Тяжкие времена

39
– Поскольку би-посол в свои здоровые дни был человеком ладным и крепким, 
то некоторая худощавость его сложения, как у кречета, не всегда бывала заметна. 
И вот этот человек, всегда изящный и стройный, лежал перед нами на семи слоях 
корпе, постеленных на полу, но при этом нисколько не терял своего красивого 
достоинства. Лишь по чрезмерно бледному, исхудавшему лику и запавшим серо-
ватым глазам, почти полностью укрытым густыми седыми бровями, можно было 
догадаться о муках, которые он испытывает. Но всё же, несмотря на тяжёлый 
недуг, готовый в любую минуту увлечь его навсегда в безвозвратную вечность, 
би-посол оторвал от лежанки голову, велел приподнять изголовье и постарался 
поговорить с нами! – сообщал батыр Сырым. 
– И что же он сказал?! Не гложет ли этого необычайного человека невыска-
занная обида, невымолвленное заветное слово или сжигающее душу сожаление? 
– спросили старшие гости, лучше молодых понимающие состояние недужного. 
– о многом мы переговорили с ним, всего и не перескажу. а именно этот во-
прос в последний день, перед отъездом я и сам задал бию! – сказал Сырым-би и 
снова помолчал, при этом две глубокие бороздки между его бровями стали ещё 
глубже. 
– И? Что же ответил би? – поторопил кто-то.
– он сказал так: «Нет, свет мой, сожалений нет. Зачем сожалеть о прошлом? 
Даже и сейчас я думаю о вас... о вашем стремлении вперёд, о ваших благих на-
деждах». С этими словами, би-посол, не открывая глаз, на миг как-будто погру-
зился в думы... а потом с трудом проговорил: «Коли придутся вам слова мои по 
душе, передадите их всем, как завет немало пережившего старца вашего. а коли 
не по нраву придутся, слова мои останутся лишь в моём сердце... У вас большие 
цели, значит, и раздоры могут быть серьёзными. однако, какими бы великими 
ни были ваши задачи, не дай Бог вам очернить тех, кто далёк от вас и ранить тех, 
кто близок! а если и случится метаться, не находя справедливого решения, да 
будет вам путеводной звездой истинное благочестие! Свет мой, Сырым! Это и 
есть мой завет тебе и спутникам твоим!» молвил так старец и замолчал, больше 
не проронив ни слова. 
– Ну, а потом?.. – стали, было, докапываться некоторые. 
– а что потом! С этим заветом старца мы и воротились назад в аул... теперь, 
вот, довели его слова до вас и, кажется, исполнили свой долг! – вдохновенно 
молвил Сырым-би.
И тут же слова его подхватил есентемир Сасыкбай-батыр:
– Достойные мужи! я тоже один из тех, кто привёз сюда подобный завет. если 
позволите, избавлю сердце от этого долга!.. вы, конечно, знаете известного всем 
казахам бия Бокена – того самого, который утверждал: «Кто садится на коня, у того 
в душе зарождается гордыня, а в груди начинает бушевать надменность, такому 
не понять чужих печалей и забот!» Слово и дело у него не расходились – бий 
Бокен всегда ездил верхом на быке, поражая весь народ и заставляя его слушать 
и уважать свои суждения... 
Когда мы выехали из Карабау, я отделился от своих, дабы проведать этого 
занедужившего мудреца, и заехал к нему в Каракудык... расспросив про житьё-
бытьё, бий, достигший почти девяноста лет, заговорил, слегка посмеиваясь надо 
мной, как он всегда любил: «Ну, рыжий неслух! молодым, помню, у тебя впереди 
рассудка частенько поспешал гнев, а впереди слов – кулаки... Не знаю, как это 
тЯжКИе времеНа

40
вышло, но только Бог поддержал тебя, и ты стал зваться «батыром»! Ладно, от-
несёмся к этому с одобрением. однако радует меня не это... Истинно доволен 
я тобой потому, что, став предводителем рода, ты поумнел, свет мой, и можешь 
теперь держать ответ за род тагашы! Говорят, кто из неслухов выправился, тот 
и лучший джигит!» 
Би, конечно, подтрунивал надо мной, но потом продолжал уже серьёзно: «Свет 
мой, знаю, что едешь на большое собрание... Передай низкий поклон всем пред-
водителям родов от меня, который подобно старому волку, попавшему в капкан 
занедужил и не в силах принять участие в совете, собравшем сливки нашего на-
рода. Да исполнятся ваши помыслы! Это первое! второе... Говорят, возглавляет 
собрание Байбахты Сырым. Донеси до него, в эти дни и бия, и батыра, мой по-
клон! Когда-то я сам благословил его, как своего воспитанника, на благие дела! 
во все времена, у того, кто ведёт за собой народ, холка натерта до крови... так что 
характер должен быть неколебим. И если кто за глаза его судит, а в глаза хвалит 
– так это тоже закономерно! И, вот, теперь на этом Большом собрании, пусть не 
будет обид, а царит только чувство родства! Передай эти мои слова как можно 
настойчивей. Это мой завет не только одному Байбахты Сырыму, но и всем на-
шим достойным мужам! если ты, действительно, поумнел, рыжий неслух, то и 
тебе тоже!» – так закончил он свои речи.
Эти его слова – «если ты поумнел...» – сказанные мне, человеку, которому давно 
за пятьдесят, полоснули меня будто камчой по спине... только отъехав, я понял, что 
в словах этих кроются и совет, и лёгкий упрёк, и надежда, возлагаемая на млад-
шего брата, а самое главное – любовь старшего, братская нежность его и родство 
души! о, аллах! К кому мы пойдём за добрым советом и братской любовью, если 
вдруг покинут наш мир эти люди!? Кто надоумит нас?! Кто остановит нас, когда 
будет нужно?! И так плохо стало у меня на душе, что, если поверите, еле добрался 
сюда! – глухо проговорил обычно казавшийся высокомерным, рослый, немолодой, 
рыжеватый мужчина и почему-то угрюмо замолчал, уткнувшись взглядом в землю. 
На какой-то миг в юрте воцарилась тишина.
И вдруг:
– Будет! – раздался внезапно чей-то зычный голос. 
все удивленно обернулись. оказалось, это воскликнул до сих пор молчавший, 
сидевший не шелохнувшись, старец с седой, как лунь, бородой и усами, – Берш 
алдар. 
– Будет! – повторил он. – Лебедь полетит – отправится на озеро. Дрофа по-
летит – отправится в пески! И человек, не пойдёт неведомо куда, а окажется там, 
куда ушли предки его! оба наших почтенных бия прожили достойную жизнь... 
И оба они, хоть и прикованы недугами к постели, желают лучшей доли народу и 
нашли в себе силы передать поклон всем вам, съехавшимся на Большое собрание. 
«Нет цены у золота, пока оно в руках твоих». Кого из лучших людей мы ценим, 
скажите, кого признаём вовремя?! Эти старцы, как могучие древа, осиянные 
Богом! Спасибо им! Да благословит их аллах! – сказал Берш алдар. 
Народ снова загомонил, и шумная беседа продолжалась.
– Кстати, Сырым-би, чем же кончился разговор о том, что новый жандарал-
губернатор, хоть сам и не приедет, но пришлёт своих людей? Когда и сколько 
человек прибудет? И какими полномочиями наделил их губернатор? – затронул 
новую тему Шекты Сегизбай-би. 

жүктеу/скачать 0,77 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: