История русской литературы XIX века. Часть 1: 1795-1830 годы

(«Мы все учились понемногу…»). В дальнейшем он подпадает, как и все молодые люди, под 
влияние света, который шлифует характер, стремясь сделать из Онегина молодого человека, 
похожего на других. Для этого у героя были возможности и желания: как почти все молодые 
люди света, он любил щегольски одеваться по английской моде, говорил по-французски, 
«Легко мазурку танцевал И кланялся непринужденно…». Эти черты поведения обеспечили 
ему успех в свете. 
Онегину ставили в вину, что он не поэт («Высокой страсти не имея Для звуков жизни 
не щадить, Не мог он ямба от хорея, Как мы ни бились, отличить»). В то время, когда 
формировался Онегин, в моде была не только поэзия. Молодые вольнодумцы проявили 
большой интерес к экономической науке. Пушкинский герой 
Бранил Гомера, Феокрита, 
Зато читал Адама Смита, 
И был глубокий эконом… (1, VII) 
Экономические знания ему пригодились не только от скуки и от нечего делать, как 
сказал по другому поводу Пушкин. Онегин в деревне «задумал» «порядок новый учредить». 
«Мудрец пустынный» воспользовался своими экономическими познаниями: «оброк легкий» 
вместо «барщины старинной» – не только более гуманный порядок, но и более выгодный. 
Онегин здесь предстал либералом, а не крепостником. Он сопоставлен в романе с 
Чаадаевым, Кавериным, Автором. Это означает, что он общался с кругом молодых 
свободолюбцев. 
В первых главах Онегин занят «игрой страстей», и кажется, что он лишен способности 
любить. Его отношение к любви целиком рассудочно и притворно. Оно выдержано в духе 
усвоенных светских «истин», главная цель которых – обворожить и обольстить, казаться 
влюбленным, а не быть им на самом деле. Таково обычное поведение мужчин в свете, 
поэтому герою нельзя ставить в вину любовные приключения. «Наука страсти нежной» – 
необходимая принадлежность светских салонов и гостиных. Не овладей Онегин ею, он 
оказался бы безоружным перед женскими хитростями, уловками, интригами. Кроме того, у 
юности свои права. Онегин жил чувствами, волнениями и тревогами сердца. Это была 
полезная школа душевного воспитания, накопления опыта и взросления. Ту же школу 
прошел и Автор, который не только не сожалел о потраченном на светские удовольствия 
времени, но и любил их: 
Увы! на разные забавы 
Я много жизни погубил! 
Но если б не страдали нравы, 
Я балы б до сих пор любил. (1, ХХХ) 
Жизнь Онегина в Петербурге протекала весело и праздно. Распорядок дня был одним и 
тем же: 
И завтра то же, что вчера. (1, XXVI) 
Онегин не знает, чем заняться, на что употребить силы и способности. Образ жизни его 
таков, что герой освобожден от труда и обречен на безделье. Большинство дворян 
принимали такую жизнь и не томились ею. Человеческая значительность Онегина 
проявилась как раз в том, что он не был удовлетворен ни своей жизнью, ни собой. 
Герой узнал свет и не принял его лицемерную мораль. Его душа ждала иных 
отношений, чем те, на которых держалось общество и недостатки которого он рано постиг, 
почувствовав себя чужим и лишним человеком в великосветских гостиных. Ему было 

Несносно видеть пред собою 
Одних обедов длинный ряд… (8, XI) 
Но прекрасные задатки подавлены условной моралью, условными правилами и 
приличиями среды, в которой он вырос и жил. 
Не только у Ленского, но и у Онегина могла быть иная судьба. Нет ничего странного, 
если бы Онегин повторил участь своего дяди, но он мог бы стать и одним из декабристов. 
Можно вообразить и то, что Онегин оказался бы мужем Татьяны. Ведь сказал же Пушкин 
устами своей героини: «А счастье было так возможно, Так близко!..» Однако из разных 
возможностей герою, как и всякому человеку, выпадает одна судьба, которая оказывается 
одновременно и закономерной, и случайной. 
С точки зрения Пушкина, судьба человека не предопределена изначально, фатально, со 
дня его рождения. Поэтому у каждого пушкинского героя могла быть иная участь. Еще в 
молодости Пушкин написал в стихотворении «К портрету Чаадаева»: 
Он вышней волею небес 
Рожден в оковах службы царской; 
Он в Риме был бы Брут, в Афинах Периклес, 
А здесь он – офицер гусарской. 
Другой могли быть истории Ленского и Ольги, Онегина и Татьяны. Если они 
завершились так, как об этом поведано в романе, то нужно найти этому общие и личные 
закономерные или случайные причины, понять и объяснить их. Но в целом у людей всегда 
есть выбор. Пушкин испытывает доверие к жизни и к человеку. 
Жизнь многообразна, текуча, подвижна. Пушкин как художник выбрал одну 
возможность, может быть, самую типичную, самую очевидную и наиболее «естественную», 
свободную от романтических эффектов и ставшую их судьбой, но тут же сказал о других, 
скрытых, не явленных, не осуществившихся. Этим он подчеркнул, с одной стороны, 
многообразие действительности, а с другой – реальность тех вариантов судеб персонажей, 
которые не воплотились, но могли воплотиться. Наконец, сама неосуществимость других 
вариантов, кроме избранного героями, обнажает их драму, которую автор видит в том, что, 
обладая значительным духовным и интеллектуальным потенциалом, герои не могут его 
реализовать. 
В связи с этим встает не простой вопрос о романтизме и реализме романа. «Евгений 
Онегин» нельзя безоговорочно отнести к произведениям чисто романтическим или сугубо 
реалистическим. Идея о том, что у человека множество возможностей и что именно жизнь 
предоставляет их, в высшей степени характерна для романтизма172. Для романтиков была не 
столь важна осуществившаяся действительность, сколько те скрытые возможности, которые 
действительность открывала. Они мыслились не менее, если не более реальными, чем 
воплотившиеся в действительности. В таком случае романтические герои могли предстать 
исключительными, необыкновенными людьми, и в этом для романтика не было нарушения 
жизненной правды, а напротив, выражалось ее утверждение. Необыкновенные, 
исключительные личности обнаружили себя и заняли весь первый план художественных 
произведений. 
Для Пушкина все выглядело иначе: богатый личный, духовный потенциал героев 
скрыт, он не выходит наружу, не обнажает себя. У героев нет возможностей сколько-нибудь 
полно его реализовать. Действительность может предоставлять героям сколько угодно 
вариантов и возможностей, но она же мешает их осуществлению. Поэтому необыкновенные 
172 Об этом пишет А.М. Гуревич, сославшись на Н.Я. Берковского, в своей книге «Сюжет «Евгения 
Онегина»» (М., 2001. С. 59). 

герои Пушкина оказываются обыкновенными или похожими на обыкновенных, подобными 
обыкновенным. Так корректируется, поправляется, преображается романтическая идея. Все 
намеченные в черновиках и в окончательном тексте «романтические», или счастливые, 
варианты судеб главных героев не сбылись и были отвергнуты. Онегин влюблялся в Татьяну 
сразу, но Пушкин отбросил эту возможность развития сюжета. В окончательном тексте 
намечено несколько романтических и счастливых возможностей дальнейшей судьбы 
Татьяны: гибель из-за любви к «модному тирану», семейное счастье, – но ни одна из них не 
осуществилась. У Ленского также предполагаются две участи: высокий удел поэта и тихая 
жизнь в провинции, но свершилась третья. Тем самым романтическая идея «поправлена» в 
духе реализма. А это означает, что Пушкин двигался в реалистическом направлении. 
Еще одна немаловажная сторона той же идеи заключается в следующем: многообразие 
действительности предполагает, что на человека воздействует не только ближайшее 
окружение, но и отдаленное. Иначе как объяснить, что в одной семье выросли столь разные 
по характерам девушки – Татьяна и Ольга? Ленский, Онегин и Автор – люди тоже одной 
среды, но различия между ними очевидны. Стало быть, прямой и жесткой зависимости 
между человеком и средой нет. Все зависит от того, какой опыт из национальной и мировой 
истории станет для личности наиболее востребованным. Именно этим объясняется в романе 
«география» «Путешествия Онегина» и посещение Татьяной его кабинета. 
Онегин пробовал преодолеть свою неудовлетворенность, стал писать и читать, но 
вскоре бросил и то, и другое. «Русская хандра» овладела им не вследствие пустоты души от 
природы, а оттого, что он был значительно выше людей света. Этот благородный, умный, 
порядочный и совестливый человек хотел бы, но не знал, как и чем заняться. Он недоволен 
всем, что видит вокруг себя, и понимает, что вынужденным бездельем губит себя. И от этого 
он делается все более угрюмым и холодным. Онегина уже не увлекают балы, маскарады, 
театры, красавицы и друзья. Автор понимает героя и сочувствует ему. Он сам недоволен 
обществом, и это сближает Автора с Онегиным: 
Страстей игру мы знали оба: 
Томила жизнь обоих нас… (1, XLV) 
Пушкин называет странность («болезнь») Онегина «неподражательной». С точки 
зрения общества, Онегин действительно «странен». Толпа примеривает к нему знакомые 
маски то чудака, то литературных героев и удовлетворяется собственной находчивостью. 
Онегинский характер сформировался, как и характеры других персонажей, в 
определенных 
общественных 
условиях, 
в 
определенную 
историческую 
эпоху. 
Следовательно, Онегин осмыслен национально-историческим типом русской жизни. Его 
скептицизм, разочарование – общий «недуг новейших россиян», которым охвачена в начале 
XIX в. значительная и, пожалуй, самая лучшая часть дворянской интеллигенции. 
История Онегина – это история смерти и возрождения души. Пушкин останавливает 
роман на той точке, когда герой стал излечиваться от «недуга» – от рассудочности, от 
разочарования, от скептицизма, когда он стал жить чувствами, когда его душа пробудилась и 
перед ним открылась трагедия собственной жизни. Она в полной мере могла быть 
почувствована и понята только пробуждавшимся Онегиным, который лишь с высоты своих 
новых душевных исканий мог осознать всю горечь потерь и всю глубину своего несчастья. 
Конец истории Онегина, с одной стороны, трагичен, потому что он подводит черту под 
целым периодом своей жизни, завершившимся крахом; но, с другой стороны, финал романа 
не безысходен для героя – душевное возрождение открывает перед Онегиным новую 
жизненную перспективу, которая может оказаться не столь безнадежной и безрадостной. В 
«минуте злой» для Онегина заключен значительный отрезок его жизни, но далеко не вся его 
судьба. 
Пушкинский роман – это роман о возможном, но пропущенном счастье, о том, как 
предназначенные друг для друга Татьяна и Онегин в момент духовной и душевной близости 

вынуждены расстаться. И тут виноваты и герои, и обстоятельства. Трагизм романа состоит в 
том, что лучшие русские люди не находят счастья в действительности, что жизнь 
оборачивается для них не матерью, а мачехой. 
Рядом с культурой столичного дворянского общества существовала культура 
поместная, провинциального дворянства, рожденная в недрах русской нации и близкая к 
народной культуре. Она включала в себя быт, нравы, фольклор простого народа, которые 
входят в роман через изображение семьи Лариных, прежде всего Татьяны. 

жүктеу/скачать 2,98 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: