Филологическая серия

46
47
серия
 ФИЛОЛОГИЧЕСКАЯ. 2014. №3
ISSN 1811-1823. Вестник ПГУ
5. Жаным, тәнім, тілегім – бәрі сізде,
Онан басқа еш нәрсе жоқ қой бізде.
Бір құдай тілегімді қабыл етіп,
Жақсылық нұр жауғызсын, жұртым, сізге [4, 70 б.].
(Алғыс. 1912)
6. Бұл памятым, ал еске:
Жүрегім сізден көшпеске,
Достық жібін шешпеске,
Күннің нұры сөнгенше,
Қараңғылық көмгенше,
Махаббат оты өшпеске [4, 129 б.].
(Бұл памятым, ал еске. 1915)
7. Жарық қол, қара табан, жалақ ерін,
Толтырған кеудесіне қайғы-шерін. 
Жеті атасы құлдықта күн өткізген,
Кірме деп кемітетін ата-тегін [4, 48 б.].
(Сарыбас. 1911)
8. Дін деген – өтірікке нану деген,
Көңілге өнбес қиял алу деген.
Қиямет күн ғарасат майданында
Өлген адам тіріліп бару деген [4, 43 б.].
(Дін. 1910)
9. Күн қайда құтылатын торды бұзып,
Бақырып ызаланды жерді сүзіп,
Даусын танып баяғы тшқан келіп,
Құтқарды торды қиып, тістеп үзіп [4, 62 б.].
(Арыстан мен тышқан. 1912)
10. Мен балаң жарық күнде сәуле қуған,
Алуға күнді барып белді буған.
Жұлдыз болып көрмеймін елдің бетін,
Болмасам толғанайдай балқып туған [4, 74 б.].
(Шығамын тірі болсам адам болып. 1913)
11. Жаз жетіп, қарлар кетті, сулар ағып,
Күн де тұр жарқ-жұрқ етіп нұрын жағып.
Құлпырып, жүз құбылып жердің жүзі
Қуанбас жан-жануар бұған нағып [4, 77 б.].
(Жазғы қайғы. 1913)
12. Қараңғы қазақ көгіне,
Өрмелеп шығып, күн болам!
Қараңғылықтың көгіне
Күн болмағанда, кім болам? [4, 88 б.].
(Шәкірт ойы. 1913)
13. Міне алланың панасы:
Бір жағынан ай туып,
Бір жағынан күн туып,
Жарық көрді алашы! [4, 89 б.].
(Міне, алақай! 1913)
14. Бермек тұрсын өзіме, 
Жала жасап дау қылшы!
Сөндір ай мен күніңді
Тек денімді сау қылшы! [4, 91 б.].
(Тұрмысқа. 1914)
15. Бәрі сенің бір өзің:
Күн, ай, жұлдыз – дәл көзің.
Мың қайтара тәу етем,
Аузыңнан шықса, бір сөзің [4, 121 б.].
(Жан қалқам. 1914)
16. Үсте сәуле алтын күн,
Қоршаған тоғай нансаң-ау,
Сайраған бұлбұл бұтақта,
Құлақ құрыш қансаң-ау!
Неше түрлі гүл иісі
Иіскеп мас боп қалсам-ау.
Кәрілік келмей, жаз өтпей,
Сондай түрде қалсам-ау! [4, 141 б.].
(Ақ сәуле. 1918)
Міне, өзіне дейінгі әріптестері тәрізді С. Торайғыров да «нұр», «күн», 
«таң», «жарық» сөздерін пайдаланғанда, әрі дәстүрлі білімділік, әділдік, 
ізгілік, тән сұлулығы, сезім құштарлығы, тіршілік салтанаты т.б. ұғымдарын 
ту  етумен  қатар,  әрі  өзі  өмір  сүрген  дәуірде  қазақ  халқының  еркіндік, 
бостандығы жоқтығын, соның салдарынан да озбырлық, зорлық, кемсіту, 
қорлауды т.б. бастан кешіп отырғанын бөліп көрсете алған. Мұның бәрі 
әрі ақын стилін бағыттаушы кезең стилі әсерін, әрі ақынның осы іспетті 
ойларына ықпал етуші, жетекші қызмет атқаратын өзекті, басты идеяның да 
ақын стилінен бастау алып, тұлғаланып отыратынын дәлелдейді.
ӘДЕБИЕТТЕР ТІЗІМІ
1 Оғыз-наме. Мұхаббат-наме. – Алматы : Ғылым, 1986. - 208 б.
2 ХV-ХVІІІ ғасырлардағы қазақ поэзиясы. – Алматы : Ғылым, 1982.  
– 240 б.
3 Қожа Ахмет Иассауи. Диуани Хикмет. – Алматы : Мұратас, 1993. 
- 262 б.

48
49
серия
 ФИЛОЛОГИЧЕСКАЯ. 2014. №3
ISSN 1811-1823. Вестник ПГУ
4 Торайғыров Сұлтанмахмұт. Сарыарқаның жаңбыры. Бірінші кітап. 
– Алматы : Жазушы, 1987. – 160 б.
С. Торайғыров атындағы 
Павлодар мемлекеттік университеті, Павлодар қ.
Материал 18.08.14 редакцияға түсті.
М. Н. Баратова, Н. К. Жусупов
Особенности  понятий  «солнце»,  «луч»,  «рассвет»,  «свет»  в 
стихотворениях С. Торайгырова
Павлодарский государственный университет 
имени С. Торайгырова, г. Павлодар.
Материал поступил в редакцию 18.08.14.
M. N. Baratova, N. K. Zhusupov
Features of the concept of «sun», «beam», «dawn», «light» in the poems 
of S. Toraigyrov
S. Toraighyrov Pavlodar State University, Pavlodar.
Material received on 18.08.14.
В статье рассматриваются такие понятия как «солнце», «луч», 
«рассвет», «свет» в стихотворениях С. Торайгырова.
The article examines the concepts such as «sun», «ray», «sunrise», 
«light» in the poems of S. Toraigyrov.
UDC 81’25
G. Demessinova 
THE THEORETICAL CONCEPTION OF F. GÜTTINGER
The article is devoted to the views on translation theory and practice 
by a Swiss scholar Fritz Güttinger.
Fritz Güttinger published in 1963 in Zürich (Switzerland) the book under the title 
“Zielsprache. Theorie und Technik des Übersetzens” (Целевой язык. Теория и техника 
перевода (Rus.); Target Language. Theory and Techniques of Translation (Eng.)) [1]. 
As the title of the book shows, its author is interested, in the first place, in the issues 
of the quality of translation, principles and ways of the choice of the TL means [2].
F.  Güttinger’s  monograph  consists  of  five  sections.  The  first  section  is 
devoted to the problem that was many times discussed in translation practice: if 
the translation must produce an impression of “foreignness”, preserve the word-
order and other features of the source language structure, or it must be read as 
an original text in the TL. Presenting many statements defending both the points 
of view, F. Güttinger firmly occupies the position among those who defend the 
adequacy of the language of translation. He brings a whole series of examples, 
when translators, trying to preserve the “foreignness”, create some intermediary 
language that breaks the norms of the TL. Such practice may lead to the situation 
when the readers of this freak language lose the feeling of their native language 
and it is not justified by the necessity of showing that the text belongs to a different 
culture. F. Güttinger’s opinion is that it is suffice to preserve in the translation 
proper names and geographical names, because “the Thames” in any German 
translation will remain “the Thames”, and is not changed into “the Rhine”. And 
the statement that “foreign” translation gives the reader an opportunity to get 
acquainted with the foreign language and even learn it is beneath criticism: without 
the access to the original the reader can not judge to what extent distortion of his 
native language in translation reflects the features of a different language. 
Mentioning that one and the same violation of the norm of the language in 
translation under the influence of the original is treated by some people as spoilage 
of the language, while by other people as its enrichment, F. Güttinger comes to 
the conclusion that it is explained by the difference of approach with scholars and 
poets. Scholars see in translation a means of knowledge a foreign culture. They 
wish to reach maximum understanding of the original through a word-for-word 
translation, which is accompanied by numerous notes and commentaries. For poets, 
on the contrary, translation is a pleasure which is reached thanks to the emotional 
empathy. The sympathies of F. Güttinger are obviously with poets. He refuses 
the scholars’ claims for a more accurate reproduction of the original, pointing 
that any translation is interpretation of the content and form of the original in 
the translator’s apprehension. That is why the translator has no reasons to refuse 
from creation a full-value literary work for the sake of an apparent similarity to 
the original. Translation is always an interpretation. And this circumstance puts 
obstacles in the way of machine translation.
This idea is further developed in the second section of the book which is 
devoted to poetic translation. F. Güttinger discusses here the reasons of the principal 
multiplicity of translations of one and the same text giving consideration to three 
main factors. The first among them is what has been mentioned above – different 
interpretation of the text by different translators. The second reason for this multiplicity 
is non-coincidence of the meanings of corresponding words in the two languages (for 
example, the German word “Abend” and the English word “evening”). And, the third 
factor is the choice of the type of translation by the translator, the goal he wants to 

50
51
серия
 ФИЛОЛОГИЧЕСКАЯ. 2014. №3
ISSN 1811-1823. Вестник ПГУ
reach. The example is the problem of translating an English combination “fish and 
chips” used as a symbol of petit bourgeois way of life. In the German language, a 
similar symbol is not fish and chips, but “Wurst und Brot”, i.e. “bread and sausage”. 
Here, F. Güttinger thinks that the translator can choose one of the five solutions:
1. Just to omit the difficult place, and this, strictly speaking, can not be called 
translation at all.
2. To give a word-for-word translation with the risk that it will mean nothing 
for the reader, and thus in its influence is equal to the absence of translation.
3. To translate as “Wurst und Brot” having changed both the designation and 
the designate, but retaining the initial function.
4. To provide a word-for-word translation with an additional explanation, 
like “this inevitable fish and chips” in the text or in the note. 
5. To do with an explanation, like “one and the same cheep food” without 
translating the word-combination itself.
In the practice, the translator has to make this or another choice depending 
on many factors [3].
Especially clear is the necessity to render not only the sense but also the 
influence on the reader in translation of a pun (play on words). F. Güttinger 
brings a whole series of examples of unsatisfactory translations, where the play 
on words has been lost and the translator failed to render not only the influence 
but also the sense itself.
Things are more complicated with meaningful names that are not infrequently 
given by the authors of literary works (for example, Shakespearean Aguecheek, 
Touchstone, Parolles, etc.). In principle, for the retention of the influence on the 
reader, they must be changed by meaningful names in the language of translation. 
However, it may become inappropriate if it is clearly indicated in the original the 
national reference of the character (the Englishman Smith can not be called in the 
German translation as “Schmidt”).
At the end of this section, F. Güttinger considers two more questions of 
translation practice connected with the perception of the text of translation by the 
reader. The first of them involves spelling of English names in German translations. 
This involves such names that differ only slightly in spelling (the English George 
and the German Georg). Stating that in both the studies, there are also completely 
coinciding names (Ральф, Артур, Роберт), F. Güttinger comes to the conclusion 
that purely English names must be preserved in translation, and those that exist 
in the German language too, must be given in their German form. The second 
question is connected with a frequent use of title words before English names 
“Mr”, “Mrs and “Miss”. Though in the German language, there are corresponding 
titles F. Güttinger considers that their use often sounds ironically, which effect is 
absent in the English original. That is why, in most cases, “Mr Graham Green” 
will be merely “Graham Green” in the German translation.
The third section of the book is devoted to “translator’s friends”, i.e. various 
sources of information that a translator uses in his work. Here, he considers various 
types of dictionaries and reference books, as well as the possibility of using 
fortunate findings and formulations of other translators and authors of original 
works. The author brings a number of convincing examples showing how vast and 
at the same time deep the knowledge of a translator of any literary work should be.
Of doubtless practical interest is the fourth section of the book where the 
author tries to reveal the main causes of mistakes in translation. Here, he is 
not interested in mistakes that are caused by the insufficient knowledge of the 
translator, nor in the occasional inaccuracy. His object is the sources of regular 
mistakes that are made by qualified translators. By a great number of interesting and 
convincing examples, F. Güttinger demonstrates the mistakes of the translators that 
are caused by the following: non-use of a dictionary, absence of attention of logical 
ties between the separate elements in the text of translation, lack of sensitivity to 
the emotional shades and associations of a word in a particular context, absence of 
understanding of a transferred use of some word, failure to discriminate between a 
free choice of the author of the original and the grammatical forms that are imposed 
on him by the language as compulsory or most commonly used.
A considerable volume in the book is taken by its last, fifth, section where 
the author studies a great number of concrete problems of creating a full-value 
text in the TL:
– the use of words that do not have correspondences in the SL (though in 
the English language there is no word that would correspond in meaning to the 
German “leise”, this latter should be used in translations as often as in the original 
German texts);
– the choice of the form of address in accord with actual relations between 
the interlocutors (translation of the English “you” by the German “du” and “Sie” 
or omission of the address in ambiguous cases);
– the desire to point to belonging of the original to an old historical epoch 
can not be reached by the use of archaisms that are not clear to a modern reader 
and not preserving the influence of the original on its contemporaries;
– preservation in translation of the colloquial style of the original, the more 
so because many everyday objects have no colloquial names (and translators often 
have some prejudice against colloquial lexis);
– careful use of loan words, taking into consideration that they play a different 
role in the German language than in the English language (many loan words belong 
to colloquial style: “das Telephon”, instead of “der Fernsprecher”);
– substitution of very often used “he said” by a variety of German verbs of 
speaking;
– omission of territorial dialectal words or substitution of them by common 
parlance (the same is in rendering the contaminated speech of foreigners);

52
53
серия
 ФИЛОЛОГИЧЕСКАЯ. 2014. №3
ISSN 1811-1823. Вестник ПГУ
– rendering of English “strong language words” by the corresponding German 
words;
– possession of special knowledge for rendering professional dialectal words;
– the use of a natural word order in the German language (without copying 
the direct word order of English sentences), which may sometimes require also 
the change of the succession of some phrases;
– preference of shorter variants where possible;
– constant desire to perfection of active use of the native language.
As one can see from this survey, the work of F. Güttinger contains rich 
material which is of interest not only for translators from English into German, 
but also for other theorists and practitioners of translators.
LIST OF REFERENCES
1 Güttinger, F. Zielsprache. Theorie und Technik des Übersetzens. – Zürich, 
1963. -234 S.
2 Комиссаров, В. Н. Общая теория перевода. Проблемы переводоведения 
в освещении зарубежных ученых: Учебное пособие. – М. : «ЧеРо», совместно 
с «Юрайт», 2000. – C. 115-131.
3 Комиссаров, В. Н. Современное переводоведение. Учебное пособие. 
– М. : ЭТС. – 2002. – С. 296 – 300.
S. Toraighyrov Pavlodar State University, Pavlodar.
Material received on 28.08.14.
Г. Х. Демесинова
Ф. Гюттингердің теориялық концепциясы
С. Торайғыров атындағы
Павлодар мемлекеттік университеті, Павлодар қ.
Материал 28.08.14 редакцияға түсті.
Г. Х. Демесинова
Теоретическая концепция Ф. Гюттингера
Павлодарский государственный университет 
имени С. Торайгырова, г. Павлодар.
Материал поступил в редакцию 28.08.14.
Мақалада  швейцарлық  ғалым  Ф.  Гюттингердің  аударма 
теориясы және тәжірибесі мәселеріне арналған ғылыми көзқарастары 
қарастырылған.
Статья  посвящена  взглядам  на  вопросы  теории  и  практики 
перевода швейцарского ученого Ф. Гюттингера.
УДК 80.001.85 (075)
Е. В. Емельянова
УЧЕТ ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИХ 
ОСОБЕННОСТЕЙ АУТЕНТИЧНОГО ТЕКСТА В 
ПРОЦЕССЕ ПОДГОТОВКИ ПЕРЕВОДЧИКОВ
В  настоящей  статье  автор  дает  анализ  особенностей 
аутентичного текста с позиции лингвокультурологии и определяет 
основные направления работы по формированию социокультурных 
навыков.
При отборе материалов для формирования коммуникативной иноязычной 
компетенции переводчиков наибольшую ценность представляют аутентичные 
материалы. Аутентичные материалы должны отвечать следующим критериям: 
адекватность страноведческим реалиям; тематическая «маркированность»; 
информационная наследственность; соответствие жизненному и речевому 
опыту обучающихся.
Наиболее  оптимальным  материалом  для  соизучения  языка  и 
культуры является текст, репрезентирующий социально-культурный фон: 
художественные и информативные тексты, газетные и журнальные статьи. 
Рассмотрим подробнее процесс формирования социокультурной компетенции 
с использованием выбранного нами аутентичного текста. 
С лингвокультурологических позиций мы можем определить текст как:
–  структуру  любого  законченного  и  связного,  независимого  и 
грамматически правильного высказывания;
–  речевой  акт  или  ряд  связных  речевых  актов,  осуществляемых 
индивидом в определенной ситуации;
– единство, которое подразделяется на законченные высказывания; 
–  произведение  речетворческого  процесса,  обладающее 
завершенностью,  объективированное  в  виде  письменного  документа, 
обработанного в соответствии с типом этого документа. Мы имеем в виду 
художественные тексты, публицистику, научную литературу, техническую 
и справочную литературу и многие другие способы подачи информации. В 
лингвокультурологическом плане языковой текст является компонентом 

54
55
серия
 ФИЛОЛОГИЧЕСКАЯ. 2014. №3
ISSN 1811-1823. Вестник ПГУ
этнокультурной  реальности,  в  котором  в  объективной  знаковой  форме 
воплощены продукты прошлой и настоящей речевой деятельности субъекта, 
имеющие нормативно-регулятивное и ценностно-ориентационное значение. 
Таким  образом,  текст  является  не  только  носителем  определенной 
информации,  он  выступает  как  необходимое  условие  этнокультурного 
устройства  социума.  По  своим  экстралингвистическим  признакам  текст 
является  основной  единицей  речи,  выражающей  законченную  мысль.  С 
этой позиции мы можем рассматривать предложение как частный случай, 
как особую разновидность текста. Принципы построения текста относятся к 
системе языка, значит, мы можем утверждать, что текст является не только 
единицей речи, но и единицей языка. Рассматривая текст с точки зрения его 
содержания, мы исходим из того, что текст есть чужая мысль, выраженная 
в  предметно-знаковой  форме,  продукт  объективации  сознания,  который 
декодируется в условиях коммуникации [1, 282]. В связи с этим в качестве 
смыслообразующих элементов текста можно выделить коммуникативную 
интенцию говорящего (ядро, тема, фокус); систему программ, организующую 
его компоненты в единое целое; осмысление текста адресатом в результате 
контекстно-ситуативного  анализа.  Содержание  текста  создается  не 
только собственно знаковой формой, но и ситуацией жизнедеятельности, 
взаимоотношениями адресанта и адресата, их профессиональной подготовки, 
а также расчлененной во времени последовательностью речевых действий. 
Сознание человека легко соединяет то, что соединено в предмете, хорошо 
ему известном. Поэтому один и тот же текст неодинаково воспринимается 
различными категориями читателей. В зависимости от профессиональной 
подготовки,  жизненного  опыта,  уровня  и  типа  культуры  одни  легко 
восстанавливают  эксплицитно  невыраженные  слова,  для  других  текст 
остается непонятным. Связность текста, его смысловая и лингвокультурная 
целостность  обеспечиваются  определенной  тематикой  и  включением 
таких механизмов смысловой связи, которые выработаны данным типом 
лингвокультуры и закреплены в сознании ее носителей, хотя не всегда имеют 
внешние показатели на уровне естественного языка. Художественный текст 
ориентирован на творческое восприятие. Автор зачастую вместо текстовых 
связок создает смысловые мостики в области подтекста, заставляя читателя 
включать в действие неосознаваемые механизмы лингвокультурного синтеза, 
сотрудничать с ним, чувствовать себя соучастником творческого процесса. 
Любой текст, будь то краткая надпись, найденная при археологических 
раскопках,  философский  трактат,  современный  деловой  документ  или 
рекламный слоган, представляет собой особого рода предмет, который наряду 
со смыслом – сообщением (что и делает его собственно текстом), имеет еще 
и смысл – ценность, объединяющий его в одну группу с другими предметами 
– носителями смысла (к ним как раз и относятся культурные универсалии). 
То, что мы называем лингвокультурным смыслом текста, оказывается весьма 
неоднородным феноменом. Значительную часть его образует содержащееся в 
тексте сообщение – то, что хотел сообщить автор, раскрывая свою проблему 
и  тематику  высказывания.  Это  наиболее  устойчивая  часть,  менее  всего 
подверженная изменениям. Другой частью является смысл, определяемый 
ценностью данного текста в системе всех остальных лингвокультурных 
феноменов  того  общества,  в  котором  он  функционирует.  Этот  смысл 
создается  всем  обществом,  общественным  сознанием,  определенными 
историческими условиями и соответствующим уровнем культуры. Каждая 
эпоха  создает  новые  смысловые  пласты,  носителем  которых  опять-таки 
будет являться текст. Лингвокультурный смысл – ценность всякого текста 
определяется его положением и функционированием в социальной структуре 
общества, отношением к нему различных сил, участвующих в реальных 
жизненных процессах. Лингвокультурологически насыщенный текст имеет 
мотивационную  личностную  значимость  для  обучающихся.  Работая  с 
текстом, в зависимости от его содержания и тематической направленности, 
мы активизируем следующие группы мотивов: социальные; интеллектуально-
познавательные; профессионально - целостные; эмоциально - эстетические; 
морально – этические; коммуникационные; статусно – позиционные. Работа 
с художественным текстом, предназначенная для формирования социально-
культурных навыков, может реализоваться по двум направлениям.
1.  Выделение  отдельных  явлений  культуры  в  данном  историческом 
периоде, а затем обращения к художественному слову текста, в котором и 
воплощены особенности национального видения мира.
2. Выделение в тексте лингвокультурологических единиц и образов 
художественной речи, затем знакомство с явлением культуры различных 
уровней, после чего следует понимание национальной картины мира.

жүктеу/скачать 3,45 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: