратить может, либо в недоверчивого 
болвана, что гораздо хуже.
— В конечном итоге, она передумала, как мне кажется, — Чонгук притормозил, когда они проезжали 
улочку с кафе, чтобы у них двоих была возможность выбрать место, в котором можно было заказать 
ужин. — Вряд ли она бы пришла с господином Чхве, если бы по-прежнему надеялась избавиться от 
меня.
— Не верь ей, — посоветовала ЫнБи, — она ещё стопроцентно попытается всё испортить.
Чонгук так не думал. Госпожа У была принципиальной, он сразу понял. И пусть её предубеждения 
сыграли с ней злую шутку, он верил ей, когда она говорила, что больше не станет стирать ему память, 
хоть и надеется, что они с ЫнБи расстанутся. Извлекая из прошлого хороший урок, заранее лишать 
женщину надежды Чонгук не стал. Пускай надеется и ждёт, так и жизнь пройти успеет.
— Просто постараемся её не огорчать и сделаем всё, чтобы она знала о наших отношениях поменьше, — 
решил Чонгук. — Она, на самом деле, не такая уж и плохая. Немного ворчливая и высокомерная, но 
волнуется о тебе.
266/271

— Тогда хочешь познакомиться с ней и папой нормально? — ЫнБи была уверена, что родители сами об 
этом попросят. — С чапчхе и поклонами…
— А можно?
Чонгук остановился у кафе с горячими сэндвичами. Их готовили очень быстро и можно было поесть в 
машине, почти не волнуясь за крошки и соус везде, где только можно, — в честь такого хорошего дня 
он и не такое потерпит.
— Да. Ты же хотел рассказать всё моим родителям. Будет возможность сделать это нормально.
— А можно госпожу У звать «матушкой»?
ЫнБи округлила глаза, резко поворачиваясь к парню.
— С ума сошёл?! — кричащим полушёпотом спросила она. — Хочешь опять забыть всё на свете и 
разбить мне сердце?
По его весёлому выражению лица стало ясно, что он просто глумился. Он пока не планировал 
переходить с родителями ЫнБи на такое общение. Им нужно немного привыкнуть к нему, смириться, а 
тогда в его речи может и проскользнуть внезапное «отец» по обращению к господину Чхве. Он будет 
действовать очень осторожно, по чуть-чуть втираясь в доверие, чтобы незаметно похитить у них из-под 
носа кое-что очень важное — Чхве ЫнБи.
— А я разбил? — он виновато улыбнулся. — Надеюсь, смогу склеить обратно. Например… сэндвичем с 
двойным сыром, ветчиной и острым соусом. Что скажешь?
Всё было так же просто, как прежде. К ЫнБи понемногу возвращалось спокойствие.
— Что не хочу острый соус, — ответила она, — а то потом губ не буду чувствовать.
Чонгук на её слова рассмеялся, роясь в карманах пальто и ища бумажник.
— Правильно, — согласился он, — никакого острого соуса, чтобы после ты ни в коем случае ничего не 
упустила из наших поцелуев.
Он хотел ей предложить выйти вместе, но на улице было так свежо, что передумал. Оставляя её в 
машине, он оглядывался бесчисленное количество раз по дороге к кафе и из него, махая ей рукой, а 
потом и пакетом с едой.
Чонгук тогда ещё свято верил, что ЫнБи непременно обрадуется, когда он попросит её вернуться в 
«Splash». А она была убеждена, что он додумается взять какой угодно соус, кроме острого и чесночного. 
Но тут их двоих поджидало разочарование.
***
Ёнджун сидел на кухне рядом с господином Чхве, внимательно наблюдая за тем, как мужчина 
перебирал проросшую фасоль. Позже она попадала к госпоже У, что натирала её смесью из кочуджана, 
мёда и соевого соуса.
Эти двое с раннего утра торчали вдвоём на кухне, то играя в слова, то перекидываясь фразами о 
Субине и его успехах в академии. Они заранее планировали его зимние каникулы, решая, куда бы 
выбраться всем вместе. И так же заранее планировали ужин с Чонгуком. ЫнБи им не оставила выбора, 
просто поставила перед фактом, что хочет познакомить их по-взрослому, настораживая госпожу У 
такой спешкой.
— Они ведь предохраняются, да? — ни с того ни с сего спросила женщина, заставляя Ёнджуна желать 
провалиться сквозь землю, как он иногда умел.
Если бы ему грозили приливы и отливы крови, щёки наверняка бы вспыхнули, потому что родители 
ЫнБи и Субина для него тоже воспринимались исключительно в этом амплуа, и слушать такие их 
разговоры было неловко.
— ЫнБи двадцать два, а Чонгуку двадцать шесть, по-твоему, они не знают, что делают? Они сейчас 
гораздо более осведомлённые, чем мы в своё время, — ответил господин Чхве, — так что немедленно 
выбрось это из своей головы и лучше подсчитай, в котором часу куриный рулет отправить в духовку.
— Что?! — раздалось на всю кухню. — Ты собираешься к столу ещё и куриный рулет готовить? Так 
стараешься, будто Чонгук идёт к нам свататься, а не просто показать, какой он бесстрашный.
267/271

Господин Чхве прищурил глаза.
— Ты что, планируешь снова его запугивать? Пожалуйста, сделай так, чтобы нам с Ёнджуном и ЫнБи не 
было за тебя стыдно.
От упоминания своего имени Ёнджун выпрямился на стуле. Он совсем не хотел в этом всём участвовать 
и в званом ужине тоже. Может разочек заглянул бы на кухню, чтобы убедиться в том, что всё идёт 
гладко. Но у него было не совсем подходящее для таких встреч настроение. Мрачнее, чем требовалось, 
поскольку у всех вокруг всё было потрясающе, и только он бил себя по рукам, ногам и всему 
остальному, чтобы не рвануть к Чохён и не проверить, как прошёл её ритуал.
Будь он уверен, что всё получилось, заглядывал бы к ней почаще, направлял и помогал, но поскольку 
был риск попасться ей на глаза и растянуть их роман, способный завести Чохён исключительно в тупик, 
на дольше, он сидел дома.
Ёнджун как раз начал утопать в воспоминаниях о Чохён, когда его нагло выдернул из них звонок в 
двери. Было только пять вечера, до прихода Чонгука и ЫнБи оставалось не менее двух часов, а никого 
больше они не ждали.
— Я открою, — вызвался господин Чхве. — Может, доставка для магазина?
Ёнджун из чистого любопытства последовал за ним. Ему нравилось одному из первых узнавать о 
новинках в секондхэнде и он нетерпеливо вырвался к двери, оказываясь первым встречающим гостью.
Господин Чхве мог поклясться, что у Ёнджуна чуть глаза не выкатились из орбит, когда за дверью 
оказалась Бэк Чохён.
— Здравствуйте, — её извиняющийся тон намекал, что она не хотела их побеспокоить.
— Здравствуй, — господин Чхве скосил глаза на Ёнджуна, что стоял прямо перед девушкой, но она, 
казалось, совсем не видела его. — Ты пришла по делу или?..
Она кивнула, и тогда господин Чхве отступил на пару шагов назад, впуская Чохён в дом. Ёнджун еле 
успел отшатнуться, не допуская их столкновения или, скорее, её прохождения сквозь него.
— Милая, у нас гостья, — громко сообщил господин Чхве жене, и та, тоже одолеваемая любопытством, 
выглянула из кухни, моментально узнавая девушку с Гванмун-ро. — Это Бэк Чохён, подруга Ёнджуна и 
экстрасенс, о котором я говорил.
Чохён поклонилась, здороваясь, а потом исправляя:
— Больше не экстрасенс, — её голос звучал счастливо.
Ёнджуну от этого стало значительно легче. Значит, всё сработало. У неё получилось добиться 
желаемого.
— Простите, что беспокою, — на её извинения хозяин и хозяйка дома сразу замотали головами, как бы 
говоря, что ничего страшно в её визите нет, — я хотела проведать вас раньше, но немного боялась, что 
Ёнджун будет здесь. Наверное, это лучше, чем просто исчезнуть, но если бы я пришла раньше и увидела 
его, наверняка бы отложила ритуал, а так…
Ёнджун буквально почувствовал две пары глаз на себе. Госпожа У сверлила его взглядом, а господин 
Чхве смотрел выжидающе.
— Я заглянула, чтобы узнать, здесь ли он.
Чохён обернулась, глядя сквозь Ёнджуна, осматривая прихожую и часть коридора.
Ему нужно было сделать выбор незамедлительно, и он покачал головой господину Чхве, который был 
его главным переводчиком.
— Нет, — чересчур прискорбно сообщил мужчина, — он ушёл ещё несколько дней назад. Но мы 
находились рядом с ним, когда это произошло, так что он не был один.
Госпожа У чуть не закатила глаза на этот драматично-загробный голос, которым говорил её муж. Ей 
стоило неимоверных усилий не сдать призрака девушке.
— А он говорил что-нибудь обо мне? — Чохён сжала дрожащие губы. Ей стало ещё грустнее, когда она 
убедилась в том, что Ёнджун исчез.
268/271

— Да, — чуть нахмурился господин Чхве, стреляя взглядом в призрака, — говорил… что любит?..
Ёнджун затряс головой и замахал руками.
— Или что не любит, — по-своему интерпретировала госпожа У, вечно как тот гвоздь в крышку гроба.
— Что? — Чохён непонимающе взглянула на женщину. — Он сказал, что не любит меня?
Не то чтобы теперь это было важно, но Чохён воспринимала исчезновение Ёнджуна как долгую поездку 
куда-то, в самом мрачном варианте — как вторую смерть, после которой у неё не было шанса 
встретиться с ним до своей отправки на тот свет. И по этой причине ей бы хотелось услышать, что он 
всё же любил её.
Ёнджун спрятал лицо за ладонью, чувствуя, что это будет совсем непросто — сочинять ложь для Чохён. 
Уж лучше бы они сказали, что он исчезал молча, не проронив ни единого слова.
Их неумелый обман заставлял Ёнджуна сомневаться, правильный ли он выбор сделал, насмотревшись 
на страдания ЫнБи. А вдруг лучше было бы применить волшебный порошок, чтобы Чохён жила в 
сладком неведении о призраках и магии? Но какая-то эгоистичная часть Ёнджуна очень хотела, чтобы 
она помнила его долго-долго, до самого конца. И тогда после того, как её время истечёт, у них будет 
повод встретиться.
— Я не это имела в виду, — госпожа У встряхнула полотенце, что захватила с собой из кухни. — Вам так 
нравится обсуждать нашего Ёнджуна посреди коридора? Какое-то неуважение к усопшему. Как насчёт 
поговорить о нём за чашкой кофе? И за ростками фасоли, которые кое-кто так и не перебрал…
***
Сработавший будильник никак не поспособствовал тому, чтобы Чонгук убрал свою руку с бедра ЫнБи 
или отстранился от её губ. Птички пели в кармане пальто, а Чонгук почти лежал на сидениях, ощущая 
пальцы девушки в промежутках между пуговками на белой рубашке. Тепло его тела и холодные пальцы 
— такой контраст невольно мог свести с ума, завести и оставить ни с чем.
— Пора идти, — ЫнБи убрала руки от его груди, и вскоре Чонгук ощутил её пальцы на своих губах. Она 
хихикала и стирала помаду, которая ему очень шла, но за неё госпожа У могла прибить его ещё до 
входа в дом.
— Да, — блаженно выдохнул Чонгук, — пора идти.
Он дотянулся до заднего сидения, где лежало два букета. Один он уже подарил ЫнБи, а другой хранил 
для женщины, которую только предстояло задобрить. Проигрывая в голове будущие разговоры за 
столом, Чонгук взялся за дверную ручку, собираясь выйти.
— Подожди! — ЫнБи всполошилась, в полутьме ощупывая приборную панель и нащупывая там очки, что 
сама же сняла с Чонгука, когда они целовались. — Забыл надеть.
— А это обязательно? — он скривился. — Я выгляжу в них уже не так симпатично…
— Симпатично, — запротестовала ЫнБи, — а ещё солидно, и никакой порошок не страшен, когда есть 
защита с такими толстыми стёклами.
По-прежнему кривя губы, Чонгук позволил ей надеть на него очки и подтянуть их повыше на 
переносице.
— Не говори им о разводе своих родителей, — напомнила она, — и если мама поднимет вопрос секса, 
притворись, что мы ещё до этого не дошли.
ЫнБи хлопнула дверью, но говорить на улице не прекратила.
— Не рассказывай, что у тебя дома осталась метла, потому что могут потребовать её обратно и… — она 
всё пыталась вспомнить, о чём ещё ему нельзя говорить с её родителями. — Не смей сообщать им, что 
уговариваешь меня вернуться на работу. Мама слишком счастлива тому, что я занимаюсь вязаными 
носками и магией. Если не хочешь испортить ей настроение, не развязывай споров на эту тему.
Теперь Чонгук даже не знал, о чём говорить за столом. То нельзя, это нельзя…
— А если не буду с ней говорить об этом, ты перейдёшь снова ко мне?
ЫнБи взяла его под руку, как только они ступили на дорожку, ведущую к дому и семейному 
269/271

секондхэнду.
— Ни за что, — сказала она, — ни при каких условиях. Встречаться с боссом — себе дороже. Потом 
выясняется, что я бесполезная, бестолковая и какая угодно…
— Ну ЫнБи, — он буквально простонал её имя, — когда ты уже простишь? Я не помнил весь тот ценный 
вклад в бизнес, оклеветал, повесив на тебя ошибку Урим…
— А госпожа Ван ценит меня и кормит дважды в день.
Чонгук прижал букет, что нёс для госпожи У, к груди, и выпалил:
— А если я буду кормить тебя трижды в день, вернёшься?
ЫнБи была непоколебима. Ей вообще-то нравилась работа с носками, хоть она и говорила больше о том, 
как счастлива её мать. Не было ощущения, что она делает нечто необычайно важное, но казалось, что 
отправить тёплые вязаные носки с применением магии, которой она владела, существеннее, чем 
продать кому-нибудь таблетки хлора для бассейнов.
— Нет, — она задержалась у двери, поворачиваясь к Чонгуку, чтобы ещё раз пробежаться взглядом по 
его одежде, убеждаясь, что всё сидит идеально и очки на месте. — Всё, прекращай говорить о работе. В 
этот вечер только я, ты, мои родители и магия.
— Магия, — повторил Чонгук, кивая. — Всё ещё как-то не верится, что вляпался в эту магию…
Он только обрадовался, что ЫнБи обыкновеннее некуда, когда выяснилось, что у неё есть способность 
вдыхать энергию в призраков и в волшебные вещи. Вот бы ещё в людей научилась, чтобы Чонгук 
никогда не чувствовал себя уныло. Особенно в такой важный вечер, стоя на пороге дома семьи Чхве.
— Всё, я открываю, — предупредила ЫнБи, будто за этой дверью таилось нечто ужасно опасное, с чем 
Чонгуку сегодня предстояло повоевать.
Он решительно кивнул, опуская подбородок и слегка улыбаясь этой опасности в лицо. Не исключено, 
что с ней придётся встречаться на регулярной основе на протяжении многих-многих лет, так что ему 
лучше любым способом добиться её расположения уже сегодня.

жүктеу/скачать 1,5 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: