Казахстана
жүктеу/скачать 1,24 Mb. Pdf көрінісі
|
| степь и конь: эти два образа у него идут вместе, как всадник
и конь. Во второй книге романа «Путь Абая» в главе «Перед бродом» читатель может одновременно насладиться описа- нием бега тулпара Курентобеля, славившегося своей вынос- ливостью в больших перегонах, и описанием степи во время дождя. У подножия холма путников настиг ливень с порывами ветра. Но ветер скоро затих, ливень перешел в теплый дождь. Склоны Орды волновались бледно-зеленой порослью низкого ковыля и полы- ни. Молодой весенний дождь шумел веселым потоком. В лицо пут- никам, ехавшим по каменистой дороге, непрерывной волной лился запах полыни. Степные просторы – это место действия, где разворачива- ется повествование, и выписываются они с несомненной до- стоверностью всех признаков и примет реального бытия. Од- новременно степь осмысливается как своеобразный духовный феномен. Именно степь породила те навыки, обычаи и устои народной жизни, которые, накапливаясь на ее просторах и передаваясь от поколения к поколению, помогали степняку выстоять в суровой борьбе за существование. Казахская картина мира будет полней с представлением о быте и нравах степи, об обычаях и традициях степи. Вместе с тем в казахской повести наблюдается стремление авторов совместно с читателем пристально вглядеться в глубинные ис- токи национальной культуры, выявить существующую преем- ственную связь настоящего с прошлым – и в этом ее высокое назначение. 146 Перед читателем постепенно разворачивается панорама степной жизни с центральным образом – степью, несколько обобщенным и в то же время наделенный всеми красками и чертами неповторимой человеческой личности. Вот какова была жизнь, и вот каковы люди, вынесшие ее на своих плечах – об этом же писали в жанре романа С. Елубаев («Одинокая юрта») и Г. Мустафин («После бури») и другие. Характер героев повестей сложен, как и сама степь. В со- знании сегодняшнего молодого читателя их образы могут по- казаться устаревшими. Один из недалеких персонажей безы- мянный шофер в повести «Полынь и цветы» говорит старому Досу, что тот «путается под ногами, как прошлогодняя полынь». На первый взгляд такой образ полыни в повести воспринима- ется как слепое и простодушное отрицание прошлого, но со- вокупное содержание всего московского сборника призывает читателя отступить от такого понимания, поскольку более очевидным становится вековая реальность полыни не толь- ко как символа памяти, но и символа связи времен. Степь и полынь неразделимы, как степняк и конь. (Современный по- литик, знаток казахской культуры И. Тасмагамбетов написал книгу под названием «Кентавры Великой степи»). Полынная степь и человек-конь – это круговая цепочка одной судьбы в кольце времени. В новой казахской литературе не случайно одна за другой появляются три повести, столь близкие по своему стремле- нию установить связь времен. «Мы вопрошаем и допрашива- ем прошедшее, чтобы оно объяснило нам наше будущее и на- мекнуло нам о будущем», – писал Белинский. «Допрашивая» прошедшее, повести «Горький запах полыни», «Полынь», «Полынь и цветы» обращены ко дню сегодняшнему, к его за- ботам и тревогам. В них стремление найти среди образов про- шлого необходимый для «урбанизированного» читателя при- влекательный образ труженика степи – заложившего основы 147 современной жизни. Эта жизнь и воссоздается казахской по- вестью с большой любовью и с памятью о полыни, запах кото- жүктеу/скачать 1,24 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|