Тысяча незабываемых поцелуев

— Я не оставлю ее. Даже не просите меня уходить, потому что я
никуда не уйду.
Я знал, что звучал зло и агрессивно, но мое сердце со всей силы
ударялось о ребра при мысли, что он скажет мне уйти. Мне было
некуда пойти, кроме как находиться рядом с Поппи.
Мистер Личфилд напрягся, затем спросил:
— Почему?
Удивленный его вопросом, я повернулся к нему и прочитал эмоции
на его лице. Он смотрел на меня без обиняков, и очевидно очень хотел
узнать ответ. Не разрывая зрительного контакта, я ответил:
— Потому что я люблю ее. Я люблю ее больше всего в этом мире.
— Я говорил сквозь ком в горле. Сделав глубокий вдох, я смог
проговорить: — Я дал ей обещание, что никогда не покину ее. Я бы в
любом случае не смог уйти. Мое сердце, моя душа, все остальное —
связаны с Поппи. — Я сжал руки в кулаки по бокам. — Я не могу
покинуть ее сейчас, когда она нуждается во мне больше всего. И не
уйду, пока она не заставит.
Мистер Личфилд вздохнул и провел рукой по лицу, прислонившись
к спинке скамейки.
— Когда ты вернулся в Блоссом Гроув, Рун, я бросил один взгляд
на тебя и не мог поверить, как ты изменился. Я чувствовал
разочарование, — признался он. От его слов в моей груди стало тесно.
Он покачал головой. — Я видел курение, твое поведение и
предположил, что в тебе больше нет сходства с мальчиком, которым ты
был. Тем, кто любил мою дочь так же, как она любила его. Тот
мальчик, могу поклясться своей жизнью, прошел бы через огонь ради
моей малышки.
— Но я не ожидал, что ты будешь любить ее так, как она этого
заслуживает таким, каким являешься сейчас. — Голос мистера
Личфилда стал хриплым от боли. Прочистив горло, он сказал: — Я
был против тебя. Когда увидел вашу возродившуюся связь, я пытался
предупредить ее. Но вы двое всегда были как магниты, вас
притягивала друг к другу неизведанная сила. — Он фыркнул. —
Бабушка Поппи говорила, что вы оба были связаны вместе по великой
причине. По той, о которой мы не узнаем, пока она не покажет себя.
Она всегда говорила, что великим влюбленным всегда суждено быть

вместе по великой причине. — Он остановился и повернулся ко мне.
— И теперь я понимаю.
Я смотрел ему прямо в глаза. Твердая рука мистера Личфилда
приземлилась на мое плечо.
— Вам предназначено быть вместе, чтобы ты мог быть ее
путеводным светом, пока она проходит через это. Ты создан идеально
для нее, чтобы сделать это время особенным для моей девочки.
Убедиться, что ее оставшиеся дни наполнены тем, что мы с ее мамой
не можем ей дать.
Боль пронзила все мое тело, и я закрыл глаза. Когда снова открыл
их, мистер Личфилд опустил руку, но все еще смотрел на меня.
— Рун, я был против тебя. Но я видел, как сильно она любит тебя.
Я просто не был уверен, что ты любишь ее в ответ.
— Люблю, — сказал я хрипло. — И никогда не перестану.
Он кивнул.
— Я не понимал до вашей поездки в Нью-Йорк. Я не хотел, чтобы
она летела. — Он сказал на вдохе: — Но по ее возвращению, я видел,
что ее накрыл покой. Затем она рассказал мне, что ты сделал для нее.
«Карнеги-холл»? — Он покачал головой. — Ты осуществил самую
большую мечту моей девочки, потому что просто хотел, чтобы она
добилась этого. Хотел сделать ее счастливой... потому что любишь ее.
— Она дает мне больше, — ответил я, повесив голову. — Только
лишь находясь рядом с ней, я получаю это в десять раз больше.
— Рун, если Поппи очнется...
— Когда, — перебил я. — Когда она очнется.
Я поднял голову и увидел, что мистер Личфилд смотрит на меня.
— Когда, — сказал он с обнадеживающим вздохом. — Я не буду
стоять у тебя на пути. — Он наклонился вперед и уткнулся лицом в
ладони. — Она так и не пришла в себя после твоего отъезда, Рун. Я
знаю, что ты боролся, когда ее не было в твоей жизни. И нужно быть
дураком, чтобы не заметить, что ты обвиняешь своего папу в этом. В
том, что ты уехал. Но иногда жизнь идет не так, как мы ожидаем.
Прежде я никогда не думал, что моя дочь умрет раньше меня. Но
Поппи научила меня, что я не могу злиться. Потому что, сынок, —
сказал он и посмотрел мне в лицо, — если Поппи не злится, что у нее
такая короткая жизнь, как смеет кто-то из нас злиться из-за этого?

Я молча уставился в одну точку. Мое сердце забилось быстрее от
его слов. Мою голову заполонили изображения, как Поппи кружится в
вишневой роще с широкой улыбкой на лице, вдыхая душистый воздух.
У нее была та же улыбка, что и когда она танцевала на мелководье на
пляже, ее руки подняты в воздухе, пока солнце целовало ее лицо.
Поппи была счастлива. Даже с диагнозом, даже испытав всю боль и
разочарование от лечения, она была счастлива.
— Я рад, что ты вернулся, сынок. По словам Поппи, ты делаешь ее
последние дни: такими особенными, какими они только могли быть.
Мистер Личфилд встал на ноги. И как я видел, делает только его
дочь Поппи, он запрокинул голову к солнцу и закрыл глаза.
Когда он опустил голову, то направился к двери и, развернувшись,
сказал:
— Тебе рады здесь, и ты можешь находиться возле нее сколько
хочешь, Рун. Думаю, если ты будешь рядом, Поппи очнется. Она
очнется, только чтобы провести еще несколько дней с тобой. Я видел
этот взгляд в ее глазах, когда она лежала на кровати: она еще никуда не
собирается. Ты, как и я, прекрасно знаешь, если она намерена довести
что-то до конца, она, черт возьми, сделает это.
Мои губы приподнялись в небольшой улыбке. Мистер Личфилд
оставил меня одного в саду. Потянувшись в карман, я вытащил
сигарету, и когда зажег ее, то остановился. Улыбка Поппи просочилась
в мою голову то, как она морщила носик каждый раз, когда я курил, и я
вытащил сигарету изо рта и бросил ее на землю.
— Достаточно, — сказа я громко. — Больше не надо.
Сделав глубокий вдох свежего воздуха, я встал на ноги и
направился внутрь. Когда я вошел в комнату ожидания, семья Поппи
сидела на одной стороне, а на другой мои мама, папа и Алтон. Как
только мой младший брат увидел меня, он поднял голову и помахал.
Делая то, что хотела бы Поппи, я сел рядом с ним.
— Привет, братишка, — сказал я и почти потерял самообладание,
когда он залез ко мне на колени и обнял меня за шею.
Я ощущал, как спина Алтона дрожала. Когда он приподнял голову,
его щека была влажной.
— Поппимин больна?
Прочистив горло, я кивнул. Его нижняя губа дрожала.

— Но ты любишь ее, — прошептал он, из-за чего мое сердце
надломилось. Я снова кивнул, и он положил голову мне на грудь. — Я
не хочу, чтобы Поппимин куда-то уходила. Благодаря ей ты
разговариваешь со мной. Из-за нее ты стал моим лучшим другом, —
он шмыгнул носом. — Я не хочу, чтобы ты снова стал злым.
Каждое его слова было как удар кинжалом в мое сердце. Но эти
раны заполнял свет, когда я думал о том, как Поппи привела меня к
Алтону. Я думал о том, как она разочаруется, если я буду его
игнорировать.
Прижав Алтона ближе, я прошептал:
— Я больше никогда не буду игнорировать тебя, братишка.
Обещаю.
Алтон поднял свою голову и вытер глаза. Когда он убрал свои
волосы с лица, я не смог сдержать ухмылку. Алтон улыбнулся в ответ
и обнял меня крепче. Он не отпускал меня, пока доктор не вошел в
комнату. Он сказал, что мы можем пойти и увидеть ее по двое.
Мистер и миссис Личфилд пошли первыми, затем настал мой
черед. Я прошел через дверь и замер на полпути.
Поппи лежала на кровати по центру комнаты, а вокруг нее были
аппараты. Мое сердце надломилось. Она выглядела такой сломленной,
такой тихой.
Никакого смеха или улыбки на ее лице.
Я пошел вперед и сел на стул рядом с ее кроватью. Взяв ее за руку,
я поднес ее к своим губам и прижался в поцелуе.
Я не мог сидеть в тишине. Поэтому начал рассказывать Поппи, как
впервые поцеловал ее. Я рассказал ей о каждом поцелуе, с тех пор, как
нам исполнилось восемь, который помнил, — как они ощущались, что
я чувствовал, — зная, что если она слышала меня, она любила каждое
сказанное мной слово.
Возрождая каждый поцелуй, который она так бережно хранила.
Вес девятьсот два, которые мы собрали.
И девяносто восемь, которые еще придется собрать.
Когда она очнется.
Потому что она должна.
Нам нужно исполнить обещание.

жүктеу/скачать 1,8 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: