343
Любовь, как утверждает Ерлан Кожаков, – дар божий. Она
связывает хронотоп человека с небесным миром, возвышая его
духовно. Подобно крови, она течет по жилам человека, согревая
его в минуты жизненных бурь.
Любовь способствует слиянию индивидуальных времен и
пространств людей [150, с. 575-576]. Благодаря ей «я» образуют
«мы». Подтверждением этому являются слова электрика Миши,
обращенные к Вале: «Не говори мне «вы». Есть только «мы».
Ты и я – это мы…» [113, с. 216].
Однако, в романе «Заблудившийся крик» Р. Сейсенбаев
подчеркивает двойственность категории любви. С точки зрения
автора, данное чувство представляет собой «светило, которое,
подобно солнцу, способно рассеять мрак». Причем «дух великой
любви вселяется только в избранного, и этот человек или
счастлив
безмерно,
или
страдает…»
[112,
с.
228].
Соответственно данное чувство либо раздвигает границы
частных хронотопов людей, возвышая их и обогащая их жизнь,
либо замыкает.
Тему любви поднимает в дилогии «Медный колосс» С.
Санбаев. Писатель показывает значимость данного чувства в
жизни героев. Любовь, по мнению С. Санбаева, преображает
человека и окружающий его мир. Отсюда единство данного
чувства с весной.
Любовь символизирует собой гармонию, слияние двух
частных хронотопов в один. Именно поэтому она
сопровождается в романе образом круга. «Так они и стояли, –
говорит автор, описывая чувства Заутбека и Жезбике, – тесно
прижавшись друг к другу в оцепенелом ожидании: мир
Достарыңызбен бөлісу: