Обретение внутренней матери. Как проработать материнскую травму и обрести личную силу
жүктеу/скачать 0,51 Mb. Pdf көрінісі
|
| Помню, когда мне было одиннадцать лет, днем никого не оказалось дома, и стояла оглу-
шительная тишина. Я достала из кухонного ящика большой зазубренный нож, приставила его кончиком к груди и закрыла глаза. Так всем будет лучше, думала я, все без меня станут счастливее. Мне казалось, что, если я сотру себя из их жизни, прекратится и их боль, и моя. В конце концов я испугалась и ничего не сделала. Теперь я ясно вижу, что тогда мне казалось, будто главная проблема – в моем существовании. Это заблуждение возникло у меня оттого, что все детство я ощущала себя лишней. В колледже я оставалась «хорошей девочкой», а мать с ее потребностями неотступно следовала за мной. Со временем она стала казаться зловещей тенью, которая всегда стоит за спиной. С самого раннего детства она изливала на меня все, что ее беспокоит, будь то ее дис- функциональные отношения с отцом или рабочие конфликты. Я становилась старше, а мать укреплялась в уверенности, что я ее исповедник, и воспринимала это как само собой разуме- ющееся; во мне же рос гнев и обида за дисбаланс в наших отношениях, так как при такой расстановке от меня требовалось, чтобы мои нужды оставались невидимыми. Кажется, она ожидала, что я избавлю ее от тревог. Стоило мне заикнуться о своих проблемах, как она моментально отстранялась или даже проявляла неприкрытую враждебность. Моя роль эмоциональной обслуги была чем-то вроде крышечки, не дававшей выкипеть ее гневу. Я чув- ствовала, что не могу перестать выполнять эту роль, не понеся наказания. Хотя мать внешне гордилась моими успехами в учебе и творчестве, к гордости все- гда примешивалось острое невысказанное требование: «Только не бросай меня. И не превос- ходи меня. Не становись для меня угрозой». Я отчетливо ощущала в ней голодную зияющую бездну, которую она показывала только мне одной, и удержать ее от падения в эту бездну могла только я до тех пор, пока продолжала соответствовать ее ожиданиям и оставалась ее домашним питомцем, личной группой поддержки и лучшей подругой. Стоило мне выразить мнение хоть сколько-нибудь противоречащее ее мнению, попытаться установить границы или продемонстрировать уверенность в себе и самостоятельность, как она воспринимала это как предательство. И отвечала, резко осаждая меня, раздраженно фыркая или отмахи- ваясь от того, что я сказала. Иногда она реагировала лишь гневным недоуменным взглядом, как будто осмелившись предположить, что существует какая-либо отдельная реальность, кроме ее собственной, я причинила ей резкую физическую боль. Мне стали сниться повторя- ющиеся сны, что я сижу в тюрьме, где моя мать служит охранницей, усаживает меня и заставляет смотреть, как она ест, в то время как я сама умираю от голода. В колледже я ощущала себя потерянной. Я начала жить жизнью своей матери и фор- мировать отношения, похожие на ее отношения с отцом, я даже профессию выбрала ту же – школьной учительницы. Потерянность, депрессия и пустота усиливались, и мне уже с тру- дом удавалось их скрывать. Боль стала прорываться наружу, но я не умела заботиться о себе, я не понимала, что это. В девятнадцать лет я неожиданно забеременела, и это стало вынужденной остановкой: мне пришлось задуматься о том, кто я и кем хочу быть. Помню, однажды в магазине здорового питания я подошла к доске объявлений и стала разглядывать листовки и визитные карточки, втайне надеясь найти контакты психотера- певтов. Там я увидела карточку с изображением богини. Позвонила по указанному номеру. Через неделю после аборта я пошла на первый прием к психотерапевту. Так началась глубо- жүктеу/скачать 0,51 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|