В. И. Жаркова, филология ғылымдарының кандидаты, доцент

ГУМАНИТАРЛЫҚ ҒЫЛЫМДАР                                                     ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ 
 
 
118
ду, уже в 1880 годы ранее всех других 
арендаторских 
поселков 
получил 
административное  устройство, «в 
остальных десяти – общества и волос-
ти были образованы в начале 1893 го-
да» [1, с. 209]. 
Как  отмечает  исследователь  пе-
реселенческого  вопроса  А.А.  Кауф-
ман,  первые  переселенцы  Кустанай-
ского уезда «…были твердо уверены в 
том,  что  генерал  Проценко  выхлопо-
чет  им  более  прочное  земельное 
устройство;  как  крепка  была  эта 
уверенность,  видно  хотя-бы  из  того, 
что  переселенцы… …засыпали  воен-
ного губернатора жалобами на то, что 
уездный  начальник  «заставляет  пла-
тить  аренду»,  причем  высказывали 
убеждение,  что  арендные  договоры 
заключены  «только  так»,  для  вида,  в 
действительности  же  земля  отведена 
им  в  бесплатное  надельное  пользо-
вание» [2, с.28]. 
Самовольные  поселки  создава-
лись стихийным образом, без всякого 
учета  интересов  местного  населения. 
Вот, что пишет о создании Александ-
ровского  и  Романовского  поселков 
Кустанайского  уезда  А.А.  Кауфман  в 
работе 
«Переселенцы-арендаторы 
Тургайской  области»: «… небольшие 
группы переселенцев, облюбовав мес-
то, приступали, никого не спрашивая, 
к устройству землянок, и уже, так ска-
зать, post factum, подарками  и  рабо-
лепным  поведением  склоняли  киргиз 
разрешить  им  проживать  и  пользо-
ваться землею на облюбованных мес-
тах» [2, с. 62]. Подкуп  сменялся 
угрозами, далее следовали жалобы ко-
ренного  населения  на  произвол  пере-
селенцев. Жалобы чаще всего остава-
лись  без  внимания,  что  приводило  к 
столкновениям  между  коренными  и 
пришлыми. Но на общий процесс это 
в целом мало влияло. 
Другой  момент  усиления  само-
вольного  переселения – временное 
бездействие  местной  администрации. 
Об  этой  излишней  административной 
вольности  сообщается  в  работе  того 
же  А.А.  Кауфмана  «По  новым  мес-
там». Итак, по данным автора, один из 
первых  жителей  города  Кустаная,  за-
тем  немало  поскитавшийся  по  терри-
тории  Степного  края,  сообщал  сле-
дующее: «Я  еще  в  Кустанае  жил,  в 
вольном  городе,  из  первых  жителей 
был,  как  начальство  наклик  делало, 
Кустанай  населять. …Народу  первое 
время мало было, киргизы вовсе были 
просты,  землю  задаром  отдавали… 
паши  сколько  хошь.  Выгон  тоже  го-
родской  пахали – первые  года  он  не-
деленый был: у кого сколько силы бы-
ло,  столько  и  запахивал» [3, с. 236-
237].  Однако  с  переносом  уездного 
центра  в  Кустанай  в 1887 году  «са-
мовольческий  рай»  прекратился: «Ну 
потом уж того не стало, – повествует 
все  тот  же  переселенец, – казаков  в 
Кустанае  поставили,  уездный  на  жи-
тельство  перешел.  Ну,  тоже  не  сразу 
смирились:  только  с  голодного  году 
(вероятно, 1891 – С.С.) – вот тому де-
сяток лет был, аль поболе – присмире-
ли:  поразбрелись  тоже  которые:  кто 
на  Ишим  ушел – знаете  небось,  под 
Кочетовом  (Кокчетавом – С.С.)  горо-
дом – там  наших  мноого;  кто  в  Таш-
кенте,  кто  в  поселки  да  на  хутора – 
без  мала  что  половина  народу  пораз-
бежалась…» [3, с. 237].  
Государство, по сути, на некото-
рое  время  сняло  с  себя  ответствен-
ность  за  происходящее,  наблюдая  за 
процессом  переселения  со  стороны, 
особо  не  вмешиваясь,  надеясь,  таким 
образом,  на  разрешение  крестьянско-
го  вопроса  в  стране  самого  по  себе. 
Крестьяне  же,  получив  экономичес-
кую  свободу,  пытались  воспользо-
ваться  ею  сполна.  Все  тот  же  Кауф-
ман  А.А.  неоднократно  обращается  к 
административной 
безалаберности: 
«…О  существовании  Боровского  по-
селка,  возникшего  в 1883году,  уезд-
ный  начальник,  полковник  Караулов, 
узнал,  по-видимому,  только  в  январе 
1887 года, и то только потому, что по-
лучил жалобу от киргиз, недовольных 
водворением на их земли русских по-

ГУМАНИТАРЛЫҚ ҒЫЛЫМДАР                                                     ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ 
 
 
119
селенцев; о существовании Александ-
ровского  поселка,  возникшего  в 1885 
году,  уездное  начальство  узнало  ле-
том 1886 года;  в  первом  оказалось 
уже 42 двора, во втором – тоже до со-
рока, – и уездному начальнику остава-
лось только санкционировать сущест-
вование  поселков,  что  он  и  сделал, 
приказав  поселенцам  выбрать  себе 
старосту» [2, с.28-29].  Остальные  по-
селки,  возникшие  в  уезде,  оказыва-
лись  уже  под  строгим  контролем 
администрации.  Однако,  несмотря  на 
«усиленную»  деятельность  чиновни-
ков, «… лишь ничтожное меньшинст-
во  проживающих  в  поселках  пересе-
ленцев  оказалось  имеющим  надлежа-
щие документы. …К декабрю 1894 го-
да  оказались  перечисленными  всего 
546  семей,  из  них 241 по  поселкам 
Александровской  волости, 305 – по 
Боровской волости, а к середине 1896 
года  число  причисленных  достигло 
828 семей или 54 % общего числа пе-
реселенцев,  состоящих  налицо  в  по-
селках; по поселкам Александровской 
волости  причисленных  было 416 се-
мей или 50 %, по Боровской – 412 се-
мей или 59 % общего числа наличных 
поселенцев» [2, с. 35]. 
Самовольные  переселения  осо-
бенно усилились на рубеже ХIХ – XX 
вв. Рост новых несанкционированных 
поселений  срывал,  по  мнению  П.  Ко-
коулина,  весь  процесс  переселенчес-
кого  движения,  пока «… 5 октября 
1902  года  не  последовало  распоряже-
ние Министерства Внутренних Дел об 
устройстве  на участках  всех  поселив-
шихся  на  них  крестьян-земледельцев, 
ведущих 
хозяйство 
обычного 
крестьянского  типа…  Таким  поряд-
ком в течение 1903–1904 гг. было во-
дворено  на  переселенческих  участках 
Кустанайского уезда и причислено до 
40  тысяч  душ  обоего  пола».  Тем  не 
менее, статистические данные говори-
ли  и  о 35 тысячах  неучтенных 
крестьян по всему Кустанайскому уез-
ду [1, с. 211-212]. 
Кустанай  в  то  время,  действи-
тельно,  стал  одним  из  центров  офи-
циальных и самовольных переселений 
в  Степном  крае.  Однако  его  чаще 
использовали  как  транзитный  центр. 
Главные же переселенческие, а вместе 
с тем и самовольческие процессы по-
шли в Акмолинской области. 
«Рядом  с  официальной  колони-
зацией степей в… 70-ые годы начина-
ется  колонизация  самовольная, – со-
общает статистик Коншин Н., – по по-
чину самих крестьян, без всякого раз-
решения  поселявшихся  на  избранных 
ими  участках  киргизских  земель,  по 
арендному  договору  с  владельцами 
последних, а часто и без согласия их. 
Заступивший место ген.-ад. Казнакова 
Генерал-Губернатор 
Колпаковский 
был  убежден  в  полной,  будто  бы  не-
пригодности степей для земледелия, и 
при  нем  принимались  самые  реши-
тельные  меры  к  прекращению  само-
вольного  переселения  крестьян  в 
Акмолинскую  область.  Несмотря, 
однако,  на  все  подобные  меры  это 
движение не прекратилось…» [4, с. 3] 
Особое  внимание  самовольному 
переселению уделяют «Обзоры облас-
тей».  Обзор  Акмолинской  области  за 
1894  год  сообщает  следующее: «Пер-
выми  самовольными  поселенцами  в 
Акмолинской  степи  были  тобольские 
и  пермские  крестьяне,  которые  в  ка-
честве арендаторов киргизских земель 
под  хлебопашество,  поселились  в 
1866  году  при  оз.  Кривом («Саумал-
куль»),  в  Кокчетавском  уезде,  и  ко 
времени  открытия  административной 
колонизации  образовали  здесь  целое 
селение (до 50 домов). В 1884 году те-
ми  же  крестьянами  были  основаны 
самовольные поселения: Явленное (на 
р. Ишиме в Петропавловском уезде) и 
Кундукульское  (при  оз.  Кундукуль,  в 
Кокчетавском уезде)» [5, с. 9]. 
Обзор  Акмолинской  области  за 
1895 год продолжал эту тему. Несмот-
ря  на  приостановление  официального 
переселения  в  Акмолинскую  область 
по ходатайству Степного Генерал-Гу-

ГУМАНИТАРЛЫҚ ҒЫЛЫМДАР                                                     ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ 
 
 
120
бернатора 1891 года «…самовольное 
переселение  крестьян  в  область  про-
должалась, чему способствовал в осо-
бенности  неурожай  хлебов,  охватив-
ший большую часть Европейской Рос-
сии,  Приуралья  и  Западной  Сибири. 
Гонимые  с  родины  крайней  нуждой, 
крестьяне  массой  устремились  через 
Акмолинскую  область  в  Каинский  и 
Барнаульский  округа  Томской  губер-
нии  и  в  Семипалатинскую  область, 
причем значительная часть их, застиг-
нутая в пути поздней осенью, зазимо-
вала  в  Кокчетавском,  Атбасарском  и 
Акмолинском  уездах,  в  городах  Пет-
ропавловске  и  Омске  и  в  попутных 
казачьих  станицах  и  поселках  (общее 
количество  зимовавших  в  области 
крестьян  достигало 7000 человек – 
С.С.)» [6, с. 10]. 
Из  общего  числа  крестьян-пере-
селенцев  в  области  многие  к  концу 
XIX века оказались не только не вод-
ворены  и  не  устроены  хозяйственно, 
но даже еще и не причислены. По све-
дениям  за 1898 год,  в  Петропавлов-
ском,  Кокчетавском  уездах  число  не-
устроенных 
и 
неводворенных 
крестьян  было  следующее:  в  Петро-
павловском – 454 семьи (4308 душ 
обоего  пола),  в  Кокчетавском – 2191 
семья (12600 душ  обоего  пола). 
«Означенные  крестьяне, – сообщает 
«Обзор», – прибыли  большей  частью 
самовольно,  из  пострадавших  от  не-
урожая  губерний  (преимущественно 
Самарской)» [7, с. 11]. 
В 1902 году  согласно  изданию 
Акмолинского  Областного  Статисти-
ческого Комитета в область пересели-
лось 27065 душ обоего пола (4590 се-
мей),  большинство  из  которых  соста-
вили  временные  (самовольные)  пере-
селенцы: «Неводворение-же  их  до 
последнего 
времени 
объясняется 
единственно тем обстоятельством, что 
крестьяне  эти  находили  положение 
свое и более выгодным, и более неза-
висимым:  арендуя  у  киргиз  за  нич-
тожную плату земли, они вместе с тем 
избавлялись  от  платежа  не  только 
мирских и земских повинностей, но и 
казенных сборов, так как здесь в окла-
де  не  состоят,  а учреждения  прежних 
мест их приписки не знают о месте их 
настоящего  пребывания.  Кроме  того, 
проживая  на  арендуемых  землях, 
крестьяне  заняты  мыслью  сесть  на 
них постоянно и вынудить правитель-
ство  отвести  им  тут  переселенческие 
участки.  Так,  например,  образовалось 
в Кокчетавском уезде (с 1898 года) се-
ление «Самодуровское» (название да-
но по аналогии с поселком Затобольс-
ким  Кустанайского  уезда – С.С.),  из 
226 семейств (818 мужчин и 804 жен-
щины) – переселенцы  Самарской  гу-
бернии» [8, с.5-6]. 
В  связи  с  началом  Русско-япон-
ской  войны,  а  далее  и  революции 
«…переселенческое  движение  в  Си-
бирь  хотя  и  было  приостановлено, – 
тем не менее, в Западной части Петро-
павловского уезда с начала мая (1904 
года – С.С.)  был  замечен  наплыв  са-
мовольных переселенцев из Кустанай-
ского  уезда,  соседней  Тургайской 
области.  В  течение  лета 1904 года 
производилось  водворение  и  зачисле-
ние  крестьян  (как  вновь  прибывших, 
так и временно проживавших) на сво-
бодных  душевых  долях,  или  же  на 
вновь образованных в 1903 году пере-
селенческих  участках.  В 1905 году, 
особенно  был  значителен  наплыв  са-
мовольных  переселенцев  в  область, 
судя  по  числу  прибывших  семей,  а 
именно:  в  Омский  уезд – 406 семей 
(1909 душ мужского пола), Петропав-
ловский – 72 семьи (202 души), Атба-
сарский – 211 семей (696 душ)  и 
Акмолинский – 167 семей (551 ду-
ша)» [9, с. 8-9]. 
Причины  самовольчества  были 
весьма  разнообразными.  Допустим, 
переселенцы  не  всегда  точно  опреде-
лялись  с  пунктом  приписки.  Так,  по 
данным Обзора Акмолинской области 
за 1909 год переселенцев, зарегистри-
рованных  в  Челябинском  пункте  и 
прикрепленных  к  Акмолинской  об-
ласти,  зарегистрировано 40624 души, 

ГУМАНИТАРЛЫҚ ҒЫЛЫМДАР                                                     ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ 
 
 
121
тогда как Омский и Петропавловский 
пункты  зафиксировали 67923 души. 
Следовательно, 27299 крестьян,  по 
сути,  самовольно  изменили  первона-
чальный  пункт  следования.  Большое 
количество  переселенцев  проходили 
через  Петропавловский  пункт  без 
разрешения (25574). Именно  они  по-
полняли  ряды  самовольных  засель-
щиков территории, обостряя и без то-
го  сложную  демографическую  ситуа-
цию в регионе [10, с, 11]. Всего само-
вольцев в 1909 году оказалось по ста-
тистическим  данным  в  Акмолинской 
области порядка 56,5 тысяч душ муж-
ского пола. 
Обзор  Акмолинской  области  за 
1910  год  отмечает,  что,  несмотря  на 
высокий  уровень  официального  пере-
селения, «… в  колонизационном 
отношении  наиболее  интересна  груп-
па  самовольных  переселенцев,  при-
бывших  в  область  по  паспортам  за 
свой  риск  и  страх,  не  воспользовав-
шись даже льготным тарифом» [11, с. 
21].  Далее  издание  выделяет  само-
вольцев,  как  категорию  временно-
проживающих  переселенцев,  и  при-
водит данные за период 1901–1910 гг., 
согласно которым «… «самовольцев», 
проживающих в области более 5 лет – 
около 15 % всего  числа (15302 семьи 
и 46220 душ мужского пола – С.С.) и 
прибывших в 1907 и 1908 гг. около 40 
%.  Таким  образом,  около 55 % всех 
«самовольцев»  проживает  в  области 
более 2-х  лет,  срок  вполне  достаточ-
ный для того, чтобы освоиться с мест-
ными условиями» [11, c. 26]. 
К 1910 году проблема самоволь-
цев  достигла  своего  апогея  во  всем 
Степном крае. «Из всех проживавших 
к 1-му  августа (1910 года – С.С.), – 
пишет  об  этом  процессе  сборник 
«Вопросы колонизации» за 1910 год, - 
в  районе  (Тургайско-Уральском – 
С.С.) 30663 самовольных  переселен-
цев (мужского пола) зачислили за со-
бой  землю,  из  числа  всем  им  предо-
ставленных  долей,  лишь 15354 души 
мужского  пола.  Остальная  половина 
самовольцев,  в 15309 душ  мужского 
пола,  не  воспользовалась  предостав-
ленным  им  правом  зачисления,  пред-
почитая,  как  об  этом  многие  из  них 
заявляли,  выжидать  того  благоприят-
ного  момента,  когда  им  будут  предо-
ставлены для зачисления доли в месте 
их  проживания;  при  этом  отмечалось 
общее  явление:  прибывшие  в  район 
позднее  устраивались  поохотнее,  не-
жели старые самовольцы» [12, с. 7]. 
В 1911 году число самовольных 
переселенцев становится еще меньше, 
что  было  в  первую  очередь  связано  с 
сокращением  движения  их  из  Евро-
пейской России, с переходом времен-
но-проживающих переселенцев в дру-
гие  регионы  (открытие  ходачества  на 
Дальний  Восток – С.С.),  а  в  большей 
степени с их официальной припиской 
в областях Степного края. 
Начиная  с 1912 года,  проблема 
самовольных  и  временных  переселе-
ний,  становится  менее  актуальной.  В 
статистических  материалах  ей  уде-
ляется мизерное внимание. Речь идет, 
в первую очередь, о движении пересе-
ленцев  с  занятых  участков: «Не  до-
вольствуясь  средним  по  качеству 
участком и стремясь скорее улучшить 
свое  благосостояние  без  особых  зат-
рат труда и средств, переселенцы идут 
дальше за поисками «особенной» зем-
ли  на  Дальний  Восток,  слыша,  как 
разбогатели там старожилы» [13, с. 9]. 
Процесс  стихийного  переселения  в 
Степном крае пошел на убыль. Число 
водворенных  переселенцев,  по  офи-
циальным  данным,  сократилось  в 
1913 году на 6772 человека [14, с. 11], 
а  в 1915 году  переселенческий  про-
цесс и вовсе пошел на убыль, сменив-
шись, в связи с началом Первой миро-
вой  войны,  проблемой  беженцев [15, 
с. 10-17]. Самовольные  переселения 
вновь  приобрели  актуальность  после 
Гражданской  войны  в 1920-е  годы, 
когда  голод  и  неразбериха  погнали 
«новых  поселенцев»  в  регионы  Степ-
ного  края,  показав  устойчивую  цик-
личность данного процесса. 

ГУМАНИТАРЛЫҚ ҒЫЛЫМДАР                                                     ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ 
 
 
122
ЛИТЕРАТУРА 
 
1.
 
Кокоулин П. Ход переселения, вод-
ворения  и  хозяйственного  устрой-
ства  переселенцев  в  Тургайской 
области. // Вопросы  колонизации. / 
под  ред  О.А.  Шкапского – СПб., 
1906. №1. 
2.
 
Кауфман  А.А.  Переселенцы-арен-
даторы Тургайской области. – СПб., 
1897. 
3.
 
Кауфман  А.А.  По  новым  местам. – 
СПб., 1905. 
4.
 
Коншин Н. Краткий статистический 
очерк  промышленности  и  торговли 
в  Акмолинской  области  за 1880-
1894 гг. – Омск, 1896. 
5.
 
Обзор  Акмолинской  области  за 
1894 год. – Омск, 1896. 
6.
 
Обзор  Акмолинской  области  за 
1895 год. – Омск, 1897. 
7.
 
Обзор  Акмолинской  области  за 
1898 год. – Омск, 1900. 
8.
 
Обзор  Акмолинской  области  за 
1902 год. – Омск, 1903. 
9.
 
Обзор  Акмолинской  области  за 
1905 год. – Омск, 1906. 
10.
 
Обзор  Акмолинской  области  за 
1909 год. – Омск, 1910. 
11.
 
Обзор  Акмолинской  области  за 
1910 год. – Омск, 1911. 
12.
 
Вопросы  колонизации. / под  ред. 
Г.Ф.  Чиркина  и  Н.А.  Гаврилова. – 
СПб, 1910. № 7. 
13.
 
Обзор  Акмолинской  области  за 
1912 год. – Омск, 1913. 
14.
 
Обзор  Акмолинской  области  за 
1913 год. – Омск, 1915. 
15.
 
Обзор  Акмолинской  области  за 
1915 год. – Омск, 1917. 
 
 
Самошкина Л.Н.,
 доцент 
Костанайский государственный педагогический институт 
 
СПЕЦИФИКА АНГЛИЙСКОГО (ИРЛАНДСКОГО) МОДЕРНИЗМА. 
ДЖЕЙМС ДЖОЙС 
 
1019-1920-е  годы – период  фор-
мирования  модернизма  в  художест-
венную  систему.  Модернизм («совре-
менный»)  вобрал  в  себя  особенности 
эпохи, наполненной множеством мас-
штабных событий и перемен. В твор-
честве  писателей-модернистов  отра-
зилось  присущее  им  новое  художест-
венное  мышление,  формирующееся 
под  воздействием  действительности. 
Модернисты  выступают  смелыми 
экспериментаторами  в  своем  твор-
честве.  Их  объединяет  обостренный 
интерес к внутренней жизни человека, 
миру  его  чувств,  особенностям  вос-
приятия окружающего, к работе памя-
ти и сознания.  
В  английской  литературе  яркие 
представители модернизма – Вирджи-
ния  Вулф,  Дэвид  Герберт  Лоуренс;  в 
поэзии  мэтром  модернизма  признан 
англо-американский 
поэт 
Томас 
Стернз  Элиот.  Ирландец  Джеймс 
Джойс – «самый  примечательный» 
(по  словам  В.Вулф)  среди  молодых 
модернистов,  а  его  роман  «Улисс» 
был  воспринят  как  энциклопедия  мо-
дернистского искусства. Джойс, наря-
ду с Прустом и Кафкой, – один из «от-
цов модернизма». Свое понимание за-
дач  художника  Джойс  связывает  со 
стремлением  к  всеобъемлющим  фор-
мам  изображения  основных  законов 
бытия,  к  созданию  «универсалии» 
жизни с присущим ей взаимодействи-
ем  страстей,  импульсов,  побуждений, 
инстинктов.  Поиски  способов  реали-
зации  этой  задачи  он  осуществляет  в 
своем  творчестве.  Как  основной 
прием  он  утверждает  «поток  созна-
ния»,  экспериментирует  в  передаче 
его движения, проникает в тайны под-
сознания.  Традиционные  элементы 
структуры классического романа сме-
няются новыми принципами подачи и 
организации  материала  (передача  по-
тока сознания, перебои мысли, парал-
лельное и перекрещивающееся движе-

ГУМАНИТАРЛЫҚ ҒЫЛЫМДАР                                                     ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ 
 
 
123
ние  нескольких  потоков  мыслей, 
фрагментарность,  монтаж,  словотвор-
чество).  
Джойс – ирландец,  он  происхо-
дил  из  старинной  ирландской  фами-
лии, утратившей свое благосостояние, 
но сохранившей фамильный герб, ко-
торый всегда оставался семейной гор-
достью Джойсов. 
На ирландской почве политичес-
кие конфликты тесно переплетались с 
религиозными.  С  общественно-поли-
тической  ситуацией  в  стране  было 
связано  движение  ирландского  лите-
ратурного  возрождения.  И  хотя 
Джойс  не  был  сторонником  и  участ-
ником  политической  борьбы,  тем  не 
менее, именно с обновлением жизни и 
литературы были связаны его мысли и 
начало литературной деятельности.  
В литературоведении не раз вы-
сказывались  суждения  о  том,  что 
«ранний» и «поздний» Джойс сущест-
венно  отличаются  один  от  другого. 
Джойс – автор «Дублинцев» и «Порт-
рета  художника  в  юности»  связан  с 
реализмом, Джойс – автор «Улисса» – 
явление  иного  порядка.  Такая  точка 
зрения  неправомерна  и  в  настоящее 
время  пересмотрена.  Художественная 
система  Джойса  в  основе  своей – 
явление целостное. Искусство, считал 
Джойс, «есть  основное  выражение 
жизни». Это положение реализуется в 
понятии  «епифания»,  которое  играет 
важную  роль  в  эстетике  и  творчестве 
Джойса.  В  церковной  лексике  слово 
«епифания»  означает  «богоявление». 
Джойс обозначает им моменты духов-
ного прозрения человека, наивысшего 
напряжения его душевных сил, позво-
ляющего  проникнуть  в  сущность 
явления, понять смысл происходящее-
го  со  всей  глубиной  и  ясностью.  В 
истолковании Джойса епифания – это 
и моменты познания, высшая ступень 
восприятия,  это  и  прозрение,  помо-
гающее  определить  место  того  или 
иного  явления  во  всей  сложности  его 
взаимосвязей  с  окружающим.  Дело 
писателя – запечатлеть  такие  мимо-
летные  мгновения  со  всей  тщатель-
ностью. 
В  сборнике  рассказов  «Дублин-
цы»  создана  картина  жизни  обитате-
лей  столицы  Ирландии.  В  одном  из 
своих  писем  Джойс  так  определил 
свой замысел: «Моим намерением бы-
ло  написать  главу  из  духовной  исто-
рии  моей  страны,  и  я  выбрал  местом 
действия этой главы Дублин, посколь-
ку, с  моей точки  зрения,  именно  этот 
город является центром паралича». 
Джойс акцентирует внимание на 
атмосфере  застоя,  процессе  упадка  и 
разрушения,  духовном  кризисе,  пере-
живаемом  дублинцами.  В  рассказах 
звучит  тема  одиночества,  смерти,  пе-
чали  и  гибели  надежд.  Обращает  на 
себя  внимание  то,  что  Дублин  назван 
Джойсом  «центром  паралича»,  охва-
тившего  всю  страну,  пережившую 
взлет  освободительного  движения 
(Ирландское  Возрождение)  и  утрату 
надежд  на  осуществление  желаемой 
цели, а также и то, что о «Дублинцах» 
Джойс  говорит  как  об  одной  из  глав 
духовной  истории  Ирландии,  исто-
рии, которую он имеет своим намере-
нием  написать.  Таким  образом, 
Джойс,  приступив  к  написанию  этой 
истории,  включает  «Дублинцы»  в 
круг  всей  своей  последующей  дея-
тельности.  Он  продолжит  духовную 
историю  своей  страны  в  «Портрете 
художника  в  юности»,  в  «Улиссе»,  в 
«Поминках по Финнегану». 
Работа  над  «Улиссом»  продол-
жалась семь лет (1914-1921). Замысел 
романа связан со стремлением создать 
универсалию  жизни  и  человека,  сов-
ременную «Одиссею», в которой пов-
торяются  извечные  начала  бытия. 
Свой  замысел  Джойс  реализует  в 
изображении  одного  дня  из  жизни 
трех  основных  героев – Леопольда 
Блума – агента  рекламного  отдела 
одной  из  дублинских  газет,  его  жены 
Мэрион (Молли) – певицы и Стивена 
Дедалуса – писателя, зарабатывающе-
го на жизнь преподаванием истории в 
гимназии.  Воспроизводятся  события, 

ГУМАНИТАРЛЫҚ ҒЫЛЫМДАР                                                     ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ 
 
 
124
происходящие  с  каждым  из  них  в  те-
чение  дня (16 июня 1904 года),  пере-
дается поток сознания, в котором пре-
ломляется прошлое и настоящее геро-
ев. Джойс отказывается от традицион-
ного для жанра романа приема описа-
ния, 
портретных 
характеристик, 
экспозиции,  диалогов.  Он  передает 
движение  мыслей,  фиксирует  мель-
чайшие детали потока сознания, пере-
дает  внутренние  монологи,  имитируя 
в  структуре  фраз  перебои  мысли, 
обрывая  фразу,  недоговаривая  слова, 
отказываясь временами от знаков пре-
пинания. 
Каждый  из  трех  основных  пер-
сонажей  романа  имеет  свою  линию, 
свою  тему,  свой  мотив.  В  Стивене 
воплощены начала интеллектуальные. 
Он образован, обширность его позна-
ний  передана  в  сложном  потоке  его 
сознания,  включающем  элементы  из 
текстов  Шекспира  и  Данте,  Гомера  и 
Вергилия,  Аристотеля  и  Гете,  Мал-
ларме  и  Метерлинка.  Его  речь  пере-
сыпана  историческими  именами,  по-
ток  его  мыслей  включает  слова  на 
многих  языках – латинском,  гречес-
ком, 
итальянском, 
французском, 
испанском,  немецком.  Реализуются 
представления Джойса о языке как са-
модовлеющей  ценности,  способной 
творить свой особый мир. Размышляя 
об искусстве, Стивен определяет свою 
задачу:  прочесть  «отпечатки  всех  ве-
щей»,  столь  же  изменчиво  «зыбких 
как  море», «запечатлеть  формы  из 
форм и быстротечные мгновения». 
Линия  Блума  выдержана  в  иной 
стилистике:  преобладают  детали  бы-
тового  характера,  постоянно  присут-
ствует  нечто  жизненно-приземленное 
и  теплое,  конкретное.  Через  весь  ро-
ман  проходит  тема  Блума-странника, 
гонимого и одинокого. «Блум» – цве-
ток,  выросший  на  ирландской  почве, 
но  лишенный  корней,  уходящих  глу-
боко  в  землю.  Поток  сознания  Блума 
прозаичен,  его  обуревают  мысли  о 
повседневном и будничном. Но имен-
но  его  дом,  его  «Итака»  становится 
прибежищем для Стивена, в Блуме на-
ходит Дедалус своего «отца». 
Проза Джойса уникальна. Джойс 
стремился  к  «эффекту  одновремен-
ности  впечатления»,  производимого 
формой  и  звучанием  создаваемого 
образа. Подобный эффект достигается 
при слиянии зрительного и слухового 
восприятия. В «Улиссе» Джойс реали-
зовал те принципы, о которых писал в 
«Портрете  художника  в  юности»: 
«Художественный  образ  предстает 
перед нами в пространстве или во вре-
мени.  То,  что  слышно,  предстает  во 
времени, то, что видимо,  в простран-
стве.  Временной  или  пространствен-
ный  художественный  образ  прежде 
всего  воспринимается  как  самостоя-
тельно существующий в бесконечном 
пространстве или во времени. Вы вос-
принимаете  его  полноту – это  цель-
ность».  Такая  цельность  достигнута 
Джойсом в «Улиссе». 
Особый пласт романа – филоло-
гия.  В  тексте  «Улисса»  словесные 
эксперименты переходят в игру, когда 
из слов складываются слова-кентавры 
и  бесконечно  длинные  слова-предло-
жения,  когда  создаются  неологизмы, 
аббревиатуры.  В  романе  есть  тексты 
на  латинском,  древнерусском,  фран-
цузском,  немецком,  итальянском  и 
других  языках,  которыми,  по  свиде-
тельству  биографов,  владел  автор. 
Местами  такое  словотворчество  еще 
более  усложняет  и  без  того  нелегкий 
путь  знакомства  с  этой  уникальной 
книгой. 
С.Цвейг назвал автора «Улисса» 
«Гомером наших дней», дав такую ха-
рактеристику книге: «Эта книга – лун-
ный камень, заброшенный в нашу ли-
тературу,  великолепное,  фантастичес-
кое, единственное в своем роде произ-
ведение,  героический  эксперимент 
архииндивидуалиста,  эксцентричного 
гения». 
Таким образом, акцентируя вни-
мание  на  характерных  особенностях 
творчества  Джойса,  можно  сделать 
вывод  о  том,  что  эксперименты 

ГУМАНИТАРЛЫҚ ҒЫЛЫМДАР                                                     ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ 
 
 
125
ирландского  писателя  оставили  не-
изгладимый след в литературе модер-
низма  и  повлияли  на  творчество  не 
только  английских  писателей,  но  и 
писателей других стран.  
 
ЛИТЕРАТУРА 
 
1.
 
Джойс  Д.  Статьи.  Дневники.  Пись-
ма.  Беседы // Публ.  Е.Гениевой  и 
А.Ливерганта. – Вопросы литерату-
ры. – 1984. – №4. – с.197. 
2.
 
Джойс  Д.  Портрет  художника  в 
юности. – Иностранная  литература. 
– 1976. - №10, 11, 12. 
3.
 
Джойс Д. Творческие искания. – М., 
2002. – с.221. 
4.
 
Джойс Д. Улисс. – Иностранная ли-
тература. – 1989. – №1-12. 
5.
 
Гениева  Е.А.  Джеймс  Джойс.  Дуб-
линцы. – М., 1982. – с.5. 
6.
 
Гениева  Е.А.  Перечитываем  Джой-
са. – М., 1989. 
7.
 
Цвейг С. Заметки по поводу «Улис-
са». – Иностранная  литература. – 
1989. – №6. – с.225-226.  
 
 

жүктеу/скачать 2,56 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: