Мистер Огастес Снодграсс.
Свадьба в масках
Венецианский рассказ
Гондолы приставали к мраморным ступеням, чтобы высадить на сушу бесценный груз.
Прелестные дамы составляли пеструю праздничную толпу в великолепных залах дворца графа
Аделона. Рыцари и дамы, пажи и эльфы, вельможи и цветочницы закружились в вихре веселого
танца. Воздух был напоен сладкоголосым пением и чарующими звуками оркестра. Шел
удивительный маскарад.
– Скажите, вы видели сегодня леди Виолу? – галантно
спросил трубадур у феи, которая
вместе с ним поднималась по ступеням зала.
– Да. Ну не прелесть ли? Но так печальна! И платье отличное. Платье хорошо подобрано,
потому что через неделю она выходит замуж за графа де Антонио. А она его ненавидит.
– Клянусь честью, я завидую ему. А вот и он. Он
одет как жених, только в
черной маске.
Вот когда он снимет маску, мы увидим, с какой страстью он смотрит на прекрасную деву. Он не
завоевал ее сердца, но зато отец преподнес ему ее руку, – возразил трубадур.
– Ходит слух про ее любовь к художнику-англичанину. Он не отходит от нее, а старый граф
его не выносит, – сказала дама, когда они влились в танцующую толпу.
Праздник был в самом разгаре, и тут появился священник. Он отвел молодую пару в альков
с занавеской из лилового бархата и велел им преклонить колени. Оживленная толпа мгновенно
затихла. Вместо музыки лишь журчание фонтанов и шелест апельсиновых деревьев оживляли
собравшуюся толпу под луной, ярко озаряющей картину с небес.
Потом граф де Аделон сказал:
– Леди и джентльмены! Простите меня за уловку. Я заманил вас сюда маскарадом, чтобы
вы стали свидетелями на свадьбе моей дочери. Святой отец, дело за вами. Мы ждем.
Все взоры были прикованы к свадебной группе. По толпе пронесся тихий шепот удивления,
потому что ни жених, ни невеста не сняли маскарадных масок. Сердца пылали любопытством и
изнывали от удивления, но чувство почтительности заставляло удерживаться от высказываний.
Обряд был свершен. И тогда любопытные зрители обступили графа и потребовали объяснений.
– Охотно рассказал бы вам все, но сам пребываю в неведении. Могу только сказать, что так
захотела моя застенчивая Виола. Она сказала, что робеет, и я разрешил венчаться, как ей угодно.
Теперь, дети мои, завершим представление. Снимите маски, я хочу вас благословить.
Но никто не преклонил колен. Когда жених сбросил маску и обнажилось благородное лицо
художника Фердинанда Девре,
который был возлюбленным Виолы, началось что-то
несусветное. Склонившись на грудь отца, где
сияла звезда английского лорда, рыдала Виола,
которая излучала радость и сияла от красоты своей молодости и счастья.
– Милорд, вы высокомерно презрели меня и надменно отказали мне в руке вашей дочери.
Но я могу похвастаться знатным именем и богатством. У меня его куда больше,
чем у графа
Антонио. Я могу совершить больше, чем он. Теперь, конечно, ваша тщеславная душа не откажет
мне. Я отдаю свое звонкое имя и несметное богатство в обмен на обожаемую мною руку
прекрасной дамы, ныне жены моей.
Отец невесты стоял как изваяние. Обернувшись на пораженную толпу, граф Фердинанд де
Девре победоносно улыбнулся и произнес:
– А вам, мои галантные друзья, могу пожелать такой же удачи.
Пусть каждый из вас
завоюет такую же прекрасную невесту. Ради этого можно и свадьбу в масках сыграть.