Ольга Джокер
жүктеу/скачать 0,6 Mb.
|
Глава 41 Диана. Я просыпаюсь в кровати Воронова ранним утром. Солнце уже ласково заглядывает в комнату и заставляет пробудиться от сладкого сна. Это же, правда, был сон? Но судя по тому, как приятно тянет низ живота, я чётко осознаю, что вчерашняя ночь была прекрасной реальностью. На празднике я совершенно не притрагивалась к алкоголю, но мозг был словно опьянен. Нет, трезвые люди так себя не ведут. А вот чуточку сумасшедшие – легко. Рассматриваю свои мелкие синяки на коже и внутренней стороне бедра, кровоподтеки на груди и вспоминаю, как Даня жадно присасывался к моему телу, словно хотел испить меня до дна. От воспоминаний вчерашней ночи между ног становится настолько влажно, что мне хочется повторить ещё и ещё. Только с ним одним. Медленно поворачиваю голову вправо и замечаю, что Даньки рядом со мной нет. Его половина кровати пустует и только по смятым простыням видно, что он вообще здесь когда-либо был. С ностальгией провожу ладонью по остывшей половине кровати, переворачиваюсь на живот, утыкаюсь лицом в подушку и тихо «кричу» от новых неизведанных чувств. Кажется, я по уши влюбилась. И в кого? В Даньку! В моего Воронова. В лучшего друга, которого знаю как саму себя. С которым знакома (страшно произнести вслух!) – целых двадцать пять лет! Который дергал меня за косички в младшей школе и набивал морды обидчикам в старших классах. И не было ни единого тогда повода подумать, что в будущем мы станем мужем и женой. У нас родится чудесный ребенок, который станет отрывным толчком к чему-то большему. Сразу мы начнем глупить, отпираться, но потом всё равно будем любить и умопомрачительно трахаться всю нашу долгую семейную жизнь. До самой смерти. Ну или пока Воронов не станет импотентом. Воронёнок начинает копошиться в своей кроватке, и я направляюсь к ней в комнату, чтобы дать порцию свежего грудного молока, накинув на обнаженное тело смятый пеньюар. Дочка приоткрывает глазки, внимательно изучает меня, склонив головку набок, и наконец-то расплывается в умилительной улыбке, от которой всегда тает моё материнское сердце. Доброе утро, кроха! Беру ее на руки и прижимаю к себе. В ноздри проникает запах грудного молока, присыпки, нежности и счастья. Какая ты воздушная и нереальная. И нам очень-очень с тобой повезло, Крис. Провожу ладонью по мягкой щёчке и приступаю к кормлению. Ложусь на мягкий удобный диван и вновь сладко засыпаю теперь уже с дочкой. Когда просыпаюсь вновь, на часах почти полдень. Меняю дочке подгузник и удивляюсь, что за это время мы с Вороновым так до сих пор не поговорили. Где его носит в воскресное утро? На кухне хлопочет по хозяйству мама. Готовит овощной суп и заваривает для меня чай. Она настояла на том, чтобы дать временный отдых нашей домработнице и делать всё самостоятельно. Почему-то для нее это важно – быть полезной, нужной и творить добро на благо нашей семьи. И хотя ремонт в её квартире плавно подошел к концу, я пока ей не буду об этом говорить. Сажусь за кухонный стол, кладу Крис в электро-качели и делаю глоток обжигающего зелёного чая. Мам, ты Даню не видела? – спрашиваю невозмутимо и спокойно, а сердце при этом, кажется, сейчас выскочит из груди. Видела. Уехал куда-то утром, - мама протягивает мне тарелку с завтраком, и я благодарно её принимаю. Все-таки хорошо, когда мама под боком. Такая, какая она сейчас – спокойная, добрая, пусть и часто брюзжащая по любому пустяку. – Ему позвонил кто-то, Даня спешно оделся, махнул мне рукой на прощание и выскочил на улицу с улыбкой во всё лицо. Даже телефон в прихожей забыл. В голову как назло лезут самые гадкие мысли о ранней поездке Воронова. Сегодня у него совершенно точно выходной, а значит, что на работу он уехать не мог. Тогда к кому и зачем спешил? Я стараюсь не думать о той вчерашней неувязке с незнакомкой, стараюсь убеждать себя в том, что я сильная уверенная в себе женщина и та серая мышь, которая не к месту встала у меня не пути не может быть той причиной, по которой Даня бросил меня после нашей ночи. На заднем дворе, пока малышка спит в коляске, я освежаю свои тяжелые мысли в бассейне. С разбегу ныряю в прохладную голубую воду, проплываю от бортика к бортику, чувствуя как уверенность в себе и в том, что было между нами с Вороновым этой ночью укрепляется с каждой секундой. Все было так правильно и естественно, так синхронно и нетерпеливо, что такие чувства подделать нельзя. Мой муж хотел именно меня, а я хотела его. Его пожирающий взгляд чёрных глаз, его ненасытность и близость подделать нельзя. Когда слышу звонок мобильного телефона, моментально выскакиваю из воды и мокрыми руками беру телефон, лежащий на столике. И хотя мне очень хочется услышать твердый убедительный голос Дани, на экране я вижу фотографию моей единственной лучшей подруги Алины. Тряхнув мокрой головой, отвечаю на звонок. Эй, детка, вы куда вчера свинтили? – спрашивает Мамонтова. Это... долгая история, - от воспоминаний «долгой» и приятно-утомительной истории меня бросает в жар. Окей, у меня есть время, чтобы тебя выслушать, - невозмутимо произносит подруга и называет адрес кофейни в центральной части города. И хотя я как мантру твержу себе, что Воронов не может мне врать и мы должны доверять друг другу, я точно знаю о чем буду допрашивать Алину в кофейне. Глава 42 В кофейне к счастью мало людей, несмотря на то, что сегодня выходной день. Мамонтова громко выкрикивает моё имя и подзывает к себе за столик. В слинге мирно спит Воронёнок и я радуюсь, что мне удалось вырвать её из цепких маминых рук и взять ненадолго с собой. Прохожу между рядами к месту, за которым расположилась Алина со своей дочкой. Мамонтова-младшая с аппетитом поглощает яблочное пюре и показывает на нас с Воронёнком указательным пальцем. Это Диана и Крис, - кивает Алина и протягивает дочке очередную порцию пюре. Кто бы мог подумать, еще буквально год назад, что я буду встречаться с подругой не в шумном баре с алкогольными напитками, а в тихой скромной кофейне, где в обязательном порядке должна быть комната для матери и ребенка, место для коляски, стульчики для кормления и влажные салфетки для грязных детских делишек. Здравствуйте, девочки, - здороваюсь и присаживаюсь за столик. Мы заказываем легкий завтрак, латте и два творожных десерта. Разговор начинается с бытовых мелочей, плавно перетекая в воспоминания о вчерашнем Дне рождении Мамонтовой-младшей. Я держу себя в руках, по крайней мере, пытаюсь, чтобы прямо сейчас не начать расспросы о том, кто та девушка, которая знакома с Даней? И какого хрена она лезла к нему обниматься? Надеюсь, это не ближайшая родственница Алины, иначе ей пора копить деньги на похоронный венок, если та девица еще хоть пальцем коснется моего мужа. Знаешь, по какому поводу мой муженёк расщедрился на такое шумное застолье? Нашла в телефоне переписку с одной бабой – она ему голые сиськи шлёт, а он ей свой член. Нормально как думаешь? Амина забавно хохочет, услышав последнюю фразу, делая ситуацию особенно неловкой. Но кажется, Мамонтову это совершенно не смущает. Я спрашиваю Ивана – ты вообще адекватный человек? Светить своими гениталиями при живой-то жене? Он, конечно же, начал просить прощение, клялся, что это в последний раз и чтобы проучить муженька я созвала на годик дочки всех кого ни попадя. Сотрудников бывших, дальних родственников, всех друзей и знакомых. Поручила Ивану контролировать процесс, чтобы времени на загулы не было! Я нервно сминаю салфетку и на одном выдохе спрашиваю: Алина, а кто та девушка что была вчера у вас - в белом длинном платье? С короткой стрижкой, светленькая такая... Мамонтова краснеет, бледнеет и делает глоток остывшего латте. Катя? – от этого имени неприятно колет в области сердца и я цепляюсь в столешницу пальцами, чтобы не грохнутся в обморок. – Моя сотрудница. Общались хорошо еще до моего декрета. Прости, но вчера на Дне рождении я, кажется, сболтнула ей лишнего. Ты о чем? Она стала расспрашивать меня о Воронове. О тебе. О Вашей семье. Оказывается, с Даней они давно знакомы (прости ради Бога, я не знала!). Я выпила два бокала шампанского, и меня понесло – ляпнула, не подумав, что у вас семья, основанная на залете и дружбе в кавычках – ничего серьезного, только ребенок, воспитание, гармония и никакого секса. Рассказала, что у тебя есть мужчина, а Даня это только отец твоего ребенка. Ни любви, ни близости... В общем, как-то так подруга. Ты это... прости, я только потом подумала, что зря выдала чужую тайну Катьке. Несмотря на то, что раньше это была чистая правда, сейчас эти слова как удар под дых. Вдохнуть становится сложно, больно, невозможно. Я поднимаюсь с места и бросаю на стол несколько сотенных купюр. Мамонтова смотрит на меня ошарашенными глазами и несколько раз подряд моргает. Ну прости меня, Ди. Я не специально! Хочешь, никогда её не позову больше к нам? Она любовница Воронова, да? Всё у нас настоящее, ясно? И семья, и любовь! А тебя никто не просил совать свой нос не в свое дело. Господи, я похожа сейчас на ядерную бомбу – готова рвануть в любой момент. Счёт идет на секунды, поэтому чтобы привести себя в чувство выхожу из кофейни и беру тайм-аут. Слоняюсь по торговому центру, пока Крис спит в слинге и присматриваю себе летние платьица. Легкий шоппинг расслабляет, и я постепенно успокаиваюсь. Обещаю себе, что как только градус моего раздражения на подругу опустится до нуля, я вернусь к ней и спокойно поговорю. Может быть. Я однозначно погорячилась, вылила на Алину все свое недовольство, а она всего лишь сказала Кате ту правду, которую знала. Я же сама дала Воронову свободу в нашем браке. А теперь больше всего боюсь, что он ею воспользуется. Неожиданно кто-то легонько трогает меня за плечо. Повернувшись, замечаю за спиной Андрея. Белоснежная улыбка на все тридцать два, идеальная стрижка, выглаженная рубашка. Когда он замечает меня с «грузом» на плечах, я вижу, как его улыбка медленно ползет вниз. Уголок губ нервно дергается, и Андрей несколько раз подряд моргает, наверное, чтобы убрать видение перед собой. Да-да, это моя дочка, тебе не привиделось. Дина! Рад тебя видеть! Привет, Андрей. А ты...? Я здесь по делам. Вижу, ты не одна? Он стоит, сунув руки в карманы брюк. Заметно нервничает и пытается понравиться. Как обычно идеальный и предсказуемый донельзя. Похож на манекена с витрин – такой же ненастоящий. Спустя несколько фраз разговор начинает вливаться в обычную колею - мы снова два человека, которые когда-то нравились друг другу. Но что странно - я даже не испытываю угрызения совести за вчерашнюю ночь проведенную с Даней. Несмотря на то, что Андрей так долго и терпеливо ждал меняю и он наверняка не заслуживает на такой удар в спину. ???????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????Идиллия длится ровно до того момента, пока Крис не просыпается и не начинает плакать. Громко, отчаянно, до покраснения. Вскоре я понимаю, судя по запаху, что она обделалась, а сумку... чёрт возьми, я забыла в машине. Андрей морщит свой ровный нос и судорожно смотрит по сторонам, словно боится, что кто-то из проходящих мимо нас людей подумает, что обделался именно он. Воронёнок начинает плакать еще сильнее. И мне ничего не остается делать, как попросить Андрея сбегать к автомобилю за моей сумкой. Конечно! Давай ключи! – мне показалось, он ждал того момента, когда можно будет сбежать от едкого запаха. Тем временем я прохожу в комнату для матери и ребенка, которая к счастью оборудована такими нужными вещами как пеленальный стол, просторная раковина, салфетки и чистые полотенца. Снимаю подгузник и закашливаюсь от запаха, который резко проникает в ноздри. Фии, Птенчик! Кажется, ты покакала разом за три дня молчания. В это же время дворца комнаты медленно открывается и Андрей, протягивая мне сумку, едва сдерживает рвотные позывы. Спасибо, мы сейчас выйдем, - благодарю и закрываю за ним двери. Тяжело вздыхаю, вытираю салфетками малышку и надеваю чистый подгузник. Кажется, мы спугнули дядю Андрея, - хихикаю и беру малышку на руки. – Дядя просто не привык к чужим маленьким деткам. Мама твоя, Крис, тоже раньше была такая. Боялась детей как огня, презрительно морщила нос, говорила своё любимое слово «да никогда!». А потом... жизнь, знаешь ли, бывает очень непредсказуема. Ты обязательно поймешь это с возрастом... Мы выходим из комнаты и я, честно говоря, удивляюсь, что Андрей все еще здесь. Стоит у лестницы и внимательно рассматривает меня. Я пытаюсь уловить эмоции на лице у человека, с которым собиралась провести свою первую послеродовую ночь, с которым собиралась встречаться еще долгое время, потому что мне казалось, что мы прекрасно дополняем друг друга. Давай поужинаем завтра? – спрашивает Андрей совершенно неожиданно. Хорошо. Мне нужно будет с тобой серьезно поговорить. Ну не могу же я вот так среди толпы людей отшить этого идеала? Нужно расстаться... (нет, не друзьями) в хороших отношениях с человеком, который меньше всего заслуживает лжи и обмана с моей стороны. жүктеу/скачать 0,6 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|