Баллада  Поэт сочинил лишь несколько баллад. В 1833 г. Пушкин перевел балладу Мицкевича  «Будрыс и его сыновья»

ее убить. Однако пуля его слуги, молодого хлопца, сразила не обидчика-любовника, а самого 
воеводу. Вопреки балладной традиции любовники избежали наказания, тогда как купивший 
жену за серебро воевода поплатился жизнью. 
В балладе «Гусар» рассказывается, в отличие от баллады «Воевода», о событиях 
современной жизни. Пушкин погружает читателя в быт простых людей, рисует их нравы и 
обычаи, вводит сказочные сюжеты. Речь главного героя, солдата-гусара, пестрит 
грубоватыми выражениями, народными оборотами, пословицами и поговорками («Ты, 
хлопец, может быть, не трус, Да глуп, а мы видали виды»). Вся баллада – сценка из народной 
жизни. Бывалый гусар, любивший прихвастнуть, рассказывает наивным, простоватым 
слушателям о выдуманном приключении, случившемся с ним на постое. Место действия 
близ Киева, «около Днепра» выбрано не случайно: русская фантастическая повесть 
(«Киевские ведьмы» О. Сомова, «Вечера на хуторе близ Диканьки» Н. Гоголя и др.) часто 
изображала Днепр сборищем ведьм и всякой нечисти. Вымысел гусара полон типичных 
балладных деталей. Введя в балладу фантастику, Пушкин совершенно ее переосмыслил: 
фантастика – не следствие воздействия потусторонних и необъяснимых сил, а результат 
вымысла героя-рассказчика, стремящегося позабавить слушателей и вместе с тем в выгодном 
свете представить себя, не скрывая в то же время в качестве первопричины своей 
оплошности («враг попутал, видно»). Гусар, как народный герой, находит выход, не 
унижающий его. Пушкин соединил в стихотворении признаки баллады, народной сказки, 
фантастической повести и «гусарской» лирики в духе Дениса Давыдова («И стал крутить он 
длинный ус…»). 
Сказки 
Постижение народного характера и свойств народного вымысла Пушкин осуществил и 
в жанре литературной сказки, созданной на основе народной. В 1830–1834 гг. им были 
написаны «Сказка о попе и о работнике его Балде», «Сказка о царе Салтане, о сыне его 
славном и могучем богатыре князе Гвидоне Салтановиче и о прекрасной царевне Лебеди», 
«Сказка о рыбаке и рыбке», «Сказка о мертвой царевне и о семи богатырях», «Сказка о 
золотом петушке» и неоконченная «<Сказка о медведихе>»). 
Пушкинские сказки – воплощение народного духа. Народ и его миро-отношение 
перестали восприниматься Пушкиным как нечто экзотическое. Логика сказки для Пушкина – 
логика фантастического, гиперболического, чудесного и превышающего обыкновенное. 
Пушкин глубоко постиг основные признаки народной поэзии: бесхитростность мудрости, 
простодушие и «массивность» компонентов, своего рода поэтических блоков, устойчивость 
традиционных нравственных понятий. Сказка сыграла в открытии Пушкиным народного 
духа самостоятельную и особую роль. Поэт не копировал «наружные формы старинной 
русской народности», не имитировал их, а вводил компоненты сказки в свою литературную 
систему, изменяя их содержательное наполнение и их функции. «Закон «натуральной» 
сказки – действие. Главное в ней – движение сюжета, порядок разворачивания событий. 
Действия и события, как правило, не изображаются – о них лишь сообщается. Эмоции 
героев, события их внутренней жизни не описываются, а обозначаются более или менее 
условными средствами – в народной сказке не место изобразительным деталям, 
подробностям, полутонам»145. Вместо условно-сказочного действия Пушкин изображает 
реальное и делает его зримым. Тем самым он получает возможность передать подробности 
событий и внутреннее состояние персонажей. В сказках Пушкина действует тот же принцип, 
что и в других жанрах: движения души  передаются через физические  действия146, которые 
145 Непомнящий В.С.  Сказки А.С. Пушкина. В кн.: А.С. Пушкин: Школьный энциклопедический словарь. – 
М., 1999. С. 171. См. также: Произведения А.С. Пушкина в школе. – Ч. I. – М., 2002. С. 65–75; 223–242. 
146 Например: 

указывают на конкретные характеры. Психологические переживания свойственны теперь 
условным фольклорным персонажам, а условные фольклорные формулы и речения 
наполняются конкретными чувствами. Сказка у Пушкина из народной превращается в 
литературно-психологическую, в литературно-бытовую, в литературно-философскую. 
Наконец, в пушкинскую сказку входит автор, который становится действующим лицом. 
Народная сказка, конечно, не знает автора. Автор – связующее звено между сказкой 
фольклорной и сказкой литературной. Именно присутствие автора – отличительный признак 
литературной сказки. Пушкин привносит в народную сказку авторский лиризм, свои 
душевные движения, прямо сообщая об этом: «Вдруг она, моя душа…» Как только 
появляется поэтическая речь автора, тут же вторгаются в сказку и литературные лирические 
жанры с их стилями. Вот пример элегической речи: 
Гости в путь, а князь Гвидон 
С берега душой печальной
Провожает бег  их дальний…
При этом образцом для литературной сказки может стать не только народная сказка, но 
и уже обработанная, литературная. 
Превращение народной сказки в литературную привело к тому, что основные черты 
фольклорного жанра стали принадлежностью сказки литературной, а качества народного 
характера предстали в форме личных качеств воспринявшего их автора. Стало быть, автор 
мыслил себя неотъемлемой частью народа. 
Первой пушкинской сказкой, если не считать поэму-сказку «Руслан и Людмила» и 
сказку-балладу «Жених», была «Сказка о попе и о работнике его Балде». Ее сюжетным 
источником стала народная сказка, записанная Пушкиным в Михайловском. При переделке 
сказки поэт сохранил прозвища персонажей (оба названы одинаково: слово «балда», как и 
слова «толоконный лоб», означают дурак) и речь, пересыпанную балагурными рифмами («по 
лбу» – «полбу», «ладно» – «накладно»), но отказался от многих проделок хитрого работника 
и от карикатурной обрисовки персонажей. Прямолинейный социальный антагонизм 
фольклорной бытовой сатирической сказки заметно изменяется: в каждом персонаже 
Пушкин видит не только традиционный социальный тип, но и личность. Так, Балда 
представлен и как тип социального бунтаря, и как человек с определенной психологией. Поп, 
как и полагается хозяину, плутоват, жаден и вместе с тем простодушен, очеловечен и 
достоин некоторого сочувствия и сожаления («старик»). 
Следующей147 была написана «Сказка о царе Салтане…». Источники этой 
Злая мачеха, вскочив, 
Об пол зеркальце разбив, 
В двери прямо побежала 
И царевну повстречала. 
Тут ее тоска взяла, 
И царица умерла. 
Ср.: 
Татьяна пред окном стояла, 
На стекла хладные дыша, 
Задумавшись, моя душа, 
Прелестным пальчиком писала 
На отуманенном стекле 
Заветный вензель О  да Е . 
147 «<Сказка о медведихе>», последовавшая за «Сказкой о попе и о работнике его Балде», не была 
закончена, и название ее Пушкину не принадлежит: оно было дано позднейшими издателями. 

пушкинской сказки многообразны и разностильны: народная сказка «Чудесные дети», 
европейские и восточные обработки; кроме того, этот международный сюжет совместился с 
другим – о мудрой деве-советчице, способной превращаться в птицу; имя Лебедь, возможно, 
навеяно поэзией свадебных песен или взято из былины «Михайло Потык»148. В результате 
контаминации разных источников и сюжетов получились два свадебных финала и две 
традиционные концовки. 
В центре сказки Пушкина – мысль о семье и о человечестве как братской семье. Эта 
мысль решается в лирико-психологическом плане: характеры народной сказки разработаны в 
психологическом ключе. Персонажи не лишены сказочной героичности, но вместе с тем, как 
люди, слабы и грешны. Сказочно-чудесное в них не мешает проявлению бытового, 
домашнего, прозаического. В волшебном пространстве сказки персонажи ведут себя не 
только по-сказочному (дети растут «не по дням, а по часам»), но и по-земному: царь, 
несмотря на свой высокий статус, не позволяющий ему совершать неприличные поступки, 
подслушивает разговор трех девиц («Во все время разговора Он стоял позадь забора»), а 
каждая девица обещает или устроить пир, или наткать полотна «на весь мир», или родить 
царю богатыря, причем царь уточняет срок – «к исходу сентября». Всякое сказочное чудо 
вызывает простодушное удивление, что не мешает персонажам пользоваться им с выгодой 
для себя. Смысл пушкинского отношения к сказочным чудесам заключается не в том, чтобы 
их опровергнуть или подвергнуть иронии и тем самым приблизить к прозе жизни, а в том, 
чтобы обычные человеческие чувства и отношения, свойственные и понятные всему 
людскому роду, возвысить до волшебного сказочного чуда. Примером царства-утопии, где 
торжествуют братские семейные узы и творятся настоящие чудеса, является остров Буян. 
Там каждая семья должна быть счастливой, а если есть хотя бы одна несчастливая семья, то 
сказка не может забыть о «частном» случае даже ради «общего блага». Фольклорный 
вымысел помогал Пушкину решить в литературной сказке конфликты, которые оставались 
трагически-неразрешенными в последних его произведениях – «Анджело», «Медном 
всаднике», «Капитанской дочке». 
В 1830-е годы Пушкина чрезвычайно волновала проблема человеческой воли в связи с 
общим устройством бытия: каковы границы человеческой воли? настолько ли она 
безгранична и всевластна, что может покушаться на покорение себе всего мироустройства, 
включая землю и небо? может ли человек дерзко полагать себя столь же всемогущим, как 
Бог? Те же проблемы Пушкин решал и в жанре литературной сказки, в частности в «Сказке 

жүктеу/скачать 2,98 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: