Курс лекций Под ред доктора исторических наук, профессора К. С. Каражана Алматы 2009 1
жүктеу/скачать 0,63 Mb.
|
История Казахстана-Курс лекций 2009 230426 101302
- Бұл бет үшін навигация:
- 1. Негативные процессы в социально-экономической жизни
Тема 15
СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКАЯИ ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЖИЗНЬ КАЗАХСТАНА (1970—1991 гг.) Негативные процессы в социально-экономической жизни● Нарастание противоречий в обществе Курс на демократизацию общественно-экономической жизни 1. Негативные процессы в социально-экономической жизни Экономика страны в 70-е годы характеризовалась непрерывным падением темпов роста. Несмотря на всю половинчатость реформ 1965 года, она несколько задержала темпы падения производства, но с начала 70-х годов они стали резко снижаться. Официальная статистика не в полном объеме показывает снижение темпов, так как в это время получает широкое распространение практика приписок и фальсификаций на самом высоком уровне, но даже она не в состоянии была скрыть основные тенденции падения производства. Возможности экстенсивной формы расширенного воспроизводства уменьшались в результате сокращения прироста важнейших производственных ресурсов — трудовых, сырьевых, энергетических. Структура экономики была на уровне слаборазвитых стран. От пятилетки к пятилетке происходило падение основных экономических показателей. Уравниловка на производстве, соответствовавшая установке на сближение социальных групп, привела к падению престижа сложного квалифицированного труда, ликвидировали стимулы роста квалификации и производительности. Материально-техническая база индустрии республики была морально и физически устаревшей, т.к. станки, машины, оборудование заводов и фабрик не способствовали повышению производительности труда и были совсем далеки от уровня, достигнутого предприятиями индустриально развитого Запада. Закупленное за границей промышленное оборудование долгие годы и даже десятилетия не использовалось по прямому назначению и просто гнило на заводских дворах. Структура промышленности республики отличалась высоким удельным весом добывающих отраслей с неглубокой переработкой сырья и слабым развитием перерабатывающих, наукоемких, высокорентабельных отраслей. В результате их доля в Казахстане была самая низкая. Казахстан вынужден был вывозить основную часть продукции для конечной переработки и получения из нее готовых средств производства. Существовавшая система отторгала все начинания, идущие снизу, которые были направлены на оживление экономики. В 70-е годы в строительстве началось массовое движение бригадного подряда. В основе его лежало стремление рабочих навести порядок на производстве в использовании ресурсов, устранить уравниловку в оплате труда, получить большую долю самостоятельности. Фактически речь шла о том, чтобы большая часть средств, заработанная рабочими, получалась ими, а не шла на оплату многочисленных управленческих структур. В 1982 году в строительстве республики на бригадном подряде работало 5,7 тысяч, а в 1985 — 6,8 тысяч бригад. В этих коллективах производительность труда была на 23—25 процентов выше, чем в обычных, а себестоимость работ на 13—15 процентов ниже. Формально бригадный подряд поддерживался и пропагандировался, но как только дело доходило до сокращения управленческого аппарата и передачи его функций трудовым коллективам, он подрывался многочисленными инструкциями, которые лишали коллективы какой-либо самостоятельности в распоряжении заработанными средствами. Практически, несмотря на пропаганду, бригадный подряд как экономическое явление был похоронен системой. Несбалансированность и неповоротливость плановой экономики приводили к созданию благоприятных условий для спекуляций, перекупщиков, разного рода махинаторов. Жизнь этих людей постоянно улучшалась, особенно с рабочими и интеллигенцией, жившими «на одну зарплату». Характерной особенностью 70-х годов было сращивание партийно-государственного аппарата и дельцов теневой экономики, которые дополняли друг друга и обменивались, зачастую открыто, услугами.
Функционирующая в составе единого народнохозяйственного комплекса страны экономика Казахстана не избежала многих вышеназванных деформаций. Республика как прежде развивалась в системе унитарного централизованного государства СССР, в условиях командно-административного диктата. Экономика развивалась на экстенсивной основе, при игнорировании экономических стимулов, слабой восприимчивости к техническому прогрессу. Вместе с тем динамизм в развитии народного хозяйства был утрачен. Среднегодовые темпы прироста промышленной продукции уменьшились с 8,4 % в девятой пятилетке до 3,8 % в одиннадцатой пятилетке, а национальный доход соответственно с 4,4% до 1,4%. Однобокая структура промышленности, сложившаяся еще в 30— 50-е годы и характеризующаяся сырьевой направленностью, закрепилась в эти годы диктатом центральных министерств и ведомств. Так, доля добывающих предприятий в промышленности Казахстана в начале 80-х годов была в 1,7 раза выше, чем в среднем по стране. Более половины экономического потенциала республики находилась в ведении союзных министерств. В погоне за валовыми показателями совершенно не проявлялась забота по охране природной среды, здоровья людей, развитию социальной инфраструктуры, размещая в Казахстане экологически вредные предприятия. В этот период в стране и практически во всех союзных республиках сложилось удручающее социально-экономическое положение. Усеченная демократия, слабое правовое обеспечение интересов трудовых коллективов и отдельных трудящихся, окостенелые производственные отношения, сдерживающее развитие производительных сил, отсутствие восприимчивости к достижениям научно-технической революции, громоздкий и практически неконтролируемый аппарат управления и механизм хозяйствования, ухудшение жизненного уровня, эрозия нравственности, осложнения в сфере межнациональных отношений, все это привело к тому, что жизнь в нашем обществе постоянно ухудшалась. Эта совокупность застывших экономических форм и отживших политико-организационных устройств, неэффективных методов руководства и рычагов управления, освящаемых соответствующей идеологией, блокирующих разрешение назревших противоречий получила название в научной литературе и широкой прессе название механизма торможения. В рассматриваемый период общенародная собственность получила ускоренное развитие, быстрыми темпами росли производственные и научно-производственные объединения. Образование производственных объединений, хотя на первых порах и дало необходимый эффект, привело к быстрому формированию монопольных тенденций в производстве и научно-технической политике. Являясь единственными производителями многих товаров в республике, они стали диктовать свою волю потребителю, не считая нужным в этих условиях заботиться о техническом совершенствовании производства. В этих условиях основное производственное отношение, призванное играть роль ускорителя, своеобразного катализатора социальноэкономического прогресса, но стиснутое рамками командноадминистративной системы, стало важным фактором торможения. Еще более усугубили положение на производстве следующие обстоятельства. К началу 70-х годов Совет Министров СССР, а вслед за ним и Совет Министров Казахской ССР предоставили министерствам выделять подведомственным предприятиям, переведенным на новую систему планирования и экономического стимулирования средства для выплаты премий. Они выдавались по итогам социалистического соревнования даже отстающим предприятиям, при недостаточности у них сверхплановой прибыли, за счет свободного остатка сверхплановой прибыли других предприятий данного министерства. Фактически предприятиям дали возможность особенно не заботиться об умножении собственности, так как в любом случае потери будут компенсироваться за счет передовиков. На практике это привело к тому, что в республике в этот период всегда было около 20—25 процентов предприятий, не приносящих прибыли в бюджет. Возможность безбедно жить за счет сверхприбыли других позволяли им бесконечно удлинять сроки перехода от планово-убыточных к рентабельным. В результате многие предприятия, такие как Алма-Атинский завод тяжелого машиностроения, Алма-Атинский электротехнический завод, Балхашский горно-металлургический комбинат, УстьКаменогорский титано-магниевый комбинат, Карагандинский завод отопительного оборудования, Чимкентский завод пресс-автоматов, Ермаковский ферросплавный и другие резко ослабили внимание к своей работе, которая не находила адекватного отражения ни в зарплате каждого труженика, ни в решении социальных вопросов в масштабах трудового коллектива.
Так, Карагандинский завод резинотехнических изделий недодал продукции в 1984 году на 125,9 млн. руб., объединение «Чимкентшина» — на 122,8 млн. руб., Ново-Джамбулский фосфорный завод — на 114,7 млн. руб., Шевченковский завод пластмасс — на 160,6 млн.руб., объединение «Карагандауголь» — на 100,4 млн. руб. Однако их финансовое положение, как ни парадоксально, оказалось одним из лучших в народном хозяйстве республики, а заработная плата рабочих и служащих — наиболее высокой. Таким образом, основное производственное отношение, то есть совместная деятельность, и обмен результатами этой деятельности практически перестали играть роль стимулятора в эффективности производства. То, что называли общественной собственностью, являлась на самом деле государственно-монополистической, которая не давала экономике развиваться эффективно. Данный вид собственности не был сориентирован на человека. Затратная философия и игнорирование интересов общества — это враждебные свойства государственномонополистической собственности. Поскольку неэффективность экономики республики давно стала очевидной не только для «низов», но и для «верхов», с целью «оздоровления ситуации» на протяжении многих лет использовался один и тот же метод. Создавались новые министерства, новые учреждения или их подразделения, увеличивался персонал, призванный «руководить», «указывать», «контролировать» А над ним в свою очередь возвышалась пирамида партийных бюрократов со своими отраслевыми отделами, которые требовали различного рода справки, беспрерывно поучали, как и что делать. И что самое главное, их положение никоим образом не зависело от результатов работы курируемых ими отраслей народного хозяйства. За 1971—1985 годы в республике возникло несколько десятков новых министерств, других крупных административных структур, которые составили своего рода дополнительный «каркас» командноадминистративной системы, блокировавший все прогрессивные перемены в экономике, изолировал ее от мирового рынка, отторгал научно-технический прогресс, подавлял инициативы предприятий и коллективов. Серьезное тормозящее влияние на решение проблем перепроизводства ненужной и недопроизводства необходимой продукции оказывал диктат партийной организации. Призыв «план любой ценой» часто при очевидной невыполнимости не только дезорганизовывал производство, вел к деформации производственных отношений, но и приводил к потере нравственности на самых высших эшелонах власти. Стремление к гигантомании в промышленном строительстве стало краеугольным камнем работы плановых органов в начале 70-х годов. Именно в эти годы были построены Павлодарский тракторный завод, Шевченковский завод пластмасс, Карагандинский завод РТИ, цех белой жести Карметкомбината, в каждом из которых трудились десятки тысяч рабочих. Будучи самыми крупными не только в стране, а некоторые и в мире, о чем с гордостью говорилось с высоких трибун, они в то же время превратились в самые многопрофильные, самые неспециализированные предприятия. Издержки планирования и снабжения приводили к тому, что руководители этих предприятий стали упрощать свои хозяйства, создавали ремонтные, инструментальные, строительные цеха, даже подсобные сельскохозяйственные предприятия, что, конечно же, явилось хозяйственным анахронизмом. Практически все машиностроительные заводы республики в эти годы обросли непрофильными и, как правило, кустарными, слабомеханизированными подразделениями по производству инструментов, оснастки, тары и т.д. В результате Казахстан стал единственной республикой, где в составе машиностроения и металлообработки третью часть занимало ремонтное производство, против 10 процентов в целом по СССР.
Около 60% потребляемых непродовольственных товаров поступало в Казахстан из других республик. При этом часть из них изготавливалась из казахстанского сырья, но прибыль от реализации конечного продукта оставалась у изготовителей. Несбалансированность плана особенно видна на фоне удручающего положения в строительстве республики. Превышающая всякие разумные пределы распыленность средств, слабые специализированные тресты, строительно-монтажные управления (СМУ) и передвижные механизированные колонны (ПМК), высокий процент незавершенного строительства — все это было порождено жестким централизованным диктатом плана. В итоге только в 1976—1985 годах в Казахстане строительными организациями было не освоено 4,2 млрд. руб. капитальных вложений. Давление показателей при директивном планировании тормозило научно-технический прогресс. История экономики знает десятки и сотни случаев, когда на пути открытия или изобретения, способного совершить революционные преобразования в организации производства и резко повысившего производительность труда, непробиваемой стеной стояли руководитель и целые коллективы. «Показательная» экономика создавала широкий простор для искажения информации, так как производитель отчитывался по существу не перед потребителем, а перед ведомством, и не продукцией, а показателем. В поисках повышения эффективности сельского хозяйства партия в 70-е годы обратила внимание на развитие агропромышленной интеграции, поощряла переход к прямым производственным связям между сельскохозяйственными и промышленными предприятиями, поддерживала линию на создание агропромышленных объединений. Было рекомендовано с большей активностью осуществлять меры по специализации и концентрации сельскохозяйственного производства. В мае 1976 года было принято специальное постановление ЦК КПСС, в котором обосновывалась необходимость хозяйственного кооперирования и агропромышленной интеграции, перевода сельского хозяйства на современную индустриальную основу. Постановление в значительной мере активизировало этот процесс: в стране стало увеличиваться количество производственных, агропромышленных и сельскохозяйственных объединений. Однако в ходе осуществления линии на концентрацию сельскохозяйственного производства был допущен ряд ошибок. Увлечение узкой специализацией, создание крупных животноводческих комплексов, без достаточной подготовки условий для этого привело к тому, что многие дорогостоящие сооружения для скота использовались не полностью, поголовье не обеспечивалось кормами. Проявлялась необоснованная поспешность в ликвидации мелких колхозов и совхозных ферм. С этим во многом связаны и замедление роста, а кое-где и сокращение продуктивности животноводства. Что касается качества планирования, то верхом необдуманного подхода следует признать принятие предложения ЦК КПК и правительства республики постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О мерах по развитию овцеводства в Казахской ССР» (1979). В нем намечалось довести поголовье овец и коз во всех категориях хозяйств до 41 млн. голов в 1985 году, в 1990 г.— до 50 млн. Между тем, возможности пастбищ с трудом выдерживали нагрузку в 35 млн. голов, а страховой запас кормов часто являлся таковым только на бумаге. Одной из мер, направленной на улучшение сельского хозяйства было повышение закупочных цен на сельскохозяйственную продукцию. Особенно они возросли в 1970 и 1979 годах. Этим ставилась цель: стимулировать работников сельского хозяйства, в большей мере заинтересовать колхозы и совхозы в выработке и продаже государству сельскохозяйственной продукции. Повышение цен на продукцию осуществлялось и в последующие годы. Казалось бы, такая политика должна была содействовать росту эффективности сельского хозяйства, однако она оказалась малоэффективной. Это связано с тем, что вместе с повышением закупочных цен на сельскохозяйственную продукцию росли цены на сельскохозяйственную технику, строительные материалы, запасные части к машинам, горючее, минеральные удобрения. Услуги «Сельхозтехники» и других организаций, обслуживающих колхозы и совхозы, стали обходиться значительно дороже. Следствием несовершенства политики цен, а также организации труда стало снижение рентабельности производства, увеличилось количество убыточных предприятий.
В решениях пленума был воплощен комплексный подход к вопросам развития сельского хозяйства. Особенность такого подхода состояла в том, чтобы, во-первых, объединить работу как самого сельского хозяйства, так и обслуживающих его отраслей промышленности, транспорта, торговли, подчинить их деятельность общей конечной цели — производству высококачественных продуктов питания и доведению их до потребителя. Во-вторых, повышать эффективность как сельского хозяйства, так и связанных с ним отраслей промышленности, решить ее переход к преимущественно интенсивным факторам роста. В соответствии с решением майского (1982 г.) Пленума во всех районах, краях, областях, автономных республиках были созданы агропромышленные объединения во главе с соответствующими советами объединений. В союзных республиках — агропромышленные комплексы (АПК). Он выделялся как самостоятельный объект планирования и управления. Однако система Госагропрома, призванная устранить ведомственную разобщенность отраслей, осуществить переход к экономным методам хозяйствования, демократизировать управление, расширить самостоятельность колхозов и совхозов, не оправдала себя. Самой отсталой в сельском хозяйстве Казахстана являлась сфера переработки, хранения и реализации. Из-за недостатка транспортных средств, элеваторов, хранилищ, тары, перерабатывающих предприятий, плохих дорог потери сельскохозяйственной продукции составляли не менее 20—40 процентов. Крестьянский труд обесценивался, находился под постоянной мелочной опекой, регламентацией, жестким административным контролем. В целом темпы сельскохозяйственного производства оказались ниже намеченных пятилетними планами. Сказывались нарушение экономических взаимоотношений между сельским хозяйством и другими отраслями экономики, невыполнение планов по материальнотехническому обслуживанию колхозов и совхозов, имели место факторы необоснованного вмешательства административных органов в их хозяйственную деятельность и т.д. Необходимо отметить, что на развитие всего агропромышленного комплекса страны отрицательно сказалось отношение партийных и государственных органов к кооперативной собственности. Имелись серьезные заблуждения во взглядах на личные подсобные хозяйства и индивидуальную трудовую деятельность (ИТД). Считалось, что эти занятия отвлекают тружеников села от работы в колхозах и совхозах, и ИТД расценивалась лишь как средство обогащения. Наибольший вред принесли сельскому хозяйству директивное планирование и волюнтаризм. Директивность и адресное планирование производства сельскохозяйственной продукции от достигнутого, свертывание колхозной демократии, диктат партийных организаций и различных административных структур (типа Агропрома и его подразделений) вконец расстроили сельское хозяйство. Отсутствие надлежащих стимулов к труду привело к последующему уменьшению объемов производства сельскохозяйственной продукции. Была запущена селекционная работа, резко возросла заболеваемость туберкулезом и бруцеллезом скота. За 1965 и 1985 годы пало 4,2 млн. крупного рогатого скота, 5,5 млн. овец и коз, 5,1 млн. свиней. Уже в 70-е годы многие специалисты по вопросам организации сельского хозяйства, исходя из практики, отмечали, что государственные плановые закупки стали тормозом на пути интенсификации, так как полностью лишали инициативы работников. Плановое сельское хозяйство и его снабжение техникой по непомерно дорогим и постоянно возрастающим ценам, мелочность и бдительность, контроль за доходами, безвозмездная передача основных средств тех же колхозов в распоряжение государственных органов, различных организаций и предприятий, директивные указания колхозам наравне с совхозами покрывать расходы на содержание работников аппарата этих объединений, то есть оплачивать аппарат государственной службы и т.д., подрывали основы колхозов и совхозов. Следует отметить парадоксальное обязательство сдачи зерна государству и его неотвратимого возращения назад в виде комбикормов. Логично списывать эту выдумку на бюрократию, которая свою выгоду видела в промежуточных результатах, позволяющих по нескольку раз учитывать один и тот же труд и просто-напросто игнорировала экономические законы и элементарную целесообразность.
В период 1970—1990 годы в сельском хозяйстве наблюдалась кризисная ситуация. Экономические отношения в этой отрасли, аграрная политика государства и партии в течение многих десятилетий не отвечали интересам крестьянства. Ущемление экономических интересов сельчан, отчуждение его от результатов труда, командноприказные методы руководства колхозами и совхозами, игнорирование экономических рычагов хозяйствования, свертывание колхозного строя, повальное превращение колхозов в совхозы, форсирование государственной собственности — таковы основные причины низкой эффективности сельского хозяйства. Неблагополучно складывалась ситуация в социальном секторе. Он финансировался по остаточному принципу. Такой подход привел к отставанию здравоохранения, образования, культуры. Например, если в 1970 году было сдано в эксплуатацию 196 школ на 108,7 тыс. ученических мест, то к 1985 году эти показатели снизились, соответственно до 134 и 85 тысяч. Аналогичные процессы охватили и здравоохранение, где с каждым годом вводилось в действие все меньше больниц, амбулаторий, поликлиник. Количество построенных и сданных кинотеатров в 1986 году по сравнению с 1970 годом сократилось на треть, клубов и домов культуры в два раза. Подобная тенденция сокращения ввода в действие объектов социокультурной сферы еще больше усилилась в последующие годы. Необходимо подчеркнуть, что сданные в эксплуатацию объекты отличались некачественно проведенными строительно-монтажными работами с серьезными нарушениями строительных норм и правил. Одной из наиболее острых социальных проблем оставалась жилищная. С 1970 г. в Казахстане ежегодно вводилось в действие около 6 млн.кв.м. жилой площади. Однако это не удовлетворяло потребностей населения, и люди вынуждены были годами ждать получения квартир. Социальный кризис наиболее остро проявился в территориальной и отраслевой разбалансированности, коснувшейся, прежде всего, промышленно развитых регионов, в увеличении явной и скрытой безработицы. Рассматривая в целом уровень жизни населения республики в 1970—1990 годах, следует отметить, что у основной массы населения он повысился. В большинстве семей появились телевизоры, холодильники, стиральные машины, увеличилось количество автомобилей в личном пользовании граждан и другие товары длительного спроса. Почти исчезли бараки — характерный атрибут довоенной и послевоенной жизни. Но вместе с тем с каждым годом нарастали негативные тенденции в жизни населения. В торговле нарастала коррупция, спекуляция дефицитными товарами, в обществе — апатия, преступность, пьянство. У большей части населения доходы были низкими. Номинальный размер среднемесячной заработной платы за 1971—1985 гг. увеличился со 123,7 до 186, 5 рублей, в том числе у рабочих промышленности — со 133,9 до 210,5 руб. Между тем реальная (фактическая) заработная плата не повышалась, а понижалась. В 1985 году рубль равнялся 54 копейкам по сравнению с рублем 60-х годов. Таким образом, в социально-экономической жизни Казахстана наблюдался кризис, выразившийся в ухудшении положения промышленности и сельского хозяйства, углублении негативных процессов в социальном секторе. Отмеченные тенденции не могли быть не замеченными руководством республики и страны. Необходимы были перемены. жүктеу/скачать 0,63 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|