Қостанай облысы әкімдігі мәдениет басқармасының «Лисаков Жоғарғы Тобыл тарихы мен мәдениеті мұражайы» кмм кгу «Лисаковский музей истории и культуры Верхнего Притоболья»

56 
 
2.
 
Что  вы  знаете  о  конфискации 
имущества у баев 
3.
 
Как  вашей семье удалось выжить во 
время голода 1932-1933 года 
4.
 
Как  коллективизация  отразилась  на 
вашей семье. 
По существу заданных мною вопросов Капыш 
ага ответил.  
Ко  времени  коллективизации  наш  аул 
вел  полукочевой  образ  жизни.  Зимняя 
стоянка находилась  на месте г. Лисаковск на 
берегу р. Тобол, а летнее пастбище в районе п. 
Октябрьский, недалеко от нынешних отвалов 
горных  пород.  Мой  отец  Жумагазы  был 
достаточно  известным  на  всю  округу 
кузнецом.  По  меркам  того  времени  наш  аул 
был  очень  небольшим.  Приблизительно  5-10 
дворов.  В  нем  жили  мой  отец,  2  его  старших 
брата  и  ближайшие  родственники.  Каждая 
семья  владела  примерно  10  лошадей,  10-15 
коров, 
15-20 
баранов. 
Во 
времена 
коллективизации  это  считалось  огромным 
богатством,  хотя  если  вспомнить  кочевой 
образ  жизни,  то  этого  скота  хватало  для 
минимального 
воспроизводства, 
а 
для 
полноценной  жизни  необходимо  был  иметь 
скота в 4-5 раз больше.  
Когда  в  1929    году  до  нашего  аула 
дошла 
весть 
о 
коллективизации, 
хлебозаготовках  и  конфискации  скота,  мой 
отец 
и 
его 
братья 
откочевали 
в 
Камыстинский район в район п. Ливановка, а 
затем больше года мы жили в том же районе, 
где 
сейчас 
располагается 
хозяйство 
Карабатыр.  Коллективизация  проводилась  в 
те времена постепенно и в 1930 году мы были 
вынуждены  вернуться  обратно.  К  этому 
времени в нашей округе существовало всего 2 
сельхозартели. 
Лисаковская 
и 
артель 
«Коминтерн» в п. Валерьяновка. В конце 1930 
года  к  моему  отцу  приехали  2  человека  в 
гости. Руководитель партячейки Н.В. Ликутин 
из  п.  Даниловка  и  начальник  районной 
милиции  Д.  Кабанов  из  п.  Елизаветинка, 
который в то время был районным центром и 
центром  коллективизации.  Они  дали  совет 
отцу: через 5 дней, сказали они ему, начнется 
конфискация  имущества  в  нашем  ауле  и 
выселение  нашей  семьи  за  пределы  округа. 
Поэтому ему предложили весь скот продать, а 
имеющиеся  у  него  сельхозинвентарь:  сеялку, 
веялку,  просоручку  сдать  в  лисаковскую 
сельхозартель и вступить в нее. Я помню, как 
они долго смеялись, когда мой отец спросил у 
них,  правда  ли  то,  что  в  сельхозартели  все 
жены будут общими, что на всю артель будет 
один  огромный  матрас  и  одно  огромное 
байковое  одеяло.  В  то  время  ходили  такие 
слухи.  
До  1934  года  мимо  нашего  аула 
ежедневно  гоняли  скот  из  южных  районов 
Казахстана в г. Оренбург. Поэтому мой отец и 
его  братья  продали  весь  скот  и  в  т.  числе  6 
верблюдов,  а  весь  свой  сельхозинвентарь 
сдали  в  артель  и  вступили  в  нее. 
Руковоителем  артели  в  то  время  был  кузнец 
И.  Молибоженко.  Мой  отец  работал  в  артели 
кузнецом,  а  его  старший  брат,  который  был 
очень  грамотным  человеком,    работал  в 
Кызылжарской 
мечети 
муллой, 
стал 
учетчиком. 
Воспоминания 
Капышаги 
подтверждает 
бывший 
житель 
аула 
Кызылжар  Илецов  Жумагазы.  Воспоминания, 
которого 
хранятся 
в 
Валерьяновской 
основной  школе.  Илецов  Ж.  пишет:  «Почти 
всю  свою  жизнь  прожил  в  ауле  Кызылжар. 
Аул  был  достаточно  большим,  где  то  50-70 
дворов.  Была  и  своя  мечеть.  Население  вело 
полукочевой 
образ 
жизни. 
Летом 
отправлялись 
на 
джайляу 
– 
зимой 
возвращались  в  свой  аул.  Население  можно 
было разделить на 2 группы: баи и крестьяне 
–  шаруа,  которые  влачили  почти  нищенское 
существование.  В  1933  году  в  ауле  был 
образован  ТОЗ,  председателем  которого  стал 
Шамбулаев  Ж.  самым  богатым  баем  в  нашем 
ауле был бай Байкан и наш аул иногда иначе 
называли  аулом  Байкана.  После  образования 
ТОЗа  началась  конфискация  имущества  и 
выселение 
баев. 
Бая 
Байкана 
кто-то 
предупредил,  и  он  бежал  в  сторону  так 
называемого  кочковатого  озера    в  районе  п. 
Прелески. 6 дней он скрывался в районе этого 
озера,  где  затем  его  подобрали  его  дети  и 
вывезли в район г. Талды-Курган. Имущество 
Д.  Рахметова  было  полностью  конфисковано, 
а самого бая и его семью выселили в район г. 
Семипалатинска,  где  сам  бай  умер.  В  1940 
году его сын А. Рахметов вернулся обратно и 
рассказал  нам  о  том,  как  им  удалось  выжить 
во  время  переселения.  Он  говорил,  что  им 
повезло,  что  они  успели  захватить  с  собой 
достаточное  количество  вяленого  мяса  и 
мешок  зерна  и  проса.  Хлеба  не  было,  вместо 
хлеба  жарили  просо».  Капышага  рассказал  о 
том  как  проходила  конфискация  известного 
на всю округу бая Смаила по имени которого 
назван  поселок  в  Тарановском  районе 
(бывший  совхоз  и.  Абая).  У  бая  Смаила 
конфисковали  имущество  трижды.  1  раз  в 
1928  году,  но  тогда  бай  успел  распределить 
свой скот между родственниками по дальним 
аулам,  и  первая  конфискация  имущества 
прошла  безболезненно.  Второй  раз  его 

57 
 
имущество  конфисковали  в  1932  году. 
Приехали два оптимиста, фамилии, которых я 
не помню, один был родом из Елтая, а второй 
из  Колоса,  и  с  ними  шесть  человек  из 
районной  милиции.  У  Смаила  конфисковали 
практически  все.  Оставив  ему,  1  корову,  2-3 
овцы и несколько кур и уток, при этом самого 
бая  очень  сильно  избили  и  он  очень  долго 
болел.  Третья  конфискация  прошла  в  1933 
году,    когда  у  бая  не  осталось  практически 
ничего.  Конфисковали  даже  кур,  уток, 
сундуки  с  имуществом,  но  самого  бая  не 
тронули,  так  как  он  был  старым  человеком. 
Через  три  дня  после  конфискации  бай  умер. 
На  его  похороны  приехал  его  сын,  которого 
начальник  районной  милиции  Д.  Кабанов 
решил  арестовать  на  следующий  день  после 
похорон,  но  накануне  вечером  сын  бая 
Смаила,  оставив  все  свои  пожитки,  забрал 
мать и скрылся в неизвестном направлении. В 
начале  1940-х  гг.  один  из  жителей  аула 
Кызылжар  видел  его  в  г.  Магнитогорске.  Из 
разговоров с сыном бая стало понятно, что он 
работал  сначала  на  строительстве  ММК,  а 
затем  на  самом  комбинате  и  жил  по 
подложным документам.  В 1932-1933 гг. был 
очень 
страшный 
голод, 
продолжает 
Капышага, 
накануне 
голода 
прошла 
хлебозаготовка 
и 
заготовка 
мяса. 
Заготовители  вымели  все  подчистую.  Даже 
семенное  зерно,  оставив  на  личном  подворье 
по  одной  –  две  овцы.  Я  помню,  как  люди 
умирали  в  степи,  было  очень  тяжело  это 
видеть  и  помочь  было  невозможно.  Было 
очень  много  беспризорных  людей.  В  1933 
году  после  образования  Кызылжарской 
артели наша семья и родственники переехали 
в артель, где отец работал кузнецом.  
Как  наша  семья  избежала  смерти  во 
время  голода?  Мой  отец  Жумагазы  все 
имевшееся  наше  зерно  спрятал,  как  это  ни 
странно,  на кладбище. Выкопал большую яму, 
закинули  туда  зерно  и  насыпали  большой 
могильный холм. Таким образом, наша семья 
выжила.  Его  слова  подтверждает  Илецов  Ж., 
который  в  своих  воспоминаниях  пишет,  что 
все  имевшееся  зерно  его  отец  спрятал  от 
заготовителей  в  степи. По  тому же  принципу 
что  и  отец  Капышааги,  только  большой 
могильный  холм  не  насыпали.  Так  же 
поступали  и  другие  жители  аула.  Однако 
заготовители часть спрятанного зерна нашли, 
видать, кто-то выдал, а семьи, чье зерно было 
найдено,  были  выселены  из  нашего  аула,  и 
больше о них мы ничего не знали. В эти годы, 
дальше  вспоминает  Капышага,  люди  очень 
часто  бежали  из  аулов.  Много  моих 
родственников  поселились  в  поселке  Варна 
Челябинской  области,  много  жителей  аула 
Кызылжар,  в  том  числе  и  часть  сбежавших 
баев,  жили  в  п.  Бреды  Челябинской  области, 
либо  в  районе  города  Магнитогорск,  а 
родственники  бая  Д.  Рахметова  откочевали  в 
Китай.  В  ауле  Кызылжар  была  большая  и 
красивая  мечеть,  которую  в  1933  году,  после 
образования сельхозартели, разрушили. Часть 
имущества  вывезли  в  с.  Тарановское.  Я  не 
помню, каким образом производилась оплата 
в  Кызылжарской  сельхозартели,  но  смутно 
вспоминаю  о  том,  что  моя  мама,  которая 
работала  в  артели  дояркой,  получала  на  1 
трудодень  1  литр  молока  и  сколько-то 
килограмм проса.  
В  1937  году  ТОЗ  был  преобразован  в 
колхоз Кызылжар, первым  председателем его 
стал  Жубаев  Алдажар.  В  это  время  колхоз 
Кызылжар 
не 
был 
полностью 
самостоятельным и почти полностью зависел 
от  Валерьяновки.  Весной  обычно  просили 
лошадей  и  быков  для  вспашки  земли,  затем 
пшеницу  носили  в  аул  с  Валерьяновского 
элеватора,  иногда  на  тележках,  а  чаще  в 
мешках  на  спине  пешком.  О  тракторах  мы 
тогда  слышали,  но  они  появились  позже. 
Таким 
образом, 
проводилась 
коллективизация  в  казахских  аулах  нашего 
округа  без  учета  особенностей  кочевого 
образа  жизни  с  применением  насилия, 
оставляя  людей  на  фактическое  вымирание, 
так как зачастую забирали практически все.  
4.
 
Коллективизация 
сельского 
хозяйства в переселенческой деревне. 
Для  того,  чтобы  четко    и  правильно 
раскрыть  данный  вопрос  я  обратился  к 
материалам 
Кустанайского 
областного 
государственного  архива,  копии  которых 
находятся 
в 
школьном 
музее 
в 
п.Валерьяновке.  Материалы  были  собраны  
краеведом-исследователем А.А. Шефером.  
В  результате  анализа,  архивных 
данных 
установилось 
следующее: 
село 
Валерьяновка  известно  в  истории  нашей 
области  как  переселенческая  деревня  с  1900 
года[8]. 
Сколько 
населения 
жило 
в 
Валерьяновке накануне коллективизации нам  
неизвестно, 
но 
согласно 
архивным 
материалам  в  1935  году  село  Валерьяновка 
состояло  из  73  дворов  с  населением  354 
человека[8].  Так,    уже  в  феврале  1928  года  в 
Валерьяновке 
была 
основана 
сельскохозяйственная артель «Коминтерн» из 
членов 
земельного 
общества 
Валерьяновского 
и 
Ново-Ильиновского 
сельских  советов  Семиозерного  района. 

58 
 
Поначалу  в  артель  вступило  9  человек 
добровольцев.  На  1  заседании  был  избран 
председателем  Топчий  А.,  по  происхождению 
крестьянин 
– 
бедняк[8]. 
Конечно, 
коллективизация 
для 
крестьян 
была 
диковинкой.  Люди  с  недоверием  отнеслись  к 
этой  затее  и  среди  первых  вступивших  в 
артель   были те люди, которым нечего было 
терять.  То  есть  бедняки:  М.  Коленик,  А. 
Куриленко, С. Мокрицкий и другие.  
Идея объединения крестьян в колхозы 
была,  может  быть,  и  неплохой,  но  вопрос  в 
том,  как  и  какими  методами,  эта  идея 
притворялась  в  жизнь.  Цифры  и  факты 
архивов  говорят  о  том,  что  именно  сначала 
создания  артели  в  Валерьяновке  начинается 
медленное  угасание  этого  села,  в  свое  время 
сравнимого 
с 
поселением 
районного 
масштаба.  Ответить,  почему  это  произошло, 
помогу  некоторые  архивные  документы,  
явно  говорящие  нам  о  применении  жесткой 
командной  системы,  которая  не  считалась  с 
мнением  людей.  Выписка  из  протокола 
заседания  Виктороского  РИКа  от  20  марта 
1930 года. 
1.
 
Подтвердить  к  обязательному  и 
безоговорочному    исполнению  приказа  в 
установленные  сроки  (к  концу  1930  года  все 
установочные сроки), одновременно отметив, 
что 
сельские 
советы 
к 
вопросам 
коллективизации 
подходят 
формально. 
Колхоз  п.  Валерьяновский  оторван  от 
бедноты.  Беднота  не  идет  в  колхоз, 
мотивируя  тем,  что  в  колхозе  засилье 
кулачества, а сельсовет в этой части ничего не 
сделал. 
2.
 
Руководство  Валерьяновской  артели 
создает  паническое  настроение  в  части 
продовольствия. 
3.
 
Поручить 
следователю 
срочно 
проверить  работу  сельсовета  и  правления 
колхоза 
и 
виновных 
привлечь 
к 
ответственности как за срыв посевной.  
4.
 
Создать  институт  уполномоченных 
по статистике в районе. 
5.
 
Всем  сельским  советам  предлагается 
установить 
точный 
учет, 
ходя 
коллективизации  и  сообщать  через  каждые 
10 дней в РИК[8]. 
Что  же  оставалось  делать  правлению 
колхоза?  Только  выполнять  распоряжения  и 
укреплять  колхоз  за  счет  конфискации 
имущества у населения.  
В  Валерьяновской  основной  школе 
хранятся  воспоминания  жительницы  с. 
Валерьяновка 
Белоножко 
М.Ф. 
она 
вспоминает:  «Я  вступила  в  колхоз  в  качестве 
разнорабочей в 1930 году. Никакой техники в 
колхозе  никогда  не  было.  Быки,  лошади, 
иногда  коровы  были  вместо  техники.  Сено 
скирдовали  женщины  вручную,  вилами  в 
поле, в том месте, где оно скашивалось. Затем 
на быках подвозилось к базам на корм скоту. 
Надо  было  отрабатывать  трудодни,  на  один 
трудодень  выдавали  1  литр  молока  и  1  кг. 
проса.  В  1930  году  в  связи  с  проводимой  в 
стране  коллективизацией  и  политикой 
раскулачивания,  в  поселке  была  создана 
комиссия,  которая  проводила  ревизию  и 
чистку  в  домах  жителей.  Изымали  все 
излишки.  Помню,  забирали  даже  мороженые 
пельмени,  которые  люди  заготавливали 
ранней зимой. Эту чистку называли «метлой». 
Чтобы 
не 
оставить 
семью 
голодной 
приходилось  даже  прятать  и  закапывать  в 
землю  некоторые  продукты  питания,  чтобы 
«метла» не вычистила дом подчистую. В саму 
эту  комиссию  входили  в  основном  разного 
рода  карьеристы  и  «трутни»,  которые  не 
имели  своего  личного  хозяйства  и  особо  не 
работающие 
в 
колхозе. 
Их 
особо 
использовали  лишь  для  отчета  перед 
вышестоящим начальством». 
К  концу  1930  года  в  Валерьяновскую 
сельхозартель  вступило  все  трудоспособное 
население  села.  14  июня  1932  года  житель 
Валерьяновки  Степан  Зеленко  пишет  жалобу  
в  сельсовет  с  просьбой  снять  данное  ему 
колхозом  твердое  задание.  В  нем  он  пишет, 
«что  колхоз  10  июня  1931  года  отпустил  его 
на  работу  в  «союзсельстрой»,  а  пока  он  там 
трудился,  у  него  изъяли  в  пользу  колхоза  2 
лошади,  корову,  телку,  3  овцы,  бричку  и  др. 
имущество». Далее автор пишет «Я думаю, что 
мое  имущество  конфисковано  не  по  закону, 
так как я  служил в Красной армии с 1918 по 
1921 год. Понемногу стал заводить хозяйство 
и,  как  всем  известно  я  работал  на 
государственном 
и 
общественном, 
и 
недочетов  у  меня  не  было,  имущество  не 
растранжирил,  а  берег.  Поэтому,  как  сирота, 
прошу  обсудить  мое  положение  и  снять  с 
меня пятно, т.е. твердое задание»[9].   
Вот 
еще 
одно 
заявление 
от 
жительницы  п.  Козыревка  Д.  Прокуратовой, 
написанное  19  июля  1932  года:  «В  1931  году 
во  время  проведения  скотозаготовок  августе 
месяце  Валерьяновским  сельсоветом  у  меня 
забрано 
скота 
для 
выполнения 
планозаготовки;  3  головы  рогатого  скота. 
Скот загнан был по приказанию председателя 
сельсовета  на  общий  двор  колхоза,  когда 
стадо  шло  из  сепии  вечером.  В  настоящее 
время я имею семейство из 4 душ. Муж болен 

59 
 
уже  9  месяцев,  потеряв  трудоспособность  на 
производстве в колхозе. Прошу разобрать мое 
заявление  и  возвратить  хотя  бы  корову,  так 
как  я  считаю,  что  скот  изъят  незаконно. 
Социальное положение считаем  м\середняк». 
Через  месяц  сельсовет  рассмотрел  это 
заявление,  и  его  председатель  наложил 
резолюцию: 
возврату, 
сданный 
скот 
государству, не подлежит[9].  
Такой  же  отказ  получил  С.  Зеленко.  У 
большинства 
людей 
вырабатывалось 
равнодушие и апатия ко всему. Свидетели тех 
времен 
вспоминают, 
как 
дохла 
обобществленная  скотина  от  недогляда, 
голода  и  мороза  в  совсем  не  утепленных 
загонах.  В  том  же  1930  году  у  казахов 
соседнего  села  изъяли  верблюдов  –  хотели 
организовать  верблюдоводческий  совхоз  в 
соседнем Денисовском районе. Так вот, опять 
же  и  от  «заботливого  ухода»  за  этими 
специфическими 
животами 
верблюды 
разбежались  по  степи.  Несколько  голов 
поймали  в  Викторовском  колхозе  и  решили 
использовать:  запрягали  с  утра  до  вечера 
кому  не  лень,  а  когда  наступили  морозы,  то 
эти  верблюды  не  выдержали  колхозной 
жизни  –  пали.  Житель  с.  Валерьяновка  П.И. 
Клубанский  вспоминает:  «В  церковь  я  ходил 
всего  1  раз,  когда  было  16  лет,  да  и  то  ради 
любопытства.  Рядом  с  церковью  было  3 
колокола 
и 
приятно 
было 
слышать 
колокольный  звон.  В  1931  году  церковь 
разрушили  и  разграбили.  Колокола  были 
очень  крепкими  и  разбили  их  с  огромным 
усилием.  Больно  было  смотреть,  как  все  это 
рушится. В то время на здании конторы у нас 
висел плакат со словами В.И.Ленина о том, что 
религия  –  личное  дело  каждого.  Последний 
поп  сразу  после  разрушения  церкви  уехал  из 
села. 
В 
1932 
году 
началась 
волна 
раскулачивания.  У  богача  Колесникова, 
родственник  которого  переписывался  с 
самим  Л.Н.  Толстым,  было  даже  несколько 
магазинов,  мельница  –  конфисковали  все,  не 
оставили  даже  коровы.  Семья  Ткаченко  – 
богатые  люди  –  кулаки  (отец  и  сын  жили 
вместе).  Это  были  скромные  и  приветливые 
люди,  наемных  рабочих  они  не  держали.  Все 
делали  своими  руками.  Излишки  своей 
продукции  выносили  на  рынок,  очень  часто 
помогали  односельчанам.  У  них  тоже  не 
осталось ничего».  
В  материалах  архива  имеется  опись 
имущества, 
приказчика 
Влерьяновского 
отделения  Ново–Ильиновского  сельского 
совета  П.  Гричука.  составленная  16  апреля 
1932  года,  из  которой  видно,  что  у  Гричака 
конфисковали  не  только  дом  с  надворной 
постройкой,  но  и  подушки  одеяла,  кадки  и 
даже старые часы – ходики[9]. 
Из  архивных  материалов  видно,  что  в 
колхозе 
«Коминтерн» 
в 
1934 
году 
насчитывалось  59  голов  лошадей,  132  –  КРС, 
50  голов  овец.  В  1936  году  колхоз 
«Коминтерн» 
получил 
в 
бессрочное 
пользование  10174  га  земли.  Как  отмечают 
сторожилы, 
положение 
в 
колхозе 
стабилизировалось к 1937-1938 гг.  
Таким  образом,  мы  видим,  что 
коллективизация  сельского  хозяйства  в 
переселенческой 
деревне 
велась 
насильственно, 
командно– 
административными  методами  и  привела  в 
конечном  итоге  к  постепенному  ухудшению 
жизни в селе.  
Заключение 
В заключении я хочу сделать 
следующие выводы: 
1.
 
Коллективизация 
сельского 
хозяйства 
в 
Кустанайской 
области 
проводилась административно– командными, 
насильственными методами.[2] 
2.
 
В 
качестве 
принуждения 
применялись 
следующие 
меры: 
раскулачивание,  конфискация  имущества, 
выселение 
за 
пределы 
территории 
проживания, крестьян, не желавших вступать 
в  колхозы,  раздевали  догола,  выводили  из 
жарко  натопленной  избы  на  мороз,  обливая 
холодной  водой,  использовали  и  даже  такой 
экзотический метод, как выдирание волос из 
бороды. [5] 
3.
 
Коллективизация 
сельского 
хозяйства 
проводилась 
ускоренными 
темпами, без учета интересов населения.[1] 
4.
 
Коллективизация 
сельского 
хозяйства  в  казахском  ауле  не  учитывала 
полукочевой и кочевой образ жизни.[3] 
5.
 
Методы 
проведения 
коллективизации  в  казахском  ауле  и 
переселенческой 
деревне 
в 
основном 
совпадают.[4] 
6.
 
Коллективизация 
сельского 
хозяйства в казахском ауле и переселенческой 
деревне  привела  к  массовому  голоду, 
обнищанию  населения,  падению  темпов 
сельского  хозяйства,  массовой  миграции  за 
пределы  Казахстана,  к  уходу  в  города  и 
настройки.[8] 
Коллективизация  сельского  хозяйства 
была  тяжелейшим  испытанием  для  всех 
народов,  приживающих  на  территории 
Казахстана.  Нельзя в Казахстане найти такой 
семьи,  которая  не  пострадала  бы  от 

60 
 
коллективизации. 
Недаром, 
известный 
казахстанский  историк  М.К.  Козыбаев  назвал 
коллективизацию  сельского  хозяйства  – 
великим 
бедствием, 
сравнимым 
по 
масштабам  с джунгарским нашествием[2]. 
Список  литературы. 
1.  История  Казахстана  (с  древнейших  времен 
до наших дней). Том 4 - Алматы, 2010.(624 стр.)-[7] 
2.  Казахстанская  трагедия  //  Козыбаев  М.К., 
История  и  современность  -  Алма-Ата,  1991.(456 
стр.)-[2] 
3.  Новое  о  коллективизации  в  Казахстане  // 
История  Казахстана:  белые  пятна  -  Алма-Ата, 
1993.(323 стр.)-[1] 
4. Абылхожин Ж.Б., Козыбаев М.К., Татимов М.Б., 
Казахстанская трагедия // Вопросы истории 1989. 
№7(543 стр.)-[3] 
5.  Голод  в  казахской  степи.  (Письма  тревоги  и 
боли) - Алматы, 1991.(287 стр.)-[5] 
6.  Т.Б.  Балакаев,  Х.И.  Бисенов,  Ж.И.  Куанышев., 
История  коллективизации  сельского  хозяйства 
Казахстана в новом свете // (523 стр.)-[6] 
7.Коллективизация 
сельского 
хозяйства 
в 
республиках  Средней  Азии  и  Казахстана:  опыт  и 
проблемы - Алма-Ата, 1990.(456 стр.)-[8] 
8.Черныш  П.М.  Очерки  истории  Кустанайской 
области. Кустанай, 1995.(453 стр.)-[8] 
Приложение. 

жүктеу/скачать 2,24 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: