77
И.И.Блауберг
шенную форму обрели в работе «Возможное и действительное»
(1930). По словам Гуйе,
эта работа, «главная часть в бергсонов
-
ском рассуждении об историческом методе, полностью проясняет
его основное правило: упразднение сущностей»
28
. В ней, как и в
первой части «Введения» к сборнику «Мысль и движущееся»
29
,
Бергсон сформулировал проблему исторической ретроспекции и
ретроспективной иллюзии, показав, что эта иллюзия лежит в осно
-
ве перенесения на прошлое представлений, свойственных совре
-
менности (в
XX
в. эта позиция получила название презентизма)
30
.
Он критикует здесь представление о возможном как предшествую
-
щем действительному, как о некоей сущности, ожидающей своей
реализации. Такую чисто логическую
идею возможного нельзя,
считал философ, применять к истории – ведь это вело бы к отрица
-
нию «радикальной новизны каждого момента эволюции»
31
.
Судя по всему, именно эти идеи Бергсона стали отправной
точкой теоретических построений самого Гуйе. «Бергсонизм, пи
-
шет он, – есть историческое видение реального, где историчность
определяется через дисконтинуальность изобретения, знаком кото
-
рой является непредвидимость; это верно на уровне жизни и есте
-
ственной истории, а тем более на уровне личностей и человеческой
истории… Вот почему бергсонизм
дает историку нечто гораздо
лучшее, чем философия истории: интеллектуальный инструмента
-
рий, чтобы мыслить историю»
32
. Прилагая бергсоновские идеи к
сфере истории философии, Гуйе утверждает, что если последняя
пытается представить философские учения в виде сущностей, вы
-
являя определенные отношения между ними, она перестает быть
историей. «Историк должен остерегаться ретроспективного виде
-
ния, при котором случайное исчезает вместе с непредвидимым, и
это особенно важно в истории идей, где так легко может создаться
впечатление, что идеи движутся сами, в
силу внутренней логи
-
ки»
33
. Гуйе согласен с бергсоновской
критикой каузального под
-
хода к сфере духовных явлений: причинные схемы неприменимы
в тех случаях, когда речь идет о произведении художника, учении
философа, призыве святого. «Причины объясняют то, что делает
событие возможным; то, что делает его реальным, им неподвласт
-
но»
34
. Таким образом, Гуйе связывает каузальный подход с отвер
-
гавшейся Бергсоном трактовкой возможного, при которой система
отделяется от живой мысли, полагая себя в виде некоей сущности.
78
История философии и философия истории в концепции Анри Гуйе
Рассуждая о
проблемах историко-философского исследова
-
ния, Гуйе критикует взгляды некоторых своих коллег, в частности
Э.Брейе и Э.Жильсона, делающих
акцент на континуальности,
непрерывности в развитии человеческого духа. Он не ставит под
сомнение их компетентность, высоко ценит их исследования, но
формулирует следующий вопрос: можно ли считать такой под
-
ход подлинно историческим? Их работы, конечно, нельзя отнести
к «философии истории», но не есть ли это своего рода «филосо
-
фия на истории» (philosophie sur l’histoire), или «философия фи-
philosophie sur l’histoire), или «философия фи-
sur l’histoire), или «философия фи-
sur l’histoire), или «философия фи-
l’histoire), или «философия фи-
l’histoire), или «философия фи-
’histoire), или «философия фи-
histoire), или «философия фи-
), или «философия фи
-
лософии сквозь ее историю»? Ведь если историк философии на
-
стаивает на непрерывности, преемственности идей, то это значит,
что предметом его рефлексии является прежде всего философия,
а не история. Далее Гуйе еще сильнее заостряет свою позицию,
утверждая, что само понятие «история философии» таит в себе не
-
кий подвох: говоря о «философии вообще»,
la
philosophie, мы тоже
ставим под удар исторический подход. Ведь философий много, и
чтобы избежать необходимости искать общее определение фило
-
софии, вообще уйти от этой проблемы, историку следовало бы
говорить об «истории философий». «История идей как духовных
творений никогда не имеет дела с философией
Достарыңызбен бөлісу: