Лагерныйюмор Еслиможетпоказатьсяневероятным,чтокто- товлагересохранилспособность восхищатьсяприродой,то ещеболееневероятным кажетсято,что некоторые сохраниличувствоюмора.Нонеудивляйтесь.Пустьнакакие- томинуты,пустьв каких- то особых ситуациях,но юмор — тоже оружие души в борьбе за самосохранение.Ведьизвестно,чтоюморкакничтодругоеспособенсоздатьдля человеканекую дистанцию междунимсамимиегоситуацией,поставитьегонад ситуацией,пусть,какужеговорилось,иненадолго. Одного моего друга и коллегу,с которым мы неделями работали рядом,я буквальнотренировал,«натаскивал»наюмор.Однаждыяпредложилемукаждый день по очереди придумывать какую- нибудь забавную историю,какая может приключиться с нами после освобождения.Он был хирургом,ассистентом хирургическогоотделениябольшойклиники.Как- тояпыталсярассмешитьего рассказомотом,какон,вернувшиськпрежнейработе,несможетизбавитьсяот некоторыхсвоихлагерныхпривычек.Предварительнонадоупомянуть:когдав лагере во время работ ожидалось прибытие какого- нибудь более высокого начальника,надзирающийзанами,стремясьувеличитьнаш темп,подгонялнас резкимикриками:«Живей!Живей!Живей! ».И ярассказалмоемутоварищу,как однажды,когдаонбудетвестиоченьсерьезную операцию нажелудке,ворвется служительи криками «Живей!Живей! » — предупредитего о прибытии шефа. Иногдамоитоварищи,мечтаяобудущем — такомнемыслимом,нереальномдля насбудущем,придумываличто- нибудьзабавное — вродетого,чтовгостяхнам предложатсупуимы станем проситьхозяйкузачерпнутьсодна,чтобы попался горохилидажеполкартофелины. Волю кюмору,попыткувидетьхотьчто- тоизпроисходящеговсмешном свете можно рассматривать как род искусства жить.Возможность такой позиции обусловленаещеи тем,что жизньв лагеребылаполнаконтрастов,которые высвечивали определенную относительность страданий. Своеобразное «заполнение»человеческойдушистраданиемможнобылобысравнитьстем,что происходит,когдавкакое- нибудьпомещениепопадаетгазообразноевещество. Какбывеликонибылоэтопомещение,газравномернозаполняетвесьегообъем. Такистраданиезаполняетвсю душу,овладеваетвсемсознанием,независимоот того,великооноилимало.Выходит,чтостраданиеможетбытьотносительным,как, впрочем,относительнаи радость.Ведьчеловекуподчасбываетдостаточно и совсеммалого,чтобыбуквальноприйтиввосторг. МыехалиизАушвицавБаварию,водинизфилиаловлагеряДахау.Вседумали,что
составидетвМаутхаузен,иоченьэтогобоялись.Напряжениерослопомеретого, какмы приближалиськмостучерезДунай,послекоторого,какнам разъяснили товарищи,имевшие более долгий опыт переездов,есть ответвление дороги, ведущеепрямовМаутхаузен.Ктонепережилничегоподобного,тот,наверно,не можетпредставитьсебетойбурнойрадости,котораяохватиланаспослетого,как мы миновалиэтоместоиубедились,чтоедем«всеголишь»вДахау.Мы готовы былиплясатьотсчастья— иэтопоследвухднейиоднойночимытарствввагоне, где,какяужеговорил,приходилосьмногиечасы ехатьстоя;лишьненадолго,по очереди,людивалилисьнамокруюотчеловеческоймочисолому. Естественно,мы прибыли в лагерь более чем переутомленными.И все- таки радовались, потому что получили от здешних заключенных важнейшую информацию: в этом сравнительно небольшом лагере ( его максимальная вместимость2500человек)нет«печки»,тоестькрематория,азначит,нетигазовой