Ольга Джокер
жүктеу/скачать 0,6 Mb.
|
Глава 50 Диана. Ты обещал, что не будешь работать всю неделю! – громко возмущаюсь и упираю руки в боки как типичная сварливая жена. Этому мне еще стоит поучиться и отточить давно забытые навыки. Тебе вот только скалки в руках не хватает, - Даня по-прежнему стоит ко мне спиной, усмехается и проводит пятерней по волосам. Красивый, зараза! Хочется вцепиться в него клешнями и никуда не отпускать, чтобы ни один женский взгляд не был направлен в его сторону. Никогда не была замечена в приливах ревности и подобном поведении, но сейчас у меня совсем плохо с настроением и держанием собственных чувств под замком. На глаза отчего-то наворачиваются слёзы. Я шмыгаю носом, вытираю подушечками пальцев влагу в уголках глаз и хочу надавать себе пощечин за эту временную слабость перед мужем. Но как ни странно, слезы действуют на Воронова чудеснейшим образом – он тут же поворачивается ко мне лицом, прижимает к себе и вдыхает запах моих волос. Пахнешь ванилью и корицей. Готовила творожную запеканку, - перестаю плакать и утыкаюсь носом в его грудь. Прислушиваюсь к спокойному сердцебиению Дани, провожу пальцами по рельефному животу и завидую самой себе. Я живу с самым лучшим мужчиной на свете. Мы засыпаем и просыпаемся в одной постели, воспитываем детей, касаемся друг друга, любим, наслаждаемся и порой кажется, что лучше уже быть не может. Но наступает новый день, и мой муж доказывает обратное. Федотова, я клянусь, что это ненадолго – два часа максимум, и я приеду на ваш семейный пикник в лесу. Скребусь, словно кошка когтями о его спину и мурлычу в ответ. Трусь носом о колючую щетину, ощущая легкую вибрацию в теле от близости с ним. Так бы и сразу сказал, что приедешь, но чуточку позже. Для Дениса важно проводить время с отцом. Жена, в последнее время мне не нравится твоё переменчивое настроение. В один момент ты готова разорвать меня напополам, в другой начинаешь резко плакать, в третий – ластишься, словно голодная кошечка к своему хозяину. Невозмутимо пожимаю плечами и списываю это на свой непредсказуемый гормональный фон. Все обязательно наладится после завершения грудного вскармливания – так я успокаиваю себя каждый раз, когда устраиваю истерики на ровном месте как последняя истеричка. Когда Воронов уезжает, мы начинаем паковать с Денисом продукты, которые приготовили к пикнику. Это была целиком и полностью инициатива нашего храброго парнишки, но я смело её поддержала и попыталась уговорить Воронова пойти вместе с нами. Папа не скоро освободится? – хмуро спрашивает Дэн, загружая яблоки в корзину. Я и сама понимаю, что парню меня мало – просто потому что я не родной отец, только потому что я женщина, и чуточку оттого, что я ему немного чужая. Папа обещал, что успеет посетить наш замечательный пикник. А раз папа обещал, значит, он выполнит. На улице сгущаются тучи, и я переживаю, что наш план накроется медным тазом, но спустя полчаса небо ставится ясным, и мы выбираемся в лес с полной корзиной разнообразных вкусняшек всей честной компанией - мама, я, Кристина и Дениска. Выходим из коттеджного поселка, поворачиваем вправо, как вдруг позади нас слышится громкий сигнал клаксона. Прямо перед поворотом замирает красная «Audi» Алины Мамонтовой. Мам, вы можете потихоньку идти, а я догоню. Мама понимающе кивает и катит коляску по дороге. Резкими шагами приближаюсь к автомобилю, открываю переднюю дверцу и оказываюсь в прохладном кожаном салоне. Алина глубоко затягивается дамской сигаретой с ментолом и несколько секунд задумчиво молчит. Прости меня, дуру такую? Пожимаю плечами и делаю вид, что рассматриваю висящего на приборной панели гнома. Смешной, с большим носом и веснушками на лице. А мы с Иваном разводимся, - говорит с непередаваемой грустью в голосе, и я тут же забываю о своих обидах. – Он улетел вчера в Питер, обвинив меня во всех смертных грехах, а я представляешь даже не держала его. Помогла собрать сумку и пожелала счастливой кобелиной жизни, только уже без меня. Что-то я так устала... Смотрю на ровный профиль подруги и непроизвольно тянусь к ней рукой вытирая капельки слез, которые непрерывно текут по лицу неровными дорожками. Сердце болезненно сжимается, потому что Алина, какой бы болтливой себя не показала, моя родственная душа, которая всегда мирилась с моим ужасным характером и странными заморочками. У тебя всё впереди, Мамонтова. Вот увидишь – однажды на твоем небосклоне появится стоящий тебя мужчина. Алина достает из сумочки пудру и умело маскирует красные пятна на лице. А затем невозмутимо улыбается и треплет меня за щёку. Я чего приехала-то? Хотела сказать, что ты оказалась единственным человеком, который за двадцать пять лет знакомства ни разу меня не предавал. В то время как всякие Кати, Маши и Марины так и норовили залезть в койку к моему мужу. Поэтому не злись на меня больше, ладно? Я не хочу терять такую подругу как ты. Я согласно киваю, прижимаю к себе Мамонтову и машу ей рукой на прощание, обещая, что мы обязательно встретимся с ней на следующей недели чтобы пропустить по бокальчику безалкогольного коктейля. Выхожу из машины и трусцой бегу по дороге, догоняя своих близких. Вскоре мы находим в лесу чудесную полянку, стелим на землю, припорошенную хвойными иголками плед и раскладываем собственноручно приготовленные блюда по тарелкам. Денис то и дело озирается по сторонам и волнуется, что папа нас здесь ни за что не найдет, но мы поочередно с мамой успокаиваем его – папа всегда найдет к нам дорогу. Когда начинается трапеза, а малышка крепко засыпает в люльке, Дэн неожиданно срывается с места и несется в сторону тропинки, по которой мы пришли. Вдали виднеется высокая фигура Воронова и я успокаиваюсь – мальчишка точно рад видеть отца, а то скучно ему в нашем женском царстве. У Дениса в руках новая игрушка, а у Даньки – букет цветов. Приподнимаюсь с места и несколько раз подряд удивленно моргаю. Всматриваюсь в Воронова, глаза в глаза – его черные против моих небесно-голубых, и мне кажется, что мне удается прочитать в них больше, чем я могла бы. Без слов. Это тебе, - принимаю букет и краснею от смущения. Вот теперь это и вправду неожиданно, Даня, - шепчу в ответ. Обнимаю его за талию, трусь щекой о футболку и коротко целую. Жест сдержанный, но только потому, что на нас глазеет две пары любопытных глаз. Как думаешь, одного свидания достаточно, чтобы просить тебя выйти за меня замуж? – спрашивает Даня несколько неожиданно. Я впервые теряюсь. Он точно настоящий? Касаюсь пальцами тонкой линии губ, провожу подушечками по красивым изгибам. Мой. Реальный. Мама делает вид, что помогает Денису открыть игрушечную машинку, которую привез ему отец, поэтому у меня есть несколько минут, чтобы поговорить с глазу на глаз с мужем. Но мы же вроде бы женаты? – спрашиваю шепотом. По дружбе, - напоминает Даня, приподнимая бровь. – А я хочу по-настоящему. Чтобы ты была в белом платье. Чтобы были гости, которые кричали бы: "Горько!". Хочу, чтобы была настоящая брачная ночь. Подмигивает, прижимает за талию крепче, и я забываю, как нужно дышать. Мне всегда казалось, что я встречу свою старость максимум с кошкой, минимум в одиночестве. В моей пустой просторной квартире будут покоится десятки написанных мною книг о мужчинах-мудаках, о действенных способах как собрать свое разбитое сердце в острые осколки за десять дней и счастливо жить дальше. Я грезила тем, чтобы слыть независимой женщиной, необремененной обязательствами, детьми и привязанностями в виде мужа/любовника/сожителя. Я бы давала мастер-классы о том, как абстрагироваться от чувств, как закрыть их на замок в нужный момент и просто систематически удовлетворять физиологию с мужчиной. Я была бы отличной феминисткой, из меня получилась бы адекватная «чайлдфри», но… что-то пошло не по моему сценарию. Одна крошечная оплошность изменила, казалось бы, все мои мечты и планы. Мой мир и мою жизнь. Но эта «оплошность» открыла мне глаза и заставила прозреть. Я согласна, Воронов, - приподнимаюсь на носочках, чтобы достать до его шеи. Обвиваю руками и не стесняясь висну на нём. Дружба между мужчиной и женщиной, безусловно, бывает! Хотя, нет-нет, да от неё и детей рожают! – проговаривает мама сидя к нам спиной. Нет, ну надо же! Эта невыносимая женщина всё-всё же подслушивала! Но вместо того, чтобы возмутиться и обидится, я несдержанно смеюсь и даже не смею ей перечить. Эпилог Диана. Мам, проверь пожалуйста еще раз – я положила клятву в вечной любви в дамскую сумочку? – руки дрожат от страха, движения хаотичные и рассеянные. Возьми себя в руки, Федотова! В первый раз что ли замуж? Тре-е-етий. Зато какой! Все же Бог любит троицу, потому что предыдущие две свадьбы мне и вспоминать страшно. Первая - студенческая свадьба в школьной столовке, полупустые столы, много голодных гостей, минимум украшений, старенький магнитофон и несколько заезженных кассет с песнями. Муж – такой же нищий студент, как и я. Помню, надрался он в первый день свадьбы знатно. Да так, что я потом в свадебном платье и на шпильках тащила его на седьмой этаж нашей комнаты общежития практически на своих плечах. Вторая свадьба была полна помпезности, потому что мой второй муж был достаточно обеспеченным человеком и страшно любил этим кичиться. Я была в пышном неудобном платье с тугим корсетом и дюжиной подъюбников. На голове гнездо из волос с тугими заколками-невидимками. На теле два десятка украшений из золота, чтобы перед гостями мужа не ударить в грязь лицом и показать, что у нас все дорого-богато. Шумное застолье, множество тостов, три сотни гостей, утомительные конкурсы, алкоголь рекой и даже драка мужа и свидетеля. За то, что не так посмотрел в мою сторону. И вот сейчас третий раз. Словно глоток свежего воздуха среди всего того, что было. Никого лишнего, ничего лишнего. Легкое летнее платье белого цвета, венок из цветов, вплетенный в волосы. Босые ноги, никаких туфлей, шпилек и стёртых мозолей. Мы на Мальдивах, в нашем окружении только самые родные и близкие, и волноваться совершенно нечего. Коварная помощница моего туристического агентства Светочка всё провернула за моей спиной на пару с Вороновым. Заказала билеты, арендовала шикарный отель, договорилась о брачной церемонии для нас... Ревность буквально прожигала меня насквозь, когда я видела, что Воронов стал более скрытным и таинственным. Я думала, что вскоре меня постигнет судьба Алины Мамонтовой, но потом выяснила, что Данька просто хочет сделать мне сюрприз. А еще я поняла, в чем на самом деле была причина моей необоснованной ревности и смены настроения. Но об этом чуточку позже. Клятва на месте, Диана, - заверяет мама и поправляет мои волнистые волосы. – Ты такая у меня красивая... Вы с Вороновым просто идеальная пара, детка. Мама застегивает молнию на платье, поправляет подол и от радости хлопает в ладоши. В её глазах столько восхищения и гордости, что я невольно задумываюсь о своих ошибках в поведении с мамой до того момента, когда мы стали близки. К счастью это в прошлом и теперь между нами есть даже намек на гармонию и взаимопонимание. Делаю несколько последних взмахов кисти, наношу на лицо мерцающую пудру и светлый блеск для губ. Брызгаю на кисть руки каплю парфюма местного разлива и вдыхаю легкий цветочный запах. Ммм, то что надо! Вдох-выдох. Всё будет хорошо и этот брак точно навсегда. Именно здесь на острове Маафуши у лазурного кристально чистого океана под свадебной аркой, украшенной цветами произойдет свадебная церемония. Мама берет на руки малышку, и мы втроем выходим из бунгало ступая босыми ногами по прогретому песку. Вид из бунгало просто чудесный – закат розового солнца за небосвод, белоснежная арка, красные лепестки роз на молочном песке и Даня – мой подарок судьбы. Он облачен в белоснежные брюки, которые подкатаны так, чтобы ткань не касалась прибивающих к берегу волн; и просторную рубашку такого же цвета, расстегнутую на несколько верхних пуговиц и открывающую прекрасный карамельный загар. Я помогаю маме с дочкой на руках занять место у арки, треплю Дэна по кудрявым волосам и под музыку медленным шагом, приподнимая длинное платье направляюсь к Воронову. Он протягивает мне свою крепкую шершавую ладонь и слегка сжимает мою, чтобы я перестала волноваться. Ведущая церемонии – тучная мулатка в платье с цветочным принтом на корявом русском читает стандартное поздравление. Просит зачитать нас свадебные клятвы друг другу и только сейчас я понимаю, что сумочку с со своей клятвой, которую писала целую ночь накануне, я благополучно забыла в номере бунгало. Диана? – мулатка смотрит на меня поторапливающим взглядом. – Ваш черёд. Не люблю публичные выступления, особенно когда дело касается интимных чувств между двумя людьми. Но меня спасает шум океана – я начинаю говорить тихо и едва слышно. Чтобы то, что я сказала касалось только нас с Даней. Не знаю, уместно ли говорить, что ты лучший отец и муж, которого только можно встретить… С тобой я избавилась от множества страхов, которые намертво держали меня в одиночестве. С тобой я раскрылась и не боюсь сказать, глядя в глаза, что люблю. Так сильно, как никого и никогда не любила… Воронов начинает улыбаться широкой открытой улыбкой и мелкие морщинки тут же разбегаются по его загорелому лицу. Он неторопливо поглаживает мою ладонь большим пальцем и внимательно слушает всё, что я говорю ему. Искреннее, от души. Я хотела повременить с этой новостью до возвращения в Москву и более детального обследования, но… женщины такие женщины, ты же знаешь, - набираю в легкие побольше воздуха и на одном выдохе проговариваю. - Воронов, ты скоро в очередной раз станешь папой. И я не знаю, как ты, но меня даже не удивила эта новость – словно так и должно было быть… Я не успеваю договорить последнее предложение, как Даня подхватывает меня на руки и начинает кружить словно сумасшедший. Мелкие брызги океана попадают на лицо, я смеюсь и закрываю глаза, крепко обвиваю шею своего мужа. Умиротворение. Любовь. Гармония. И я где-то на седьмом небе парю над землей. Я счастлив до невозможности, - солоноватые на вкус губы настойчиво касаются моих. Перебираю пальцами его жесткие волосы, голова кружится от эмоций, где-то вдали, перебивая шум океана кто-то выкрикивает: «Горько!» … Уложив детей спать, в изнеможении от первой брачной ночи и освещаемые яркой луной, заглядывающей в окно, мы переплетаем наши пальцы в плотный замок и спорим кто родится у нас следующим. Подружка для Крис? - улыбаюсь, заглядывая в черные ненасытные глаза. Даня кусает меня за мочку уха и проходится дорожкой из коротких поцелуев от шеи до живота. Опаляет горячим дыханием, заставляет только погаснувшее возбуждение ожить заново и вернуться с утроенной силой. Думаю, скорее друг для Дэна, - заявляет Воронов, - Но в любом случае когда-нибудь придется уравнять. Даниил. Прошло пять лет. Во время планерки, когда я разношу в пух и прах своего провинившегося заместителя, раздается звонок мобильного телефона перебивая мой громкий голос. Подчиненные резко замолкают, понимающе провожают меня взглядом из кабинета и начинают сразу же галдеть, как только я оказываюсь в коридоре. Слушаю, малыш, - стараюсь говорить как можно приветливее из-за резких перепадов в настроении жены. Диана на другом конце провода напряженно сопит, и я не тороплю её с ответом, потому что заранее знаю, что именно она скажет. Даня, кажется я рожаю, - сообщает уверенно. – В этот раз на самом деле. Моя упрямая деловая жена решила, что третьи роды будут только естественными, в отличии от предыдущих двух, которые прошли с помощью метода кесарева сечения. Федотова перебрала несколько десятков квалифицированных врачей, выслушала сотни мнений и заключений, прежде чем доверить свою жизнь и жизнь нашего ребенка настоящему профессионалу. Диана пыталась казаться спокойной и невозмутимой, но на самом деле нервничала она нехило. В последний месяц раз пять срывала меня с рабочего места, потому что ей казалось, что в этот раз точно «по-настоящему». Понял тебя. Уже выезжаю, - отвечаю коротко, чтобы не наводить панику. Даже если в очередной раз Диане причудилось, что это признаки приближающихся родов, я все равно отправлюсь к ней. Потому что в болезни и здравии, богатстве и бедности... пока смерть не разлучит нас. Буквально на минуту возвращаюсь к сотрудникам, те понимающе кивают и обещают, что будут вести себя прилежно, пока я буду приветствовать в нашем бренном мире нового члена семьи. Спускаюсь к парковке, натягиваю пиджак и прижимаю к уху мобильный. Поторопись, Воронов. Иначе боюсь, что тебе придется принимать у меня роды собственными руками. Мой личный акушер-гинеколог, - Диана посмеивается в перерывах между сватками, а затем громко вскрикивает. Завожу машину и от её слов телефонная трубка падает под сиденье. Я – принимать роды? Чёрт, нужно поспешить! Федотова, ты случайно не хочешь вызывать скорую помощь и встретится уже в роддоме? Так было бы рациональнее, учитывая то что на дорогах сильные пробки. Ты меня не любишь! Я так и знала, что не нужна тебе – беременная бегемотиха, с детьми и вечными истериками. Закатываю глаза к небу и успокаиваю себя тем, что всё это временно – совсем скоро моя напичканная гормонами жена станет прежней – любящей, ласковой и спокойной. Будет умиротворённо кормить младенца в детской комнате, а затем приходить в нашу общую постель и прижиматься ко мне своим телом и ласково мурлыкать словно кошечка. Милая, соблазнительная, ласковая кошечка – просто помни об этом, Воронов, когда тебе выносят мозги. Нужно только переждать и предотвратить нападки хищницы. Я уже мчу по трассе, Ди. Главное сохранять спокойствие. Ты же помнишь, что говорил тебе доктор? Диана учащенно дышит и переключается на видеосвязь – наверное, чтобы вызвать у меня еще большую жалость к себе. Вокруг жены бегают дети, в камеру приветливо машет рукой тёща, а наглый серый котяра лезет мордой в экран. Этого сорванца пожелала себе на четвертый День рождения Кристина. Мой любимый сумасшедший дом. На трассе как назло пробки. Диана сто раз переспрашивает моё местоположение, дышит, массирует поясницу и зло косится на экран. Пап, кажется скоро на свет появится ребеночек, - сообщает ангельским голосом Кристина. - Потому что маме очень больно. Спасибо, что помогла определить, Крис. Поддержи маму пока я не приехал, ладно? Кристина понимающе кивает и отключает телефон. К дому удается добраться только спустя полтора часа. Федотова уже стоит на пороге дома с вещами и усталым взглядом. Если в городе пробки, боюсь, что буду рожать прямо в машине, - сообщает Диана, опускаясь на переднее сиденье. Её слова действуют на меня решительно. Мы спешно прощаемся с тёщей, Денисом, Кристиной и Максом, который с минуты на минуту передаст пост младшего ребенка новому члену семьи. Наша поездка больше напоминает ралли. Диана стонет, вцепившись в мою руку, яростно царапается, а я пытаюсь сосредоточится на дороге и ловко лавирую между потоком машин. Диана откидывает голову на сиденье и сверлит меня ненавидящим взглядом. Больше никогда-никогда, понял меня? И пальцем меня не тронешь, не то, чтобы х… Куда ты едешь, урод! – выкрикиваю вслед обогнавшей нас машине и яростно сигналю. А затем невозмутимо поворачиваю голову вправо и вспоминаю про кошечку, ласку и нежность. Нужно потерпеть, мужик. - Федотова, это уже твои третьи роды, а ты все еще не разучилась говорить слово «никогда»? Она мотает головой и заверяет меня, что этот раз точно-точно последний. Когда мы подъезжаем к клиническому госпиталю Лапино, нас уже встречает взволнованный доктор, которому досталось не меньше моего за время телефонных разговоров с женой. Диану кладут на каталку, она ищет меня взглядом и все боится выпустить руку из моей руки. Так и приходится идти рядом и посылать ей спокойные взгляды, чтобы она видела уверенность и поддержку в моих глазах. Доктор проводит все необходимые манипуляции на кресле и поправив очки на переносице невозмутимо сообщает, что Диана в родах. То есть как это в родах? Прямо сейчас? – в глазах Федотовой столько паники, что кажется она прямо сейчас встанет с кресла и соберется домой. – Я не готова вот так сразу… Даня, скажи им! Милочка, головка малыша уже практически на выходе, - ласково сообщает доктор и просит жену взять себя в руки. Я стою у изголовья и наблюдаю за всем со стороны. Глажу Федотову по взмокшим волосам, целую руку и говорю несколько подбадривающих слов, но все они тонут в её болезненном крике. Неожиданно слышится тоненький писк младенца. Родители, встречайте дочку! – громко сообщает акушерка, вытирая крошечный комочек счастья. Она уверенными движениями переодевает малышку в слип и шапочку и протягивает её нам – смешную, нахмурившуюся, с обиженными сморщенными губками и прищуренными голубыми глазами. Кого-то она мне напоминает, - смеюсь и провожу тыльной стороной ладони по щеке малышки, которая расположилась между нами. Диана улыбается в ответ, смотрит на меня с блеском в глазах, и я осознаю, что взрыв ядерной бомбы предотвращен, а нежная мама-кошечка вернулась в тело Федотовой и сейчас неистово ластится о мою руку, требуя примирительного поцелуя. Два-два, - отрываюсь от её губ и вдыхаю запах новорожденной малышки. Точно, счет уравняли, - произносит Диана с ноткой грусти. – Но ты знаешь… я, пожалуй, больше не буду зарекаться. __Конец жүктеу/скачать 0,6 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|