Монография посвящена истории дипломатии Казахского ханства
жүктеу/скачать 2,35 Mb. Pdf көрінісі
|
hafizova
| 224
• Клара Хафизова • во время походов. После каждой одержанной победы он не забывал, наряду с пиршествами и охотой по этому поводу, приносить благодар- ность Аллаху. В Предписании председателя Оренбургской комиссии посланцу к Кенесары рекомендовалось: «Вам удобнее и приличнее будет при рассуждении выказать Ваше по этому мнение и убеждение, что присяга как обет перед богом, более удостоверит правительство в его покорности, нежели словесные обещания, нарушаемые часто по легкомыслию, чему и были уже примеры. Судя по религиозности его, как известно по сведениям, присяга может служить более достаточным ручательством в исполнении им обещаний» [НОБ, 349]. В письме к Ке- несары генерал-майора Ладыженского, переданном через Долгова, сделаны неуклюжие ссылки на суры Корана, посредством чего он убе- ждал о благах русского подданства: «…вникните Вашим умом, не то ли требуется от Вас теперь, что начертано и в самом священном для Вас Коране: «О, правоверные! – явствует там, – повинуйтесь богу, его проро- ку, государям Вашим и их правительству», не то ли самое, что завещал Вам, чтимый Вами пророк, «завещаю вам, – говорит он, – повиноваться беспрекословно государям вашим и установленным властям». Для принятия присяги командировался также мулла, которому вменялось в обязанность увещевать Кенесары благостными религи- озными беседами и напомнить слова из «священного для мусуль- ман Корана: «Великий гнев творца на того, кто не исполняет данного обещания» [НОБ, 359–362]. Ссылки на Коран доказывают образован- ность Кенесары, которая в то время могла быть только религиозной. В рапорте Генерального штаба поручика Герна, отправившегося к Кенесары осенью 1845 г., отмечено, что Председатель Пограничной комиссии «в особенности изъявил свое удовлетворение выбору ал- корана на татарском языке и изволил мне приказать, чтобы я сверх заготовленных уже мной купил еще один алкоран и несколько пода- рочных вещей, для одарения Его превосходитеством ходжи Усмано- ва и киргизки Улгары, находившейся при султанше» [НОБ, 429–421]. Однако, с не меньшим энтузиазмом Кенесары на своих сложных маршрутах поклонялся священным для него могилам казахских ба- тыров, известных биев и султанов, о которых сохранились легенды. По своему типу правление Кенесары ханством было смешанным, с монгольским и общими мусульманскими положениями. В этом пла- не особенно дикими были его наказания и изощренные казни, если они не раздуты намеренно, чтобы отвратить от него людей. Не сле- дует также приуменьшать организацию проповедей против Кенеса- 225 • Степные властители и их дипломатия в ХVIII—ХIХ веках • ры, которые читали ахуны Омской и Оренбургской мечетей по насто- янию русского начальства. Однако, идеалом для Кенесары оставались традиционные ме- тоды управления кочевниками, которых придерживались его дед и отец, и на которые он постоянно ссылался. Кенесары приблизил к себе и принимал участие в судьбе пред- ставителя религиозной касты – ходжей ( кожа – каз. язык) Усманова Мухамед-Кали. По традиции, ходжи были освобождены от всяких пошлин и налогов во всех мусульманских владениях, равно как и в казахских. Усманов, известный в степи как Сайдак кожа, являлся под- данным Бухары. Он говорил, что его род «рассеян по многим владе- ниям: Бухаре, Хиве, Коканду и Киргизской степи», везде они имели преимущества перед простолюдинами. Ходжа занимался торговлей, поэтому был полезен Кенесары скорее как посредник в сношениях с азиатскими владетелями и как человек, которому можно было по- ручить приобретение огнестрельного и холодного оружия, пороха, воинских доспехов и других товаров. Кенесары из уважения к его происхождению от потомков пророка женил ходжу «на султанской дочери», советовался с ним. Кенесары также добился освобожде- ния его из плена в Орской крепости. Впрочем, выпуская ходжу из заключения, Оренбургская пограничная комиссия имела на него и свои виды. Все же, наиболее доверенными Кенесары оставались его ближайшие родственники Наурызбай, Саржан и его посол в Китай – султан Худайменди. Они и составляли его ханский совет, а также были главными исполнителями его непреклонной воли. Доверял он до конца только им. В основу идеологии своего движения Кенесары положил, скорее, культ предков, нежели ислам. Он всемерно культивировал образ хана Абылая, считал идеальными традиционные методы управления с опорой на родственных султанов, родовых старшин, старался под- ражать своему деду во всем. По всему видно, что у него надежды на милость бога и поддержку душ предков ( аруахов ) стояли рядом, что очень типично для психологии казахов, это остается своеобразием ислама в Казахстане. Это явление само по себе исключает религиоз- ный фанатизм, так как Аллах безупречен, а предки, какими бы они выдающимися не были, не лишены человеческих недостатков и пре- следовали земные цели. Кенесары добивался положения статуса казахского хана периода относительной вассальной зависимости, которая существовала при |