Тяжкие времена

31
в оренбургскую пограничную комиссию и войсковую канцелярию Уральского 
казачества враждебно настраивает обе стороны друг против друга, и что народ 
отчаялся уже дождаться мира. И всё же этого мало, чтобы взять и снять с долж-
ности человека, который исправно исполнял свои обязанности около сорока лет. К 
тому же и высказанные претензии требуют тщательного расследования. Поэтому, 
коли вы намерены ставить вопрос ребром, впредь готовьтесь отстаивать вашу 
точку зрения с доказательствами в руках. Это – раз!
во-вторых, если даже хан будет смещён, то и после необходимость держать 
народ в определённом порядке никуда не исчезнет. Как бы то ни было, но должна 
быть некая инстанция, призванная сохранять спокойствие и в киргиз-кайсацкой 
среде, и в отношениях с сопредельными народами. И если для этого мы учредим 
общий для народов с обеих сторон Пограничный Суд, как вы отнесётесь к этому? 
Поскольку обеспечение покоя и мира на отдалённых линиях нашей Империи 
милостивым повелением её величества Императрицы возложено на меня, я не 
вправе ни на день оставлять это дело без контроля, господа! во всех внутренних 
регионах россии утвердились Правила по правлению губерниями, вышедшие 
в 1775 году. Уже десять лет вся Империя наша проживает по этим Правилам. 
а посему, коли мы станем требовать у вас, киргиз-кайсаков, одного из много-
численных народов, находящихся под скипетром её величества Императрицы, 
жить в соответствии с законом, то в этом не будет ни насилия, ни давления... Не 
так ли, господа?!
Было бы правильным, если бы вы, воротившись назад, во всех подробностях 
поведали о нашем разговоре и бию Сырыму, и его соратникам, уважаемым пред-
водителям родов.
а о главных предложениях, высказанных в вашем письме, я сделаю доклад и 
её величеству Государыне, и другим высоким инстанциям. И... буду дожидаться 
их ответа! Потому как право снять хана с должности, равно как и оставить его на 
ней не принадлежит мне! Будем ждать решения свыше. я, господа, вам сообщу, 
– завершил разговор барон.
– так тому и быть, господин жандарал-губернатор! Даст Бог, передадим 
предводителям нашим ваши речи, не исказив ни слова. До доброй встречи! – по-
прощавшись так, казахи стали подниматься с мест, чиркая по паркетному полу 
ножками стульев. 
* * *
в последнее время до ханской Ставки стали доходить слухи, один ужаснее 
другого. И всё же, Нуралы-хан равнодушно внимал им, оставаясь холодным и 
мрачным, словно они к нему не имели никакого отношения. Но одно происше-
ствие, всё же, вывело его из равновесия. Когда хан услышал, что на его табуны, 
находившиеся в урочище Былкылдак, пуще всяких врагов налетели джигиты 
батыров Кадыра и Садыра из племени тама и батыров Сагыра и тотая из племени 
Жагалбайлы и угнали за ночь около тысячи лошадей, хан понял, что подобное 
дерзкое нападение не случайность, а является началом какой-то страшной на-
пасти. он спешно поднял Ставку с насиженного места в горах аксуат и Коныр 
на Кабанбай-Какпакты и направился, не медля, в южную сторону... И без того-то 
душа хана была полна страхом, а теперь эта стужа, исходящая от народа, так обо-
жгла ему спину, что он не мог заставить себя даже обернуться и сказать словечко!
тЯжКИе времеНа

32
...ханское кочевье пересекло верховье Шили, выбралось на левый берег 
Калдыгайты и направилось прямо на Князь-город
4
. На одной из стоянок хан на-
писал письмо коменданту Князя майору мизинову, предупредив лишь о том, что 
ханская Ставка расположится близ Базаршолана. Написать больше он не мог и 
пообещал, что подробности расскажет при личной встрече...
разумеется, начиная с самого теке, начальники всех форпостов и каменных 
крепостей вдоль яика отлично знали Нуралы-хана. все они не раз обстряпывали 
разные дела друг с другом. однако самым надёжным и близким хану человеком, 
можно сказать, просто другом, был этот майор мизинов, с которым они делили 
навар, получаемый с каждого кочевья, переходящего через яик. Потому Нуралы-
хан и направился в Базаршолан, уверенный в покровительстве мизинова.
Спустя четыре дня ханское кочевье, наконец, добралось до места. Добраться-
то добралось, да когда принялись ставить юрты, до слуха хана дошла ещё одна 
весть, гораздо неприятнее прежних. Стало известно, что собрались подвластные 
хану простолюдины да написали письмо, что хана, мол, следует сместить, и 
направили это письмо с пятью посланцами в оренбург. вновь же назначенный 
генерал-губернатор принял их, оказывается, с распростёртыми объятиями, вы-
слушал с большим сочувствием и даже, якобы, сказал: 
«Коли кто не желает подчиняться власти хана и султанов или считает их 
действия неправомерными, то вправе обратиться напрямую в оренбургскую 
экспедицию по пограничным делам или ко мне самому. разрешаю!» 
вот, те на!
Жена хана из калмычек (та самая Ырыс – мать пятерых сыновей хана, прозван-
ных «пятью калмыками»: есима, Каратая, ормана, Шоткары и елтая) говаривала: 
«У наших калмыков есть страшное проклятие «Пусть новое горе заставит тебя 
забыть твоё прежнее горе». так и получилось с этим известием. Как будто мало 
было печали из-за почти тысячи лошадей, угнанных барымтачами, теперь ещё 
это... а хуже всего то, что этот жандарал, не очень-то жалующий самого хана, 
так благосклонно принял казахов-простолюдинов, и носится с доставленным ими 
письмом как с писаной торбой! 
огорчённый донельзя хан, задохнулся от бессилия и злости. И тут же в сердцах 
тоже взял да и написал письмо генерал-губернатору!
«его высокопревосходительству генерал-поручику, генерал-губернатору 
Уфимского и Симбирского наместничества, главнокомандующему регулярными и 
иррегулярными войсками, а также кавалеру всех уровней барону Игельстрому!
хоть я и написал вам уже не одно, а несколько писем подряд о своём родном 
младшем брате султане айшуаке и его сыне егизгали, о невинно брошеных в 
застенки Уральской тюрмы женщинах и детях племени Берш, а также и других 
обстоятельствах, однако же так и не смог получить от вас удовлетворительного 
ответа. И подумал я, почему абсолютно невинные люди из-за проделок неких 
плутов, почем зря, до сих пор томятся в тюрьме; почему мы не можем получить 
какого-либо удовлетворительного ответа? а теперь полагаю всё это результатом 
того, что вы сами раздвоились в мыслях и не можете окончательно выбрать для 
себя одну из сторон! Потому что вы, оказывается, состоите в переписке с теми 
же людьми, которые то и дело совершают яростные нападения на ваши форпосты 
вдоль яика и даже на крепости, угоняют скот, увозят пленных, продают в рабство 
4
Князь - город-форпост Калмыково (ныне Тайпак).

жүктеу/скачать 0,77 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: