1) игнорирование руководством научных проработок, предваряющих принятие решений, его волюнтаризм, основывающийся на самоуверенности должностных лиц в способности принимать обоснованные решения "келейно" (по "здравому смыслу" узкого круга руководителей) с возложением на подчинённую военную науку лишь их последующего "научного обоснования"; 2) использование военной науки в качестве придатка многочисленных органов военного руководства, основанное на возможности "проталкивать" не только устные указания, но даже приказы и директивы руководства, перекладывающие на военную науку выполнение некоторых аппаратных функций по реализации принимаемых научных рекомендаций в вышестоящих инстанциях, а то и некоторых чисто технических работ за них; 3) протекционизм и злоупотребления при комплектовании научных коллективов, приводящие к их заполнению непригодными к научной деятельности кадрами.
Практическая деятельность военного руководства многократно свидетельствует о принятии многих необоснованных и ошибочных решений, которые затем приходилось и приходится отменять.
В связи с названными причинами государственное руководство должно переосмысливать военные рекомендации, сопоставлять рекомендуемое со своими намерениями и планами и рационально, по-государственному согласовывать их. Лишь после этого могут появляться не только научно и практически обоснованные, но и реалистичные, отвечающие политическим целям, полезные и нужные ОФИЦИАЛЬНЫЕ исполнительные положения и установки, воплощаемые затем в руководящих документах. В необходимых случаях военная доктрина может ставить перед военной наукой и военным искусством дополнительные задачи и давать ориентацию на поиски других, приемлемых для политики путей их решения.
Согласованные с военной доктриной рекомендации военной науки и военного искусства разных уровней (масштабов) реализуются по-разному. Наиболее значимые и принципиальные научные результаты и рекомендации военной науки в военно-политической и военно-стратегической областях рассматриваются и принимаются